2. Смерть Аркина

После провала перед Гондор-Ксаем, Аргон-Бенсура будто подменили. От былого жизнерадостного и веселого гнома не осталось и следа. Он стал пить. И пил очень много, даже для гнома. Когда в деревне заканчивался сидор, Аргон-БенСур не брезговал и виноградным вином. Пить его было постыдно для гнома, но Аргон-БенСур потерял все остатки чести. Он был всегда мрачен и зол. Рабов он избивал только за то, что они попадались ему на глаза. Доставалось даже простородным гномам. Дошло до того, что гномы начали прятать людей от своего старейшины. Они следили за ним и предупреждали рабов, куда он бредет сейчас. Именно бредет, а не идет. Аргон каждый день напивался до такого состояния, что забыл, когда последний раз был трезв. Жена первой не выдержала такого позора и, забрав детей, удалилась из деревни. Это вызвало особую ярость у Аргон-БенСура. В этот день от его рук погибло пять человек. Отъезд жены окончательно добил Аргона и тот впал в бешенство. Он запретил людям покидать деревню более чем на световой день. Каждое утро он выстраивал рабов и пересчитывал их лично. Тоже самое повторялось вечером, сразу после заката. И если он вдруг кого-то недосчитывался, то устраивал разнос всем и рабам и гномам. Под град его ударов попадали и взрослые и дети. Иногда он впадал в такой транс, что остановить его не могли даже надсмотрщики. В такие вечера погибал как минимум один человек. Жизнь в деревни превратилась в настоящий ад. Но Аркина больше беспокоило не это, а то, что он не мог выбраться из деревни, навестить Адоная. Со дня его рождения прошло уже два года, а Аркин был на острове более года назад. Старик хотел было сбежать, но понял, что побег не решит его проблему, а как раз наоборот усугубит. Аргон объявит на него охоту и не успокоится, пока не найдет. Но найдет он не только Аркина, но и Адоная, а этого допустить было никак нельзя. Поэтому люди и сносили все побои и оскорбления, не смея поднять головы. А Аркин продолжал думать, как сбежать и не навлечь еще больших бед на деревню. Но решение проблемы так и не приходило в голову старца, пока в один из осенних промозглых дней его не подсказал Хазар.

– Аркин давай прогуляемся к помойной яме, есть разговор. – Позвал Аркина Хазар.

– А более приятного места для разговора ты не смог найти?

– Может помойная яма и не самое приятное место, но самое подходящее.

Старец поднялся с табуретки и, опираясь на посох, побрел за Хазаром. Они прошли вдоль стройных рядов человеческих жилищ, повернули за конюшню, обогнули свинарник и, пройдя вдоль нечистотной канавы, текущей из загонов для скотины, остановились у края помойной ямы.

– Зачем ты привел меня сюда Хазар.

– Сейчас ты все поймешь. – Хазар поднял с земли длинную палку и начал ворошить ей нечистоты в яме. – Если вонь тебя сильно смущает, то дыши ртом.

– Да здесь хоть ртом, хоть вообще не дыши. – Закашлялся Аркин. – А вонь такая, что даже глаза слезятся.

– Потерпи, я уже почти все. – Хазар еще несколько раз ковырнул нечистоты и, наткнувшись на то, что искал, кивнул Аркину. – Вот что я хотел тебе показать.

Аркин посмотрел через плечо Хазару и увидел труп юной девушки.

– Ты думаешь что я, прожив столько лет, не знаю, как гномы нас хоронят. – Рявкнул Аркин. – Они заставляют нас бросать тела наших умерших в выгребные ямы, дабы унизить нас и после смерти.

– Всех, но не тебя. – Хазар повернулся к Аркину и одернул его рубаху, оголив печать гномов. – На тебе священная печать гномов Менди. Даже сумасшедший Аргон-БенСур не позволит ей гнить в нечистотах.

И здесь Аркина как обухом по голове огрели. И действительно. Печать Менди священна. Она столько раз спасала его от рукоприкладства гномов, что и сосчитать было нельзя. Буквально на прошлой неделе ночью Аркин услышал, как Аргон избивает очередную жертву. На этот раз это была молодая девушка. Старец не выдержал и сбросив рубаху кинулся к ней. Он накрыл ее своим телом, подставив под гнев Аргон-БенСура свою оголенную грудь. Даже в припадке ярости и мертвецком опьянении Аргон разглядел печать и не осмелился прикоснуться к ней. Девушка была спасена, а Аргон-БенСур удалился в погреб за очередным бочонком сидора. Печать Менди нельзя осквернять. Поэтому ее даже не могут срезать с тела умершего. Она пронизывает всего его тело. Выход только один. Тело с печатью Менди должно быть предано огню. Именно так священный огонь очистит тело, и печать не будет осквернена.

