свидетель

 
в небольшой кладовке метра приблизительно два на два
где вертится вокруг оси дремотно механизм в фанерных
 
 
коробках накрепко привинченный к серой следами воды
изъеденной плоскости исцарапанной служащей полом
 
 
всякому кто сюда по каким то причинам зайдет просто так
ли проверить ли работу спокойно вращающегося механизма
 
 
посидеть ли в тепле не остывающем когда холодно за окном
в небольшой кладовке со стенами серыми следами воды вовсе
 
 
без окон с одной только железной дверью которую никогда
на ключ не запирают потому как работа спокойного механизма
 
 
возможна только если его периодически охлаждать иначе он
может перегреться и выйти из строя не способный в душных
 
 
коробках наматывать на ось обороты свои тогда с этим ничего
нельзя будет поделать ибо починке наматывающий обороты
 
 
на ось дремотно механизм не подлежит и заменить его нельзя
разве что повезет в темной влажной с изъеденным водой полом
 
 
кладовке с фанерными коробками внутри которых изо дня в день
из часа в час вертится нагреваясь огромный механизм дремотным
 
 
трением похрипывая суставов железных о внутренности стуча
пальцами из-под фанеры о шестеренки захлебываясь в душной
 
 
влажной кладовке едва успевая перевести нагревающийся дух
между оборотами вокруг оси стоит свой позвоночник прямо
 
 
вытянув руки вдоль пятки приклеив к полу упершись в потолок
затылком смотрит внимательно на фанерные коробки к полу
 
 
привинченные слушает трескание дремотное изо дня в день из
часа в час наматывающее на ось обороты спокойного механизма
 

бредущего с камнем

 
тело глотает землю
залпом вкопав в самую глубь
пятки дереву подобно
в продырявленный ветер
уставившемуся
 
 
с камнем к лопаткам треу
гольным его выгнутым вверх
так привязанным веревкой
чтоб морщинистый панцирь
выпячивался бы
 
 
поры раскрыв поверхность
камня слепя небом дугу
с телом выдохи хрипящим
разобщенную дышит
невылупленную
 
 
камень шершав на позво
ночник своим давит большим
весом кожу нагревая
раскалившимся телом
приращивается
 
 
ноги слегка сгибая
еле в песок ногти воткнув
ищет взглядом изнуренным
от движения камни
несгорбившиеся
 
 
губы смыкая размы
кая себе что-то под нос
морща скулы произносит
непонятное прежде
невыученное
 
 
гнутым запястьем выдох
каждый сжевав роет нутро
неба в помощь говоренью
застекленного чтобы
оконтуриваться
 

дурное обстоятельство

 
лысину острова окунув в воду желтый язык
вытянув щелочью исходя уши в узел связав
смоченной челюстью поперек контур рваный хвостом
пробуя свернутым глубину прямо глядя туда
где сокращается белое
 
 
палые блики вскинув на плечи носят по улицам
сонные люди с говором быстрым медленной поступью
глубь горизонта щуренным глазом знать обреченные
 
 
каждая линия на спине лежа кожу скривив
к рёбрам приклеена на себе держит пристальный взгляд
тропика жадные оголив зубы рвущего ткань
берега опухоль надо всем рака вырастив чтоб
суше порвать сухожилия
 
 
город покрытый пятнами солнца тенью изломанной
волны глотает клюв пеликаний выставив доверху
рыбой наполнив клешни моллюска сплюнув с поверхности
 
 
каждая бьющая изнутри в связки тыквенный звук
плавно стрекочущий тетиву ритма двое ключей
туго которую натянув бьются между собой
шорох горлянковый в тишине водит музыка вдоль
берега вместе с прохожими
 
 
запахов кислых выдохнув желтым цветом из воздуха
дым извлекая к стеблям и листьям губы табачные
тянутся белым дымом исходят высунув легкое
 
 
с рыбьего острова убежать кроме водной дуги
панцирем раковой скорлупы вяжет сушу вокруг
крепко которая далеко к нёбу обручем грудь
выправив некуда оттого только молча сидеть
им остается не двигаясь
 
