В тот день я закончила не так, чтобы поздно. Варя ушла домой до меня. Я вышла, когда в окнах уже стали загораться теплые лампы, и население города спешило разогревать ужин. Улица становилась зябкой, я плотнее укуталась в свитер и поспешила домой. Напротив нашего здания, у ворот завода сидели несколько подростков, они что-то выпивали и гоготали на всю улицу. Я поежилась и прибавила шаг. Компании подростков всегда заставляли меня немного напрягаться. Еще не пристроенные к делу взрослые, уже не дети, казалось, они и сами не знали куда себя деть, и так сильно стремились показать всему миру, что они существуют, что использовали для этого совершенно неподходящие инструменты. Всегда громкие, крикливые, равнодушные к чужим интересам, они пугали своей свободой, страстью к экспериментам. Они словно искали границы дозволенного, и я интуитивно всякий раз при встрече с ними хотела себя оградить от нечаянного попадания в поле их изысканий. Рассуждая таким образом, я насупилась, ускорилась и постаралась всем своим видом показать, будто вообще их не заметила.

– Эээ, пссс, теть, – внезапно услышала я за своим плечом, – сигаретка есть?

Я постаралась не принимать во внимание это «псс» и «теть», бросила только: «Не курю» и не изменила темпа.

– Погоди, погоди, куда ты так спешишь? – один из компании бодро зашагал рядом со мной, испытующе заглядывая мне в глаза, не стирая с лица нахальной ухмылки. У меня вдруг похолодели пальцы, как будто видишь свой кошмарный сон наяву. – Так может того, поможешь нам их, так сказать, приобрести?

– Чего? – я даже слегка растерялась.

– Монеток, говорю, не подбросишь? А то «не курю», – он поводил в воздухе руками, что, очевидно, должно было изобразить, что я этим выделываюсь.

– У меня нет наличных, – буркнула я и постаралась увеличить дистанцию между нами, однако в этот момент еще один парень оказался слева от меня, а другой перегородил мне дорогу.

– Так мы не гордые, красавица, можем, так сказать, принять посильную помощь техникой или еще какими ценностями, – он вдруг провел рукой по моему уху, в котором сидела золотая сережка.

Я отпрянула назад и огляделась. Вероятно, мои глаза выдавали хтонический ужас. И, как назло, вокруг не было ни души. Закричать? Бежать? Вроде не позднее время, почему никого нет рядом? Как такая ситуация вообще могла произойти прямо между моим домом и работой? И что теперь делать? Отдать им телефон? Эти мысли молниями пронеслись у меня в мозгу, как вдруг я услышала:

– Настя, золото мое, ну мы же договорились у ворот, почему ты всегда меняешь место встречи как тебе вздумается? – сзади ко мне подбежал шеф. – Ты что, уже завела новых друзей? – сказал он, отпихивая одного парня и прижимая меня к себе.

– Пардоньте, мы обознались, – шайка испарилась так внезапно, что я даже не успела моргнуть. Ощущение было такое, будто мои глаза приняли полноценную форму окружностей и теперь никогда больше я не смогу привычно моргать.

– Вот и славно, пойдем, пойдем, – Дмитрий Аркадьевич практически тянул меня за собой, ноги плохо слушались, – все хорошо, они уже ушли, все хорошо, успокаивайся, приходи в себя, – приговаривал он, уводя меня подальше от этого места.

Мы дошли наконец до двора, когда я снова почувствовала, что могу соображать. Мы остановились под липой возле лавочки, двор был пуст, над подъездом горел уютный рыжий фонарь. Сюда едва долетал звук от дороги, и я только тогда осознала, что начальник все еще крепко обнимает меня левой рукой. Я вздрогнула, он отпустил руку.

– Ты как, лучше? – он спросил.

Я сделала несколько вдохов, огляделась, будто впервые в этом месте, выдохнула:

– Какое счастье, что вы были рядом! Господи, я думала, это вообще уже все пережитки прошлого. Я… ко мне никогда… я думала, здесь безопасно… ведь и не ночь еще… а что бы, если бы вы не подошли…

Я вдруг захлебнулась в пережитом стрессе, мне хотелось обнять своего случайного спасителя, вжаться в его рубашку, почувствовать себя защищенной. Но я уже не смела этого сделать, а только закрыла лицо ладонями, из-за которых доносилось нестройное всхлипывание.

– Ну-ну, не реви, все уже в прошлом, – казалось, он теперь тоже не решается ко мне прикоснуться.

– Спасибо, – пробормотала я сквозь рыдание, – и простите за эту сцену.

– Что ты, все в порядке, – он слегка дотронулся моего плеча, – ты здесь живешь?

