Только в этот момент до злоумышленника дошёл смысл этой досадной встречи, и он понял – на самом деле перед ним никакой не ангел, а бессовестная, жадная девчонка. Тогда он зажал ей рот рукой, схватил в охапку и побежал. Знал, что шантажист, даже такой вот юный, всегда будет ненасытным, а денег у него было совсем мало, едва хватало на жизнь, и раздавать их впустую он не намеревался.

Ребёнок вырывался и вот-вот мог закричать, так что человек понял – далеко отсюда не убежать. Главное – успеть скрыться в лесу, а там он уже придумал бы, как угомонить девчонку. Подумал теперь, что зря её схватил, видимо вгорячах и уже основательно сойдя с ума от напряжения, ведь не так-то просто на самом деле совершать преступления. Вдруг он решился на хитрость.

– Хорошо, ты получишь деньги, – сказал он, понимая, что отступать сейчас уже слишком поздно. – но у меня ни рубля нет с собой, всё дома.

– Зачем же ты меня схватил? – возмущённо отозвалась девочка. – так бы и сказал, тогда мы вместе сходили бы к тебе домой.

Он поставил малышку на землю. Она поправила платьице и съехавшие на бок бантики. Возможно даже улыбнулась, хотя этого человек не увидел в темноте, а скорее почувствовал. Залюбовался её. Она вся была в белом – с головы до ног, даже колготки и туфли сияли безупречной белизной. Это белое выглядело особенно ярко в свете появившейся на небе луны. Теперь девчушка радостно побежала рядом, а он не спешил. Предполагал – ещё наверняка не везде разъехались пожарные и полиция, и потому не хотел раньше времени появляться там, где мог выказать своё волнение и где могло случиться какое-нибудь недоразумение.

– Зачем ты надел дождевик? – спросила девочка, потянув его за рукав. – дождь ведь давно закончился и наверняка не пойдёт снова.

В самом деле теперь можно было снять этот маскировочный наряд, к тому же человек чувствовал, как сильно вспотел, укутанный наглухо в целлофан. Девочка казалась умной не по годам и он даже запаниковал от её присутствия, от того, что всё так сложилось и теперь ему придётся либо её убить, либо она до конца жизни будет иметь власть над ним. Держать девочку какое-то время у себя казалось ему бессмысленным – излишняя суета, к тому же сколько-нибудь долго он не сможет её прятать, а когда её обнаружат, подумают, что он извращенец, и такого обвинения он не выдержит. Хотя, впрочем, он кто угодно – поджигатель, убийца. Но только не развратник.

Ещё раз внимательно взглянул на этого идущего рядом с ним ребёнка – в самом деле от крошки этой ожидать можно было любой подвох. Детские белокурые волосы локонами спадали на плечи, а бледность кожи делала личико прямо-таки ангельским. Нет, её он точно не сможет убить. Ведь в самом деле небеса нам посылают ангелов в каком угодно виде, так может это и есть тот заветный посланник с небес, которого он так долго ждал?

– Послушай, девочка, а зачем тебе деньги? – спросил он в свою очередь, не отвечая на вопрос о дождевике.

Девочка засмеялась, но не поторопилась с ответом.

Возможно она и сама не знала, для чего. А может это была её тайна. Ведь у детей порой тайны имеются ещё круче взрослых. Ему в самом деле стало любопытно, о чём таком материальном может мечтать современный ребёнок. Вот он в детстве был далёк от алчности, и когда родители, наградив его за послушание первой в его жизни монетой, сказали, что это на карманные расходы, он не знал, как потратить деньги, и просто спрятал монету в тайник, решив, что теперь будет коллекционером.

Молчание затянулось, и он ещё раз повторил девочке свой вопрос. Тогда она стала рассуждать:

– Всё равно ты не дашь мне столько, сколько нужно, да и у родителей возникнут разные подозрения, откуда у меня появились деньги, поэтому я их просто потрачу на сладости, схожу в кафе и на аттракционы, объемся мороженым.

– И заболеешь, – быстро перебив её, сказал похититель.

– Нет, это навряд ли.

– Но неужели родители не дают тебе сладости и не позволяют детских развлечений? – изумился преступник, негодуя от того, что скопленные им с большим трудом деньги эта маленькая шантажистка пустит на всякую ерунду.

– Одно дело, когда ты идёшь с родителями, другое, когда втихаря, – возразила она. – ведь я уже взрослая, и мне надоело спрашивать у них разрешение.

Человек подумал, что он в детстве был совсем не таким, и ему очень важно было одобрение мамы, да и взрослых вообще он особенно уважал. Сейчас бы даже хотел повоспитывать эту наглую, повзрослевшую раньше времени малышку, однако чувствовал – это ему вовсе не по силам, потому что соображает он уже с большим трудом… Весь этот день его ужасно утомил – быть преступником оказалось чрезвычайно тяжело, к тому же если ты по натуре вовсе не злодей и никогда никому не делал ничего плохого, а наоборот, как по Библии, на пощёчину подставлял вторую щёку. Но вот наступил предел, и терпение закончилось, как в общем-то закончилась и доброта.