 
ходят по круглым линиям глядя голыми лицами
хруст насекомых заросли в глотку глаза коленками
глубже толкают с силой спокойной ради прозрения
 

пещера

bárbara choza es, albergue umbrío

góngora

 
впадина пропоротая внутри
песком по горло заросшего под той
что сейчас полое в себе хранит
с кожей слитое время
 
 
полостью за каменными костям
сухим китовых подобными ртов
навсегда сомкнутых слюной сглотнув
вместе с тем что попалось
 
 
сводами распахнутую поверх
фигур которых случайностью сюда
занесло прочную от сих до сих
крышку куполом ставя
 
 
гóрода продавленного насквозь
поток спокойный которого от пят
до волос кончиков всего покрыл
горы выстроив вместо
 
 
этого запутанного дорог
клубка отверстий просверленных в земле
и жилищ глохнущих под вой о стен
спины с грохотом бьющим
 
 
собранным несведуще там свое
лицо на пустошь сменившим на себя
из песка гóловы надев теперь
станет каменным домом
 

хождение

 
так искалечен затем следуй к другому спиной
слышит кто порой помни того обойти
кто-то затем говорит в глину себя погрузив
 
 
смотрит так пятно в серый на ощупь туман
там оставляя следы ложные где голоса
навзничь лоб столкнув весть про себя проворчат
 
 
там оставаясь куда отзвук подошвы простерт
поступь их извне кожа которых срослась
тяжесть сырая одежд шеи ссутулила им
 
 
смотрит вниз пятно веками сморщив зрачки
помнит того обойти следуй к нему обходя
смотрит вниз пятно в глину себя погрузив
 

ода лиссабонскому лифту

 
уснувший спит не двигаясь ни капли сонно
дверьми зевая изредка вздыхая молча
уткнувшись взглядом в складки резких перепадов
ландшафта так закинув позвоночник вверх
на холм ступнями в улицу упершись по
прямой впадающей в прилив весь растянувшись
на плоскостях ребристых свернутых жгутом
под телом спящим спит по щиколотку в лысой
волнообразно испещренной черным вдоль
домов брусчатке в кляксовых подтеках стоя
по струнке неподвижно прилепив лицо к холму
а ноги с силой вжав в кривую площадь перед тем
как двигаться утробно и потом обратно вниз катиться
привычно прикасаясь к низу и потом опять утробно
к вершине глядя вверх
 
 
в гортань стальной трубы по щиколотку вросшей
в брусчатку головой примкнув к холму изрядно
украшенной от стоп до головы покрытой
стеблями скомканными но её предел
кубическую форму не нарушив ни
единым контуром в пустую глотку тоже
кубическая комната стальной трубе
подобная но стены в древесине едет
отталкиваясь от земли захлопнув дверь
о дверь короткое движение свершая
не больше тридцати секунд скорее и того
короче путь кубической кабины снизу вверх
и сверху вниз не больше требуется чтобы путь проделать
расхлопнуть двери из стальной трубы наружу неподвижно
застыть с открытым ртом
 
 
но очередь у входа уже стоит
готовая подняться отсюда вверх
с тем чтобы побывать там и вниз
оттуда и опять встать внизу
всё у того же входа там стоять
отсюда вверх подняться потом вниз
спуститься и опять за другим встать
и непрерывен их путь наверх
как непрерывен их же путь вниз
какой-то цели ради они стоят
ждут разрешенья чтоб войти внутрь
идут в затылок взгляд свой устремив
в чужой затылок глядя точно такой
у всех у них затылок будто нет
среди стоящих тех кто б слегка
отличен был от тех кто вокруг
 
 
сквозь пищевод на тросах поднимаясь кверху
и опускаясь вниз по шахте полый короб
в отверстиях мелькает меж опор стеблями
увитыми от основания трубы
до плоскости вверху неё куда стремясь
квадратная кабина по пути скрежещет
суставами о внутренние стенки так
что спящий пищевод подрагивает телом
своим но комната тем временем опять
распахивает двери и впускает в глотку
пока ни одного внутри не будет места где б
мог кто-то поместиться и потом смыкает две
прямоугольные губы тем самым всё пространство тоже
смыкая никого не в силах выпустить наружу прежде
чем ей позволит срок
 
