Мы прошли внутрь дома, он был просторным и светлым, Витэлия любила светлую отделку в помещении, так комнаты казались просторнее. Завораживающий вид на океан, красоты природы радовали глаза, но не душу, которая стонала от боли.

– Красиво, – разглядывая ярко-оранжевое солнце через стеклянные стены, сказала Эйми на французском.

Я часто разговаривал с ней на другом языке, ее маленький мозг отлично впитывал слова, иногда повторяя их.

– Очень красиво, – натягивая улыбку, поглаживая ее по голове.

– Малибу действительно впечатляет, – Лиа подошла, щелкнув Эйми по носу. – Пойдем выбирать себе самую мягкую кровать?

Протягивая руки, забирая Эйми, увлекая ребенка, чтобы дать мне время. Мне безумно повезло во всех отношениях, с другом в том числе. Лиа была преданной, умной и красивой женщиной, одна из немногих, ради которой хотелось совершать подвиги.

– Если ты не женишься на Лиа в ближайший полгода, есть человек, который сделает это за тебя и в крайне быстрые сроки.

Ощущая силуэт брата, вошедшего с чемоданами, которые раздражающе царапали пол пластмассовыми колесами. Антонио сравнялся со мной, засовывая руки в карманы джинсов.

– Она не согласится на брак по договоренности.

Антонио был эгоистом в отношении Лиа, он предпочитал свободу, но держал любимого человека на привязи, без возможности обрести счастье, пережить боль расставания.

– Если ты откажешься от нее, согласится.

– Тогда откажись от Витэлии, – выплюнул брат, разозлившись. – Быть может, это будет ключ к ее спасению.

Стиснув зубы, мы встретились взглядами, словно два льва готовы прыгнуть друг на друга в любую минуту и разорвать на куски. Десять лет назад мы так и поступали.

– Отлично, тогда заткнись и не лезь в мою жизнь с Лиа. Вместо этого дай мне задачу, кому первому я должен пробить мозги? – развернувшись на пятках, удаляясь подальше от меня. – Ты превращаешься в ублюдка, когда ее нет рядом, портишь настроение всем вокруг.

Правда в том, что я не превращался, а являлся им.

Витэлия

Возможность посещать ванную комнату была одной из самых любимых прогулок за день. Я вдыхала терпкий утренний или прохладный вечерний воздух, наполняя легкие жизнью, прежде чем снова погрузиться в бетонную клетку, пропитанную запахом сырой плесени. В уборной, скользнув взглядом по зеркалу, я замечала, как мои синяки меняют цвет, начиная от ярко-фиолетовых, переходя к более желтоватому оттенку. Прекрасный космос, который так бы понравился моей дочери. Легкая улыбка тронула мои губы, когда я умылась прохладной водой, смывая с лица предчувствие надвигающегося дня. Я не грезила о внезапном появлении Кристиано, сбросившего бомбу на особняк Волларо, хотя в моей голове эта картина выглядела чертовски эффектно. По иронии судьбы мы находились в Голливуде, подобные сюжеты щедро награждались «Оскарами». Мы с Кристиано стали бы прекрасной парой какого-нибудь остросюжетного боевика, забирая все призы и гонорар. А после отдыхали бы где-нибудь на Ибице, занимаясь любовью на теплом песке под звездами.

Самое время для грязных фантазий, Витэлия. У тебя полно свободного времени на такое. Сделав все необходимое по списку, выходя к своим надзирателям, что ожидали у двери. В нос ударил запах жареного бекона для утреннего завтрака, мой желудок мгновенно сжался, к горлу подступила тошнота. Вырвавшись из хватки мужчины, мне едва удалось добежать до туалета.

– Твое время истекло, – процедил он, раздраженный моим внезапным приступом слабости. Схватив меня за плечи, он грубо оторвал от холодного фаянса, которому я только что изливала свою душу.

– Идиот, пару минут ничего не решат, – мне все еще казалось, что процесс не завершен.

Вернувшись в коридор, зажмурилась от неприятного запаха вновь. Сделав шаг к уборной, мужчина преградил мне путь, сложив руки на груди.

