Цитаты из книги «Час Презрения»

Мир хижинам, война крепостям, – сказал вчера командирам Коегоорн. – Вам известен такой принцип. Этому вас учили в военной академии. Принцип этот действовал до сегодняшнего дня. С завтрашнего вы должны его забыть. С завтрашнего дня вы обязаны руководствоваться другим принципом, который отныне станет девизом нашей войны. Девиз этот и мой приказ таковы: война всему живому. Война всему, что горит. Вы должны оставлять за собой выжженную землю.

В груди встревоженной нестиВоспоминаний клад.От злого времени спастиТвой голос, жест и взгляд.

В груди встревоженной нестиВоспоминаний клад.От злого времени спастиТвой голос, жест и взгляд.    И колдовской цветок, закладЛюбви и наших встреч,Струящий сладкий аромат,

Любить тебя – вот жизни цель,Бесспорная, как смерть,Прекрасная Эттариэль!Позволь же мне посметь

Я люблю тебя, Йен. – Я же просила, без демонстративности… – Она осеклась, вскинула голову, отбросила со щеки черные локоны, широко раскрыла фиалковые глаза. – Геральт! Ты впервые признался мне в этом! – Невероятно. Издеваешься! – Ничего подобного. Раньше ты только думал, сегодня сказал. – Неужто такая уж разница? – Огромная.

Он был к этому готов, знал, в чем дело, и знал, как реагировать. Глядел на идущую с ним под руку Йеннифэр, на бело-черно-бриллиантовую Йеннифэр с волосами цвета воронова крыла и фиалковыми глазами, а зондирующие его чародеи конфузились, смущались и, к его величайшему удовлетворению, явно теряли самоуверенность. Да, мысленно отвечал он им, да, вы не ошибаетесь. Существует только она. Она, рядом со мной, здесь и сейчас, и только это имеет значение. Здесь и сейчас. А кем она была раньше, где была раньше и с кем была раньше – ничего, абсолютно ничего не значит. Сейчас она со мной, здесь, среди вас. Со мной и ни с кем другим. Именно так я думаю, думаю постоянно о ней, неустанно думаю о ней, чувствую аромат ее духов, тепло ее тела. А вы хоть удавитесь от зависти.

– Есть некоторая разница, – проворчал Геральт под все еще недружелюбным взглядом кота.– Есть, – согласился Кодрингер. – Ты – ведьмак анахроничный, а я ведьмак современный, идущий в ногу со временем. Поэтому вскоре ты останешься без работы, а я буду процветать. Выворотней, стрыг, эндриаг и вурдалаков в мире не останется. А сукины дети будут всегда.

– Это я… – прошептал Кагыр. – Это я вывез ее тогда из Цинтры. Из пожара… Я спас ее. Спас ей жизнь…

– Госпожа Йеннифэр! Нет! Я не хочу оставаться одна! – Цири, – тихо сказала чародейка. – Когда-то я уже сказала тебе, что все, что я делаю, делается ради твоего блага. Поверь мне. Пожалуйста, поверь. Беги. Цири уже была на лестнице, когда снова услышала голос Йеннифэр. Чародейка стояла около колонны, упершись в нее лбом. – Я люблю тебя, доченька, – еле слышно шепнула она. – Беги.

Философией принято называть предпринимаемые людьми жалкие и смешные потуги понять Природу. За философию сходят и результаты таких потуг. Это все равно как если б корень моркови пытался отыскать причины и следствия своего существования, называя результат обдумываний извечным и таинственным конфликтом Корня и Ботвы, а дождь считал бы Неразгаданной Созидающей Силой.