Глава 1

Торговец антиквариатом, ювелирными изделиями и русскими иконами Алексей Разин получил по почте приглашение на ланч в ресторане «Лунный ковбой» от человека, с которым лично не был знаком. В конверте, кроме самого приглашения, написанного витиевато, была визитная карточка Майкла Робинсона, «коллекционера раритетов» из Бостона и номера его телефонов. Разин не любил сюрпризы, но, поразмыслив, решил не отказываться. Душу грела надежда, что Робинсон окажется состоятельным человеком, который захочет вложить большую сумму наличных в нечто нетленное.

На своем «форде» Разин приехал на полчаса раньше назначенного времени к месту, где разместился «Лунный ковбой», чтобы немного осмотреться. Было около полудня, погода прохладная, мелкий дождик сеется на пустые тротуары и голые деревья. Вокруг доходные дома или частные коттеджи, пара магазинчиков. Прохожих не видно, может быть, из-за дождя, а может, здесь всегда так.

Он остановил машину на противоположный стороне, наискосок от пивной. Это была одноэтажная приземистая постройка из темного кирпича с двустворчатой дверью, над которой были нарисованы два кактуса в желтой пустыне, над кактусами – техасская пятиконечная звезда. Выше располагались окна, продолговатые и узкие, как бойницы старинных укреплений. Слева от постройки находилась небольшая стоянка для клиентов, обнесенная стальной сеткой. На ней шесть автомобилей. Он запомнил их марки и цвет, а также номера тех двух машин, которые были видны.

Один к пяти, что Майкл приедет не на своей, а на арендованной машине. Оставит он ее не на стоянке «Лунного ковбоя», а где-то на улочках, в двух кварталах от цели и придет пешком. Разин на его месте поступил бы так же. За следующие полчаса он дважды исколесил все окрестные закоулки. Будний день, машин, припаркованных вдоль улиц, совсем немного. Везде висят таблички, что по четвергам нельзя оставлять транспортные средства на правой стороне, там муниципальная служба проводит уборку.

Не делая записей, Разин запомнил припаркованные машины. Он гордился памятью, которая не раз сослужила добрую службу, авось, и сейчас не подведет. Остановился, выключил двигатель, постоял немного и снова поехал тем же маршрутом. За время последнего объезда число машин, припаркованных у пивной, не изменилось. А вот на параллельной улице, позади «Лунного ковбоя», две машины прибавилось, а одна уехала. Еще одну, только что подъехавшую машину, он заметил на боковой улице. Это был «олдсмобил» позапрошлого года выпуска, темно-зеленый, не здешний, на номере два оранжевых персика и слоган Джорджии – «Штат персиков».

Частенько путешественники оставляют здесь, в Нью-Йорке, машины, арендованные в других штатах. Эти машины с чужими номерами берут напрокат местные автомобилисты. Разин припарковал свой «форд» на стоянке «Лунного Ковбоя», вошел в заведение и остановился, дожидаясь, когда глаза привыкнут к полумраку. Впереди стойка, за которой бармен в черной рубашке и светлой ковбойской шляпе полировал салфеткой стаканы и кружки. Позади него три длинных полки с бутылками, над ними череп буйвола с длиннющими рогами. Работал телевизор, но его заглушала известная песенка Тони Беннета. Слева несколько игровых автоматов, справа два бильярдных стола, парни в кожаных жилетках и байкерских майках играли в пул.

Навстречу Разину с барного стула поднялся мужчина лет пятидесяти, в темном костюме и галстуке в горошек. Человек помедлил, хотел подать руку, но в последний момент почему-то передумал.

– Я Майкл Робинсон, – сказал он, – Тот самый. А вы… Да, я знаю, кто вы. Спасибо, что пришли, мистер Бергер.

– Рад знакомству, – Разин подумал, что уже давно живет чужой жизнью, но почему-тот не может привыкнуть к чужому имени.

– Честно говоря, я слабо надеялся, что вы придете. Казалось, что в последний момент решите остаться дома и даже не позвоните. Вообще в такие дни, темные и дождливые, мои дела идут так себе, не хватает удачи. Но все меняется в солнечную погоду. Странно…

– У меня в дождливые дни тоже ничего не ладится. Но сегодня, видимо, исключение.