Я кивнула.

– Проводить тебя до квартиры?

Я снова кивнула. Стараясь не смотреть на него, я достала ключи, крупные слезы упали на асфальт как капли дождя, я постаралась взять себя в руки.

В тишине мы вошли в подъезд и поднялись к моей квартире. Я вздрагивала от каждого шороха и присутствие рядом другого человека очень успокаивало.

– Вот, здесь я и живу, – сказала я у старенькой деревянной двери, неловким жестом указывая на нее. – Вы меня простите, пожалуйста, что я не приглашаю войти. Это ведь было бы неуместно, да? – я вдруг совершенно растерялась.

– Что вы, я и не планировал напрашиваться в гости. Главное убедиться, что вы в безопасности добрались.

– Дмитрий Аркадьевич, спасибо еще раз, – я постаралась вложить в свой взгляд всю благодарность, которой была переполнена, – правда, если бы не вы…

– Да ладно, Настя, – он протянул руку, словно хотел еще раз дотронуться моего плеча, но тут же одернул ее, – повезло, что я оказался рядом в нужную минуту. Не берите в голову. Выпейте крепкого чая с сахаром и хорошенько выспитесь, надеюсь, завтра вы будете в полной боевой готовности к работе.

– Конечно, конечно.

– Тогда хорошего вам вечера и до завтра, – он повернулся к лестнице.

– До свидания, – сказала я на прощание, – спасибо еще раз!

Он ушел, я поскорее закрыла за собой дверь и трижды проверила, что все замки и щеколда заперты.

– Насть, ты чего там? – на шум в коридор вышла Варя.

Я перевела дух и рассказала ей о приключениях этого вечера. Только не решаясь назвать настоящего спасателя, сказала, будто меня просто окликнул незнакомый мужчина, чем и спугнул парней.

5. Переделать

На следующее утро мы с Варей вместе вышли из дома. Я отчетливо понимала, что второй раз на том же месте, тем более утром, вряд ли их встречу, и все же невольно оглядывалась и нервно сглатывала, как будто ожидая, что вот-вот кто-то нападет из-за угла.

У себя на столе я обнаружила небольшой подарочный пакет. Внутри оказался перцовый баллончик. Я спешно запихнула его в сумочку, убедилась, что никто в офисе этого не заметил и спряталась за монитором, весьма ясно догадываясь, от кого этот неожиданный подарок.

Щеки горели, и я все никак не могла сосредоточиться на тексте. Первая волна беспокойства от вчерашних событий откатила, в голове раз за разом как в замедленной съемке повторялись все кадры, как будто обретая более четкие контуры. Вспомнился встревоженный взгляд Дмитрия Аркадьевича, его решительные и уверенные действия, крепкая рука. От него снова пахло теплым апельсином. А ведь было приятно идти рядом с ним. Хотя что это я. Как же так повезло, что он был рядом? Интересно, он понимал издалека, что это именно я иду? В прошлый раз он сказал, что несет ответственность за своих сотрудников, но ведь это не так. Во всяком случае, не в свободные от работы часы. А потом, уже возле дома он вдруг сделался такой неловкий, перескочил обратно на «вы». Странный он, все-таки, но что-то есть в нем обаятельное. Может быть не такой уж он и вредоносный элемент? Подарок мне принес, такой заботливый.

Я строчила текст новой статьи, а мысли мои где-то витали. Потом подумалось, что надо бы как-то его поблагодарить, но как? Может принести ему какую-то свежую выпечку? Или еще раз сказать спасибо за баллончик?

– Настя, да чего ты такая дерганная сегодня? – над моим левым ухом нависла физиономия Виктора. – Что ты там размечталась?

– Тьфу, напугал. Что размечталась, не видишь – работаю.

– Да уж конечно, взгляд такой загадочный, сидишь тут, то краснеешь, то бледнеешь, влюбилась что ли? Или мечтаешь, что тебя позовут на конференции выступать?

– Что еще за конференция?

– Эх ты, работник года. Надо всегда идти на опережение. Я смотри что у Ани нашел, – он протянул мне черно-белую копию титульного листа рекламной рассылки от международного консалтингового форума.

– Так а мы туда каким боком? Аналитики опять поедут.

– В этом году главная тема – «Влияние контента на формирование бренда компании», – Виктор потряс бумажкой, привлекая мое внимание. – Я же не просто так это держу, Аня должна в наш отдел распределить задачу, просто пока неясно на кого. Понимаешь? Кого назначат ответственным, тот значит и поедет. Это будет хороший ход для карьеры, если проявить себя, может и замом главреда назначат.