– Я все продумал Аркин. – Задернув рубаху, прошептал Хазар. – Я и еще несколько верных мне мужчин уже копаем тайный проход. У его начала мы установим погребальный костер. Тебе лишь нужно сварить зелье и заснуть. Остальное сделаем мы.

Аркин понимающе кивнул и они разошлись. Вот оно решение. Теперь Аркин сможет поселиться на острове Адоная и начать его обучение. Хоть сам Аркин и не владел магией, но он много чего видел, живя среди Менди. Они научили его грамоте и позволили читать книги. Если в Адонае есть магия, то Аркин разбудит ее. После разговора с Хазаром Аркин заметно повеселел, чего нельзя было сказать про Аргон-БенСура. Старейшина сходил с ума и делал это очень быстро. Стычки с людьми его уже не вдохновляли. Они не сопротивлялись, и глумиться над ними из-за этого было не интересно. Поэтому Аргон-БенСур все чаще цеплялся с простородными гномами. Одна из таких ссор закончилась трагично.

– Чего ты ходишь здесь без дела! – Заорал Аргон-БенСур на Рекара схватив того за грудки. – Зря только мою еду ешь прохвост.

– Успокойся БенСур. – Увернувшись из объятий Аргона, прохрипел Рекар. – Я тебе не раб, чтобы со мной так разговаривать. Пусть я и простородный гном, но я свободный и не тебе приказывать мне что делать.

– Да как ты смеешь дерзить мне гном! – Рявкнул Аргон-БенСур и опалил бедного Рекара огнем. – Я могу приказывать всему и вся в этой деревне. Встань на колени, когда говоришь со своим господином.

– Иди, проспись. – Буркнул Рекар и, потушив опаленную бороду, пошел от Аргона.

– Как ты смеешь поворачиваться ко мне спиной! – взревел Аргон-БенСур и швырнул в Рекара шаровую молнию.

От удара молнии гном вскрикнул и пал ниц. Он сильно пострадал и не мог сам подняться. Если бы Аргон-БенСур остановился, то трагедии можно было бы избежать, но он был неудержим. Еще заряд, за ним другой, третий. Только когда Аргона схватили стражники, он перестал метать молнии. К этому моменту от бедолаги Рекара остался лишь обугленный скелет. Ошарашенные стражники не нашли ничего лучше, как поместить Аргона в темницу и отправить гонца в Дуртарас.

Две недели деревня жила в ожидании судей из Дуртараса. Все, и гномы, и люди очень переживали из-за этого. Все понимали, что Аргон-БенСура низложат и снимут с должности, а вот кого поставят вместо него, не знал никто. Аргон ведь только в последнее время был невыносим, а до этого он правил долго и достойно. Деревня под его началом процветала. Он смог наладить производство красивейших красок из морских гадов. Обозы с рыбой отгружались во все города долины. И гномы и люди были довольны его правлением. А каким будет новый БенСур? Таким же, как Аргон, или его полной противоположностью? Головы всех жителей деревни были заполнены мыслями о предстоящем суде над Аргон-БенСуром. Всех кроме Аркина, Хазара и его людей. Они готовили побег старца и его мнимую смерть. Аркин, пользуясь неразберихой из-за отсутствия БенСура, воровал из кухни нужные ему снадобья. Хазар со своей командой копал проход. Но вот одним погожим утром на площадь деревни въехал всадник. Это был гвардеец БенСур.

– Рады приветствовать тебя гвардеец. – Обратился к всаднику приказчик Ланд.

– Ты кто?

– Меня зовут Ланд уважаемый БенСур. После смерти Рекара и заточения Аргон-БенСура, я стал старшим гномом в деревне.

– Хорошо Ланд. Ведите сюда вашего убийцу. Карета АкХана уже близко. У него много дел в этой части долины, так что давайте побыстрей со всем этим покончим.

– Вы даже не переночуете? – Ланд махнул рукой, и стражники удалились за Аргоном. – Ну, хотя бы примите баньку с дороги и утолите голод.

– Да я бы с превеликим удовольствием приказчик, но АкХан очень торопится.

Гномы вывели из темницы Аргона и поставили в центре площади.

– Он что пьян?

Ланд не нашел что ответить и просто пожал плечами. Аргон был действительно мертвецки пьяным.

– От него разит виноградным вином. – Гвардеец сплюнул на землю от пренебрежения. – Вот уж эти возвышенные. Позорище. Пить человеческое вино. Фу мерзость.