– Справа от меня, вон там, за стенкой, где игральные автоматы, есть кабинеты. Для деловых встреч. Я распорядился, чтобы нам накрыли. Перекусим. Но, сначала по рюмке…

Сели у стойки, Разин заказал двойную водку с лимоном. Майкл взял кружку ирландского красного эля, выпил его торопясь, большими глотками. Они прошли через зал, до двери в стене, за ней был довольно вместительный кабинет с прямоугольным столом посередине и двумя кожаными диванчиками. Разин скинул плащ, вытащил сигареты. Он был одет в темные джинсы и свободный пуловер, прикрывающий пистолет под ремнем. Возможно, это лишняя предосторожность, но с оружием он чувствовал себя спокойнее. Они сели друг против друга, перебросились наблюдениями за погодой и пришли к выводу, что с каждым годом она только портится.

Робинсон, казалось, был немного взволнован, хотя держался уверенно. Могло показаться, что у него итальянские корни, но речь его была чистой, без малейшего акцента, он стопроцентный янки или, скажем так, последние четверть века прожил на севере, в больших городах. Робинсон носил классические ботинки, плащ цвета хаки и синий костюм от братьев Брукс, не самый модный, но вполне приличный, на запястье часы долларов за двести, золотой перстень и запонки с черным ониксом.

Появилась милая девушка, ослепив улыбкой, сказала, что ее зовут Долли. Она была очень милой в своих ковбойских сапожках, коротких шортах, широкополой шляпе из искусственной замши и черной кофточке с разрезом до пупа, открывавшей нежную кожу шеи, тонкие ключицы и бюст, которому было тесновато под прозрачным гипюром.

Долли, показывая в улыбке все тридцать два здоровых зуба, смотрела на гостей. Она выглядела так, будто прожила на свете двадцать пять лет счастливой жизни, но до полного стопроцентного счастья ей не доставало одной малости: увидеть Разина своими глазами и переброситься парой слов с его другом. И вот теперь мечта сбылась, жизнь прожита не напрасно. Долли немного наклонилась, оголяя бюст. Майкл сглотнул слюну:

– Давайте по нью-йоркскому стейку? – сказал он Разину. – Тут их хорошо готовят.

– Отличная идея, – кивнул Разин и стал смотреть в разрез кофточки, будто хотел сунуть туда свою визитную карточку. – Пожалуйста… Мне хорошо прожаренный. И еще вот чего… Вот чего… Пива, но какого-нибудь светлого, легкого.

Разин отвел взгляд и, разгоряченный зрелищем, стал смущенно смотреть в пространство, будто это он был девушкой и стыдился ходить с голой грудью среди немолодых мужчин. Взглядом Долли сказала, что выполнит все его желания, может быть, даже самые порочные, и ускользнула, как трепетная лань. Разин положил на стол сигареты с зажигалкой и откашлялся.

– Вы не курите? – спросил он Майкла.

– Балуюсь. Но стараюсь не злоупотреблять.

Майкл достал сигареты и зажигалку в медном корпусе, открыл колпачок и закрыл его, но не закурил.

– Честное слово, я редко веду разговоры с незнакомыми людьми. Поэтому чувствую себя неуверенно, как-то по-дурацки. Впрочем, я вас немного знаю, но с чужих слов. Кто вы, что у вас магазин, что женаты…

– Значит, у нас общие знакомые?

– Да, знакомые. Уж наберитесь терпения. У вас время есть? Ну, до вечера хотя бы?

Разин почувствовал, что этот человек хочет сказать нечто важное. Он был заинтригован этим предисловием и ответил, что он не спешит, и времени у него много.

– И прекрасно, – отозвался Майкл. – Это я к тому, что здесь можно съесть ланч и отправиться куда-нибудь… Ну, в какое-то место, где мы будем чувствовать себя более или менее свободно. Где можно спокойно поболтать. Это место вы выберете сами. Чтобы знать…

Он обвел взглядом стены и потолок, давая понять, почему он не хочет поболтать здесь. Потом закурил и рассказал пару анекдотов про тещу и зятя.

* * *

Покончив с ланчем, они покинули заведение, дождик кончился, потеплело. Сели в машину Разина, минуту посидели молча.

– Выбрали место для прогулки? – спросил Майкл. – Хорошо прогуляться там, где не достанет направленный микрофон. Если хотите, перед началом разговора мы можем зайти в туалет… Вы обыщите меня. И убедитесь, что прослушивающей и записывающей аппаратуры нет.

– Хорошо, – кивнул Разин и завел машину. – Ботанический сад в Бруклине подойдет? Это недалеко.

