Глава 2. Как снег на голову

Надя

Не смотря на позднее время и мглу за окном, уснуть было не реально. Жаркие ночи сводили меня с ума, к такому не привыкнуть. Ещё чуть-чуть и я расплавлюсь и растекусь по подушке. Только и оставалось, что лежать и разглядывать потолок в кромешной тишине. Когда к сверчкам за окном присоединился шорох, я встала и, слеповато щурясь на свет, пошла на кухню.

– Я тебя разбудила, Надюш? Прости, милая, – расстроилась мама.

– Ничего, никак не могу уснуть, – поспешила я её успокоить и крепко обняла.

– Не мори себя голодом, не работай допоздна, ночью по городу одна не ходи, и не одна лучше тоже не ходи, – перемежая слова с ласковыми поглаживаниями, мама начала давать наставления. За последние пять лет, что она работала вахтовым методом, они стали нашим привычным ритуалом.

– Не буду, – пообещала я, а чуть подумав добавила: – Постараюсь.

– Эх, – вздохнула она, целуя меня в лоб. – И не трать всё до копейки на своих блохастых.

На этот раз я промолчала, а мама также вздохнула и махнула на меня рукой.

– Возвращайся скорее, – уже в дверях сказала я ей на прощание.

– Две недельки пролетят незаметно, вот увидишь. Всё, не стой на сквозняке.

Подхватив свою спортивную сумку, мама быстро спустилась по лестнице и скрылась за её пролетом. Постояв ещё несколько секунд на несуществующем сквозняке, я вернулась в квартиру.

У меня оставалось ещё несколько часов на сон. И если я не хочу уснуть прямо на работе, глупо от них отказываться. Промаявшись ещё около получаса, изнывая от духоты, я наконец-то уснула… и проспала!

– Чёрт! Чёрт! Чёрт! – выплёвывала я магические слова-ускорители, залетая под холодный душ. Чтобы вода была горячей, надо дать ей стечь. А на это надо в свою очередь время, которого у меня в обрез.

Телефон, брошенный на столе, ожил. Пытался напомнить своей хозяйке-копуше, что автобус вот-вот приедет. И уедет он, судя по всему, без меня. Я ещё не настолько отчаялась, чтобы щеголять по городу в одном полотенце.

Две сиротливо лежащие в кошельке сторублёвые банкноты подталкивали к нелёгкому выбору: либо я сегодня ем, либо я сегодня еду на такси. Перекрестив на удачу холодильник, дёрнула за ручку и выдохнула с облегчением.

– Спасибо, мамочка, – обращалась я к рагу, но с твердой уверенностью, что мама меня услышит, где бы она ни была.

Благодаря её стараниям, я и поем и на работу не опоздаю. Вот только найти бы ещё контейнер. Собирать тормозки на работу было не для кого, и чаще всего некому, так что такое богатство у нас не водилось. Но к счастью, нашлась маленькая стеклянная банка. Положила на всякий случай в пакет и только потом в свою сумку. Как чувствовала…

На работу я приехала даже раньше многих своих коллег. А уж увидев на парковке у входа джип директора, моему счастью просто не было предела. Сергей Андреевич, владелец одного из самых больших парков дикой природы, редко баловал своих подчинённых своим личным присутствием. Застать его на рабочем месте было большой удачей.

– Сергей Андреевич, к вам можно? – легонько поскреблась в дверь и осторожно заглянула внутрь.

Мужчина оторвал взгляд от бумаг на столе и посмотрел в мою сторону. Узнавания в его глазах было ни на йоту.

– Я Надя Степанова, старший сотрудник, – испытывая неловкость, представилась, в то время как директор снова погрузился в бумаги. – Можно? – чуть громче повторила я, снова отвоёвывая его внимание.

– Что вам надо, Надя Степанова? – хмуро уставился он в мою сторону.

– Сергей Андреевич, я насчёт внеурочных. Мне их не выплатили, в бухгалтерии сказали идти к вам, – уже успела пожалеть о том, что решилась на этот шаг, но деньги были и правда нужны.

– А вас кто-то просил, Надежда, работать внеурочно?

– Нет, но ведь тигрица себя плохо чувствовала… – во мне по-прежнему теплилась надежда на благополучный исход.

– А вы ветеринар, Надежда?

Голос директора звучал тихо и до того приторно, что я даже поёжилась. Только он умеет произносить моё имя так, будто это оскорбление.

