Цитаты из книги «Свое место»

Страх оказаться не к месту, опозориться. Однажды он по ошибке сел в первый класс с билетом во второй. Контроллер заставил его доплачивать разницу. Еще одно позорное воспоминание — у нотариуса ему надо было написать «прочитано и одобрено», а он написал «отобрано». Мучительные навязчивые мысли об этой ошибке на обратном пути. Тень унижения.

Друг с другом мы умели разговаривать только сварливым тоном. Учтивый приберегался для чужих. Эта привычка укоренилась в нас так глубоко, что когда папа, старательно беседующий с кем-нибудь как положено, оборачивался, чтобы запретить мне взбираться на груду камней, то вдруг переходил на грубый тон, деревенский акцент и нормандские ругательства, чем тут же портил впечатление, которое хотел произвести. Он так и не научился делать мне замечания приличным способом, а угрозу подзатыльника в мягкой форме я бы всерьез не восприняла.

Самые отъявленные пьяницы искупали грехи, выращивая между запоями прекрасный сад.

Я проскользнула в ту половину мира, для которой другая — не больше чем декорация. Мама писала мне — может, приедете у нас отдохнуть? — не смея пригласить просто с ними повидаться. Я ездила одна, умалчивая об истинных причинах равнодушия их зятя — причинах невыразимых, они оставались между ним и мной, и я принимала их как данность. Разве мог мужчина из образованной буржуазной семьи, неизменно «ироничный», наслаждаться обществом славных людей, чья бесспорная доброта никогда не восполнила бы того главного, чего ему недоставало в их обществе: интеллектуальной беседы. В

Но желаешь ради самого желания, потому что на самом деле не знаешь, чтó красиво, чтó должно нравиться. Папа всегда полагался на мнение маляра и плотника в выборе цветов и форм, как сейчас делают. Ему даже в голову не приходило, что обстановку дома можно подбирать самому, из отдельных предметов. У них в спальне — никаких украшений, только фотографии в рамках, кружевные салфетки, вышитые ко Дню матери, да на камине — большой керамический бюст ребенка, который достался им от продавца мебели в качестве бонуса к угловому диванчику.

Как передать видение мира, где всё стоит дорого? Запах свежего белья октябрьским утром, песня по радио, засевшая в голове. Мое платье вдруг цепляется карманом за руль велосипеда и рвется. Трагедия, крики, день испорчен. «Эта девчонка ничего не бережет!» Обязательная сакрализация вещей. И в каждом слове — чужом, моем — слышать зависть и сравнение.

Многие вспоминали последний раз, когда видели папу в добром здравии, и рассказывали об этой встрече со всеми подробностями: точное место, день, какая стояла погода, и о чем они говорили. Это дотошное воссоздание мгновений, когда жизнь воспринималась как нечто само собой разумеющееся, показывало, насколько непостижимой для разума была папина смерть.