– Камелия! Скорее! Пошли! – наперебой закричали сестры, схватили ее за руки и потянули из комнаты. Каштановые с рыжинкой волосы Лекси, закрученные в локоны, весело прыгали в такт движениям. Свободной рукой девочка придерживала пышный подол летящего янтарного платья. Фредерика была одета в наряд бутылочного цвета – короткое атласное платьице с множеством складок на подоле, к которому снизу крепилась длинная кружевная юбка. Ее черные волосы были собраны в высокий пучок и украшены бантом. Девочки побежали к лестнице: там можно было рассмотреть каждого, кто входил во дворец.

Гости прибывали. Огромные двери, к которым вела широкая мраморная лестница, были распахнуты. При выходе из машины прибывших поджидали лакеи. У парадного входа проверяли приглашения. Никого не объявляли. Это лишило бы смысла сам замысел бала-маскарада. После данной процедуры гости попадали внутрь.

«Золотой» зал, в котором собрались гости, представлял собой внушительных размеров помещение, специально предназначенное для проведения балов. Золоченые колонны с пилястрами, лепнина на стенах, повсюду расставлены кресла на изящных золотых ножках, обитые мятным бархатом, яркий свет множества золоченых хрустальных светильников – зал являл собой поистине необыкновенное зрелище! По правой стороне расположились неглубокие ниши, задрапированные полупрозрачными занавесями, а над нишами – небольшие балкончики, попасть на которые можно было через соседнюю комнату. На высоких, от пола до потолка, окнах висели белые в нежно-голубую полоску атласные гардины.

Играл оркестр, но никто не танцевал – ждали императора. Старшие принцессы и принцы ходили между приглашенными, лёгким наклоном головы выказывая уважение наиболее значимым гостям.

Приглашенные слились в движущееся облако, в котором смешались строгие цвета мужских костюмов и яркие цвета женских нарядов. Последние подошли к выбору одеяний очень серьезно. И вот вокруг мелькали длинные шифоновые, шелковые платья с взволнованно колышущимися оборками или же атласные, парчовые, люстриновые, облегающие женские фигуры. Всюду царило буйство красок, – то самые яркие возникали будто ниоткуда, то пастельные, почти незаметные цвета мелькали в толпе. Лица приглашенных украшали элегантные маски. У девушек они прикрывали только глаза и нос, а у молодых людей захватывали нижнюю губу. Многие дамы отделали маски длинными пестрыми перьями.

Император вошел в зал ровно в половину одиннадцатого. Строгий черный смокинг, без излишеств, прекрасно сидел на нем. Черная маска с золотым узором полностью скрывала лицо ото лба до губ. Он вел под руку свою первую жену, императрицу Хамону, одетую в струящийся черный шелк. Следом вошли остальные королевы. Их платья и прически поражали красотой и изяществом. По залу пронесся восхищенный шепот, который тут же утонул в бравурной мелодии полонеза. Бреннас Вон д’Лэйр и Хамона Вербена открыли бал.

– Ты, как всегда, не пожалел ни времени, ни денег, Бреннас, – Валес Барской сидел рядом с Бреннасом Вон д’Лэйром в мягком кресле и слегка покачивал рюмку с ромом. – Впечатляет. Прекрасный вечер.

Это был высокий мужчина крепкого телосложения. Лицо его, с острыми скулами и тяжелым подбородком, близко посаженными зелеными глазами, казалось суровым. Светлые волосы были зачесаны назад. Он был одет в светлый костюм с золотой вышивкой. Золотую маску монарх снял, и теперь она лежала у него на коленях.

– Я сделал это только потому, что ждал в гости тебя и твою семью, – Бреннас отсалютовал ему бокалом с коньяком. – Наличие среди приглашенных таких почетных гостей кое к чему обязывает.

Бреннас тоже снял маску – от основной массы гостей их отделяла тонкая занавесь. В нише за занавесью кроме них находились королева Мирана, жена Валеса, его старший сын Кристин и принцы Миделии, Алессиан и Рафаэль.

– Ты мне льстишь, – улыбнулся король. – Думаю, дело не в нас, ты просто всегда и все делаешь с размахом, – он пристально взглянул на императора, – будь то бал или благотворительность. Или война.