Он вспоминал себя таким вот ребёнком, неуклюжим и неуверенным, робко стоявшим на уроках физкультуры возле самой стены позади всех… Учитель всегда выискивал его взглядом и упрекал, что он не вырастет настоящим мужчиной, не сможет постоять за себя, потому что совсем не старается быть смелым и ловким. Тогда он не понимал, зачем ему лазить по канату, перепрыгивать через какого-то там коня, бегать эстафеты, бросать что-то, стараясь попасть в цель или дальше всех… Разве может это пригодиться в жизни? Это вовсе не нужно! Разумеется, если только не планируешь стать военным или полицейским. Но он не планировал. Поэтому и не старался превзойти всех. Ребята даже смеялись над ним, потому что брошенный им мяч часто падал прямо сразу к его ногам, а с эстафетной палочкой он бежал, не зная куда её девать, по две дистанции.

Зато в минувший год ему пришлось постараться – он научился и ловкости, и быстроте. Стал попадать в цель. Ещё научился приготавливать воспламеняющийся раствор и теперь с уверенностью бы сказал, что для всего этого не нужны никакие учителя. Просто этому учит сама жизнь. Или нет, не так – это слишком грубо. Жизнь просто загоняет в угол, ставит в тупик, и учиться многому тогда приходится самостоятельно.

Он посмотрел на эту малышку, идущую рядом с ним, подумал, что тратить деньги она в скором времени обязательно научится – этому её тоже научит жизнь. Тогда потребуется ей ой-ой как много, и она несомненно станет просить деньги за своё молчание снова и снова. В общем, ситуация у него складывалась безвыходная, однако убить крошку не поднялась бы рука. В самом деле, разве можно убить ангела?

Снова он пожалел, что связался с ней. Надо было просто убежать, ведь дети ужасные выдумщики, и даже если бы она стала рассказывать всем об увиденном, маловероятно, что ей бы поверили. В общем, мысли путались и он чувствовал, как усталость усиливается. Просто наверняка ни один преступник, даже очень опытный, не совершает по три преступления за один день… Порой обычные люди второй раз из дома-то ленятся выйти за один свой выходной… А тут – такое!

Однако злоумышленник был вовсе не обычным преступником – в своём настроении он каждый день улавливал особую музыку, и всегда она звучала по-разному. Так и содеянное в сегодняшний вечер казалось ему единым и неразрывным, своеобразным аккордом, в котором обязательно должны быть три ноты, иначе он не зазвучит как положено. Но теперь он чувствовал – аккорд звучит! И сложился он удивительно гармонично. Хотя это был самый тяжёлый, низкий звук всей его жизни, которую он часто сравнивал с ошеломляющей длинной симфонией, которую составляли разные голоса, потому что исполнял её оркестр. Ведь в самом деле в своей жизни каждый человек мог вести только сольную партию, но обязательно нужны были и те, кто станет ему подыгрывать. Девочка сейчас именно подыгрывала, и он тоже подыгрывал ей.

Возле самой двери его квартиры она немного стушевалась, забоялась последовать за ним – видимо в ней уже пробудилась доля настороженности, неизменно присущая взрослому человеку. Однако он подбодрил:

– Не бойся, я тебя не обижу, – сказал спокойным полушёпотом, и это действительно не подразумевало обман.

Для себя он решил: придумай хоть что ещё эта малышка, он ни за что не причинит ей зла.

Девочка впорхнула в квартиру, а он подумал о том, что даже не знает, как обратиться к ней по имени, однако не поспешил спрашивать, ведь ангелом можно быть и безо всяких имён.

– Как сильно у тебя здесь захламлено, – деловито заметила малышка, осматриваясь, и добавила. – мусор хоть иногда надо выбрасывать.

– Это не хлам и не мусор, – возразил хозяин квартиры. – это мои вещи. Просто я живу очень бедно, а бедные люди редко что-либо выбрасывают, они всегда уверены, что непременно всё, даже ставшее ненужным, когда-нибудь может снова пригодиться.

– Значит ты бедный, – с досадой подытожила девочка и наморщила носик. – и значит много денег ты мне не сможешь дать.

Преступник не сдержался и даже засмеялся от этой её наивности, думая о том, что она сейчас полностью в его власти и он может сделать с ней всё, что захочет. Она же, глупышка, рассуждает о каких-то деньгах.

– У тебя так много музыкальных инструментов, – заметила девочка и слегка смущённо спросила. – а они все настоящие?

– Разумеется настоящие, – воскликнул человек и взял в руки гитару.

Гостья остановила его жестом и указала своим нежным пальчиком на домру, потом сказала:

– Сыграй вот на этом.

– Я не очень умею, на таком инструменте в основном играют женщины, – возразил музыкант и потянулся к балалайке.

Девочка нахмурилась и покачала головой.

– Тогда вообще ни на чём не играй, – сказала она. – я не люблю самодельную музыку.

– Ты хотела сказать – самодеятельную? – поправил человек.

– Нет, что я хотела, то и сказала, потому что вся музыка самодеятельная, а самодельная та, которую играют всякие любители у себя дома, это как орать песни без голоса – только слух режет.

Она продолжала осматриваться дальше и заметила детские маленькие гусли.

– Зачем они тебе? – спросила удивлённо. – разве у тебя есть дети?

Детей в самом деле не было и человек удивился в свою очередь, как точно она это определила.

– Просто я очень чутко воспринимаю разные звуки, а один инструмент не может воспроизвести всего многообразия, – сказал он.

– Поэтому и придумали оркестры?

– Скорее всего, – согласился человек, хотя на самом деле никогда не задумывался об этом.

– А ты значит – композитор?

– Нет, до этого не дошло, но может быть когда-то что-нибудь напишу.

Девочка взяла в руки гусли и провела по струнам медиатором. Пыль взметнулась снизу и причудливым облаком поднялась над струнами. Человек неожиданно вздрогнул, услышав,