Его женой была Рина Рао, привлекательная, но довольно усталого вида индианка примерно его возраста, плюс-минус год – он никогда не был уверен. Она утомленно смотрела на него с кровати королевского размера в «докторском кабинете», как они называли свою квартиру по вполне очевидным причинам.
– Ты всю ночь собираешься этим заниматься? – спросила Рина. – Среди жен есть поверье, что от этого занятия глаза со временем превращаются в темные шарики.
Ответа не последовало.
– По крайней мере, мозоли на ладонях заработаешь!
Он проигнорировал ее.
Арун занялся инженерией, чтобы угодить своим «традиционным» индийским родителям. Но по-настоящему его интересовало писательское дело, и он каким-то образом умудрился получить – за десять лет работы инженером – степень магистра английской литературы в отделе дистанционного образования университета Наропы.
На самом деле, образование было не полностью дистанционным, потому что ему приходилось использовать свой оплачиваемый отпуск, чтобы ездить в Колорадо, где и расположен университет, по окончании учебного года для стажировки на недельном семинаре.
Он специализировался на поэзии, сделав свой литературный выбор, и так впечатлил университетское сообщество, что ему предложили преподавательскую должность по совместительству.
На его первом преподавательском выступлении перед аудиторией в 100 человек – в основном это были студенты «продвинутого коррекционного класса» для иностранцев и «не слишком выдающихся» – в первом ряду со скрещенными ногами в мини-юбке сидела Тифф Хайке – точная копия его детской любви.
В поисках жены Аруна Бхарати встречала дроида за дроидом. Каждого из них она педантично деактивировала единственным выстрелом из пулевого ручного пистолета.
Однажды она посмотрела на своем переносном компьютерном видео-элементе (старый нательный компьютер) древний фильм, примерно из 2000 года, под названием «Том Райдер» и вдохновилась сшить себе наряд Лары Крофт из кусков черной ткани, собранной из вещей, в буквальном смысле принесенных пустынным ветром.
По отношению к настоящему, это было на 70 лет вперед в будущее. Географически Бхарати находилась в Хайдарабаде – город в Индии, к югу от гор Виндья. С тех пор нательные компьютеры (хотя и невидимые) стали очень популярны и вошли в моду к 2080 году – Мир Иллюзий был захвачен реальным устройством, вживляемым в кожу, столь же мелким, как волосяные фолликулы.
Бхарати изо всех сил боролась за то, чтобы придать смысл своему существованию. Ее отец был человеком, а мать – наполовину человеком, а наполовину машиной (дроидом), и она умерла после того, как ее части износились (устарели).
Аяуаска – это самый распространенный наркотик из всех используемых, он был извлечен в результате химических экспериментов, проводимых правительством. Вы либо принимаете его и существуете, либо нет – и умираете от недостатка воли жить в этой антиутопии, наполненной таким количеством боли и ужаса.
Примерно в 2010 году американское правительство обнаружило запасы этого вещества в заброшенном бункере в Афганистане, недалеко от Кабула.
В 2064 году любопытный солдат наткнулся на небольшое количество химиката, спрятанное в заброшенном бункере, он сделал первый вдох листа, измельченного в сухую смесь, и больше никогда не вернулся – позже он превратился в «овощ» и оказался в психушке, в госпитале для бионических и нормальных людей, когда-то известном как медицинский госпиталь Уолтера Рида в Вашингтоне – и это после пяти лет в самоволке.
Этот солдат был отцом Бхарати. Он был найден и возвращен в Америку, будучи неспособным говорить по-английски (он говорил только на афганском языке в тот момент, когда его нашли).
Бхарати воспитали добрые самаритяне, составлявшие деревенское население, часть которого погибла из-за рака от воздействия ядерного «дождя», а другая часть – от радиоактивных осадков после ракетного удара со стороны Северной Кореи.
Арун рисковал потерять работу, если бы его поймали с прикарманенной им ценной находкой – косяком марихуаны. Это был особый сорт травы под названием «водоросли», который он раздобыл, предпринимая (опасные) путешествия в неблагополучный район на Юго-Востоке Вашингтона во время обеденных перерывов, работая инженером в Александрии.
Как-то раз он здорово испугался, будучи остановленным патрульной полицейской машиной округа Колумбии. Перво-наперво его спросили, что он делает в этих окрестностях (будто бы они не знали).
В своих последующих поисках заменителя травки в интернете он обнаружил «Табачную лавку» в Арлингтоне, штат Вирджиния, которая продавала марихуаноподобную субстанцию под названием «аяуаска», состоящую из какого-то китайского химиката, который имитировал эффект «водорослей» с Юго-Востока.
Что же такое аяуаска2? Арун задумался над этим вопросом, завороженный Бхарати, будто чарами Цирцеи, позабыв о тайне, которую еще не открыл ей. Он называл это «сомой»3.
– Так это наркотик? То есть, я правда могу видеть эффект… и даже употребить его когда-нибудь? – воскликнула Бхарати, услышав одурманенную речь Аруна.
– Нет, Бхарати, это не наркотик. Это просто состояние души. Возможно, я испытываю это прямо сейчас.
