Цитаты из книги «Башня Ласточки»

снабжения… Необходим нейтралитет Эстерада Тиссена из Ковира. – Я знаю об этом… Но девица, что сидит в Дарн Роване, – не настоящая Цирилла. Я не могу вступить с ней в брак. – Ваше императорское величество, соблаговолите

На вторую жену, которая, как и первая, считала, что неприятности мужа – вполне достаточный повод для развода.

Да, кошмарный ты сукин сын, – повторил король, посерьезнев. – Сукин сын. Но порядочный и с хорошими манерами. А это большая редкость в наше паршивое время.

Ха! Это б меня устроило. Однако есть один пустячок: я не знаю, где находится Башня Ласточки. – Против этого мы, пожалуй, найдем средство. Знаешь, Цири, что дает человеку университетское образование? – Нет. Что? – Умение пользоваться источниками.

– О, дорогой мой, – отмахнулся Эстерад. – Это, знаешь ли, не аргумент. С договорами о мире дела обстоят так же, как с супружескими пактами, – их не заключают с мыслью об измене, а коли уж заключают, то не подозревают в измене противную сторону. А кому это не нравится, тот пусть не женится. Ибо нельзя стать рогачом, не будучи женатым, но, согласись, страх перед рогами – обидное и довольно смешное оправдание вынужденного целибата. А рога в семейной жизни не должны быть темой для рассуждений типа «что было б, если бы?». До тех пор, пока рога не выросли, и говорить не о чем… Кстати о рогах: как чувствует себя супруг прелестной Мари, маркизы де Мерсей, реданский министр финансов?

Если б Матерь Природа хотела, чтобы я плавал, то в ходе акта творения и процесса эволюции она не упустила бы случая снабдить меня хотя бы перепонками между пальцами.

Лестница, ведущая к одному из многочисленных задних входов, была несравнимо менее эффектна, но и более доступна для преодоления.

– Мир вашей картинки – это мир аккурат для ведьмака. В нем никогда не будет недостатка в работе. Кодексы, параграфы и напыщенную фразеологию о справедливости ваша идея заменяет беззаконием, анархией, самоволием и корыстолюбием принцев и самодуров, она предполагает сверхусердие карьеристов, стремящихся польстить покровителям, слепую мстительность фанатиков, жестокость палачей, реванш и садизм. Ваша картинка – это мир ужаса, мир, в котором люди опасаются выходить в сумерки, боясь не бандитов, а стражей закона, ибо как ни крути, но в результате крупных облав бандиты валом валят в ряды блюстителей порядка. Ваша картинка – это мир взяточничества, шантажа и провокаций, мир коронных и подставных свидетелей. Мир шпионства и признаний, полученных под пытками. Доносительства и страха перед доносом. И неизбежно наступит день, когда в вашем мире, господин префект, станут рвать клещами грудь не того человека, когда повесят либо посадят на кол невинного. Вот тогда-то как раз и наступит мир преступлений и преступников. Короче говоря, – докончил он, – мир, в котором ведьмак будет чувствовать себя как рыба в воде.

Знакомые, которые еще вчера, выпивая за его счет, клялись в дружбе до гроба, теперь молча головы чуть ли не под крышки столов повтыкали, словно бы там, под столами, неведомо какие чудеса творились либо голые бабы отплясывали.

Однако ж поначалу не зрели мы ничего, окромя мглы единой. Уж способился я о той башенке эльфа Аваллак’ха запытать, однако ж сам оный эльф Аваллак’х таковы слова рек: «Надо ждать и надеяться. Надежда вернется со светом и с добрыми чарами. Вглядитесь в безмер вод, там увидите посланников доброй вести.