ГЛАВА 1

1

Ночь на Веге Эшторил казалась идеальной. C одного конца небосвода глядела маленькая, похожая на медную монетку луна. Над ней, сияя, как театральный софит, висела другая – большая, жемчужно-серая. Влажный ночной воздух был наполнен ароматами тропической растительности, мокрого асфальта и подгоревших бургеров. Из расположенной на территории космопорта забегаловки доносился веселый смех… Прекрасная ночь!

С грохотом открылась задняя дверь ресторанчика, и под звон посуды и ругательства хозяйки заведения во внутренний двор выскочил долговязый молодой человек в клетчатой рубашке, надетой поверх полосатой футболки.

– Я ничего не буду обсуждать, пока вы не успокоитесь! – заявил он, захлопнул дверь и с тяжелым вздохом опустился на крыльцо.

Этан бросил взгляд на огромную ухмыляющуюся луну и погрозил ей кулаком. Затем достал из пачки последнюю сигарету, зажег ее и с наслаждением закурил.

К ароматам волшебной ночи на планете Вега Эшторил добавился терпкий запах табака.

Этан Вайлд курил, закрыв глаза, и думал, что в его жизни никогда ничего не изменится. Всегда будет одно и то же – работа в дешевой столовой на краю Вселенной, вопли сумасшедшей миссис Лавли, нетрезвые космолетчики, душные тропические ночи и огромные комары-мутанты. Бесконечно, по кругу, без единой возможности выбраться. Тяжело больной дядя, оплата счетов на его лечение и череда идентично унылых дней.

Не слишком радостная картина. Но, наверное, типичная для обитателя периферийной планеты.

Когда-то Вега Эшторил подавала большие надежды: мягкий климат, теплый океан и просторные охотничьи угодья могли привлечь туристов. На Веге не нашли никаких полезных ископаемых и ресурсов, Сейму стало невыгодно инвестировать в колонию, и теперь второе поселение колонистов вымирало. Первое уже давно было заброшено: отели и бары на побережье покрывались плесенью и разрушались.

Немногочисленные жители Эшторила работали на лесозаготовках: экзотическая древесина высоко ценилась на внутрисистемном рынке. Однако почти вся молодежь покинула планету в поисках лучшей жизни. Еще пару лет, и поселок совсем опустеет: Этан знал, что даже самые стойкие собирались улететь с Эшторила.

Что ж, он тоже вскоре выйдет из метафизической комнаты. Этан решил рискнуть и продолжить образование: как минимум, ему придется раз-другой показаться в университете Коимбры. Этан поступил на магистратуру – учиться он планировал удаленно. Может быть, он найдет планету получше и забудет про Эшторил.

Он ведь не может прятаться вечно.

Сегодня реальность угнетала Этана особенно сильно. Ему нестерпимо хотелось домой: спрятаться в комнате и провести вечер в компании ручного лемура и сериалов. Просто отключиться, выпасть из контекста – лишь бы не думать о своих проблемах.

Дверь скрипнула, и на пороге показалась бойкая официантка Джейн. В белой блузке и строгой юбке она выглядела слишком роскошно для этого заведения.

– Старушка совсем из ума выжила, да? – заметила Джейн. Она подошла к Этану, скрестила руки на груди.

– Тоже мне новость, – хмыкнул Этан. – Не могу работать, когда на меня орут одновременно на трех нецензурных наречиях. Очень отвлекает, знаешь ли.

– Лавли скоро остынет, – заметила Джейн.

– Ну, удачи ей, – Этана передернуло. – Меня тошнит от этой Бабы Яги. Надо бы взять у Смиллы парочку оберегов, она давно предлагала.

– И что, они правда работают?

– Понятия имею, но я готов попробовать. У меня от общения с нашей волшебной начальницей начинает болеть голова – вдруг она энергетический вампир? Я уже ни в чем не уверен…

В кармане завибрировал коммуникатор. Этан достал его и прочитал сообщение: «Очень нужна твоя помощь. Срочно!!!»

Смилла определенно умела выбрать момент.

«Что случилось?» – написал Этан в ответ.

«Встретимся у заброшенного клуба, на месте объясню».

Как всегда, лаконично. Впрочем, Смилла никогда не беспокоила его без повода. Должно было произойти действительно что-то серьезное.

– Кстати, вот и Смилла, – Этан повертел в руках коммуникатор, – Джейн, сможешь меня сегодня подменить?

– О, – многозначительно протянула Джейн. – Это опять по вашим… магическим делам? – она изобразила пассы руками.

– Ага, именно, – кивнул Этан.

