© Волковский А., 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Пролог

«Дорогой Арли,

Как твои дела? Как Скай? Уверен, он блестяще выступит на конференции.

Удалось ли пополнить фонд библиотеки трудами Натта Морехода и Счастливой Роны? Если да, пришли, пожалуйста, копию «Заметок о волшебстве» и «Зеркала» – буду признателен.

Я знаю, ты очень занят, и не хотел отвлекать тебя от дел, дорогой Арли, но все же решил пригласить тебя в Приют. Мне кажется, я заметил кое-что интересное. Слово подобрано неточно, но мне не хотелось бы обсуждать детали в письме – приезжай, и я все тебе расскажу. Ничего срочного, как мне кажется, но кое-что меня очень настораживает.

Буду рад, если ты выслушаешь меня и убедишь, что это лишь домыслы старого брюзги. Тогда мы вместе посмеемся и поговорим о чем-нибудь действительно интересном. А еще ты просто обязан отдать должное кухне Приюта – готовят тут отменно!

Надеюсь, ты сможешь выкроить время.

С уважением, учитель Хенн».

Глава 1

Толстобокий парусник быстро скользил вниз по течению полноводной, позолоченной ярким летним солнцем реки Руанны. Помимо волн и ленивого ветерка резвости кораблику добавлял гребной винт, работающий на трех здоровенных волшебных кристаллах.

Скай мрачно созерцал зеленовато-серые волны, разбегающиеся от борта. Вместе с волнами, недовольно посверкивая короткими крылышками-плавничками, разбегались плескуны – мелкие речные духи. Волшебная сила, пропитавшая парусник, явно была им не по нраву, но вовремя убраться с пути духи не успевали: слишком уж резво шло суденышко, наполненное в этом рейсе волшебством по самые верхушки мачт – как-никак самой Гильдией Волшебников зафрахтовано. Вместо привычных купцов каюты были заняты седобородыми мудрецами и немолодыми волшебницами, а в трюмах везли не отрезы ткани, мешки с зерном и ворохи пушнины, а запасы отличнейшей провизии.

Цвет лица молодого волшебника был под стать волнам – серые и зеленоватые оттенки наличествовали в изобилии. Даже мысли о еде – страшное дело! – не радовали совершенно. А ведь когда-то в бестолковом детстве Скай несколько лет мечтал о морских путешествиях, великих открытиях и битвах с водяными чудищами: вот бы отважно разогнать мертвый туман, одолеть легендарного морского Собирателя бурь и раздобыть чешую рыбозмея, нужную, согласно преданиям, для создания эликсира вечной жизни. Не то чтобы Скай мечтал жить вечно, но зачем отказываться от возможности, которая непременно откроется перед бесстрашным покорителем морей?

Действительность, увы, оказалась беспощадна – даже хиленькая речная качка сумела напрочь отвратить волшебника ото всех радостей жизни. Впрочем, и без качки поводов радоваться не было, поскольку путешествовать вместе с дядюшкой Арли Скай терпеть не мог с самого детства.

Дядюшка в дороге всегда находил себе уйму собеседников и с головой погружался в прикладную культурологию. Пряный взвар, лиссейские травяные отвары и всяческие местные напитки лились рекой. Разговоры перетекали от древних легенд к секретам возделывания турнепса и сплетням о незнакомцах… А Скай отчаянно скучал и чувствовал себя лишним. Кому нужны секреты корнеплодов, не слишком пристойные сплетни и легенды, не всегда от сплетен отличимые? Что увлекательного может быть в болтовне об овощах, чьих-то женах и любовницах?! Зачем тратить время на такую ерунду и что находит в пустых разговорах дядюшка, Скай не понимал даже теперь.

Раньше к прочим радостям путешествий добавлялось еще и то, что обыкновенно он оказывался самым младшим. А значит, тем, кто готовит взвар, подает теплый шарф, бегает за едой, следит, чтоб Тепловик не разрядился, или подкидывает дрова в очаг. В этот раз Пит с Ником избавили его от лакейской участи, но оказалось, что освобожденный от привычных забот Скай вообще не представляет, чем себя занять.

Безделье вкупе с морской болезнью изнуряло вдвойне. Ничего подозрительного на борту не происходило. Присматривать ни за кем не требовалось. Ждать нападения извне тоже не стоило – пиратов речной народ извел не один десяток лет назад, да и кто рискнул бы атаковать суденышко, везущее целую ораву волшебников?