– Нет.

– Стало быть, в ваших услугах нужды не было. Личная инициатива, милочка, не оплачивается.

– Ясно, – ответила я, мысленно добавив, что она не только не оплачивается, но к тому же наказуема.

Пробыв в кабинете директора не больше пяти минут, я двинулась на выход не солоно хлебавши. Но стоило взяться за дверную ручку, его голос меня остановил.

– Надежда, погодите-ка. Вы хотите прибавку в этом месяце? – предложение было очень даже заманчивым, вот только вряд ли оно сулило мне что-то хорошее. – У меня есть работёнка для вас.

Я вцепилась в ручку так сильно, что у меня побелели костяшки пальцев. Перед глазами начали проноситься кошмары, в каждом из которых главным действующим лицом был Сергей Андреевич и его поблёскивающая на солнце залысина. Какая у него может-быть для меня “работёнка”?

– Возьмите шефство над стажёром на месяц.

– У нас новый сотрудник? – я даже удивилась.

– Боже упаси, вас бы прокормить. Районный суд прислал какого-то охламона на исправительные работы.

Ведущая роль в моих кошмарах тут же переместилась с лысеющего босса на местного бандита-рецидивиста. Кто лучше всех присмотрит за осуждённым? Конечно, Надя, наш компас земной.

– Отдашь это в бухгалтерию, там начислят надбавку, – директор протянул мне несколько листков, решив даже не заморачиваться с моим согласием. – Иди-иди, – поторопил меня Сергей Андреевич, едва ли не выталкивая из своего кабинета.

– С повышением, – только и успела что сама себя поздравить, как на меня налетел незнакомый парень, едва не сбив с ног и заставив выронить и злосчастные бумажки, и собственную сумку. Последняя упала на бетонированное крыльцо и жалобно звякнула.

– Уйди с дороги, мелкая, – бросил он напоследок, прежде чем скрыться в главном офисе.

Подобрав документы, я осторожно поддела тряпичную сумку двумя пальцами. Прямо на нарисованных Елисейских полях разрасталось в размерах красное пятно. Пакетик, увы, не спас.

– Привет, Надюха! Чего киснешь? – только переступила порог подсобки, как услышала голос Маши. Она уже была тут как тут, наносила на губы, наверное, пятый слой алой помады, который мало сочетался с нашей спецовкой и ещё меньше с кислотно-розовым топом, выглядывающим из-под неё.

Самопровозглашённая королева зоопарка называла себя страстной львицей и это, пожалуй, было единственной ниточкой, соединяющей её с животными. Что Маша забыла на этой работе не знала даже она сама.

– Не мой день, – неохотно ответила я, со вздохом отправляя любимую сумку в большой чёрный пакет для мусора.

Аккуратно завернула, дома постираю…

– Что они ни делают не идут дела, видно в понедельник их мама родила, – тут же весело пропела Машка, прекрасно зная, что именно в понедельник это знаменательное событие и случилось в семье Степановых. – Ну и хорошо, крокодилы могут спать спокойно. Что случилось-то?

– Ходила к директору…

– О, Андреич у себя? – тут же перебила меня львица, закрыв наконец тюбик многострадальной помады.

– Можешь и не пытаться. Деньги зажал, зато ещё работу подкинул.

– Ха, с мужчинами работать не просто. Не умеешь, не берись, – на этом Маша воинственно поправила содержимое своего вырви-глаз топа и бодрым шагом покинула подсобку.

Достав из своего шкафчика, однотонную футболку и бейсболку в тон с логотипом парка, быстро переоделась. Солнце уже высоко, пора и за работу. Вычитают деньги из зарплаты намного охотнее, чем добавляют.

Второй раз за сегодняшний день мне пришлось пройти мимо главного офиса. На этот раз я пробегала под закрытыми жалюзи окнами, вжав голову в плечи и боясь даже повернуть голову в их сторону. Ни закрытые окна, ни закрытая дверь не умаляли стонов и звук шлепков. Кажется, Маша получит в этом месяце и мои внеурочные.

Вот только приступить к работе мне так и не дали. Парень, что совсем недавно протаранил меня, лишил обеда, да еще и нагрубил, стоял посреди дороги и сильно жестикулируя, разговаривал с кем-то по телефону.

– Да какой ещё нафиг кипер-шкипер? Ты что издеваешься?!

