Глава 5
Николас

Вторая половина XIX века Висконсин, США

Александр Морган неуверенно ступал по старому дощатому полу. Того и гляди какая‑то из половиц треснет: звук слишком уж походил на скрип колес рассохшейся телеги. Так и ноги переломать недолго. Не хотелось бы. У них и без этого забот полон рот. А теперь еще разбираться с нечаянным наследством. Да, может, когда‑то дом и поражал роскошью и величием, но сейчас отчаянно нуждался в ремонте. Джон за него явно переплатил.

Вспомнив о сыне, Александр тяжело вздохнул. Как же глупо все получилось. Вспыльчивость всегда была отличительной чертой старшего Моргана, но на этот раз в него словно бес вселился.

Однажды он уже доверился парню «из простого народа», сумевшему вскружить голову его наивной дочери. Дональд МакКейн сначала показался неглупым и работящим. Мечтающим проявить себя и приобщиться к семейному бизнесу. Только все это оказалось притворством. Сразу после женитьбы новобрачный растерял интерес к делам тестя. Зато проснулось желание просиживать за карточным столом щедрое приданое супруги и спускать деньги на дорогие игрушки вроде новомодного кольта, которым недоумок никак не научится пользоваться. И пьяным Дональда стали видеть слишком часто. Один к одному.

В тот день Александр узнал, что Ребекка в положении. Значит, о разводе можно даже не заикаться – позорить дочь он не хотел. И тут сын заявляется с невестой. Безродная сирота, все богатство которой – смазливое лицо да полуразвалившийся дом на окраине города! В ее пользу говорило лишь неплохое образование, но тогда это пролетело мимо ушей. Александр слишком разозлился. А когда остыл – оказалось слишком поздно. Джон и Элизабет были мертвы. Немыслимая случайность. Или?.. В случайности мистер Морган не верил. И пока гробы с телами сына и несостоявшейся невестки стояли в церкви Хейвуда, ожидая погребения, он решил осмотреть место трагедии.

В холле ничего необычного найти не удалось. Чехлы с мебели так и не сняли, величественную хрустальную люстру покрывал толстый слой пыли, а через грязные окна едва проникали солнечные лучи. Александр не знал, что именно хотел найти, но внутреннее беспокойство, которое частенько выручало в бизнесе – впечатлительные дамы называют это интуицией, – толкало вперед. У парадной лестницы он замешкался, услышав шум со стороны кухни. Кажется, именно там был вход для прислуги. И, кажется, именно оттуда можно выйти к злополучному озеру.

– Кто здесь? – Александр достал револьвер – уж он‑то стрелял без промаха – и уверенно пошел на звук. – Немедленно покажитесь и представьтесь. Предупреждаю, я владелец дома и у меня оружие. Стрелять буду без предупреждения!

Это в светские салоны с оружием не пускали, но тут, в Хейвуде, Александр никогда не выходил из дома без кобуры.

– Не стреляйте, сэр! – поспешно ответили из кухни. – Я – Сэм… Сэмюэль Смит. Я выхожу.

В то же мгновение в дверях кухни появился угловатый мальчишка лет пятнадцати-шестнадцати в шерстяных штанах, простой льняной рубашке и потертом жилете. Одежда хоть и выглядела чистой, но явно знавала и лучшие деньки. Да и, если судить по размеру, была с чужого плеча. Возможно, досталась от отца. Парень неловко держал руки над головой, нервно сминая кепку. Белобрысый и голубоглазый.

Значит, тот самый парнишка Смит, брат Элизабет? Что он тут ищет? Неужели тоже что‑то подозревает?

– Что ты здесь делаешь, сынок? – Александр постарался придать голосу приветливости. Парень и так натерпелся. Да и незачем его пугать, вдруг еще на что сгодится.

– Простите, сэр, я… я просто хотел найти… – Сэм взволнованно покосился на револьвер.

– Кого ты хотел найти? – спросил Александр, быстро пряча оружие.

– Не «кого», сэр, а что. Сережку. Я… – Сэм грустно вздохнул, резким движением руки потер глаза, будто соринка попала, и вытянул правую ладонь, на которой лежала небольшая золотая сережка в форме кружевного сердца.

Наследство Джона. Серьги принадлежали его бабке по материнской линии. Неудивительно, что они оказались у Элизабет.

– Я был в церкви, мистер Морган, – осторожно продолжил Сэм, когда сережка перекочевала в руки Александра. – На Лиззи была только одна. А эту я вот тут в кухне и нашел.

– А почему ты решил, что сережка тут? Она ведь могла расстегнуться в воде. – Александр вопросительно приподнял бровь.

– Не могла, – тихо ответил парень, опустив глаза. – Джон показывал мне серьги накануне. Спрашивал, понравится ли сестре такой подарок. Я замок посмотрел. Он очень крепкий. Сам по себе не расстегнулся бы.

– Продолжай.

– Джон был отличным пловцом! Он и меня плавать научил этим летом. Он бы нипочем не утонул! Там, в кухне, мебель будто двигали, и под половиком, на досках я нашел следы, похожие на кровь… их плохо замыли. Понимаете?

По мере того как парень говорил, его голос становился все громче, наполняясь нотками отчаяния. Александр же замер, напротив, с каменным лицом. Он понимал. Прекрасно понимал.

– Это был несчастный случай, – жестко сказал он, положив ладони на дрожащие, еще по-детски худые плечи Сэма, – понял, сынок?

– Но…

– Без «но». Серьги – старые, и на одной замок сломался. Вот она и потерялась. А пятна на кухне – бог знает, сколько лет тем пятнам. Ну и Джон, – Александр вздохнул, – даже с лучшими случаются неудачи. Ты меня понял?

– Да, сэр. – Сэмюэль опустил глаза и отвернулся.

– Эй, малец. – Александр встряхнул парнишку, заставив вновь посмотреть на себя. – Мне важно, чтобы ты правильно меня понял. Хорошо?

Он смотрел пристально, не отводя взгляда, пока не увидел на лице парнишки озарения.

– Понял, сэр… – медленно кивнул Сэм.

– Отлично. Теперь пойдем. Сейчас время для скорби. Надо почтить память Джона и Элизабет. Я виноват перед ними. И знаешь что? Давай-ка заедем за твоими вещами. Не дело одному горевать. Мы почти родня. Надо как‑то дальше жить.

Они молча вышли из особняка. В голове Александра уже созрел примерный план действий. Осталось только убедиться, что выводы мальчишки Смита верны. Да и присмотреть за ним. Может, в колледж отправить. Или даже усыновить. Со временем Ребекке понадобится защитник рядом.

Но первым делом надо вызвать поверенного и поручить разыскать парочку крепких неболтливых парней для серьезного разговора.