Рафаэль прислушался и украдкой взглянул на отца: тот оставался невозмутимым. Кристин тоже мельком поглядывал на короля Валеса, а Алессиан со скучающим видом разглядывал танцующих по ту сторону занавеси. Ничто не указывало на то, что он слушает, но Раф точно знал – брат не пропустит ни одного слова.

– Война? – Бреннас равнодушно-удивленно, как получалось только у него, поднял брови. – Разве я с кем-то воюю, Валес?

– Это ты мне скажи. Я слышал о военных базах Миделии, развернутых на территории Сушима и Дудака.

– Ситуация там неспокойная, – император поставил бокал на столик и сцепил руки, оперевшись на подлокотники кресла. – Наши войска лишь сдерживают террористов, промышляющих на территории этих стран. Они там с миротворческой миссией.

– Неужели? Тысячи солдат, сухопутная военная техника, самолеты. И всё это так близко к границам Лиора. – Валес покачал головой. – Эмерик, как президент, переживает, и, если честно, я могу его понять.

– Его переживания беспочвенны. – заверил император. – У меня нет намерений развязывать войну. Я пошлю к нему сына в следующем месяце. Надеюсь, это его успокоит.

Рафаэль задумался. Миделийские войска в Сушиме и Дудаке. Легко поверить в то, что их миссия исключительно миротворческая: неблагополучные, слаборазвитые страны. Там процветала подпольная торговля оружием, наркотиками. Даже людьми. Но зачем Миделии вмешиваться? Может быть, Алессиан что-нибудь знает? Рафаэль посмотрел на брата. Тот слегка сощурившись глядел на отца, который уже перевел разговор с королем Валесом на нейтральную тему.

В «серебряном» зале дворца накрыли огромный стол, занимавший больше двух третей огромной комнаты. Застелили роскошной скатертью из бледно-зеленой камки, сотканной специально для подобных мероприятий, расставили дорогие фарфоровые вазы с великолепными букетами. Стол, уже полностью сервированный, ломился от еды. Разнообразные виды рыбы и дичи на серебряных блюдах различных форм и размеров. Омары и редкие голубые крабы, жареные осьминоги, холодная форель в пряном соусе, нарезанный тонкими ломтиками копченый тунец. Вазочки с соусами на любой вкус и цвет. Куски холодного фазана. Несколько больших лебедей. Жареные утки в клюквенном соусе. Рябчики и индейки, фаршированные черносливом и яблоками. В центре на огромном фарфоровом блюде красовался запечённый дикий кабан. Вокруг него, на блюдах поменьше лежала нарезанная оленина под брусничным соусом, бараньи ноги, стейки из говядины и копченые окорока в ромовом и медовом соусах. На отдельном столике разместились изысканные десерты. Здесь стояли блюда с различным суфле, выпечкой, огромное количество сортов мороженого, торты и фрукты в гигантских вазах. С высокого потолка зала свисали многоярусные серебряные люстры, начищенные до блеска – ждали полуночи, чтобы осветить комнату яркими огнями.

В саду расставили столики, сервированные серебряными приборами, чтобы разгоряченные танцами и весельем гости могли насладиться душистой вечерней прохладой во время трапезы, а официанты перебегали от одного столика к другому, заботясь, чтобы бокалы не пустовали.

Камелия выглядывала из-за распахнутых дверей. Она, как и все дети, уже поела, и теперь дожидалась, когда же снова начнутся танцы. Вкусная еда была каждый день. Слишком обычно. А девочке хотелось веселиться.

Бал шел своим чередом. В перерывах между танцами гости, разбившись на группы, чинно беседовали. Лилась музыка, слышался веселый смех детей и сдержанный – взрослых. Пустели столы. Засыпали, забравшись в кресла, уставшие дети и услужливые лакеи разносили их по спальням. Габриэль, активно жестикулируя, торопливо рассказывал что-то одному из принцев Зиверта. Лекси и Фреди давно пошли спать. За ними, через некоторое время ушел и Фло. А Эридан заговаривал зубы миленькой девочке, примерно его возраста. Девочка смотрела восхищенно, широко распахнув и без того большие глаза и приоткрыв пухлый ротик.