В это время колона всадников неторопливо въезжала на площадь. Во главе был флагоносец, держащий сразу три флага на одном древке. Самым высоким был флаг империи, следующим висел флаг клана Белой бороды. Самым нижним был флаг всех АкХанов. За ним ехали три пары гвардейцев. За гвардейцами двигалась белоснежная карета АкХана. Шторки были занавешены, так что никто не видел, кто в ней сидит. Замыкали строй еще две пары всадников. Карета остановилась напротив Аргона, но из нее никто не выходил. Несколько минут на площади стояла тишина, нарушаемая лишь ржанием лошадей. Люди, увидев флаги империи, поспешили бросить все свои дела, и пришли на площадь. Они тут же вставали на колени и, опустив головы, исподлобья наблюдали за происходящим на площади. Через несколько минут площадь была уже полна и только тогда двери кареты открылись, и из нее вышел АкХан.

– Ну конечно. – Заревел Аргон-БенСур. – Раз-АкХан. Почему-то я думал, что судьей будешь именно ты.

– Как ты убийца смеешь обращаться ко мне!? – заорал Раз-АкХан.

Он махнул рукой и всадники, слетев с коней, набросились на Аргона. Они долго мутузили его руками и ногами. Кровь бедного БенСура забрызгала всю площадь, но гвардейцы не унимались.

– Ты бесчестный простородный гном не имеешь права обращаться к АкХану без его разрешения.

Раз-АкХан подошел к лежащему в луже крови Аргону и сорвал с него тунику.

– Отныне ты Низложен без права на Возвышение. – Раз-АкХан поднял тунику над головой, и начал крутиться по кругу, показывая всем позор Аргона, уже не БенСура. – Ты будешь брошен в подземелья Дуртараса и будешь ждать там высочайшего суда великих Ксаев. Жизнь гнома священна, даже простородного. Наказанием тебе за это будет смерть, но до суда ты будешь подвергаться пыткам каждый день. Ты будешь молить о смерти ничтожный убийца.

Раз-АкХан швырнул тунику к лежащему Аргону и кивнул гвардейцам, что бы те унесли его с глаз долой.

– Теперь приступим к вашей участи жители деревни. Вы долго терпели выходки этого сумасшедшего БенСура и ни разу не подняли восстание. За эту преданность вы будите вознаграждены. Верховный Миссир клана Белой бороды великодушный Гондор-Ксай жалует тебе Ланд титул БенСура и дарит эту деревню.

Ланд-БенСур тут же подбежал к Раз-АкХану и, преклонив одно колено, поцеловал его руку. Раз-АкХан махнул рукой, и из кареты вылетела Оранжевая туника Возвышения БенСура. Она накрыла собой Ланд-БенСура. Тем самым ритуал был завершен. Ланд встал и, поцеловав тунику, вернул ее Раз-АкХану.

– Благодарю Ксаев клана Белой бороды за доверие и обещаю служить им верой и правдой.

– Ксаи уверены, что у тебя все получится, юный БенСур. Отныне дом Аргона твой дом. Можешь приступать к своим обязанностям немедленно, а мне надо ехать дальше.

Раз-АкХан взлетел в карету, поднял руку, попрощавшись с жителями деревни, и задернул шторки.

– Удачи тебе Ланд-БенСур. – Крикнул командир гвардейцев и отряд направился на выход из деревни.

Как только АкХан и его гвардейцы покинули деревню, люди радостно заулюлюкали, поздравляя Ланд-БенСура с Возвышением. Это очень растрогало нового старейшину, и он разрешил людям взять несколько бочек вина из погребов и рыбы для празднования, а сам начал переезд в свой новый дом.

На следующее утро Ланд-БенСур прогуливаясь по деревни, увидел, как люди сооружают погребальный костер.

– Это что еще такое? – Крикнул Ланд. – Что это вы там творите?

Увидев БенСура, несколько людей подбежали к нему, и припали на колени.

– Мой господин Ланд-БенСур, вчера ночью умер Аркин, и мы готовим погребальный костер, дабы предать его тело огню.

– Что?! Тело раба огню? Моя милость затмила вам рассудок что ли. Бросить его в помойную яму.

– Но господин…

Ланд со всей силы ударил стоящего на коленях Хазара, так и не дав ему договорить.

– Немедля возьмите тело этого мертвого раба и швырните его в помойную яму, или я вам устрою такую порку, что выходки Аргона покажутся детским лепетом.

– Остановись Ланд-БенСур. – Обратился к старейшине один из стражников. – Аркин не простой раб. На нем печать Менди. Его нельзя бросать в яму.

– Печать Менди? – Заикаясь, повторил Ланд. – Но откуда?

– Он пятьдесят лет служил в храме Менди посыльным. За преданность Менди наградил его печатью, кожаными сандалиями и резным посохом. Все это должно быть сожжено вместе с телом.

