Прежде я обращал внимание лишь на детали вроде ее груди, ее податливости на мои уловки. Я был так увлечен, так мелочен.
Нет, вру. Едва увидев эту девушку, я отмечаю в ней мельчайшие детали.
Гляжу на ее полные, чуть раскрытые губы. Прикусываю колечко и уже хочу убрать руку, но тут Тесса сама подается вперед и целует меня.
Зед ей скоро наскучит своей болтовней про науку и цветочки, про спасение мира и озеленение. Может, он, конечно, в эту хрень и верит – поди разбери. Или подсознательно чувствует, что выносить его могут только растения.
Зачем она спрашивает? Разве не видно, почему я ее не люблю?
Она бесит. Она…
Ладно…
Постоянно осуждает меня, корит за мое поведение. А еще…
Не так уж она и плоха.
Чем ближе он к ней подбирался, тем глубже хотел ее изучить. Когда вдруг стало интересно, о чем она думает по утрам или как долго разогревается, он понял, что она – не просто очередная игрушка. Их отношения перестали быть игрой, хотя в некотором извращенном смысле он был рад использовать игру как предлог быть с ней как можно чаще. Он мог узнать ее лучше, не вызывая подозрений у приятелей.
Все – ради победы.
Меня разбирает искренний смех, и Тессу – тоже, а смех у нее мягкий и легкий, как пух.
Какого хрена…
Я замолкаю и отворачиваюсь.
Тесса – странная.
– Еще увидимся, Тереза. – Покидаю ее, направляясь в другую сторону.
Мягкий и легкий? Как пух? Какого хрена?! Не смей так думать!