– Пусти, – попросила я настойчивее, ощущая вторую волну, прикрывая рот.

– Пошла на место! – скомандовал, будто сторожевой собаке, которая ослушалась хозяина. – Мне некогда возиться с тобой, пошла!

Толкая меня в больное плечо, отчего мозг быстро переключился на телесную боль. Отскочив на пару шагов, чуть не упав на задницу, если бы мое тело не врезалось во что-то каменное позади.

– Что случилось? – бархатный мужской голос послышался за спиной.

– Ничего такого, с чем бы я не мог справиться, – дергая меня за руку на себя, ответил мужчина, и в этот момент меня снова стошнило.

– Вот как? Ситуация говорит об обратном.

Подняв голову, встречаясь с карими глазами, что с интересом разглядывали меня из-под длинных вьющихся волос, спадающих на лоб парня. Младший сын Волларо – Анджело.

Парень был в обтягивающей белой майке, что открывало хороший обзор на татуировки, начиная от кистей рук, заканчивая плечами. Не семья, а ходячие раскраски. Эйми с радостью разрисовала бы их картинки своими фломастерами.

– Случившиеся по твоей вине, значит, и убирать будешь ты, – посмотрев раздраженно на мужчину, что оторопел от выдвинутого обвинения младшего сына. – Я не повторяю дважды.

– Но девчонка…

– Уже не твоя забота, – не взглянув, он достал сигарету из карманов черных широких штанов. – Когда я подниму глаза, и ты все еще будешь стоять на своем месте. Вместо тряпки будет твой язык.

Мужчина, выругавшись, тут же скрылся за первой дверью, что была на его пути.

– Он действительно поверил, что ты сможешь заставить его? – смотря в сторону, куда скрылся солдат.

– Быть может, я действительно могу, – поджигая сигарету, уставившись на меня оценивающим взглядом.

Так обычно оценивали первокурсники жертв на вечеринки в честь посвящения, выбирая, кого они трахнут по окончании пьяной вечеринки.

Заходя обратно в уборную, взяв зубную щетку и выдавив необходимое количество мятной пасты, пытаясь освежить дыхание. Скорее всего, кошачий корм не подходит для данной породы кошек вроде меня. Таких кисок нужно кормить отборными деликатесами.

– Не сомневаюсь в твоей жестокости. Такой дар, что-то вроде семейного наследия, – ухмыльнувшись, направляясь обратно в ледяную пристройку, что подразумевалось моим новым домом.

Анджело схватил меня за шею, развернув к себе. Его глаза блестели, изучая мое лицо, пробираясь по каждой ссадине, оставленной его отцом. Наклонившись, сближая нас, он выдохнул мне в лицо сигаретный дым, теплое дыхание вперемешку с горьковатым привкусом табака осталось на моих потрескавшихся губах.

– Ощущаешь себя увереннее, потому что я младше? – склонив голову вбок, он оскалился. – Отец хотел тебя видеть.

Он указал на огромные белоснежные двери в обеденный зал. Выпрямившись, разминая шею, проходя мимо него.

– Я чувствую свою уверенность даже перед твоим отцом, малыш.

Это было похоже на гребаный флирт, Анджело открыто проявлял интерес, знакомясь со своей жертвой, а я потакала его игре. Он был очаровательным парнем и не менее сексуальным, сложно вообразить, сколько девочек ведется на внешность этого золотистого ретривера?

Закусив губу, я погрузилась в размышления, осознавая, что план по сближению с одним из братьев вполне мог сработать, если бы не моя уязвленная гордость. Такое дается безумно сложно, особенно когда душу гложет вина за поступки, которые пока лишь призрачно мелькают в сознании. Уже от одних мыслей образ Кристиано бил по сердцу, и мне становилось стыдно, что я предаю нашу любовь.

