Тонкие длинные пальцы деликатно, но всё равно ощутимо хлопали меня по щекам, возвращая в реальность. Вслед за осязанием вернулся слух – разноголосый гомон, споры, чья-то яростная ругань на заднем фоне… Открыть глаза? Не хочется. Ещё бы немного побыть наедине с собой, не думая, растворившись в сонной темноте.
Я осторожно вдохнула. Это удалось неожиданно легко и свободно, а шея и грудь ощутили движение воздуха, ласково обдавшего обнажённую кожу. Обнажённую?.. Я распахнула глаза, инстинктивно пытаясь прикрыться. Узкий ворот и жёсткое парчовое платье на моей груди были расстёгнуты почти до грани приличий. Надо мной нависла обеспокоенная Мекса. Ну, как обеспокоенная… Взгляд суровый, губы поджаты в ниточку, крылья носа побелели – так и есть, для бесстрастной унвартки это была крайняя степень взволнованности.
Какое-то движение сверху, и надо мной нависло ещё одно родное лицо, только без разъезжающейся улыбки и смешинок в тёплых карих глазах – Хельме. Это на его коленях я лежала головой, распластавшись остальной тушкой по каменному полу. Взгляд окончательно сфокусировался и выхватил за лицами друзей другие, обступившие нас: Хельтинге, императрицы Анневьев, его светлости…
Арн Шентия был бледен и недвижим, не сводил с меня глаз, а руки его были странно вывернуты за спиной. За ним вплотную стоял сам император Нердес и что-то тихо и убедительно шептал брату. А больше из моего лежачего положения ничего не было видно.
– Диночка, – выдохнул Хельме и нежно провёл ладонью по моему лицу, унимая судорожные похлопывания Мексы: та всё продолжала на автомате приводить меня в чувство.
– Милая, за лекарями уже послали, – сердобольная императрица Анневьев даже взяла меня за руку.
А у меня в очередной раз проскользнула неуместная мысль – как же у этой прекрасной пары могло появиться на свет такое… такое чудовище.
– Антарин, – поморщилась я, чувствуя, как возвращается давящее изнутри чувство. – Он мне мешает…
Огромный круглый каменный стол, за которым вершились судьбы трёх стран, был сделан из особого камня, с ним мы уже как-то сталкивались на турнире. В тот раз он уравнял участников соревнования, лишив всех магии, и здесь стоял с той же целью: чтобы не возникало соблазнов решать вопросы при помощи силы, не всем подвластной.
– Да к гроршам, Нердес! – зло и отчётливо бросил арн Шентия, резко высвободившись из захвата.
Я на мгновение залюбовалась этим стремительным броском: чёткие выверенные движения, ни одного лишнего, так может двигаться только лучший боевой маг Империи на поле боя. Разве что не сверкала магия, гасимая массивным столом из антарина, и не летели в разные стороны враги – Мексу и прочих он просто деликатным тараном сдвинул в сторону, подхватив меня, как пушинку, с пола.
Анхельм возмущённо вскинул руки, призывая водную магию и прослушав мои слова про антарин, и тем самым упустил момент – в скорости его светлости не было равных.
– Ронард, держи себя в руках! – рявкнул Нердес. – Если ты сейчас…
– Договор! – взвизгнула неожиданно тонким голосом красавица шах-ханим Элма́с.
Взметнулся великан астарх, одновременно вскочили из-за стола оба шахина и их юные сёстры-близняшки. Кажется, кто-то ещё что-то кричал вслед, но голоса уже стремительно стихали позади, до меня донёсся только заливистый неприятный смех наследного принца Аландеса.
Круг священнослужителей беспрепятственно разомкнулся, пропуская разъярённого зверя со своей добычей. Да и не могли они уже чинить преград – текущий договор уже истёк, новый ещё не подписан. А похищения чужих невест – дела мирские.
По мере отдаления от этого кошмарного места по моим жилам заструилась спелёнатая магия, закололо пальцы. Меня несли бережно, словно пёрышко, которое боялись помять, но при этом его светлость нёсся во весь опор. Вот и он почуял себя вне действия коварного минерала, высвободив на мгновение руку и удерживая меня на одной, вспорол яркой вспышкой воздух впереди, и мы, безумные беглецы, исчезли в зеркальном портале.
Портал выбросил нас на продуваемой ветрами каменистой площадке. Горы? Но в этой части страны их практически нет, только невысокие утёсы у моря, вроде того, на котором расположен дворец М’Рирт. И не Истрия, уж её неприветливые скалы я всегда узнаю. Но это было не важно – в этих объятиях хоть на край света. Я прижалась покрепче к твёрдой груди, обхватила непослушными руками шею. Не нужно ни объяснений, ни слов, я вечность готова провести вот так, пусть всё внутри горит огнём, а ветер обдаёт прохладой…
– Ардина, – всё же нарушил хриплым голосом идиллию его светлость.
Спустил на землю (нет же, оставьте!), сжал до боли кисти.
– Ардина, послушай меня. Тебе сейчас надо…
– Мы от всех сбежали? Как же здорово… Здесь никого, а ещё так тихо… Мы останемся здесь, да? Скажите, что да…
Свежий чистый воздух пьянил, я дышала им всей грудью после той каменной ловушки, где чуть не произошло страшное… Или произошло? Всё как во сне, только кошмар вдруг сменился лёгким видением. Так и должно быть – без этих напыщенных и всевластных лиц, грязных игр и немыслимых решений. Да даже всевидящим богам здесь нет места! Одни!
