Я уже открыла рот, чтобы рассказать о заклятии, когда мистер Оллсоп под столом сжал мою руку.

– Безусловно, это решать вам, – ответил он вежливо. – Простите, что побеспокоили, мисс Фиш.

И поднялся. Я посмотрела на него с недоумением. Неужели это все? Мы так и уйдем, ничего толком не выяснив?

Мистер Оллсоп крепко взял меня за локоть и со старомодной галантностью раскланялся с мисс Фиш.

– Не сопите так, – заметил он с улыбкой, когда мы отошли уже достаточно далеко, чтобы она нас не услышала. Мимо прогрохотал трамвай. А мистер Оллсоп спросил вдруг: – Мисс Вирд, позвольте узнать, вы всегда готовите по рецептам?

От неожиданности я споткнулась.

– Ну, – протянула я. – Есть ведь калькуляции, нормы расхода продуктов и все такое.

Он усмехнулся.

– И вы всякий раз строго их придерживаетесь? Взвешиваете на весах соль и яйца?

В книгах рецептов для кафе так и полагалось поступать, но… Кому я вру?

– Нет, – сдалась я. – Обычно я все кладу на глаз.

– А пищу во время приготовления пробуете?

Вот пристал! Я замотала головой.

– Зачем? И так хорошо получается.

– Вот видите, – он похлопал меня по плечу. – Вы доверяете своей интуиции, а она у вас отменная, как у всякой феи. Скажу вам по секрету, я тоже прислушиваюсь к своему чутью, и мне кажется невероятным, чтобы эта девушка приворожила Стивена Донована. Возможно, она гениальная актриса, однако этот вариант оставим на самый крайний случай.

Версии меня уже не волновали.

– Послушайте! – я приостановилась. – Но мисс Фиш говорит, что вовсе не мечтала вернуть жениха!

Он чуть поморщился и приложил палец к губам, прося говорить тише.

– Значит, никакая я не фея, – упрямо продолжила я шепотом. – Раз это не было ее заветное желание. Она же сама сказала!

Оллсоп покачал головой.

– Есть существенная разница между тем, что человек говорит, думает и хочет на самом деле. Быть может, мисс Фиш сама верит, что более не питает чувств к мистеру Доновану. Самым заветным ее желанием было вернуть его любовь, это не подлежит сомнению. А теперь погодите минутку, мне нужно позвонить.

И бодрым шагом направился к телефону-автомату, на ходу вынимая из кармана горсть мелочи.

***

Такси остановилось у вычурных кованых ворот, за которыми виднелся белокаменный особняк.

Мистер Оллсоп помог мне выйти, а потом спросил негромко, сжав мою ладонь:

– Мисс Вирд, вы мне доверяете?

Прямо скажем, неожиданный вопрос. Чтобы ответить на него, мне требовалось минуту подумать.

– Да.

Хотя убей, не объясню, почему. Зря я позволила втянуть себя в эту авантюру!

– Тогда подыграйте, – он мне подмигнул и бодро взбежал по ступенькам.

Старинная ручка в виде головы льва издала громкое «бумс!», и дверь тотчас распахнулась. На пороге возник невозмутимый господин в темном костюме и белых перчатках.

– Слушаю вас, сэр!

– Мистер Оллсоп к мистеру Доновану, – полицейский вручил ему визитку.

Дворецкий едва удостоил ее взглядом.

– Простите, сэр, мистер Донован сейчас очень занят.

– Не беда, – мистер Оллсоп уверенно шагнул вперед. – Полагаю, меня он непременно примет. Извольте осведомиться у мистера Донована.

На лице дворецкого мелькнула тень, и он посторонился.

– Будьте любезны подождать тут. Я узнаю.

Взял визитку за уголок двумя пальцами и отбыл. Мистер Оллсоп безмятежно опустился на диванчик, но дворецкий вернулся почти сразу, чуть поклонился, глядя поверх головы Оллсопа.

– Вас примут, сэр, мисс. Прошу, следуйте за мной.

Он повел нас по лестнице на второй этаж и дальше по длиннющему коридору. Мы бы вполне обошлись без проводника, потому что отзвуки скандала были слышны издалека.

– А я вам говорю, Мэри не могла! – гремел из-за двери гневный бас. – И вы сами говорите, что…

– Прошу вас, Сэмюэл, не при всех! – приструнил его ледяной женский голос. – Сейчас придет полиция и…

Дворецкий чуть торопливо распахнул дверь.