Скрасить путь дружеской болтовней по понятным причинам тоже не получалось. Пит успевал выполнять поручения дядюшки, а также еще парочки почтенных волшебников и престарелой дядюшкиной коллеги, болтать с матросами и даже приударять за смешливой племянницей боцмана. Миловидная черноволосая девица вовсю стреляла бездонными глазищами в ответ: даже Скай заметил. Благо люди из речного народа целомудрия от своих девушек не требовали. Замуж за чужака дочку никто бы не отдал, да охотников особо и не находилось: речной народ род вел по материнской линии, и молодой муж обязан был перейти жить на судно родителей своей нареченной. На берегу же не то что жить – даже ночевать речному человеку не полагалось. Да что там, уважающий себя речной человек вообще старался на сушу не ступать без необходимости. Когда чуть ли не добрая половина торговли в Аэрэйне идет речными путями, а монополия на грузовые суда у речного народа – к чему вообще выбираться на берег?

Понятное дело, жителям суши такой образ жизни казался по меньшей мере странным. Менять привычный уклад на шаткую палубу ради красавицы – это только в книгах выглядело романтично. Впрочем, речные красавицы порой были совсем не против одарить благосклонностью симпатичного пассажира. Родившихся от такой связи детей называли подарком Великих Речных Духов. Свежая кровь для небольшой замкнутой общины и впрямь была подарком. Скай даже задумался: а впервые ли Пит путешествует с речным народом и нет ли где у любвеобильного кучера детишек? Впрочем, Пит рассказывать об этом не спешил, а спрашивать Скай не собирался. Личная жизнь – на то и личная.

У Ника тоже не было ни одной свободной минутки. Хоть он и числился личным помощником Ская, но как-то так вышло, что дядюшка зацапал и его. Господину Арли, конечно же, было ужасно интересно беседовать с травником. Ник хоть и не помнил почти ничего о своей жизни, знания о травах и отварах сохранил, будто они лежали у него в памяти в каком-то отдельном сундучке, и с любознательным библиотекарем делился ими вполне охотно. Тот взамен учил Ника мелким волшебным фокусам и книжным премудростям. Кажется, оба были вполне довольны друг другом. Только Скай опять остался не у дел: даже проклятущий трактат о Подземном Страже был не только благополучно дописан, но уже и защищен на весенней конференции.

Тогда-то, на конференции, все и началось. После симпозиума, на котором Скай более-менее успешно представил общественности свой первый и, как он надеялся, последний научный труд, к нему подошел дядюшка Арли. Молодой волшебник сразу насторожился: очень уж серьезное было у дяди лицо.

«Неужели я умудрился ляпнуть от волнения какую-нибудь несусветную чушь? – подумал Скай. – И теперь дядя отречется от меня. Или, что еще хуже, заставит заглаживать оплошность еще одним трактатом!»

– Поздравляю, прекрасное выступление, – успокоил его дядюшка.

Скай выступление прекрасным не считал, но поздравление принял с достоинством. Впрочем, его вежливая благодарность дядю не интересовала совершенно.

– У меня есть к тебе просьба, Скай! – торжественно начал господин Арли.

Просить о чем-то было настолько не в привычках старого волшебника, что Скай даже дышать перестал.

– Я хочу, чтобы ты сопровождал меня в Приют Почтеннейших.

Скай едва не выронил листы с докладом. Приют Почтеннейших – место, где доживают последние деньки дряхлые одинокие волшебники. Да, дядюшка, конечно, стар. Но не настолько же! И почему…

Дядюшка взглянул на вытянувшееся лицо племянника и расхохотался.

– Не надейся! На покой я еще не собираюсь. Учитель Хенн скончался, и администрация Приюта любезно решила повременить с похоронами, чтобы мы, его ученики, смогли с ним проститься.

Учителя Хенна Скай помнил не слишком хорошо – тот уже давненько оставил пост в Гильдии и удалился от дел. Кажется, Хенн несколько раз навещал дядюшкин особняк, когда Скай был совсем маленьким: смутно вспоминался скрипучий добродушный смех, темные внимательные глаза и морщинистые руки, протягивающие занятную деревянную игрушку-головоломку.

Дядя Арли много общался с учителем, пока тот не покинул столицу, потом постоянно переписывался, часто вспоминал старика – словом, любил и уважал старого Хенна. Так что оставлять дядюшку наедине с его горем было бы совершеннейшим свинством.

– Конечно, я поеду с тобой, – с облегчением выдохнул Скай.

