Стефан украдкой выглядывал из-под одеяла, не решаясь вылезти из кровати в прохладную комнату.
– Ну что, соня, просыпайся! – сказала Лиза, с грохотом вывалив дрова у печки.
– А что у нас на завтрак? – спросил Стефан, по-прежнему кутаясь в одеяло.
– Свойская сметана с творогом, – ответила Лиза, заталкивая поленья в печку, – вчера нам тетя Мотя передала гостинцы.
– Свойская? А что такое «свойская»? Это животное такое, «свой»?
– Свойское – это значит свое, от своего домашнего животного, – рассмеявшись, пояснила Лиза.
– Мам, а надолго мы здесь? – заканючил Стефан.
Лиза вздохнула, вытерла пот со лба рукавом старой пыльной куртки в заплатках, которую она нашла в сенях, и ласково посмотрела на сына.
– Год-два, пока я не решу, где мы будем жить. Мы с тобой пережили… очень непростые события и нам обоим надо восстановиться, отдохнуть. Перемолоть пережитое прежде, чем мы уверенно войдем в новую жизнь. Да и через два года тебе надо будет в школу.
– Ура! Школа! Вот здорово! – Стефан радостно захлопал в ладоши, позабыв на мгновенье о холоде.
– А пока мы с тобой поучимся читать и считать. До того, как стать дизайнером интерьеров, я ведь училась на педагогическом факультете. Так что к школе я тебя подготовлю.
Лиза зажгла спичку и бросила ее в печь.
– Не разгорается. Как же ее растопить-то?!
– Мам, ты не знаешь, как зажечь огонь в печке?
– Нет, сынок, я никогда ж этого не делала… Может быть, ты знаешь? – игриво спросила Лиза.
Стефан отрицательно покачал головой и спрятался под одеяло.
– Надо найти какую-нибудь бумажку.
Лиза поискала хоть какой-нибудь клочок бумаги. Под потрепанным и выцветшем от времени диваном она заметила торчащий обрывок газеты, начинавшийся с фразы: «…полняет желания, которые загадывают во время Большого обряда. Согласно легендам, Золотую бабу способны увидеть не все, а лишь избранные». После этого предложения начиналась другая статья о прошедшем футбольном матче между командами «Торпедо Карелия» и «Красные огни».
– …полняет желания, загадываемые во время Большого обряда, – задумчиво растягивала и смаковала на губах Лиза, – исполняет! Исполняет желания! Золотая Баба. Интересно, что это.
Лиза бросила обрывок газеты в печь и подожгла спичкой. Когда огонь в печи наконец разгорелся, Лиза облегченно выдохнула.
– Ну вот и все, скоро здесь будет тепло.
Лиза отряхнула ладони и присела на край кровати, где прятался в одеяло Стефан.
– Давай вылезай, иди умывайся, я там тебе воды нагрела. Потом поможешь мне в бане прибраться.
– Ну ма-а-ам, тут еще холодно!
– Нечего! Давай, закаляться надо! Ты уже большой.
Стефан нехотя вылез из постели, пошарил ногами в поисках тапочек и, надев их, поплелся к умывальнику, скромно притулившемуся в сенях.
Лиза присела на диван, чтобы передохнуть, когда часы прокуковали одиннадцать. Она ухмыльнулась. «Хорошо, что я смогла их настроить сегодня утром, пока Стефан спал. Жаль только вот, что он пропустил самое интересное», – подумала Лиза и откинулась на спинку дивана.
Дремота начала охватывать ее. Лиза зевнула, вынула ноги из ботинок и поджала под себя. Стефан почему-то очень долго чистил зубы. Лиза хотела было к нему пойти, но приятная нега накрыла ее теплой волной, и она погрузилась в сон.
Она брела по колено в воде. Бескрайнее озеро будто звало ее глубже в пучину. Предзакатное солнце погрузилось в плотную молочную дымку. Лиза опустила глаза и увидела на себе белую сорочку, которая успела уже наполовину погрузиться в воду. Где-то вдалеке гаркали вороны. Сделав еще пару шагов, Лиза оказалась в воде.