– Старший инспектор Оллсоп с сопровождающей! – провозгласил он зычно.

Надо же, какая честь, сопровождать целого старшего инспектора!

Оллсоп сжал мой локоть, и я прикусила язык. Обещала ведь не портить ему игру.

Похоже, мы прервали выяснение отношений, едва не дошедшее до рукоприкладства. На первый взгляд, силы были неравны: двое против четверых, но если присмотреться, все не так просто. С одной стороны – статный седой господин лет пятидесяти, судя по выправке, военный, и надменная дама в вечернем платье. С другой – кряжистый краснолицый мужчина, пухленькая женщина с мелко завитыми волосами и словно фарфоровыми кукольными глазами, а также две молодые девушки. Первая, яркая темноволосая красавица с припухшим от слез лицом, кусала губы и вертелась на стуле. Вторая, попроще, курносая и с каштановыми кудрями, стояла за плечом подруги, готовая подать платок или стакан воды.

– Старший инспектор, – прорычал военный, окинув Оллсопа не слишком приязненным взглядом. – Рад приветствовать вас в своем доме.

– Взаимно, – Оллсоп улыбался, будто не замечая с трудом скрываемого неудовольствия хозяев. – Прошу извинить меня за срочность, дела превыше всего. Вы не представите меня?

Мистер Донован нахмурил седые брови, но отрывисто кивнул. Надменная дама, как и следовало ожидать, была его женой. Краснолицый и пухлая женщина – тоже супруги, мистер и миссис Сэмюэл Поуп, девушек представили как Мэри и Дженнифер Поуп. Красавица Мэри походила на родителей не больше, чем безе на блины, зато в чуть полноватой Джинни сходство с мистером Поупом было куда заметнее, хоть она приходилась ему всего лишь племянницей. Ее простой бежевый костюм не шел ни в какое сравнение с синим шелковым платьем кузины.

По-видимому, меня сочли недостойной высокой чести знакомства с почтенными семействами Донованов и Поуп, потому что я так и осталась безымянной сопровождающей. Сидела тихонько в уголке и наблюдала за происходящим.

Зато Оллсоп расточал улыбки и комплименты дамам, отчего напряжение даже чуть-чуть ослабло… До его легкомысленной реплики:

– А где же ваш замечательный сын Стивен? Неужели он не присоединится к невесте?

И огляделся с таким видом, будто ожидал, что Стивен выберется из-за дивана.

– Бывшей невесте! – поправила миссис Донован нервно.

Чета Поупов насупилась, а мистер Донован стиснул зубы.

– Послушайте, старший инспектор! Это уже переходит всякие границы. Вам отлично известно, что мой сын болен.

Оллсоп сделал сочувственное лицо и склонил голову к плечу.

– Ах, как жаль! И какая же хворь осмелилась напасть на столь выдающегося молодого человека?

Мистер Донован в сердцах саданул кулаком по резному столику, который от столь грубого обращения жалобно задребезжал.

– Мой сын не в себе. Он попал под действие этого… – он явно с трудом пересилил желание выругаться, – заклятия! И вы отлично это знаете, дракон бы вас забрал!

Миссис Донован ахнула и поджала тонкие губы.

– Дорогой, что за выражения при гостях!

Донован мотнул головой, словно отгоняя муху, и сжал кулаки.

– Проклятье! Извините, Оллсоп. Я не в себе, сами понимаете.

– Понимаю, – мистер Оллсоп разом посерьезнел. – Позвольте спросить, когда вы узнали, что приворот – годичной давности?

Донован удар выдержал с честью, сказывалась военная закалка. А вот жена побледнела и поднесла руку ко рту. Гости и того хуже – задергались, стали переглядываться, а Мэри со всхлипом спрятала лицо в ладонях.

– Не понимаю, о чем вы, – процедил мистер Донован, глядя в глаза гостю.

Оллсоп лишь головой покачал.

– Бросьте, мистер Донован, – посоветовал он мягко. – Вы ведь маг.

– Боевой, – напомнил мистер Донован резко.

Мистер Оллсоп чуть склонил голову.

– Разумеется. Вы правы, привороты – не ваша специализация. Допускаю, разглядеть заклятие вы не смогли, однако уж задать правильные вопросы другому магу сумели бы. Ведь не может быть, чтобы вы не поинтересовались заклятием, наложенным на вашего единственного сына! Полагаю, хм, сборище как раз по этому поводу?