Ответ по телефону незнакомца видимо не устроил, потому что он отключил телефон и сплюнул в сторону. Заметив меня, он сощурил глаза словно пристально меня разглядывая. Я даже приостановилась, по простоте наивной ожидая, что передо мной сейчас извинятся за утренний инцидент. Но не тут-то было.

– Мелкая, мне нужна Надежда Степанова. Где её найти? – незнакомец не спешил посыпать голову пеплом, а снова перешёл в активное наступление на мою самооценку. Да что же это за день такой?!

– Это будет проще сделать, чем вам найти свои манеры, – не выдержала я его снисходительного тона.

– Оу, – понимающе протянул парень и извинился? О, нет! Продолжил как ни в чем не бывало: – Я Дмитрий Журавлёв, в дальнейшем представлении, надеюсь, не нуждаюсь.

Он самодовольно улыбнулся, обнажив голливудскую улыбку, а я задрав голову вверх, пыталась получше его рассмотреть. Журавлёв…

– Стажёр? – переспросила я на всякий случай, потому как, если кто из нас двоих и выглядел как помощник, то это я.

– Зайка, давай без этого, – по-хозяйски обняв меня одной рукой за талию, он повел меня вдоль дорожки. – Наша встреча с тобой ошибка. Предлагаю бартер: я сделаю тебе хорошо, а ты мне не сделаешь плохо. Мм? Чего ты хочешь, крошка?

Не знаю, что меня потрясло больше: его двусмысленные предложения или непозволительные обращения, но всё это вместе превратилось в гремучую смесь.

– Я хочу, чтобы вы, Дмитрий, взяли себе униформу и приступили к своим обязанностям, – освободившись от его конечности, прошипела я сквозь зубы.

– Зая, ты меня, кажется, не поняла, – тяжело вздохнул мой подопечный.

– Любишь заек, значит? Иди получай форму, я буду ждать у десятого вольера, – круто развернувшись, я зашагала прочь.

Сердце металось в груди, а в голове билась только одна мысль: “Да что он себе позволяет?!”

Работа киперов начинается рано и далеко не с самых приятных вещей. Особенно в выходные и накануне, когда мы ждём большую волну посетителей. Сегодня утро обещало быть спокойным, но на наших подопечных это не должно никак отразиться.

Уборка вольеров, кормёжка, осмотр территории, отчёт ремонтникам или зоологам, фельдшерам – немногие из наших обязанностей.

– Доброе утро, страна, – бодро отозвалась рация, до этого беззвучно висящая на шее. – Барабас уехал, можно начинать.

– Что с зарплатой?

– Суши бамбук, – отшутился бодрый оптимист.

– Лёха, ты вчера аэрозоль распылял у тигров?

– Да, а что?

– Вялые какие-то.

– У лемуров мяч спустило.

– Когтеточка в четырнадцатом на замену.

Жизнь в зоопарке никогда не замирает, но по утрам она действительно кипит. Смотрители снуют туда-сюда между просторными загонами и вольерами, в каждом искусственная имитация родной среды наших подопечных. Мы бы может и не бегали между питомцами, как ужаленные, будь нас хоть немного больше. Сергей Андреевич экономил как мог, доводя парк до прискорбного состояния.

В детстве наша местная достопримечательность казалась мне просто огромной, а сейчас от многих редких видов зоопарку пришлось отказаться. Для их содержания не было ни финансов, ни квалифицированных сотрудников.

Зато деньги находились на пополнение личного автопарка директора. Ничего удивительного. Только бизнес и выкачка денег из туристов всеми возможными способами. Фото с питомцем? Прогулка? Подъём на смотровую площадку? Завтрак, обед и ужин в ресторане класса “типа-люкс”? Любой каприз за ваши деньги.

– Маша, ты чего? – я, конечно, не ожидала застать её за кипящей работой, но и в кустах увидеть тоже не была готова.

Мария цыкнула на меня и снова отвернулась, покачиваясь на ветру, словно кобра готовая к броску в любую минуту.

– Вот это самец, – наконец восторженно произнесла она на одном дыхании. – Сразу видно породу.

– Где? – поинтересовалась я ну с чисто зоологическим любопытством, присоединяясь к ней в импровизированной засаде.

– Да вон же, – Машка махнула рукой в сторону вольера на противоположной стороне, где на лавочке грелся под лучами солнца мой стажёр.