 
ничем не примечателен подъем к площадке
куда пространство комнаты выводит двери
раздвинув в стороны и слив себя с платформой
разомкнутым утратив стену становясь
нарушив форму куба но внутри неё
по-прежнему ничем никак ни в коей мере
не примечателен подъем поскольку вверх
направив взгляд помимо потолка увидеть
нельзя ни верхнюю площадку ни трубу
квадратной оболочкой комнату сжимая
растущую наверх своей осанкой в холм воткнув
железный мост из комнаты ведущий напрямик
на лысую вершину на одном с платформой и домами
напротив уровне над крышами других хотя сюда же
пешком легко пройти
 

 
безликие фигуры послушно ждут
с уверенностью глядя перед собой
внимательно молчат чтобы не
нарушился процесс не исчез
путь по трубе к вершине пару слов
порою позволяют себе они
но в основном о том кто за кем
стоит стоял когда будут внутрь
пускать в стальные двери когда им
позволят очутиться там внутри
ждут разрешенья чтоб войти внутрь
подняться снизу вверх голоса
их редкие у входа глухой шум
помноженный на сотни плывет там
по улице кривой вдоль домов
к ступенькам по холму и наверх
 

III

там где слышно

 
себе подчинился шаг по кромке ведущий
уныло наперечет углы в сырой гуще
 
 
обойдя ступнями чтоб горло перестало
вторить и контур кривой так сомкнув устало
 
 
искажен в прихожей их голос перенятый
в гуще шипящих чужих и слогов разъятый
 
 
ведут к ним нетрудные в наш век пути многи
ведут к ним размытые водой его ноги
 
 
ведут к ним заметные ему следов сети
о которых в комнатах рассуждают люди
 

те кто пришли

 
выяснять никчемное
вотще обвыкнув по итогам многих
повторенных наново
событий мимо неживых влекомы
в нежилые полости
стремятся скрыться а повсюду некто
наблюдать расставлены
в глухих пещерах по краям по крышам
 
 
у дверей незапертых
квартир куда их накануне скопом
поселили чтобы не
терпеть подневно поминутно лица
голоса и контуры
на фоне бледных размышлений костных
оболочек чтобы не
считаться с ними их следов не ведать
 
 
шепелявым гомоном
глухим нелепо исходящи ближе
к своему подобию
упругой сумме вещества послушно
на посту своем стоят
следят за ними и проходит время
окаймляя выходы
топча пороги помещений жадно
 
 
по пятам за этими
проемы щурит никого не видя
ничего не чувствуя
затем а только голоса за дверью
оттого не следует
искать последствий дожидаться лучше
отстраниться или же
из легких скрежет извлекать зубовный
 

предметы падающие навзничь

 
точкой мелкой внутри явь измеряя в вещь
так был сомкнут теперь пятясь к стеклу куда
из утробы возник в линзу кривясь
этот внизу ради живущих там
 
 
в яме возле других есть распростерто дно
для ног мягких в песок стертых для плотных рук
погружаясь туда глубже покрыв
губы клочком ткани прохожий ждет
 
 
в щели между костей мышц сухожилий в жест
вдет их оклик не знать больше чем должно чем
разрешили сейчас смотрят бубнят
что-то зрачки спрятав касаясь лба
 
 
точен каждый кивок всхлип непонятен но
дан им прежде сидят в месте где много есть
истощенных существ тихо они
речи хрипят в стены вживленным им
 
 
яма слышит таких кто забывает кто
был там молча куда вещи их сносят чтоб
пристращались к местам темным потом
кожу свою к стеклам подносит кто
 
 
ими полон загон им предоставлен день
их тел облик един замкнут их общих шаг
остаются в нутре липком внутри
тонут они лица направив вверх