Станок возбужденно указывал пальцем в окно.

– Вот та левая развернулась и выехала за ворота. Остальные за ней двинули.

У Краевого отлегло от сердца. Ни о каком штурме чувачки Шмеля не помышляли. Просто даванули на психику, напомнили о том, что жизнь до обидного коротка.

Хозяин кабинета фыркнул. Всерьез внимать всей этой клоунаде было невозможно. Игра в законы и сомнительные правила не давала никаких преимуществ. Новый мир понимал только один язык – язык денег и оружия. И потому в реалиях все обстояло значительно проще. Либо ты, либо тебя. Вчера у него не получилось со Шмелем, а сегодня что-то, видно, не заладилось у самого Шмеля. То ли не решился старичок показать зубки, то ли заменьжевался на последнем шаге…

– Что ж, выходим из подполья! – Он пришлепнул ладонями по подлокотникам, энергично поднялся. Вбежавшему Леньчику, насмешливо подмигнул. – Шмелек-то наш труханул, а?

– А то! – Секретарь расплылся в улыбке. – Макар отзвонился. «Галактион» тоже чист.

– Скоморохи! – Краевой фыркнул. – Автопрогоном пугать вздумали!

– Сказать, чтобы готовили машину?

Краевой кивнул.

– Съездим отметим это дело. Заодно в сауне с телочками расслабимся.

– Понял! Сейчас все организуем! – Леньчик скрылся за дверью.

Похрустывая кулаками, ощущая себя большим и сильным, Краевой прошелся по кабинету. Жизнь, пестрая и многосерийная, продолжалась. Станок, вероятно, не слышал, а вот он отчетливо различил, как где-то в незримой пустоте щелкнул спущенный рычажок. Не боек, шлепнувший по капсюлю, и не капканная пружина, – всего-навсего очередной поворот счетчика жизненных километров.

***

Долгожданный сон наконец-то пришел, но и во сне отчего-то вернулось минувшее. Справа и слева от Дмитрия толпились и перешептывались ученые-эксперты, у многих в ушах красовались кусочки ваты. Тому имелась причина. Воздух беспрестанно сотрясал рокот крупнокалиберных пулеметов, а гул орудийных выстрелов ощутимо встряхивал просторные, бетонной отливки блиндажи. На глазах у множественных зрителей уральские танки Т-90 С, те самые, на которые нацелилась Индия, с ревом преодолевали подъемы, на скорости долбили по далеким мишеням. Рощицы в полусотне метров от танков пригибались от выстрелов, как от порывов ураганного ветра.

– ..Сколько там всего было самолетов у НАТО? Около тысячи? Значит, полторы сотни ракет хватило бы за глаза. Я вполне серьезно! Полторы сотни – и никакой угрозы с небес!…

Запрокинув голову, Дмитрий проследил за сдвоенным высотным взрывом. Вторя словам разработчика, по воздушным целям произвели удар новейшие комплексы С-400 – штучка, которой еще только предстояло всколыхнуть мировую общественность. Если верить слухам, потому и отреклись в свое время от С-300, разрешив продавать комплексы направо и налево. Просто-напросто объявился старший собрат – более жуткий и кулакастый. Одним-единственным залпом новый комплекс в состоянии был сбивать целые эскадрилии. Ракеты сами делили между собой цели, атаковали осмысленной стаей. Главный эффект достигался за счет того, что уже на подлете, подобно кассетным бомбам, ракеты дробились на десять-пятнадцать микроракет, атаку которых, не могло уже ничто остановить.

– А почему не спасает активная защита?

– Почему? – Разработчик довольно улыбнулся. – Есть два обстоятельства, сводящие эффективность противоракет к минимуму. Во-первых, радиолокационные системы самолетов слишком поздно обнаруживают приближение подобного гостинца. Есть такая категория, как время реагирования. Бортовой компьютер должен определить, что действительно происходит атака, суммировать данные о новых целях, выдать команду на запуск противоракет. На все это требуется не столь уж много времени – от двух до семи секунд. Но наши ракеты – это не тихоходы «Томагавки», и потому на практике что-либо предпринять противник просто не успевает. Кроме того, количество противоракет небезгранично, как небезгранично число каналов одновременного управления. Таким образом, даже опознав летящую в него ракету, любой истребитель-бомбардировщик западных ВВС будет сбит со стопроцентной гарантией. Взгляните! – Разработчик ладонью изобразил летящий самолет. – Это вы, а вот камень, который в вас бросили. Вы видите его и можете, по идее, уклониться или прикрыть голову рукой. Но за пять шагов вместо одного камня вы вдруг замечаете уже два десятка. И летят они не беспорядочной кучей, – каждый выбирает свою заковыристую траекторию. Один в ухо, другой – в висок, третий – в колено и так далее. Понимаете, к чему я клоню?

– Примерно.

Разработчик довольно улыбнулся.