Он сидел в расслабленной позе, широко расставив ноги и облокотившись на спинку. Во рту он перекатывал какую-то соломинку, заставляя нашу ненасытную львицу урчать от такого экстра сексуального зрелища. Журавлёв лениво раскручивал на пальце бейсболку, позволяя свежему ветру трепать свои волосы. Футболку с логотипом зоопарка он надевать даже не думал, вместо этого он постелил её на скамейку, чтобы не запачкать свои белоснежные брюки.

– Я сейчас от одного его вида кончу. Сними рубашку, сними рубашку, сними рубашку, – как мантру стала повторять одно и то же охотница за голыми мужскими торсами.

– Успокойся, Марья. Это мой стажёр, его мне и подсунули с утра.

На её лице успела отразиться целая гамма эмоций: от радости, что она ещё не один раз увидит своего Аполлона, до скорби, что не она заполучила в свои ручки такое сомнительное счастье.

– Надюха, властью данной тебе заставь его снять рубашку, – глаза ее озорно заблестели, а губы растянулись в предвкушающей улыбке, но уже через секунду мы обе рассмеялись.

Породистый самец, привлечённый шумом, лениво повернул голову в нашу сторону, и я поспешила покинуть можжевеловое убежище. Маша испарилась ещё быстрее, вероятно, чтобы нанести шестой слой помады для покорения Журавлёва.

Не имея больше возможности откладывать неизбежное, я пошла навстречу матёрому хищнику в стане людей.

– Думаешь, тебя сюда загорать отправили? – с издёвкой произнесла я. Хамить может и не стоило, но, глядя на самодовольное выражение лица Журавлёва, очень хотелось. – Кролики сами себе вольер не уберут.

Стажёр повернулся в пол оборота на загон позади и сморщил нос. Ну да, запашок тут с ура тот ещё…

– Детка, ты меня не поняла, – парень выпрямился, возвышаясь надо мной на целую голову, если не больше. – Зверушки твои как-то раньше справлялись без меня и сейчас переживут.

– Да уж, я кажется действительно чего-то не понимаю, например, значение выражения “исправительные работы”.

– От земли метр с кепкой, а столько проблем из-за тебя, – Журавлёв горестно покачал головой и вдруг снова притянул меня к себе за талию. Он склонился ко мне так низко, что губами почти касался моего уха, когда говорил: – Я заплачу тебе двести баксов и ты от меня отстанешь. Купи себе каблуки, или метлу и совок для своих кроликов, а я, быть может, буду иногда тебя навещать и проверять, что ты отмечаешь мои трудовые будни позитивным крестиком.

– Убери от меня свои руки, – я тщётно попыталась высвободиться из его железной хватки, но это оказалось не так-то просто. А со стороны выглядело, наверное, и вовсе странно, потому как сразу же со стороны раздался обеспокоенный голос техника.

– Надя, всё в порядке?

Журавлёв сразу же разжал свои ладони-капканы, и я обернулась на голос.

– Да, Миш, в порядке, – я помахала рукой Синицыну, испытывая самое препаршивейшее чувство стыда. Даже пусть по идее и не за что…

– Ну? Какой твой положительный ответ? – снова принялся за своё горе-стажёр.

– Не всё в жизни можно уладить с помощью денег.

– Ага, ну ясно, – вдруг заулыбался искуситель. – Я у тебя первый? Я никому не скажу, что ты взяточница, обещаю. Но ты хорошенько подумай. Ок?

Журавлёв развернулся и пошёл прочь легким прогулочным шагом, словно он в парк на экскурсию пришёл. А я осталась один на один с целым семейством кроликов.

Видимо видя моё настроение, шерстяные клубочки послушно зашли в отсек и не высовывались пока я не убрала вольер. Я же даже думать не могла ни о чём другом, кроме заманчивого предложения стажёра.

Возьму деньги и даже не увижу его больше. Всего за пару часов он успел меня вывести из себя. И сумма не маленькая. Во всяком случае гораздо больше обещанной надбавки и практически ничем не уступающая моему месячному окладу. На моём плече словно уселись ангел с чёртом и перетягивали мои мысли как канат. Ангел упирал на совесть, муками которой я прежде не страдала. А чёрт нажимал на финансовую выгоду, игнорировать которую совершенно не получалось.

Так и варилась я в собственном котле из сомнений, развеять которые смог только денежный мешок. Так за глаза я уже успела прозвать Журавлёва. Стоило только увидеть его надменную ро… лицо, то есть, и я сразу решила: откажу!

