Цитаты из книги «Королевский отбор»

случившееся и чувствуя, что я что-то упустила. Что-то, лежащее на поверхности. «Как же могла забыть!» – Я села на пол словно пришибленная. Сама же встроила в жучков защиту от нечаянного уничтожения или от сиюминутной прихоти. Я вчера уничтожила лишь верхний слой информации. Есть еще одна копия, которая сидит в глубине жучка и ждет, когда ее изымут. У меня на руках была бомба замедленного действия. И хотя общаться с принцем Колвином еще раз совершенно не хотелось, все же я понимала – он единственный, кто вправе обладать

номером «Имперского вестника». Я не удержалась и, распахнув дверь шире, поймала бульварный листок. Среди прочего материала была размещена короткая и скупая статейка о смерти принца Георга. Несмотря на маленький размер, она привлекала внимание ярким заголовком и занимаемым местом. Сразу становилось понятно – вот основная тема выпуска. У меня даже сердце подскочило в груди. Подписана информация была: «Королева горячих

захлебнулась мыльной водой, когда услышала грозный вопль Колвина: – Выходи быстро! Лара, не пытайся спрятаться! Бегом! – Какого ты себе позволяешь?! – завопила я из ванной. – Убирайся немедленно! – Нет! – упрямо отозвался он. – Я у себя во дворце, поэтому бегом сюда, иначе я приду сам! Не искушай судьбу, Лара! Угроза оказалась действенной, и я пулей вылетела из ванны. Кое-как замоталась в полотенце, подумала и еще одно накинула на плечи, но все равно выглядела при этом… ну, как голая, мокрая девица

ситуацию, ему пришлось по душе, что я не одна из ненормальных поклонниц Ленара. – Ну, как сказать… – Я пожала плечами. – Исключительно ради горячих новостей, – с горечью бросил он. Усмехнулся и взъерошил волосы. – Каким же я был идиотом! Случившееся ночью, драконы… все это уже в печати? Когда мне ждать магический взрыв вселенского масштаба из-за твоих горячих новостей? – Никогда. – Я снова пожала плечами и уставилась в пол. – Я – Королева горячих новостей, а не политический разведчик. – И какая разница? – хмуро спросил он, присев на краешек письменного стола. Я залюбовалась его статной фигурой и длинными, вытянутыми ногами. И почему же принц так

выдала я. – А я принц и сын самодура. У меня в крови привычка делать так, как я хочу. Неужели думаешь, не придумаю достойную причину упечь в темницу одну очень неосмотрительную и наглую журналистку? Сомневаться в словах Колвина у меня не было причин. Я знала, придумает, и если захочет засадить, то меня даже найти не смогут, и очень скоро Королевой горячих новостей станет… да вон хоть Лэстери. Такие мысли изрядно напугали и расстроили. Свой титул я точно отдавать никаким выскочкам не хотела. Он молчал

колючая журналисточка, хочешь войны… она будет. Угадай, как быстро ты вылетишь, если я расскажу Колвину, что место твоей работы отнюдь не пансион благородных девиц, а «Имперский вестник», от которого у него несварение по утрам? Принца так раздражают бульварные листки, публикующие сплетни, что всю его симпатию как рукой снимет. Признаться, я не ожидала такого. Видимо, мое смятение отразилось на лице. Поэтому Эстер хмыкнула.

герцогиня Кроненбергская была особенно красива и невозмутима. Мне показалось, она уже примеряет на себя роль королевы. Поэтому и ведет себя немного иначе. – Нет. – Она пожала плечами и сложила руки на груди. На пальце хищно блеснул крупный бриллиант – помолвочное кольцо. – На сей раз просто поговорю. Как ты заметила, от меня избавиться довольно сложно. – От меня тоже, – парировала

пела лишь для него одного. И он это понял. Маска безразличия сползала с привлекательного лица, и я наконец-то увидела то, что хотела, – боль в глазах и сожаление. Колвин не хотел, чтобы все так случилось. Я ему верила, но моя боль от этого не уменьшилась. Со сцены я уходила в гробовой тишине и точно знала – мое

которую я собиралась петь. Одиночество и отчаяние – две основные эмоции, которые должны были возникнуть у слушателя. Другие участницы побоялись затрагивать подобные темы, остановившись на легких и приятных композициях. Но я не хотела понравиться. Я хотела ужалить, заставить горевать о несбывшемся и, быть может, вспомнить тех, кого больше нет с нами. Например, Рину. Правда, вспоминать ее буду,

цепко держалась блистательная герцогиня Кроненбергская. Я ожидала чего-то подобного, но сердце все равно сжала боль. На лице Колвина застыла маска – невозможно было понять, о чем он думает, а вот Эстер светилась от счастья и не планировала скрывать свое торжество