– Окей, без проблем. – Джейн коснулась плеча Этана. – Хоть какое-то развлечение, послушаю, что приезжие болтают. Мне скучно, – пожаловалась она.

– Ну вот, – Этан поднялся на ноги и сунул коммуникатор в карман. – Сегодня прилетает торговый корабль, может, они в курсе последних сплетен Системы. Спасибо, что выручаешь.

– Всегда рада, – улыбнулась Джейн и помахала ему рукой.

Космопорт Эшторила находился прямо посреди тропического леса: несколько гектаров залитой огнеупорным покрытием площади. По периметру были разбросаны постройки, напоминающие пряничные домики: сложенный из красного кирпича центр управления полетами с готической башенкой, обветшалые ангары, таможенный пост, отделение полиции, административные здания и паб миссис Лавли.

Мысли о предстоящей работе со Смиллой слегка взбодрили Этана – что бы там ни случилось, это наверняка будет интереснее, чем вечер за стойкой в баре, набитом пьяными торговцами.

Этан выбрался с территории космопорта и зашагал вдоль дороги. Высокие деревья нависали над ней, отбрасывая на потрескавшийся асфальт причудливые тени.

Он дошел до поселка, миновал убогие дома поселенцев. В конце улицы, у самой кромки леса, находился заброшенный клуб – обшарпанное здание, увитое цветами и лианами.

Рядом с крыльцом топталась Смилла. Вместо привычного блестящего платья она надела джинсы и футболку. Неизменными оставались бусы, амулеты и браслеты, которые весили, наверное, целую тонну и оплетали руки и шею Смиллы. Ведьма держала увесистую сумку и нервно насвистывала себе под нос.

Этана поразила странная кинематографичность этой сцены: резкий поворот сюжета в бесконечном артхаусном фильме, в котором ничего не происходит. Именно так Этан воспринимал собственную жизнь – жуткое, тягучее времяпрепровождение, лишенное всякого смысла.

– Этан! – Смилла помахала рукой. – Привет-привет. Иди сюда скорее.

– Вечера, – Этан подошел к крыльцу и бросил взгляд за распахнутую дверь. – Ну, и что же там?

– Кодама, – загробным голосом поведала Смилла. Ее раскосые черные глаза без белков отражали свет лун.

– Понятно. Снова взбесились? – вздохнул Этан.

Смилла угрюмо кивнула.

– Да. И напали на мистера Харриса.

Этан пожал плечами: его не очень удивил факт того, что лесные духи напали на заведующего лесопилкой.

– Как ты узнала?

– Ну, как обычно: во время медитации. Со стороны поселка потянуло холодом. Я решила проверить, и вот: обнаружила мистера Харриса в самом плачевном состоянии. Ты сможешь успокоить духов? Похоже, кодама настроены решительно.

– Скорее всего. Сейчас разберемся. Ты захватила саженцы?

– Конечно.

Смилла достала из сумки три заполненных землей пластиковых тубуса. Из каждого торчал побег дерева, покрытый едва распустившимися листочками.

– Пойдем, – Этан включил фонарик на коммуникаторе и двинулся вперед. Смилла накинула сумку на плечо и, прижимая тубусы к груди, направилась вслед за Этаном.

В заброшенном помещении было сыро и пахло перепревшей листвой. Луч фонарика выхватил из тьмы побеги лиан и заросли плюща. Отовсюду раздавались приглушенные звуки: непрестанное постукивание и щелканье.

– Мистер Харрис? – позвала Смилла.

Ответа не последовало. Этан осмотрелся. Кодама – маленькие духи деревьев – не желали показываться.

Мистера Харриса они нашли под сенью одной из лиан. Мужчина лежал на спине, белесыми глазами уставившись во тьму. Он выглядел оцепеневшим и безжизненным.

Смилла проверила пульс на шее начальника лесопилки.

– Слабый, совсем слабый, – покачала головой она. – Этан?..

Этан выключил фонарик и протянул руку вперед.

– Покажитесь, ну. Не бойтесь, – тихо произнес он.

Свет начал загораться одновременно в разных уголках комнаты. Крохотные зеленоватые огоньки вспыхивали, словно светлячки; они росли, принимая очертания причудливых белых существ с круглыми головками и миниатюрными конечностями. Кодама издавали мягкое мерцание и мерно, медитативно трещали.

Этан подошел к лиане, на которой гроздьями разместились кодама. Он коснулся одного существа кончиками пальцев – на ощупь кодама напоминали лепестки орхидей. Дух леса обвил своими крошечными лапками его палец и застрекотал.

– Оставьте мистера Харриса в покое, – ласково попросил Этан. – Мы принесли вам саженцы.

Смилла показала кодама пластиковые тубусы с землей. Несколько существ возбужденно затрещали.