Хозяин дома со свистом втянул воздух. Потом плеснул себе из графина на столе и выпил залпом.

– Вы ведь неглупый человек, – продолжил Оллсоп, не дождавшись ответа. – Полагаю, вы заподозрили мисс Мэри? Ведь сроки совпадают, а помолвка между Мэри и Стивеном была такой неожиданной и вызвала столько толков…

Интересно, он заранее навел справки или эта история действительно была на слуху?

Мэри тихо плакала, Джинни хлопотала вокруг нее. Я посмотрела на брошенную невесту с невольным сочувствием. Конечно, приворот – это мерзость, но… Она выглядела такой несчастной, такой убитой! По-видимому, на преступление ее толкнуло сильное чувство.

А может, моя магия, о которой Оллсоп мне все уши прожужжал, не столь уж хорошая штука? Ведь теперь несчастливы все трое: Николь, Мэри и Стивен!

Мистер Донован зыркнул на Оллсопа исподлобья.

– Думаете, это она? – проронил он, кивнув на несостоявшуюся невестку.

Полицейский пожал плечами и смахнул соринку с лацкана пиджака.

– Собственно, вариантов не так уж много. Мисс Мэри, ее родители и вы.

– Я? – поразился Донован и даже пальцем себя в грудь ткнул.

Остальные заговорили разом, но умолкли после разъяренного: «Тихо!» хозяина дома.

Оллсоп чуть подался вперед, и они столкнулись взглядами.

– Вы или ваша супруга, – уточнил Оллсоп спокойно. – Вам ведь не нравилось его намерение жениться на мисс Фиш, не так ли?

– Надеюсь, это не она? – брюзгливо осведомилась миссис Донован, кивнув на меня. Неприятный у нее голос – чуть визгливый и слишком высокий.

– А что, если так? – спросил Оллсоп безмятежно.

Выходит, Николь в дом не допустили, раз Донованы даже не знали, как она выглядит. Спутать высокую брюнетку мисс Фиш со мной – низенькой и русоволосой – невозможно. У меня-то все округлости в наличии, даже с избытком.

Я прикусила щеку, чтобы ничего не ляпнуть, и попыталась улыбнуться. Видимо, неудачно – миссис Донован скривила губы. Зато взгляд ее мужа сразу стал изучающим. Он как будто творог выбирал. Не слишком влажный? Не перекисший? А то придется в молоке вымачивать…

Мэри быстро отняла руки от лица. В ее темных глазах плескалось столько боли, что мне стало неловко.

– Этой особе не место в нашем доме! – отрезала миссис Донован, в запале даже не поинтересовавшись мнением мужа.

– Маргарет, – произнес он тихо, но как-то так, что надменная дама сразу съежилась.

По-видимому, Оллсоп увидел все, что хотел, поэтому повинился, хитро блестя глазами:

– Простите мою неуместную шутку. Это мисс Вирд, наш специалист по… хм, скажем так, нетипичным магическим практикам. Очень, очень талантливая молодая леди!

– Шарлатанство! – отрезал мистер Донован.

– Как знать? – Оллсоп был безмятежен. – Осмелюсь напомнить, в случае с вашим сыном это сработало.

– Это еще нужно выяснить, – Донован снова налил себе выпить, и от коньяка его бледное лицо с резкими чертами чуть смягчилось, даже порозовело.

Миссис Донован, повинуясь долгу хозяйки, предложила всем угощение. Лицо у нее при этом было такое, что согласиться не рискнул никто.

– Итак, – продолжил Донован, пронзительно глядя на мистера Оллсопа из-под тяжелых век, – какие вы там версии назвали? Мы с Маргарет отпадаем. Конечно, нам не по вкусу та девица, но мы бы не стали пичкать сына не пойми чем. Есть иные способы устранить, – он выразительно рубанул воздух ребром ладони, – проблему.

– Принимается, – согласился Оллсоп, немного подумав. – А что вы скажете о мисс Мэри и ее родных?

Мистер Поуп что-то невнятно булькнул, в его руку тут же вцепилась жена и что-то залопотала ему на ухо, после чего ее благоверный притих.

Донован бросил на него взгляд.

– О Поупе даже не думайте, – посоветовал он Оллсопу. – Верно, Сэмюэл? – тот лишь кивнул отрывисто, и Донован продолжил: – Сэмюэл не любит об этом говорить, но когда-то его самого так захомутали. Все выяснилось слишком поздно, уже после венчания, так что бракоразводный процесс был очень, кхм, неприятным.