– Отлично. Давно там не был.

– Тогда мы на правильном пути, – сказал Разин, он смотрел в зеркало заднего вида, ничего подозрительного. – Там есть хорошее кафе. Людей мало. Еще снег местами лежит. Подышим чистым воздухом. И еще в оранжерее недавно открылась выставка орхидей. На обратной дороге можно туда заглянуть. Откуда вы меня знаете?

– Не могу назвать общего знакомого. Да и знаю я о вас не так много. Вы женаты на американке, хотя этнический немец. От этого брака детей нет. У вас два антикварных магазина, вы обеспеченный человек консервативных взглядов. У вас нет хобби, но вы любите американскую художественную литературу. От Уолта Уитмена до Уильяма Фолкнера. Хотя меня лично тошнит от этих напыщенных снобов. Совсем недавно я не знал о вас ничего, но случайно кое-что услышал. Так, чужие разговоры, не более того… И решил, что нам надо встретиться и поболтать.

– Вот как? – усмехнулся Разин.

– Иногда я думаю, что мы с вами стоим на гибельной дороге, которая скоро оборвется. Я немного фаталист и склонен видеть знаки судьбы везде и во всем. Знаки печальные, тревожные. Но чаще всего я ошибаюсь и вижу знаки там, где их нет… Возможно, моя тревога напрасна, возможно, нет. Но пока у нас остается время, пока мы живы, можно сделать парочку добрых дел. Чтобы мой рассказ был правильно понят, я не буду лезть в скучные подробности. По ходу дела вы можете меня остановить. Тогда я уйду, и мы больше не увидимся. Вы ничем не рискуете. Ну, привязался какой-то сумасшедший, молол всякую чепуху…

– Любопытно будет послушать. Просто из любви к художественным рассказам.

Они доехали за полчаса, прошли на территорию ботанического сада, свернули с центральной аллеи и оказались в кафе, окна которого выходили на пруд. Зал был небольшой, из посетителей только женщина с девочкой лет двенадцати. Да еще в дальнем углу жевал сэндвич старик в темном пальто. Они пили кофе, смотрели на воду. Потом поднялись, пошли к туалету и вернулись через десять минут. Разин сходил за новой порцией кофе.

– Итак, я начну с середины. Так удобней. Некий Уильям или просто Вилли (имя выдуманное) жил в этой стране, точнее, находился здесь в долгосрочной командировке и вскоре собирался уже вернуться обратно на родину, в Лимонию. Несколько лет бедняга трудился тут в поте лица. Но начальство решило, что пора ему назад, в родные пенаты. Настало время отдохнуть. Наш герой собрал чемоданы и уже готовился купить билеты в Мексику. Он там должен был посидеть пару дней где-нибудь в гостинице, взять билет до Кубы, оттуда в Европу. А там уж и в Лимонию.

– Долгая дорога, наверно, – заметил Разин.

– Ну, ему так удобнее. Короткая дорога не всегда самая быстрая.

– А почему Лимония?

– Это просто. В той стране все кислое, что ни попробуешь. Кислая жизнь, кислая зарплата, начальство, жилье и все остальное. Кроме женщин. Женщины красивые. Так вот, перед самым отъездом нашему герою позвонил один приятель, назовем его Полом. Этот Пол, кажется, оказался тут по работе, буквально на недельку выбрался. По его словам, прилетел из Лимонии на международную выставку. А с Полом еще один приятель, тоже соотечественник, крепкий такой молодой мужчина. Назовем его Владом. И вот Пол и Влад вспомнили об Уильяме, ну, что живет в Нью-Йорке такой парень. И думают: как он тут? Можно встретиться и посидеть. Ну, позвонили ему. Наш Вилли обрадовался звонку. Вечерком они втроем отправились в какое-то злачное заведение. Вам не очень скучно?

– Нет, отчего же, – Разин огляделся по сторонам. – Продолжайте.

– Я слишком много говорю о деталях. Хотя детали не так уж важны… Но и пропускать не хочется. Главное, что Уильям в Мексику не улетел, вся эта затея с авиабилетами и отменилась. На той вечеринке что-то пошло не так. Два гостя расспрашивали Уильяма о его здешней жизни, о работе… А он отвечал не очень складно или не очень правдиво. У него, видимо, были причины что-то скрывать. А, может быть, он говорил правду, а друзья ему не поверили и захотели выяснить, почему он врет. Они решили продолжить разговор, но им нужно было местечко потише.