Глава 3 Это еще цветочки

Утро. Кофе с молоком в термокружке. Рю. Но никаких пробежек, просто по "делам". Грустные карие глаза и корм в миску. Ссадины подживают, можно брюки надеть, белые. Блузка пудрово-розовая. Балетки. Завтракать нет сил. Мало спала. Где чертовы ключи от машины?! Опаздываю. К дьяволу макияж. Волосы в хвост. Духи. Звонок телефона.

– Машенька, бери свое белобрысое чудище на работу. Сегодня поснимаем вас, у Сани тут окно образовалось. Отряд красоты я уже вызвала! – Наденька, кто бы сомневался. Хорошо, что дома застала. Глянула на ногти, нормально, пойдет.

– А к чему спешка? – поинтересовалась я.

– Да у меня интервью сорвалось, будем тобой затыкать пустое место. На днях уже выйдет. Так что не тормози, статью хотя бы тезисно накидай на диктофон, девочки все расшифруют, поправят, сделают, – суетится и нервничает. Видать, реально беда с материалом. Ладно, сколько раз она меня выручала, теперь моя очередь. Тем более что заплатят.

Из дома мы вылетели с Рю пулей, та, довольная, устроилась на своем лежаке на заднем сиденье. Тваю мать, машину не помыла! Так, хорошо, пока пробка, статья. Назовем ее "Десять причин быть счастливой и самостоятельной". Превосходно. Ну, что ж, свобода, возможности, саморазвитие… да и всякое там. Затор быстро рассосался, и я заезжаю на парковку. А там уже Виталик. В полной готовности. Бдит.

– МарьСергевна, ключики давайте, я ее на мойку быстренько, а вас уже ждут в редакции, красоту наводить, – с энтузиазмом выпалил помощник.

– Одна царапина, Виталь, и ты… ну, понимаешь, – пригрозила я, проведя ребром ладони по шее.

– Понимаю, все понимаю! У меня права с восемнадцати и тут близко. А Рю со мной? – С полными надежды глазами уточнил он.

– Нет, она тоже красоту наводить, – умолчала, что на офис. И что понятие красоты у Рюнделя такое прям, свое. Полное авангардизма и экспрессионизма.

Скрепя сердце я оставила ключи, подхватила сумочку, Рю за ринговку и зашагала ко входу. Опять лифт, зеркало. А что, я очень даже ничего. Пудровые оттенки мне определенно к лицу, подчеркивают нежность и мягкость черт. Теплые тона выделяют глаза. Может и правда, в меня можно просто влюбиться?.. Даже такому, как Алексей Баринов…

Выйдя из лифта я попала в цепкие объятия штатного отряда красоты. То есть стилиста, визажиста и их помощников. Итак, голубые джинсы скинни, высоченные шпильки, черный жакет. Волосы локонами, макияж с акцентом на глаза. С местом решили не заморачиваться, поставили BRZ на солнечный участок парковки, пусть тени будут резкими, в этом есть свой шик, и вперед. Я облокотилась на крыло, Рю у ног, я выхожу из машины, Рюша выглядывает из-за спины, я открыла капот, а белобрысая держит клатч в зубах и все в этом духе. Банально, вроде, но смотрится исключительно круто.

Съемки шли весело. Все шутили, Рю отжала булку у прохожего, Саня так вообще был в ударе, вспоминал свою несостоявшуюся лондонскую фото-карьеру в красках и лицах. Ржали все. Так что счастье на лице даже и изображать не пришлось. А действительно, у меня очень хорошая, полноценная и насыщенная жизнь.

И вдруг все затихли. А Рю вырвалась и побежала. Я бросилась за ней и… ну, конечно, Баринов. Собственной персоной. Ведь у меня же все должно идти по самому идиотскому сценарию!

– Маша? – он трепал белобрысую предательницу по холке, подбирая конец ринговки, – вы с Рю восхитительны. – Улыбается. Поправил выбившуюся прядь. Мою.

– Сспассибо, Алексей… – да черт, я ж его даже отчества не знаю!