Озеро обняло ее со всех сторон, нежно убаюкивая. Она начала плавно, вниз спиной опускаться на недосягаемое дно: чем глубже погружалась Лиза, тем дальше оно оказывалось от нее. Лиза перевернулась со спины на грудь и сделала несколько гребков руками. Впереди замаячила подводная роща из водорослей, среди которых мельтешили какие-то фигуры. Лиза подплыла поближе. Изящные женские спины ближе к бедрам превращались в серебристо-голубые рыбьи хвосты. Русалки копошились целой гурьбой, низко склонившись над чем-то. Лиза сделала еще пару гребков в попытке разглядеть, что же так занимало этих созданий. Ее нога соскользнула с попавшегося под ногу камня, несколько камешков размером поменьше покатились, создав шум. Две русалки резко обернулись. Их лица искажала мерзкая гримаса, похожая на оскал, рот был перепачкан кровью, а их скрюченные пальцы сжимали куски человеческого тела. Русалка справа, белокурая, с неприятным колким взглядом, держала женскую руку. Лиза пригляделась повнимательнее и узнала кольцо, усыпанное мелкими бриллиантами с голубым круглым топазом в центре. Это было то самое кольцо, которое подарил ей Петерис на пятилетие их супружеской жизни. Ужас пробежался острыми иголками по всему телу Лизы, ее бросило в жар. Только тут она осознала, что ей нечем дышать. Она, задыхаясь, стала глотать воду и закричала, что было сил.
Когда Лиза открыла глаза, то увидела привлекательное лицо худощавого мужчины средних лет, обрамленное темными волосами и короткой бородкой. Его ярко-голубые глаза обеспокоенно бегали по ее лицу. Он крепко держал Лизу в руках.
Лиза вскочила, стремглав выбравшись из его объятий:
– Кто вы такой? Что… что случилось? – затараторила она.
Лиза огляделась. Она стояла возле крыльца их нового жилища. На ступеньках сидел хмурый Стефан и покашливал.
– Вы когда-нибудь в своей жизни растапливали печь? – спросил незнакомец.
В груди Лизы словно закопошился маленький зверек.
– Я… я… нет, – сдалась Лиза, покраснев.
Незнакомец встал с корточек, заулыбался и закивал:
– Когда растапливаете печь, всегда выдвигайте задвижку, иначе вы можете задохнуться. Пойдемте, я вам ее покажу.
Лиза недоуменно смотрела на высокого незнакомца в мешковатом темно-сером спортивном костюме, твердой походкой бесцеремонно зашавшего к ним в дом, и пошла за ним следом.
– Посмотрите, вот это – задвижка, – незнакомец показал на ржавую пыльную железку с крючком на конце, – обязательно выдвигайте ее при растопке. А когда угли прогорят и превратятся в пепел – вот тогда ее закрывайте обратно, ну или чуть раньше, чтобы тепло не уходило так быстро. Да, кстати, не представился. Григорий.
Он протянул руку Лизе. Та ее пожала и на выдохе ответила:
– Я Лиза. А сына зовут Стефан.
– Сына? – Григорий оглянулся по сторонам.
– Да, он же сидел там, на ступеньках, когда я очнулась.
– Ах, ну да, Стефан. А вы – Лиза? – Григорий как-то странно посмотрел на нее.
– Как вы у знали, что…
– Что вы чуть не задохнулись? – глаза Григория загадочно блеснули, – угадал! Ну что, Стефан пойдет лошадок смотреть?
Вошедший в комнату Стефан подпрыгнул и взвизгнул от неожиданно свалившегося на него счастья. Лиза заулыбалась.
Стефан милой косолапой походкой семенил рядом с Григорием. Лиза шла чуть позади, жадно вдыхая свежий воздух. В голове шумело. До дома Григория шли долго, хоть он и стоял третьим по счету от дома бабушки Варвары. Небольшой забор из валежника отделял леваду, в которой гуляли лошади.
– Вы давно здесь живете? – спросила Лиза.
Григорий обернулся и замедлил шаг.
– Да всю жизнь, наверное. Ну как, жизнь. Выучился я в Москве, на инженера. Поработал там лет семь, да и вернулся сюда, на родину. Думал, на месяц-другой приеду, а вон остался, тринадцать лет уж живу и обратно не тянет. Хорошо здесь. Природа. Вот, где жизнь настоящая! Она здесь, вокруг нас! А там, – Григорий махнул на юго-восток, в сторону Москвы, – там все искусственное, напускное, ненастоящее.
Григорий посмотрел на Лизу. Та едва заметно улыбалась. Мужчина продолжал:
– Вы ведь в своих городах живете не для себя. Вы все делаете для других. Все напоказ. Одеваетесь. Живете. Работа попрестижнее, машина покруче, дом побольше. Оно может и не надо это, такая нервная работа, огромная машина, которая жрет бензин, как не в себя, и дом, в котором устанешь убираться. Вот попробуйте искупаться голышом?! Или по лесу походить без одежды?! Страшно! А что подумают другие. А что вы в своей жизни сделали-то для себя, для своей души?!