Бхарати выхватила из рук Аруна маленький пузырек с таблетками и прочитала этикетку. Пузырек был из местной Гигантской Продуктовой Аптеки. Все, что она смогла разобрать – это название города и дату: 09.08.2009. При дальнейшем изучении она различила имя пациента и несколько раз безуспешно попыталась произнести его вслух: Рина Рао. После этого она стала искать, для чего это предназначено: Золофт4. 100мг два раза в день.
– Рина Рао? В 2009 году? Так речь идет о древней истории? Последний медицинский магазин здесь был закрыт несколько десятилетий назад после взрыва бомбы, – проговорила Бхарати взволновано, будто бы она только что наткнулась на крупную золотую или серебряную жилу.
– Бомбы? – вставил Арун. – Какой бомбы?
Выражение лица Бхарати сменилось с улыбки на глубокое недовольство. Она посмотрела на небо, ткнула в него указательным пальцем и ответила:
– Она спустилась сверху…
– И что? – взволнованно спросил Арун.
– Ну… ты видишь кого-нибудь еще поблизости? Кого-то, кто тоже одет в футболку, шорты и черные рабочие ботинки?
«Она спустилась сверху…» – слова Бхарати бесконечным эхом раздавались в голове Аруна, в то время как он пытался установить взаимосвязь между своими отношениями с Тифф Хайке и женой Риной.
– Она уничтожила все: и хорошее, и плохое, и уродливое, – продолжала Бхарати. – По сути дела я возродилась из пепла своего прежнего существования.
Современный пригородный Мэриленд. Арун и Тифф Хайке едут в травяную лавку в Колледж Парке, чтобы подобрать ингредиент для тонизирующего напитка, который давала Аруну его мать для укрепления жизненных сил.
– Я пришел из другого места и из другого времени… – пробормотал Арун, когда Тифф надавила на тормоза. Как раз вовремя, чтобы избежать столкновения с другим пикапом – тоже GMC, но другого цвета (красного) с одним из тех «деревенских» силовых бамперов, выступающих из-за передней решетки.
– Долбаная идиотка! – крикнул водитель другого пикапа, опустив стекло и повернув голову к жене, которая сидела, заметно испуганная, на пассажирском сидении рядом с ним.
– Эти люди такиииие нетерпеливые, – невинно проворковала Тифф, повернувшись к Аруну. Затем она улыбнулась, едва приоткрыв свои жемчужно-белые зубы, хотя и немного окрашенные от выкуривания пачки Маверика с ментолом в день.
Стоявший напротив пикап с визгом отъехал на зеленый свет.
– Тебе нужно быть осторожнее, – заключил Арун, когда их машина проехала на светофор.
После этого Тифф вела автомобиль в полном молчании около десяти минут, теперь еще медленнее, почти с черепашьей скоростью, из-за пробок в час пик. Они не смотрели друг на друга, пока не вернулись в ее комнату в напоминавшем большую коробку доме в Кларксвиле, штат Мэриленд, который она делила с тремя другими девушками. Оказавшись в комнате, они яростно разделись и занялись любовью на пошлого вида кофейном столике из оникса, который Арун приобрел в другом месте и в другом времени. Этот акт чем-то напоминал белую горячку, которой страдала Тифф, когда находилась в поместье Уорвик на реабилитации в последний раз (второй или третий – она не могла вспомнить). Драгоценная энергия Аруна, заключенная в самой драгоценной жидкости его тела, вздымалась и ниспадала, и пошлый ониксовый столик не был препятствием на пути к искомому.
– Ты помнишь этот предмет мебели, на котором я тебя трахаю? – прошептал Арун в ее левое ухо.
Тифф просто улыбнулась и закрыла глаза.
«Нью-Джерси. Ты купил эту уродливую штуковину где-то на шоссе Нью-Джерси, рядом с Эдисоном», – подумала она про себя позже, в соседней спальне, когда Арун кончил куда-то на простыни и «перекатился» в безмятежный сон.
– Ладно, но поклянись, что вытащишь до того, как… – Бхарати дипломатично поставила Аруну условия, убирая презерватив обратно в открытую упаковку.
Арун утвердительно кивнул, а затем, после минутного молчания, спросил:
– В чем дело?
– И запомни, – продолжала она, – я делаю это только из-за денег. Я не хочу тебя. И я не хочу видеть тебя снова. Если ты этого хочешь…
– Слушай, кончай нести чушь и раздевайся.
Бхарати сделала, как ей было сказано. После этого он прикоснулся к ее запретному месту. На самом деле прикоснулся много раз – это было вожделение, которое вырвалось наружу – и он старался даже не думать о каком-либо подобии любви или брака, или хотя бы о том, чтобы узнать ее настоящее имя.
– Да чтоб тебя! Ты опять навонял под одеялом! Я ухожу на диван!
Арун проснулся в реальном мире, как будто у его барабанной перепонки взорвалась петарда М80. Он закричал:
– ПОЧЕМУ?
Вскоре он осознал риторичность своего вопроса и обреченную связанность с его (по его мнению) непривлекательной (по сравнению с его Бхарати) женой, которая теперь лежала перед ним на соседнем диване.
– Бхарати? Откуда ты знаешь, что я мечтаю назвать этим именем нашу будущую дочку? – спросила жена, казалось, в смущении.
Арун снова выпустил газ. Один из тех смертоносно вонючих и беззвучных; жена извинилась и пошла проверить туалетную комнату. Арун направился туда же по ее возвращении.
О проекте
О подписке
Другие проекты