– Это редкие деревья, с другой планеты. – произнесла Смилла. – Вы сможете заботиться о них.

Дух леса опустился Этану на плечо.

– Человек уничтожает наши деревья, – прострекотало существо. – Вы должны уйти!

– Человек забирает ровно столько деревьев, сколько нужно, – возразил Этан. – Пожалуйста, отпустите его. В обмен на редкие саженцы.

– Его жизнь утекает вместе с дождем, – пропели кодама. – Кап-кап-кап, по капельке жизнь уходит…

Этан и Смилла переглянулись.

– Мне придется их припугнуть, – шепнул Этан.

– Давай!

Этан достал зажигалку, щелкнул несколько раз. Этан поднес пламя к лиане, а потом увеличил мощность: огонь полыхнул, едва не опалив ему брови.

Кодама отпрянули; комната наполнилась оглушающим треском.

– Отпустите человека, – повторил Этан. – Иначе мне придется сжечь все ваши деревья.

– Мы возьмем саженцы, – духи леса опустились на тубусы и мягко забрали их из рук Смиллы. — Пусть ваш человек идет с миром.

В эту же секунду кодама исчезли. Мистер Харрис закашлялся и одновременно разразился проклятиями. Этан и Смилла помогли ему подняться.

– А, ну конечно, деревенские шаманы тут как тут, – вместо благодарности выплюнул мужчина, вытряхивая из бороды листья и травинки. – Изгнали этих тварей? И правильно сделали.

– Мы тоже рады, что вы живы, мистер Харрис, – усмехнулся Этан.

Мужчина смерил его презрительным взглядом.

– Помоги мне выбраться отсюда, парень, – приказал он.

Бесполезно было ждать от этого типа благодарности. Опираясь на Этана, мистер Харрис кое-как доковылял до крыльца. Этану ужасно не хотелось провожать его до дому. Положение спасла Смилла:

– Нам по пути, сэр. Я прослежу, чтобы на вас еще кто-нибудь не напал.

– Да от тебя толку-то, косоглазая, с духами только долговязый умеет ладить, – хохотнул мистер Харрис.

Смилла стиснула зубы.

– Надо было вас там оставить, сэр, из вас получилось бы неплохое удобрение, – с сарказмом произнесла ведьма.

– Ну, я очень благодарен, все дела, – Харрис отмахнулся от нее, как от назойливой мухи. – Пойдем, что ли. Угощу тебя самогоном.

– Удачного вечера, – Этан подмигнул Смилле. – Тяжело быть единственным в деревне социальным работником.

Смилла тихо выругалась сквозь зубы. Они с начальником лесопилки свернули на дорогу. Харрис шел медленно и слегка шатался, но уже отпускал недовольные комментарии и громко жаловался Смилле на свою непростую судьбу.

До чего непробиваемый тип, подумал Этан. Духи едва не выпили его жизнь, а ему плевать. Совершенная тупость и бесстрашие. Как будто его просто лемур укусил.

Здорово, наверное, жить так и ничего не бояться. Этан порылся в карманах в поисках сигарет и с досадой обнаружил, что на работе выкурил последнюю. Этан бросил последний взгляд на заброшенное здание и отправился домой.

2

Одноэтажный дом Этана выглядел ужасно: приземистый, покосившийся, с облезлыми стенами, просевший под тяжестью лиан и гроздьев тропических цветов. Домик врос в пейзаж джунглей, слился с их экосистемой. Этан уже не удивлялся летучим мышам в туалете и змеям под кроватью – лесные обитатели заявляли свои права на владение жилищем.

Щелкнул замок, и Этан вошел в гостиную. Дядя Эдвард, как обычно, сидел на диване с ноутбуком.

– Ты сегодня рано, – заметил Эдвард.

– Да, пришлось снова помогать Смилле. Лесная нечисть разбушевалась, – Этан не стал вдаваться в подробности своего вечернего приключения. – Ты хочешь есть?

– Не особо, – чуть улыбнувшись, ответил дядя. – Но я решил дождаться тебя и вместе поужинать.

Этан знал, что Эдвард мог не есть весь день. У него не было сил дойти до кухни и разогреть себе чего-нибудь.

Долгие годы дядя сражался с депрессией. Подпитанная чувством вины, болезнь побеждала. Эдвард наказывал себя всеми доступными способами: смешивая алкоголь и антидепрессанты, погружаясь в воронку тревоги и ненависти к себе. Он считал, что недостоин жизни, но продолжал жить ради Этана.

Замкнутый круг. Эдвард не хотел, чтобы боль заканчивалась, и Этан прекрасно знал, почему.