 После танцев стало жарко, и Камелия выбежала в сад. Прохладный ночной воздух приятно овевал разгорячённое лицо. Девочка не торопясь пошла по знакомым тропинкам. Сегодня здесь было светло – для удобства гостей зажгли светильники и развесили гирлянды. Нежно пахли розы. Иногда ветерок приносил из дальних уголков сада приторно-сладкий запах буйно цветущей акации. Желто-красная Лаль уже почти скрылась из вида, а розовато-серебряная Тей продолжала висеть высоко в небе, отражаясь в спокойной глади пруда, у которого остановилась принцесса.

Послышались чьи-то шаги, и к пруду вышел мальчик. Очень светлые волосы, казалось, отражали свет Тэй. Когда-то причесанные, сейчас они торчали в разные стороны.

– О! – мальчик удивился, увидев Камелию. Он с интересом разглядывал ее, а потом, словно опомнившись, слегка поклонился и поздоровался:

– Добрый вечер! Извините, я не ожидал увидеть здесь кого-нибудь, – и улыбнулся.

– Здравствуйте, – Камелия склонила голову набок и с тем же любопытством оглядывала гостя. Он говорил на лирано, поэтому Камелия ответила так же. – Я тоже не ожидала, что кто-то решит зайти далеко в сад в такое время. Откуда вы знаете дорогу к этому пруду? – перешла она на привычный криэлье.

– Я не знаю. Я просто шел. Я Данис, кстати. Данис Барской.

– О, принц Зиверта? – Камелия многое знала об этой далекой и огромной северной стране. Рафаэль рассказывал. С тех пор, как ему исполнилось тринадцать, он каждое лето уезжал туда на месяц. Брат с восторгом рассказывал о Балисте – столице Зиверта, о цветочном побережье, о секретном месте, где иногда собирается молодежь и устраивает вечеринки. Камелия мечтала побывать там. Нет, даже больше. Она мечтала стать его королевой.

– Да. А ты? – он как-то незаметно перешел на неформальный тон, но девочка не стала его поправлять.

– Камелия Вон д’Лэйр. Восьмая принцесса Священной Миделии.

– Ты красивая, – снова улыбнулся. Как Рафаэль, без причины. Может быть, в Зиверте так принято?

– Спасибо.

– Выходи за меня замуж, когда мы вырастем! – неожиданно предложил Данис.

Камелия удивилась. Ольвия и Антуанетта говорили, что нужно много времени, чтобы найти подходящего человека. А этот мальчик видит ее впервые. Девочка промолчала и отвернулась.

– Выходи за меня! – настойчиво повторил принц.

– Зачем тебе? – спросила Камелия.

– Брат говорил, что есть любовь с первого взгляда. – Данис пожал плечами и тоном, каким говорят очевидные вещи, добавил: – Я влюбился.

Камелия ничего не ответила.

Лаль покидала небосвод.

– А мне сестра рассказывала, что если поцеловать человека, когда заходит Лаль, то любовь будет жить вечно, – прервала затянувшееся молчание Камелия.

Данис снова пожал плечами и, подойдя к принцессе, наклонился и бесцеремонно поцеловал ее прямо в губы. А потом, словно ничего не произошло, улыбнулся, взял замершую от неожиданности девочку за руку и повел во дворец, проводил до нужного этажа и, пожелав счастливых снов, ушел.

Спустя неделю Камелия сидела у огромного окна оранжереи и смотрела на выложенную камнем подъездную дорожку. Загостившаяся королевская семья Зиверта собиралась домой. Собственно, король улетел на следующий же день. А вот королева Мирана с тремя сыновьями приняла предложение задержаться.

Через открытые окна долетали веселые голоса и взрывы смеха: Эридан что-то бурно обсуждал с принцем Данисом. Они вообще очень сдружились за эту неделю и проводили все время вместе. Камелия же, после неожиданной ночной встречи с этим нахальным мальчишкой, старалась его избегать. Но сегодня утром он поймал ее за руку после завтрака и снова задал тот же вопрос:

– Так ты выйдешь за меня? – он внимательно глядел на нее. А Камелия, гордо вздернув подбородок, посмотрела ему в глаза и ответила:

– Если ты станешь королем.