– Ардина, используй магию, срочно! Ты вся горишь, – кажется, его светлость не разделял моих восторгов от смены обстановки. – Самые сильные заклинания, всё, что знаешь! Тебе нужно избавиться от лишнего, а я, идиот, снова не досмотрел…
– Магию?.. Но меня не учили обращаться со Светом… А Тьмой я умею разве что сражаться, всё остальное в ней только рушит, а я не люблю, вы же знаете… Но зачем это сейчас? – недоумевала я.
– Тогда круши! Или сражайся! Доставай меч!
Арн Шентия резко отстранил меня, выжидая. Что, почему?.. Похитить меня с Middag kjære, чтобы просто провести урок? Вы сходите с ума или я? Сейчас ведь не это главное… И нет, не приснился кошмар! Вы были там, сами всё видели и слышали… Я видела, как помертвело ваше лицо, как угасли глаза, горевшие поначалу такой яростью. Они разлучили нас, вы меня похитили, а теперь сражаться с вами?
Его светлость не размышлял более, сверкнул в темноте его ослепительно белый меч, и свирепый вид не оставил сомнений.
Он хорошо меня выучил – не думать головой при виде наставленного на тебя оружия, а действовать на инстинктах. Мой чёрный скимитар в темноте смотрелся не так эффектно, зато с недавних пор был поразительно быстр и послушен.
Увернувшись, я отразила удар, и следующий, и ещё серию, попутно выстраивая щит и призывая на подмогу тени.
– Используй больше магии! Свет тоже! Всю выводи!
– Я не умею Све…
– Как умеешь!
– Да какого крыж… La det bli lys! – заорала я единственное, что знает даже самый ленивый неуч – заклинание светового шара, когда его светлость применил любимую тактику и растворился невидимкой в темноте.
Яркая вспышка озарила небо над головой, осветив вершины незнакомых гор, на пару секунд стало светло как днём. В запале я, кажется, бросила на простенькое заклинание всю светлую магию, и тут же накрыло откатом и слабостью.
Я покачнулась, выпустив из рук туманный клинок, зато моментально исчезло это чувство внутреннего жара и опьянение от дарящего прохладу ветра. Нет, это совсем не ласковый ветер, а ледяной, пронизывающий до костей, бр-р…
Впрочем, в следующую секунду я уже была прижата к широкой груди, а горячие поцелуи опалили виски и лоб.
– Тебе лучше?
Я прислушалась к себе. Да… Определённо лучше. Исчезло давящее изнутри чувство, перестало колоть пальцы, окончательно прояснилась голова. Я кивнула.
– Но зачем вы…
– Дурак. А ещё мнил себя преподавателем.
– Я не понимаю…
– Ардина, с того момента, как высвободилась твоя магия, тебя не зря в Академии загружают учёбой на износ… С таким мощным резервом иначе нельзя. Илза Нерайя тогда правильно сказала: вот уж кому не грозит магическое истощение. Зато обратный эффект – для этого слова-то толком нет, разве что… как это назвать… перенасыщение, наверное – вот здесь постоянный риск. А ты здесь пятый день без практики, да ещё твой Свет…
Я смутилась и лишь прижалась крепче, зарывшись лицом в жёсткую ткань мужского камзола.
– Да, твой Свет, особенно он. Это ведь настоящее чудо, с какой силой и как быстро он возвращается к тебе… Ты прячешь лицо? Чего ты стыдишься, моя Ардина?..
– Эта сила и скорость… Это лишь отражение моих чувств… К вам.
Разве можно почувствовать чужую улыбку, не видя её? А вот смогла же…
– К тебе. Мы же договорились…
Я помню, Ронард: на миллион поцелуев, пока не справлюсь. Внезапно осознание событий сегодняшнего вечера отрезвило. Я напряглась и чуть отстранилась, его светлость тоже закаменел.
Кто первый скажет о том, что пора вернуться? Ведь он, получается, забрал меня с собрания лишь для того, чтобы я смогла выпустить кипевшую внутри меня магию, пока та не начала отравлять меня: тогда сдерживаемая печатью, сегодня антарином. Или же нет?
Нет! Украдите меня! Не возвращайте туда! Я не хочу быть чужой невестой, равно как не смогу отдать вас никому!
Нет, врёшь, Ардина… Сможешь. Иначе обрушишь гнев богов и на себя, и на него, и на две ни в чём не повинные страны. «Да будет так» – сказали и астарх, и император, и боги приняли их слова. Кто я такая, чтобы идти против них?
Больше всего я боялась прочитать те же мысли в его глазах, но подняла взгляд с немым вопросом. Что я увижу там?
– Тебе нужно поспать, Ардина, – ласково и с затаённой болью в складке меж бровей ответил Ронард, открывая портал.
Усталость это была, нервное истощение или же его светлость воздействовал на меня целительной светлой магией – не знаю, но из портала я не вышла, провалилась в сон там же с его последними словами.
Глаза я открыла уже в постели, собственной. Под боком был тёплый манс, за окном светало. Того гляди, выйдет из-за угла вездесущая Талья, но что-то опять не торопится. Внезапно я ощутила, почему, почуяв магию. Не свою, нет. Такое со мной случилось впервые – я отчётливо почувствовала чужие охранные контуры по стенам, сплетённые из красной и белой магии, не видя их. Толстенный щит, запечатавший комнату от внешнего мира, а за ним, чуть дальше, слабыми отголосками была ещё магия, и ещё… Кажется, что-то стихийное, и снова боевая, но уже совсем чужая и незнакомая, словно эту защиту со всех сил нещадно таранили извне.
– Скоро пробьются, – подтвердил мои мысли голос из тёмного угла. – Прости, мои силы уже на исходе.
– Вы?.. Вы здесь всю ночь?..
О проекте
О подписке
Другие проекты