– Печать Менди меняет дело. Она священна и не может быть осквернена нечистотами. – Успокоился Ланд-БенСур. – Пойдем, посмотрим, что они там построили.

Гномы подошли к погребальному костру. Он был сложен из сухих веток усыпанных полевыми цветами. В центре костра на подложке из хвороста лежало тело Аркина. Весь костер был усыпан полевыми цветами и лесными ягодами. Вокруг костра, стоя на коленях, стенали женщины. За ними, так же на коленях, стояли мужчины. Они не поднимали голов, но было видно, что многие из них тоже плачут.

– Они уважали его. Это видно в том, с какой теплотой они устроили этот костер.

– Да Ланд-БенСур. Аркина уважали не только люди, но и многие гномы. Аргон, кстати, даже оставлял его за старшего, когда все мы уезжали из деревни и ничего не случалось.

– Да я помню это. Я тогда был оруженосцем Аргона. Славная тогда была охота.

– Да, есть что вспомнить.

– Эй, раб. – Обратился Ланд-БенСур к Хазару. – Когда вы начнете обряд? Я хочу быть на нем и убедиться лично в том, что печать Менди не была осквернена.

– На закате, мой господин.

Ланд кивнул, и гномы удалились, дав людям погоревать.

Аркин предвидел, что гномы захотят увидеть его сгоревший прах. Печать Менди была очень важна и так просто ему не дадут исчезнуть. Поэтому он приготовил сюрприз для своих бывших хозяев. Еще ночью, во время празднования Возвышения, Аркин выпил зелье. Через пару минут он уже лежал на земле. Его тело было парализовано, а дыхание отсутствовало. Даже сами Менди не заметили бы подлога, а что говорить о людях и простородных гномах. Когда его тело было найдено, стон и плач наполнил деревню. Гномы в это время были в бане. Они праздновали отдельно и не видели, что происходит в деревне. Люди, по приказу Хазара, отнесли тело Аркина на то место, где уже был готов подкоп. Всю ночь люди собирали костер и когда утром его увидели гномы, он был уже готов. Поверх тела Аркина была положена суконная ветошь. Она полностью покрывала тело старца от головы до пят. Когда солнце катилось к закату, возле костра собрались все жители деревни. И люди, и гномы. Хазар подполз к Ланд-БенСуру и тот, согласившись на обряд, зажег факел.

– Мы предаем эту священную печать Менди огню, дабы она очистилась от скверны человеческого тела и вознеслась в небеса. – Идя к костру, кричал Хазар. – Взмолитесь же рабы, дабы великие Менди приняли эту печать обратно в свои владения.

Люди подхватывали речь Хазара громкими хлопками и вопрошающими благодать для печати возгласами. Ланд-БенСур был доволен обрядом. Люди хоть и хоронили своего друга, но провожали на тот свет печать Менди. Все было правильно. Все было согласно закону. Дойдя до костра Хазар, обошел его по кругу, поджигая снизу. Когда круг был закончен, он метнул факел к телу Аркина. Факел упал на ветошь, но Аркина под ней уже не было. Ее специально натянули над ним, чтобы никто не видел его горящее тело, ни люди, ни гномы. К началу обряда зелье уже перестало действовать, и Аркин пришел в сознание. У него был нож. И как только он почувствовал, что Хазар поджигает костер, то разрезал веревку держащую настил из хвороста навесу. Под настилом была пустота, и Аркин рухнул на землю. От удара пробился проход в подкоп, и старец опять полетел вниз. Упав на дно подкопа, он быстро пополз по нему прочь от костра. Ветошь, которой накрыли Аркина, была пропитана специальным горючим порошком. Аркин изучил его рецепт все в том же храме Менди. Через несколько секунд, после попадания факела на ветошь, порошок загорелся. Еще мгновение и он загорелся так сильно и так ярко, что озарил своим светом всю деревню как днем. Люди в ужасе отбегали от костра, чье пламя устремилось в небеса на высоту самых высоких сосен. Даже гномы были удивлены. Они не понимали, что происходит и на всякий случай похватали боевые молоты.

– Это небеса приняли печать Менди. – Закричал Хазар увидевший замешательство гномов и бросился на колени перед Ланд-БенСуром. – Мой господин, это ведь небеса приняли печать Менди, да?

– Да. Да конечно. – Пробормотал, все еще ничего непонимающий, старейшина. Но он должен был, что-то сказать, ведь на него смотрели и люди и гномы. – Да небеса приняли печать Менди, и теперь нашу деревню ждет благоденствие и процветание.

После слов БенСура люди запрыгали от радости и начали танцевать. Хазар выдохнул с облегчением. У него все получилось. Теперь Аркин поселится на острове и начнет обучение его сына.