– Арикович, Маш, – он протянул мне шнурок ринговки. Господи, как он на меня смотрит… словно съесть хочет…

Второй побег, на этот раз публичный. Ааатлично! Чуть ноги не переломала на каблуках. Бросила машину, открытой, между прочим. Маша! Ну что же ты! Стоишь в кабинке туалета и трясешся. Рю радостно попыталась попить вкусной водички из унитаза. Это немного отвлекло. Стук в дверь.

– Маааш, – Наденька, конечно, кто же еще, – выходи. И объясняйся, быстро! – Удивительно, когда ей надо, Надя умеет выдавать вполне себе командный тон.

– Он ушел? – глухо уточнила я.

– Барин-то? Ушел. Спросил, что это за цирк мы устроили, и уехал. Он про съемки, а не про твое позорное бегство, – с явной долей сарказма выдала редактор, – тут он корректно промолчал.

Я вышла. Да, глазки-то у Нади горят новой сплетней. Сенсационной прям. А тут я еще и попалилась по полной программе. Ну почему у меня не может быть все нормально, как у людей?

– Ничего объяснять не буду. Сейчас вернусь, доснимаем и я работать. Тему больше не поднимаем. Или ты мне не подруга!

– Хорошо-хорошо! – подняла руки Надя. – Пошли давай, мне самой еще номер собирать. А про Барина сама все расскажешь, никуда не денешься, – и подмигнула, – я в этом плане терпеливая. Главное не пытайся мне врать, что ничего не происходит!

*****

Вернулась в офис, отдав ключи помощнику, чтобы завез Рюшу. Таки повезло ему с ней пообщаться. Текучки накопилось, надо все это делать и срочно. Да и мониторинги готовы. Я засела плотно, даже пропустила обед. Просто забыла про еду. Со мной такое бывает, когда чем-то сильно увлечена.

– Мария Сергеевна, – заглянул Виталик и положил ключи от машины и квартиры на стол, – я Рю отвез, ключи вот, и к вам тут курьер…

Да, охапка роз. Красивые, кстати, бледно-розовые. Он что, сумасшедший? Ну, карточка с подписью приложена. Сам написал, не секретарь, почерк, сразу видно, другой. Не в российской школе учился. "Не убегай". Он реально невменяемый. Хотя да, может извращенец просто, психички нравятся. Тут-то я да, впереди планеты всей, уверена. Такую буйно помешанную еще поискать надо.

Я немного посидела, походила, снова посидела. Постояла. Ладно. Орлова, ты взрослая тетка. Соберись! Зазвонил телефон. Внутренний.

– Маш, – Семен Моисеич, напряженный такой, – у Барина вопросы к тебе по отчету, требует на ковер, – а, ну кто бы сомневался, конечно. Ковер, значит. И отчет еще. Хоть не сразу на стол, и то хорошо и спасибо большое.

– Куда идти? И когда?

– Уже ждет. Засел в кабинете генерального. Маш, – шеф понизил голос, – он с утра злой как черт, на всех рычит по поводу и без. Просто кивай и улыбайся, может пронесет. Я твой отчет смотрел, не понимаю, что там может быть не так…

– Спасибо, Семен Моисеевич, – сказала я ровно.

Ой, сомневаюсь что пронесет. Ладно, на двенадцатый этаж, кабинет знакомый. Секретарь, кстати, у него свой, знойная брюнетка, как с картинки в глянцевом журнале. Ну, глупо было бы ждать другое.

– Алексей Арикович, – прощебетала в трубку красотка, – Мария Орлова в приемной, – дождалась ответа, – хорошо. Мария Сергеевна, – это уже ко мне, – проходите, пожалуйста.

Я зашла. Да, кабинет претерпел изменения. Вместо привычного по прежнему владельцу хрома, стекла и самомнения его украшал фундаментальный письменный стол с ноутбуком на нем. Пара картин, явно не репродукции. Но при этом и не известные полотна, Баринов определенно не стремился выставлять свое богатство. У окна переговорная зона. Все лаконично.

– Нравится? – Алексей закрыл ноутбук и внимательно посмотрел на меня.