– Скучала по мне, бэйба? Готова осчастливить папочку своим “да”?

Вот же наградил Бог самоуверенностью, обзавидоваться можно.

– Очень скучала, – отозвалась я, стараясь вложить в свой голос максимум презрения.

Наглец словно бы интуитивно почувствовал, что дело запахло керосином, и сменил тактику.

– Давай, пообедаем и мы с тобой всё обсудим. Я угощаю.

Хотела отказаться и даже успела открыть рот, но заурчавший желудок, словно среагировав на команду “еда”, не позволил этого сделать.

Журавлёв довольно улыбнулся и повёл меня к ресторану, распустив руки в привычной видимо для него манере. Пустив ситуацию на самотёк, я вертела головой от любопытства. Моя зарплата не позволяла мне прежде бывать здесь. Местные держатся от таких заведений подальше, тем более в разгар курортного сезона. Но кое-кто привык сорить деньгами, почему бы и не воспользоваться?

– Буйабес, пожалуйста, – не глядя в меню попросил у официанта мой стажёр, а я едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. Наивно подумала, что Журавлёв обозвал паренька балбесом, но пока выходило, что балбес тут я.

Меню пестрило страшными названиями и не менее вычурными картинками, на цены я даже смотреть боялась. Даже не была уверена насчёт валюты, царившей здесь.

– Рыбный суп, пожалуйста, – определилась я, выбрав меньшее из зол. По крайней мере, так мне тогда казалось.

Как сильно я промахнулась, я поняла только, когда оба блюда составили на столик. Перед Дмитрием поставили тарелку с бульоном, тарелку с разными морепродуктами, тарелку для костей, ещё и тосты. Мне же дали всего одну, словно издёвка, и как кушать бульон и плавающие в нём мидии я не имела ни малейшего понятия. Стоит сначала съесть бульон? Или мидии? Руками или ножом? А куда деть раковины? Спросить у официанта или, не дай Бог, Журавлёва я постеснялась. Похлебав ложкой бульон и сделав вид, что я не очень голодна, отставила это извращение подальше.

От второго и последующих экспериментов я отказалась. Дмитрий тоже не стал меня дразнить и попросил счёт. Чек нам принесли в кожаном футляре, который мне почему-то очень сильно напомнил пропавшую из террариума змею. Привет, паранойя!

Жестом, каким обычно фокусники достают кролика из шляпы, Дмитрий достал пластиковую карту и вложил внутрь. А спустя минуту, когда к нам вернулся официант, я снова готова была провалиться под землю.

– Карта не действительна, – обратился он к Журавлёву.

– Что? – словно не услышав, переспросил тот.

– Ваша карта не активна. Вы можете оплатить наличными или кредиткой, – хоть голос официанта и звучал безэмоционально, я в каждом его слове ловила скрытый подтекст.

– Ерунда какая-то, – фыркнул не такой уж денежный мешок и протянул официанту кредитку.

Вот только спустя минуту ситуация повторилась. Стажёр был в замешательстве, а я в гневе, который только усилился стоило мне увидеть сумму чека. Я бы на эти деньги спокойно жила до зарплаты. Я бы, чёрт возьми, даже шиковала!

– Мой кошелёк остался в раздевалке, я схожу за ним и оплачу, – тихо сказала я, едва узнавая свой собственный голос.

– Хорошо, – кивнул официант. Благодаря нашей униформе во мне легко было угадать сотрудника парка, да и лица здесь все были примелькавшиеся.

Я не шла к нашей подсобке, а летела. И как результат, столкнулась с Машкой, которая как обычно в обеденные часы устраивала себе сиесту.

– Надюха, смотри, что я нашла, – радостно повисла она на мне, тыча в нос какую-то бульварную газетёнку. – Читай-читай.

Маша едва не хлопала в ладоши на радостях и мне не оставалось ничего другого, как взять из её рук газету. Почти на всю первую полосу была фотография Журавлёва и надпись, не уступающая в размерах. “Сын миллионера арестован за пьяное вождение”.

– Миллионер! Ты видела?! Настоящий!

Ага, я-то уж точно видела. Алкаш он самый настоящий и дебошир, вот он кто. Доставая кошелёк из шкафчика, я придумывала всевозможные кары на его светлую голову. Я ему устрою исправительные работы, он меня надолго запомнит!