– Отлично! – кивнул дядя. – О твоем отпуске я с господином Марком уже договорился.

Скай хотел было возмутиться, но не стал. В конце концов, разве был шанс, что он откажется?

Господин Арли тем временем огляделся и поднял руку, накладывая Купол тишины – заклятье, мешающее подслушивать разговоры.

– Незадолго до смерти учитель Хенн написал мне письмо. Звал в гости, хотел о чем-то рассказать, непременно в личной беседе. Я собирался отправиться сразу после конференции, а вчера пришло известие о его смерти. Это весьма подозрительно, Скай. Так что ты и твои помощники мне очень нужны.

Молодой волшебник покорно кивнул. Смерть старого учителя не казалась ему подозрительной – всё же волшебники не бессмертны, а почтенный Хенн был не просто старым, а древним, но спорить с дядюшкой было совершенно ни к чему.

Из задумчивости Ская выбросило резким толчком. Судно будто налетело на скалу на полном ходу. Раздались треск и скрежет. Носовая часть взмыла куда-то вверх и тут же рухнула обратно. Из-за борта плеснуло водой. Волшебника швырнуло на палубу, прокатило вдоль борта и впечатало в сложенные у мачты мотки канатов. Канаты оказались на удивление жесткими. Выставив защиту, Скай осмотрел и залечил здоровенную, от локтя до запястья, ссадину и огляделся. Кажется, разваливаться на части и тонуть парусник пока все же не собирался. Даже качка странным образом прекратилась. Волшебник посмотрел вперед и опешил.

Бушприт суденышка увяз в огромной горе, словно бы состоящей из водорослей. Едко запахло солью, рыбой и почему-то мятой. Темно-зеленая мокрая гора на глазах медленно разрасталась, становясь все выше и внушительнее. До волшебника с запозданием дошло, что перед ним какой-то водный дух. Определенно очень сильный, раз сумел остановить парусник.

Скай на всякий случай обновил защиту и попытался вспомнить, что это за существо.

Так, вода, сильный запах с нотой мяты, гора из водорослей… А, это же водянник! Крупный зловредный дух, без труда топящий речные суда и, если верить «Большой энциклопедии нечисти Аэрэйна», всегда готовый полакомиться упавшим в воду человеком. Он затаивается в груде водорослей и, в отличие от большей части прочих духов, не вступающих в контакт с материальным миром, прекрасно управляет всем, что может раздобыть на речном дне, чтобы задержать и опрокинуть корабль или лодку.

На палубу, встревоженно гомоня, высыпали пассажиры и матросы. Скай, на миг отвлекшись от продолжающего сердито надуваться водянника, огляделся.

Волшебники, завидя гору водорослей, зашумели еще громче. Одни поднимали защиту, другие переговаривались: кто азартно, кто сосредоточенно. А кто-то уже явно присматривался к воде, прикидывая, как будет покидать корабль.

– Водянники огня боятся!

– Орин, давай ты справа, мы слева! Искрами его!

– Огненный столб тут не сработает.

– Сработает! Но судно подожжем.

– Тирн, Дарг, двойной Вихрь! Отгоним его.

– Ух, какой здоровущий!

Первые Искры лишь раззадорили водное чудище: судно снова затряслось, будто монстр решил раскачать его как следует и то ли перевернуть, то ли зашвырнуть на сушу.

– Не нравится ему, хе-хе!

– То-то же! Давайте-ка добавим.

– А если опрокинет?

– Еще Искр!

Рядом со Скаем возник слегка взлохмаченный Пит в не зашнурованной у ворота рубашке.

– Справятся, так ведь? – спросил он негромко, кивая в сторону шумящих волшебников.

Скай кивнул. Конечно, против такой толпы многоопытных чародеев речному духу не устоять. Пусть прямо сейчас волшебники и ведут себя, на его взгляд, крайне бестолково.

И где же в этой сутолоке Ник и дядюшка?

Будто услышав его мысли, кучер посмотрел по сторонам и сказал:

– А вот и господин Арли.

Дядюшка обнаружился неподалеку: видимо, только поднялся из своей каюты на палубу. Он беседовал с капитаном. Ник, напряженный и настороженный, маячил за спиной дядюшки. Среди галдящей толпы волшебников травнику наверняка было не по себе, но, к счастью, он держал себя в руках и стать неприметным не пытался. Ник поймал взгляд Ская, просветлел лицом и махнул рукой, приглашая друзей подойти ближе.

Скай только хотел пробраться сквозь шумную толпу к дядюшке, как тот вдруг хлопнул в ладоши, усиливая звук волшебством.