– Да, стало как-то… ммм… благороднее, – пролепетала я.

– Знаешь, я, кажется, впервые в жизни пользуюсь служебным положением, чтобы завоевать внимание женщины, – серьезно глядя мне в глаза проговорил он.

– Спасибо за цветы, очень красивые, – выдавила из себя улыбку.

– Хорошо, – улыбается, – извиняться за вчера не буду. Тебе понравилось. – Вот даже и не знаю что на это ответить. Понравилось, да. И страшно очень. И почему вообще об этом надо говорить вслух?!

Встал. Черные брюки, в тон им тенниска. Баринов, как всегда, грациозен и бесподобен. Так, ладно, слюни подобрали. А он все ближе. Уткнулся в мою макушку, вдохнул. Прижал к себе и начал снимать резинку с волос.

– Что ты дделаешь?! – голос предательски задрожал.

– Соблазняю тебя. Получается? – прошептал практически на ухо, запустил руку в волосы и потерся щекой.

– Слишком, – выдохнула я.

– И еще, в следующий раз побежишь – догоню. Знаешь ли, это разжигает во мне инстинкт охотника, – он обвел большим пальцем мои губы, – будешь бояться, буду давить. А будешь прятаться – найду.

– А ты ничего не перепутал, Баринов?! – взвилась я, отталкивая его. – То, что ты… ну, это ты, не дает никакого права так себя вести и решать за меня, и давить, и преследовать, и вообще! – я резко развернулась и почти побежала к двери.

Незаметным движением, словно по волшебству, он оказался передо мной, я наткнулась на крепкую грудь. От него пахло… ох, как же от него пахло. Парфюм на каждом человеке приобретает индивидуальную окраску. И вот этот запах… ох…

– Нет. Не дает. Просто я схожу по тебе с ума. И не в силах держать себя в руках. – Он обхватил мое лицо ладонями и посмотрел в глаза, – но вижу, это взаимно.

Во мне словно что-то оборвалось. Я ему поверила.

– Маш, – он говорил тихо, – поцелуй меня.

Закружилась голова. И дальше все было как в тумане. Потянулась к нему, прижалась губами к его, и… и словно утонула. Все тело пронзило предвкушение. Мучительное, сильное, всеобъемлющее, такое сладкое. От которого не скрыться, не перетерпеть, не отвлечься, не забыть. Сметающее все на своем пути.

Я обвила руками его шею, прижимаясь всем телом. Леша подхватил меня на руки и опустил на стол. Обняла ногами, притягивая его к себе все ближе. Хотелось раствориться в нем, стать его частью. Вцепилась в короткие светлые волосы, и сходя с ума от страсти прикусила его нижнюю губу. Баринов охнул и резко отстранился. Наверное, я не рассчитала силы. Коснулся рта дрожащей рукой, на которой остался красный след и недоумевающе посмотрел на свои пальцы. Его зрачки расширились, превратив зеленые глаза практически в черные. И натурально зарычав набросился на меня.

Теперь он не просто целовал, ласкал меня. Совершенно нет. Он подчинял, покорял, завоевывал. Ставил свою метку. Зазвонивший телефон Баринов просто смел со стола. Рубашка на нем уже была расстегнута, как и мой пиджак. Так и не переоделась со съемки. Я потянулась к его ремню. И тут все кончилось.

– Нет, не так, – он бережно перехватил мою руку и поцеловал ладонь. Его голос звучал глухо. А вот меня словно ледяной водой окатили. Вырвала руку и слезла со стола, запахивая пиджак. Пуговиц на нем не осталось. Гребанные пассатижи. Обуви на ногах тоже. Он реально чуть не трахнул меня прямо здесь, а я была только за. И теперь он сам отказывается, когда я просто схожу с ума и готова на все, чтобы продолжить. С ума сойти! Я реально невменяемая и вокруг происходит… сама даже не знаю, что именно.

Баринов повернулся ко мне лицом, чуть облокотившись на стол, и с интересом наблюдал за дальнейшими действиями.

– Маааш, – протянул он. Издевается, гад, – да что у тебя в голове вообще творится?