– Грязным, – поправил мистер Поуп глухо. – Старший инспектор, я скорее отрублю себе руку, чем прикоснусь к этой мерзости!

Он побагровел еще сильнее, а жена принялась успокаивающе гладить его по плечу и уговаривать принять лекарство.

Мистер Донован поиграл желваками на скулах и признал нехотя:

– Как видите, остается лишь сама Мэри.

Взгляды скрестились на заплаканной девушке, которая вряд ли кого-то вообще замечала. Зато на защиту кузины ринулась Джинни.

– Глупости! – заявила она, шагнув вперед. – Человека нельзя обвинить в чем-то лишь на том основании, что больше никто не мог совершить преступление. У Мэри не было ни возможности, ни даже мотива!

– Она получила Стивена, – неприятным тоном напомнила миссис Донован. – Милая, ты, конечно, работаешь в юридической конторе, но адвокат из тебя так себе.

Ох, не поздоровится девушке, которая станет ее невесткой!

Джинни вскинула голову, от злости став почти хорошенькой.

– Да, миссис Донован, я работаю секретарем в адвокатской конторе, и не стыжусь в этом признаться! – ее голосок звенел.

Миссис Донован пожала плечами и пробормотала что-то вроде: «Раз ты так говоришь, милая…»

– Нет ничего плохого в том, чтобы зарабатывать себе на хлеб! – продолжила Джинни запальчиво. – А не быть неприспособленным к жизни красивым цветком вроде Мэри… Прости, дорогая. Но ведь Мэри на самом деле не приворожила Стивена! Будь это так, он бы сейчас рвался к ней, а не к… той, другой. Не так ли?

После этого эффектного выступления она развернулась, села рядом со всхлипывающей кузиной и обняла ее за плечи.

– Кхм, – мистер Донован громко прочистил горло и посмотрел на Оллсопа. – Хотите еще что-то узнать, старший инспектор?

– Нет, благодарю, – чопорно ответил тот, поднимаясь. – Только, с вашего позволения, я хотел бы переговорить со Стивеном.

Донован потемнел лицом.

– Это исключено. Он не в состоянии принимать гостей.

– Осмелюсь заметить, я не гость. И в случае необходимости вполне могу вызвать вашего сына повесткой.

Донован и Оллсоп замерли напротив друг друга.

– Стивен болен! – проскрежетал Донован. – Врач запретил ему волноваться. И выходить из дома тоже.

Оллсоп почему-то предпочел уступить.

– Какая жалость, – произнес он, протягивая руку Доновану. – Передайте ему мои пожелания скорейшего выздоровления!

– Да. Обязательно.

Донован явно с силой стиснул в своей лапище ладонь Оллсопа, но тот даже не поморщился. Раскланялся со всеми, подхватил меня под локоток и отбыл.

Дворецкий захлопнул за нами дверь так поспешно, словно опасался, что мы напоследок что-нибудь отчебучим. Например, арестуем для острастки кого-то из слуг.

Такси ожидало у ворот, водитель тихо дремал на солнышке, заслонив лицо газетой.

Мистер Оллсоп подал мне руку и помог спуститься по ступенькам. Интересно, зачем мы сюда приезжали? Просто посмотреть на всех? Я вообще тихо посидела в уголке, не перемолвившись и словом с остальными. Честно говоря, не очень-то и хотелось: мистер и миссис Донован – снобы, мистер и миссис Поуп тоже не особо симпатичны. Разве что Мэри жалко…

Полицейский придержал меня за локоть и поинтересовался негромко:

– Что вы об этом думаете, мисс Вирд?

– О чем?

Он неопределенно повел рукой в воздухе.

– О ситуации. О людях. Как они вам?

Я ответила первое, что пришло в голову:

– Можно испечь ей печенье? В смысле, как-то ей передать?

– Кому? – он остро на меня взглянул.

– Мэри, конечно.

Не миссис Донован же! Эту гордячку точно угощать не хотелось.

Мистер Оллсоп в задумчивости пригладил бакенбарды.

– Полагаю, это можно устроить. Поделитесь причинами?

– Мне просто стало ее жалко, – созналась я откровенно. – Не похоже, что Поупам так нужны деньги, так что, наверное, она правда любила жениха.

– Хм, – он покачал головой и усмехнулся. – Любопытная точка зрения. А Стивена Донована вам не жаль? Ведь родители его заперли, чтобы удержать от опрометчивой женитьбы на мисс Фиш.