– Внимание!

Скай и не знал, что голос дядюшки Арли может звучать так решительно и властно. Наверное, именно таким тоном дядюшка утихомиривает расшумевшихся в его владениях студентов, преподавателей Академии и прочую почтеннейшую публику, охочую до бурных дискуссий, прений и диспутов.

Господа волшебники заозирались. Самые ретивые прекратили атаковать водянника, самые осторожные отвлеклись от созерцания речной поверхности на предмет путей отхода.

– Дамы и господа, – так же внушительно продолжал дядюшка, – давайте успокоимся и послушаем того, кто точно знает, что нужно делать. Уважаемый Гар-нут, прошу вас.

Капитан, сухощавый, седой, со смуглым морщинистым лицом, кивнул и проскрипел:

– Тихо, тихо! Охо-шо сердится, что его разбудили.

Суденышко продолжало трястись и, кажется, слегка накренилось на правый борт.

– Он нас не потопит? – строго спросил один из дядюшкиных приятелей, Лэмм.

– Нет, коли не сердить его еще больше, – усмехнулся капитан. – Прошу вас: помолчите.

Он ловким движением извлек из-за пояса короткую деревянную дудочку и приложил к губам.

Над толпой волшебников разнесся мелодичный переливчатый свист. Водянник тотчас же перестал раскачивать судно и замер, будто прислушиваясь.

Скай вздохнул с облегчением: кажется, принудительное купание в глубокой Руанне отменяется, и теперь он с интересом ждал, чем закончится импровизированный концерт. Наверняка речной народ умеет обращаться с водными существами такими способами, о каких не рассказывали в Академии.

Почтенные волшебники тоже наблюдали, не спеша, впрочем, снимать защиту.

К Гар-нуту присоединились остальные члены команды: матросы, помощник капитана и даже выбравшийся из каюты боцман вынули дудочки и взялись наигрывать тот же простой мотив, который высвистывал хозяин кораблика.

Водянник тут же вытянулся во все стороны, будто собрался заполнить палубу целиком, – и всей тушей обрушился в воду, подняв волны и тучу брызг. Корабль качнулся.

Речной народ продолжал наигрывать простенький ритмичный мотивчик, а появившаяся на палубе темноглазая дочка боцмана что-то вылила за борт из маленького глиняного кувшинчика. Потом подмигнула Питу и ускользнула обратно.

И Гарн-нут, и команда тут же попрятали дудочки.

Капитан отрывисто велел своим заняться делом, поглядел за борт, одобрительно кивнул и объявил, чуть непривычно растягивая слова:

– Охо-шо спит, господа волшебники. Можно идти дальше.

Волшебники загомонили, оживленно обсуждая встречу с водянником и любопытные практики речного народа. Скай только тут догадался, что почтенные господа вовсе не планировали драться насмерть или бежать сломя голову, как ему сначала показалось, а всего лишь обрадовались нежданному развлечению, о котором можно будет с улыбкой рассказать коллегам или друзьям, вернувшись к рутинным будням.

Дядюшка Арли тут же пригласил почтенного Гар-нута в свою каюту – наверняка чтоб побеседовать о водных духах и методах их укрощения.

Скай, сняв защитные чары, увязался за дядюшкой: кажется, в кои-то веки разговор в путешествии будет познавательным. Ник тоже намеревался послушать, что расскажет капитан. Пит, уже успевший привести в порядок одежду, заявил, что у него дела и, если «его мажество» не возражает, он предпочел бы к ним вернуться. Скай не возражал.

* * *

Нику пронзительная грубоватая музыка речного народа совершенно не понравилась. Леший внутри травника сначала замер, зачарованный отрывистыми и одновременно мелодичными звуками, а после возмущенно заворочался. Ник тоже, в свою очередь, покрылся мурашками, потом невидимой паутиной, затем захотел выскочить за борт и убраться подобру-поздорову от этих, с дудками. Но виду, ясное дело, не подал. И был несказанно рад, когда матросы закончили дудеть и попрятали свои инструменты.

Было бы неплохо отсидеться в каюте, в тишине и относительном покое, но господин Арли пригласил капитана к себе. Хорошо хоть Скай решил присоединиться. Нику было немного спокойнее, когда кто-то из его друзей оставался рядом. Да и самому Скаю полезно будет отвлечься: качка мучила его преизрядно, и при виде бледного, отказывающегося от еды волшебника у Ника сжималось сердце.