– Расслабься ты, у нас даже должности такой нет, – сказала я нарочито холодно, чтобы его немного осадить. Хотя новость о конференции меня знатно взволновала.

Во мне нарастало нетерпение от желания поговорить еще раз с начальником, поблагодарить его, мне казалось, я должна столько всего сказать, чтобы показать, как сильно я оценила его жест. Я сбегала в магазин, купила коробку конфет, и пошла в его кабинет.

Дмитрий Аркадьевич встретил меня довольно прохладным взглядом, мне даже почудилось, раздраженным.

– Снова какие-то вопросы по корректировкам? – он спросил.

– Нет, я только хотела…, – я сунула было руку в сумку, но на полпути замерла, мне вдруг вся эта сцена показалась жутко неуместной, надо было уже оставить все, как есть, – …сказать еще раз спасибо.

– Совершенно не за что. Я уже говорил, что отвечаю за вас, то есть за сотрудников. Повезло, что я был рядом, вот и все.

– И все равно спасибо, и я утром увидела… – я вдруг осеклась, – у себя на столе, если это от вас, я подумала, что это вы, тогда тоже спасибо.

– Анастасия, – он сделал глубокий вдох, – если хотите меня поблагодарить, выполняйте, пожалуйста, сразу вашу работу на сто процентов. Это будет для меня лучшей наградой, и задерживаться не придется, – он перевел взгляд на дверь. – А сейчас извините…

– Да-да, конечно, – я вылетела в коридор, чувствуя себя полной дурой. Мне на секунду показалось, что лед тронулся, а это было лишь легкое потепление в середине января.

Я встряхнула головой и подошла к нашей секретарше.

– Анютик, это тебе, я так и не сказала спасибо за кофту, ты меня так выручила, – и я протянула девушке конфеты.

– Да ты что, я и забыла уже, – она улыбнулась, – спасибо большое, приходи попозже, вместе чай попьем.

Когда я вернулась в кабинет, на мониторе мигало уведомление электронной почты, озаглавленное «Переделать». Я выдохнула так громко, что даже птицы разлетелись с подоконника, а коллеги метнули на меня удивленные взгляды.

6. Конференция

Пятница, а затем и выходные прошли благополучно. Варя начала активно изучать рынок продажи квартир и предложения по ипотеке, Катя была очень неразговорчива и на выходные уехала к родителям на дачу, Дмитрий Аркадьевич практически не появлялся в поле моего зрения. Баллончик я на всякий случай теперь всегда носила с собой, а на том злополучном месте никого больше не встречала.

В понедельник на совещание я пришла во всеоружии, настроенная отчитываться о проделанной работе. Учитывая наш предыдущий опыт, надежды на участие в конференции у меня не было, но у меня появилась новая тактика – работать в полном соответствии с ожиданиями начальства, чтобы заслужить его лояльность. В конце концов тут либо одно, либо из двух – или мы все-таки сработаемся, или мне придется увольняться, к чему я совершенно не была готова.

После того, как все рассказали о ходе выполнения проектов, шеф взял слово:

– Коллеги, очень приятно слышать, что работа движется динамично, продолжайте в том же духе. Я думаю, вы уже слышали, что через месяц в Петербурге состоится конференция по консалтинговому направлению. Так вот, наш департамент пригласили к участию, я же со своей стороны предлагаю поручить подготовку доклада Виктору…

– Да! Спасибо большое! – воскликнул коллега.

– Я не договорил, – беднягу Витю чуть не подкосило этой фразой. – И Анастасию. Есть ли у кого-то возражения на этот счет?

В кабинете повисла тишина, только Виктор недовольно сопел, поглядывая на меня. Видимо я была сразу виновата и в том, что он не умеет сдерживать эмоции, и в том, что не ему одному безраздельно принадлежала минута триумфа.

– Хорошо. Тогда от вас двоих жду предложения по темам, я вам пришлю приглашение, по нему будет понятна основная концепция мероприятия. Все на этом, хорошего дня.

Первым вышел сияющий Витя, только что ордена почета на его груди не хватало, такая его распирала гордость. Мы с девочками шли следом. Арина вдруг неожиданно резко сцепила руки на груди и сказала, недобрым глазом поглядывая на парня:

– Вот почему всегда только мужиков продвигают? – она посмотрела на меня, ожидая поддержки. – От аналитиков тоже одни мужики поедут, хотя презентации будут им готовить девчонки, а все лавры им, это же нечестно!

– Ариш, но меня ведь тоже позвали, – я робко возразила.

Она как-то с удивлением на меня посмотрела.

– Ну так это скорее исключение, чем правило. Может специально тебя позвал, чтобы не выглядело все так, что только мужиков берут.