Григорий перевел взгляд на Лизу.
– Сюда приехала, – выпалила она.
– Молодец! Люблю я вот таких людей, кто не боится быть самим собой. Это сейчас ой как трудно. Все в своем интернете друг перед другом рисуются. А вы надолго к нам?
В уголках улыбающихся глаз Григория забрезжили легкие морщинки. Лиза взмахнула головой, чтобы убрать мешающие волосы.
– Мы, наверное, на год-два, а там… Там видно станет. Стефану надо в школу будет. Да и мне работу придется искать.
Григорий остановился и утвердительно закивал головой.
– А муж? – он протянул букву «ж».
– Вдова, – Лиза нахмурила брови.
– Соболезную. Давно?
– Нет, примерно полгода.
Григорий понимающе закивал:
– Ну, а я свободен.
Уголки губ Лизы едва заметно дернулись.
– А вы чем здесь занимаетесь все тринадцать лет? На что-то же вы живете?
– Мама! Мама! Смотри, какая лошадка! – Стефан задергал Лизу за рукав.
– А это Афина, моя любимая гнедая красавица! Вот этим вот и занимаюсь, – развел руки в стороны Григорий, – лошадями. Развожу тяжеловозов, продаю по всей России и за границу. Пчел еще завел три года назад, мед собираю. Сейчас вот еще купил недалеко несколько гектаров, строю потихоньку экогостиницу, будем туристов зазывать, к природе приобщать.
Григорий распрямил плечи. Лиза улыбнулась.
– Стефан! Стефан, ты куда?! Ну-ка стой! – закричала Лиза на сына, который пытался пробраться к лошадке, ломая забор маленькими ножками, – пойдем, тебя дядя Гриша покатает!
Стефан послушно слез с забора. Лиза давно не видела такими горящими глаза сына. С тех пор, как Петерис начал избивать и его, около года назад.
Стоял жаркий летний день. Настала очередь Петериса забирать сына из детского сада. В тот день Лиза записалась к врачу – боли внизу живота становились все более настойчивыми и их не получалось уже просто игнорировать.
Она вернулась в шесть: пришлось обойти несколько врачей и сделать пару обследований, сдав кучу анализов. Муж и сын уже должны были прийти домой. Лиза вошла в прихожую. Еще с порога ее насторожила тишина в доме. Стефан всегда радостно выбегал ей навстречу, сопровождая это бурными воплями. Но не в этот раз. Лиза повесила ключи и разулась, с отчаяньем вслушиваясь в тишину.
– Стефан! – позвала она.
Он не откликнулся. Лиза приоткрыла дверь в ванную – никого. Она опять позвала сына. Снова тишина. Лиза потянула вниз ручку двери, ведущую в спальню. Та оказалась запертой.
– Стефан, милый, открой мне, пожалуйста!
Лиза вплотную прижалась к двери в надежде услышать хоть что-то. На кухне грохнуло, следом Петерис что-то невнятно пробормотал. «Опять пьяный», – подумала Лиза. Она хотела было пойти туда, но услышала за дверью слабые всхлипы.
– Малы-ы-ш! Открой, пожалуйста, – уже не надеясь ни на что, попросила Лиза.
Замок щелкнул. Лицо заплаканного Стефана появилось в узкой щелке. Лиза аккуратно приоткрыла дверь шире и взяла на руки сына.
– Заклой! Заклой сколее! – испуганно залопотал Стефан.
– Что случилось? – спросила она, закрывая дверь за собой.
Лиза вытерла слезы с милого личика сына. Стефан молчал, потупив взгляд в пол. Лиза потянулась к его рукам и увидела кровавые ссадины и синяки на обоих его предплечьях. Волосы на ее голове встали дыбом.
– Кто это сделал? – глаза Лизы наполнились ужасом.
– Папа, – еле слышно прошептал Стефан.
Лиза закрыла глаза и вздохнула. Она едва терпела побои мужа и делала это исключительно ради счастья их ребенка, ведь ему нужна полная семья, но теперь… Она не могла поверить в то, что Петерис дошел и до этого. Ком встал в горле, не давая дышать. Она еще крепче обняла сына и заплакала. Это стало последней каплей для Лизы. Она поняла, что больше так продолжаться не может.
– Все будет хорошо, малыш. Мы что-нибудь придумаем. Вернемся вдвоем в Россию. Поедешь со мной в Россию?
О проекте
О подписке