Нужен другой план. Тряхнув головой, разгоняя облако несуразицы, двери открылись. Огромный овальный стол, вырезанный из слоновой кости, стоял в центре зала, его изогнутые золотые ножки соответствовали общему настроению роскоши. С первого дня в этом доме взгляд неизменно упирался в золото: будь то филигранная рамка старинной фотографии, витой подсвечник или изящные столовые приборы. Бернардо восседал на противоположном конце стола, сложив руки в замок. Сегодня на нём была лишь расстегнутая на две пуговицы рубашка, небрежно открывающая золотой отблеск цепочки на шее. Мартина сидела по правую руку от него вместе с Каролиной, женщина начинала свое утро с бокала игристого и сигареты.

– Витэлия, проходи, – поманив меня к себе рукой, скривив свои тонкие губы.

В обеденном зале присутствовали все, кроме Марко, охрана стояла у стены по обе стороны дверей, ведущих в главный холл. Такое количество охраны по всему периметру требовалось больше для сохранения дорогих реликвий, а не личной защиты.

Анджело сел напротив сестры и принялся за еду, не обращая внимания на семью. Каролина проводила меня взглядом, оценив мое тело, насколько это было возможно. В ее голове работал генератор, выбирая часть тела, которую она хотела бы сломать мне. Вытягивая руку, показав ей средний палец, пусть маленькая сучка наслаждается. Девушка вцепилась в вилку, готова бросить столовый прибор в ответ на мой жест, но Мартина мгновенно погасила ее агрессию.

– Оставь это.

– Что на этот раз?

С моей стороны было проявлено любопытство, глупо ожидать от старика приглашения за стол, скорее он накормит меня новой порций издевательств.

– Слышал, тебе нездоровится, – его бледно-голубые глаза сощурились, подозревая меня в чем-то.

– Избавьте себя от лишних тревог обо мне. К тому же странно интересоваться здоровьем, когда кормишь человека едой для животных.

До меня донесся издевательский смешок Каролины и ее тихое: «кис-кис-кис» в мой адрес.

– Видишь ли, я ценитель красивых шоу, а ты, девочка, прекрасно исполняешь главную роль. Хотелось бы продлить удовольствие, – отпивая кофе из чашки, наслаждаясь не то кофе, не то воспоминаниями моих унижений.

– Ваш друг Гаэтано, наверное, признателен за такую крепкую дружбу, – сложив руки на груди, разглядывая мужчину с высоты своего роста. – Только его имя было лишь предлогом, потому что коварный план давно зрел в вашей голове и требовал незамедлительного воплощения.

Более того, видео, скорее всего, не дошло до Кристиано. Бернардо просто поставил галочку и потешил свое старческое эго, тем самым преподнося мне урок за дерзость, совершенную ранее.

Мне не был известен человек с именем Гаэтано, но для Волларо в Америке он был бесполезен.

– Ты разговариваешь прям как она, – они с Мартиной переглянулись. – Признаюсь, у меня мурашки. Человек давно умер, но часть застряла в другом человеке.

– Ты тоже это заметил? – прохрипела Мартина. – Глядя на девчонку, я узнаю Патрицию.

По моему позвоночнику пробежался холод при упоминании покойной бабушки. Сглотнув, желудок застонал от нахлынувшей тошноты. Вместе с этим я все еще держала маску безразличия к словам и собственного величия.

– Поговорим о мертвых? – вздернув бровь, предложила я.

Их лица исказились, потому что эта тема била так же сильно в их сторону, как и меня. Промелькнувшая скорбь в их глазах дала возможность и мне дергать за ниточки.

Бернардо было открыл рот, как в зал вбежал солдат, извиняясь, он склонился перед боссом, что-то прошептав. Глава встал, направляясь к выходу через парадную, все тут же последовали за ним, кроме Анджело.

К моей персоне было особое внимание, поэтому без сопротивлений я послушно плелась, пока в спину дышал ствол пистолета.

Марко стоял возле фонтана, разговаривая по телефону, возле него стояло двое людей в строгих костюмах азиатской внешности. Заметив Бернардо, спускающегося к ним с лестницы, они одновременно склонили головы.

Мои глаза искали причину беспокойства семьи, и в тот момент, когда Марко указал в небо, сердце забилось быстрее в трепетном чувстве. Внутренний голос в голове произнес:

Он здесь.