Я прикусила губу.

– Толку от этой моей магии, если они все равно несчастны? Все они – Николь, Стивен, Мэри?

Он усмехнулся одними губами.

– Магия не всесильна, мисс Вирд. Что-то должны делать и люди, верно?

***

Что-то должны, тут с ним не поспоришь. Но что?

Я размышляла об этом всю дорогу домой, однако не надумала ничего путного. Мистер Оллсоп прямо в такси читал какие-то бумаги, и был настолько ими поглощен, что едва со мной попрощался.

В растрепанных чувствах я отправилась на кухню, сочинять что-нибудь мудреное и трудоемкое, чтобы успокоить нервы…

Сначала я на скорую руку состряпала слойки с творогом, потом затеяла медовик. Взбитый сметанный крем, тертый шоколад, орехи и горсть мороженой вишни ждали своего часа в вазочках. Вынув из духовки форму с медовиком, я дала ему немного остыть, потом перевернула форму на тарелку и ловко распластала толстенький корж на три. Осталось прослоить и выдержать ночь в холодильнике. К утру будет – пальчики оближешь! Понятное дело, самой мне целый торт не осилить, но я и не для себя его пекла. Собиралась же навестить Мэри Поуп, будет для нее гостинец.

Я заварила чай и умяла с ним три слойки – от беготни и нервотрепок разыгрался аппетит. На тарелке высилась еще целая горка румяной выпечки. Смазанные яйцом бока лаково блестели, из разрезов завлекательно выглядывала начинка, а запах… Пожалуй, я увлеклась – столько мне не съесть даже за два дня.

Поначалу я хотела угостить старенькую соседку, мисс Донахью, но ее не оказалось дома. Подружек я здесь завести не успела, разве что… Хм, а это мысль!

Не давало мне покоя выражение лица Николь, когда она твердила, что не любит Стивена Донована. И мистер Оллсоп тоже считал, что она наврала.

Конечно, это нагло и беспардонно – врываться в гости без приглашения. С другой стороны, я ведь не с пустыми руками? В крайнем случае отдам ей слойки и сбегу.

Я вытерла липкие от крема пальцы и потопала в прихожую.

В телефонной книге оказался только один мистер Лерье, так что проблем не возникло. Быстро, не давая себе шанса передумать, я набрала номер. Вопреки ожиданиям, ответили почти сразу.

По телефону ее голос был похож на отдаленные раскаты грома.

– Резиденция мистера Лерье.

– Здравствуйте, миссис Лерье, – сказала я, отчаянно труся. Вон как ладони взмокли! – Это Синтия Вирд, повар-кондитер из «Си-бемоль», помните?

– Разумеется! – пророкотала она после небольшой заминки. – Рада слышать вас, милочка. Простите за прямоту, что-то случилось?

– Да! То есть нет… В общем, мне нужно встретиться с Николь Фиш. Вы не подскажете ее адрес?

Понимаю, надежда шаткая, но искать Николь по всем корпусам общежития мне не улыбалось.

– Где-то у меня записано. Минуточку… – она чем-то пошуршала, затем проговорила так громко, что я невольно отодвинула от себя телефонную трубку. – Пишете?

– Да-да!

Я стоя накарябала в записной книжке имя и адрес Николь. Никак не дойдут руки купить новый журнальный столик в прихожую, а нынешний вот-вот развалится. По-хорошему, всю мебель в квартире давно пора менять. Увы, на антиквариат она не тянула, зато на рухлядь – вполне.

– Быть может, мне пойти с вами, милочка? – поинтересовалась миссис Лерье, убедившись, что я записала все правильно.

Я заверила, что справлюсь сама, и положила трубку. Глубоко вздохнула, наскоро собрала торт и отправила в холодильник настаиваться. А сама переоделась в приличное темно-синее платье с рукавами-фонариками и пышной юбкой, стянутой узким пояском. Подкрасила губы, схватила сумочку и выскочила на лестницу…

Миссис Лерье снабдила меня не только адресом, но и точными указаниями, так что всего через четверть часа я уже стояла перед дверью с кривовато приколоченным номером «16». Глазомер у того, кто его прибивал, был неважным, а может так вышло по рассеянности. В такой обстановке немудрено: кто-то пел арию, кто-то с выражением произносил трагичный монолог, совсем тихо фальшивила скрипка, играла пластинка с популярной танцевальной мелодией. Да тут с ума можно сойти!