– То есть, это не потому, что я хорошо пишу, а просто для статистики? – пришла моя очередь удивляться.

– Да нет, ну я не это же имела в виду, – она вдруг стушевалась.

– По-моему, ты просто очень предвзята именно к товарищу Вэ, точнее Ви.

Она окинула его еще раз придирчивым взглядом.

– Да! Бесит он меня! – прошипела она мне, чтобы до Виктора не долетела фраза. – Чего он вечно щеки надувает и хвалится ходит, как чертов индюк. Вот, тебя тоже взяли, ты же не раздуваешься, как тетушка Гарри Поттера. Наська, напиши им такую забубенную статью, чтобы он себе все локти от зависти искусал, хвастун несчастный!

– Хорошо, я постараюсь, – сказала я с улыбкой, а внутри загорелся первый звоночек тревоги, до меня только тогда стало доходить, на что меня подписали. Всего месяц работы, и нужно ехать в незнакомый город, и выступать перед незнакомыми людьми. Но сначала еще нужно написать что-то действительно стоящее, чтобы понравилось Дмитрию Аркадьевичу. Зато, судя по всему, меня не планируют увольнять, тоже приятно. За стол я садилась уже в легкой панике.

***

Потекли минуты, часы, дни. Август с тяжким вздохом плавился в розовых закатах. Кутаться приходилось все плотнее. Не люблю август. Он для меня как вечер воскресенья, когда не хочется на работу. Уже не лето, еще не осень, август несет в себе только обещание упадка, холода, безоговорочно, сторговаться нельзя. И накатывает отчаяние, будто впереди только ночь, слякоть, затем морозы, день стремится к нулю. Дожди все чаще, свет в офисе все раньше.

От ДА ничего доброго, одни лишь сухие письма с пометкой «переделать», тему статьи утверждали два дня, и главное свое не предлагает, только отвергает любые предложения. Как вот с ним работать? Одно утешение – встреча с подругами в пятницу вечером. Огонек маяка в бушующем море.

***

Мы пришли в модное место в центре города – Soupcess. Такая комбинация слов «суп» и «успех». Основная концепция ресторана – супы всех возможных вкусов и видов.

Девчонки анонсировали важные новости, заинтриговали друг друга и решили, что нужно сразу все отметить.

Забронировать столик было нельзя, а у входа нас встретила очередь таких же страждущих и голодных людей. Делать нечего, встали в конец этой змейки со смешанным чувством интереса и желания найти другое место. Странно все-таки. В Москве полно приличных заведений, но стоит какому-то из них стать «модным», так все норовят туда попасть. Иногда независимо от качества еды. Главное отметиться там же, где остальные, иначе попрут тебя с позором из трендов. И мы туда же. Потому что все-таки интересно, стоит ли овчинка выделки.

Мы прождали на улице с полчаса, когда наконец подошла наша очередь. Внутри оказалось тесно и шумно. Яркие столики нежно жались друг к другу, лишая посетителей всякой интимности. Не знаю, чем гости ресторана были заняты в большей степени – позированием для фото или выбором блюд, но мы довольно скоро сделали заказ, и я уже с нетерпением ждала историй от подруг. Есть в этом что-то ритуальное, когда для обмена новостями непременно нужны особые условия, антураж, настрой. Хотя мы могли уже десять раз все обсудить, пока ждали на улице.

Мы сели за длинный стол, зигзагом рассекающий зал. Публика вокруг была как на подбор – все необычно одеты, с разноцветными волосами, с блестками на щеках и ярким макияжем. В попытках быть ни на кого не похожими люди удивительным образом все равно сливаются в одно лицо.

– Фу, у того парня что, ногти накрашены? – презрительно фыркнула Варя.

Мы с Катей тоже посмотрели за столик у окна.

– Кажется, да, – я говорю, – а что такого?

– Бррр, не могу, меня аж трясет от этого. Вообще не могу воспринимать парней с накрашенными ногтями. Гей, наверное.

– Почему сразу гей? – спросила Катя.

– Ну нормальный парень точно не будет этого делать, – Варя откинула волосы.

– Да ладно, что в этом ненормального? Никакого вреда в этом нет, просто сейчас модно, да и выглядит прикольно, наконец-то парни тоже начали больше за собой ухаживать.

– Как по мне, это все гейские какие-то штучки, ну не будет адекватный человек этого делать.

– Думаю, у тебя просто немного старомодный взгляд на эти вещи. Это дань моде, – сказала Катя, – ничего с нормальностью или ненормальностью общего не имеет. В средние века мужчины носили чулочки и парики, пудрились как не в себя и щеки румянили. И чего?