– Это и есть принцип действия С-400. Можно с уверенностью утверждать, что на сегодняшний день из всех тактических комплексов наш С-400 – бесспорно лучший. Кстати, в кулуарах уже поговаривают о создании качественно нового проекта – комплекса С-500.

– А это еще что за зверь такой?

– Понимаю ваш скепсис. Когда-то мы засекречивали все на свете, а тут вдруг такая утечка. По счастью, времена меняются. Мы без того немало пострадали из-за своей скрытности. Вон как американцы разрекламировали свои «Томагавки» и «Стелс». А вникнуть в тактико-технические данные – ничего особенного! И то, и другое наши системы сбивают самым распрекрасным образом. Но о нас нигде ни полсловечка, а с участием тех же «Стелс» одних художественных фильмов снято более сотни. Так что просветление в умах произошло, и мы тоже наконец-то решились похвалить себя. Та же Нижнетагильская выставка – лишь первая ласточка. Так сказать, пробный камушек. Там, если слышали, и аэродром уже отлаживают. Комплексно будем технику показывать! Комплексно и ежегодно! Танки, ракеты, самолеты – все разом и в одном месте…

Словоохотливый разработчик тут же шепотом поведал об уникальных данных новой российской ракеты «Триумф», о том, что знаменитый «Москит» пора списывать в лом, поскольку на замену гиганту прошлого явился «Аркан» – крылатый титановый дракон, работающей по той же схеме, что и С-400. Ракету, собственно, нельзя было уже именовать ракетой. Наделенная компьютерным устройством, она самостоятельно разрабатывала нюансы атаки, меняла траекторию, уклонялась от встречных ракет, отстреливала ложные цели, создавала радиопомехи, а непосредственно над «объектом» подобно С-400 делилась на десяток смертоносных близнецов. При этом каждому «близнецу» указывалась своя определенная точка. При атаке того же авианосца один-единственный «Аркан» мог одновременно ударить в нос, в корму, в надводную и подводную части судна. Скорость «Аркана» была такова, что на контрмеры у вражеских кораблей практически не оставалось времени. Атакуя подлодки, «Аркан» способен был нырять на глубины до трехсот метров, к целям же подбирался на сверхнизких высотах, практически задевая гребни волн. Таким образом при благоприятном стечении обстоятельств даже одиночный «Аркан», выпущенный по флотилии противника, в состоянии был вывести из строя не менее полудюжины кораблей.

– Красивый вариант, верно? Только представьте себе: один-единственный кораблик, вроде того же «Лимана», выйдя из Петербурга, приближается к группе вражеских авианосцев. Из всего вооружения – парочка символических пулеметов и ракетная батарея «Аркан» с заранее введенной программой. Причем атака может производится с немыслимой для американских систем дальности. Если «Триумф» способен накрывать цели с дистанции в двести двадцать километров, то «Аркан» достанет противника уже с трехсот. Кстати, это вдвое больше американских показателей. Поэтому наш кораблик останавливается на безопасном удалении и скромно производит один-единственный залп. Все! Любой натовский флот автоматически оказывается на дне.

– По-моему, попахивает фантастикой.

– Ничуть! Вспомните, какие фокусы американцы проделывали в Югославии. Ракеты с лазерным наведением, графитовые и кассетные бомбы, полное господство в воздухе! Только одних космических спутников, обеспечивающих налеты, задействовали более семи десятков! Разумеется, сербы скрежетали зубами от ярости. Поливать небеса из устаревших зениток – вчерашний день. Это, собственно, и не война была, а демонстрация технической мощи.

– Пожалуй, вы правы.

– Еще бы!.. Представьте себе такую картину: наш «Су» заходит в атаку на тот же «Куб». Какого вы ждете результата? Разумеется, ни о какой равноценной дуэли и речи не идет. «Сухой» обнаружит и разнесет «Куб» раньше, чем тот вообще что-либо засечет своим допотопным локатором. Или другая такая же аналогия: расположите на пути наполеоновской армии батальон вооруженного до зубов спецназа, и без сомнения французов разнесли бы в клочья. Им бы даже не позволили форсировать Неман. Да еще пустились бы в преследование. То же самое и здесь. Наши комплексы – это качественно новое поколение. И случись сербам владеть некоторыми из российских новинок, они били бы натовцев с той же легкостью, с какой лупцевали их самих.

Дмитрий скептически улыбался, однако слушал внимательно, стараясь не пропустить ни слова, тем более, что про ракету «Триумф» он знал до обидного мало, а про «Арканы» вообще слышал впервые. Впрочем, на этих крылатых исполинов не стоило даже облизываться. На полигон Дмитрий заявился ради иных испытаний.

Если итальянским и германским журналистам на астраханском полигоне демонстрировали запуск бывшей баллистической ракеты «Полет» с немецким спутником «Абриксас» и итальянским «Мегсат» на борту, то для «своих» показывали игрушки более агрессивные: артиллерийские кумулятивные снаряды, с дистанции прожигающие броневые пятидесятисантиметровые листы, двухканальные комплексы «Тор» и «Искандер», с пугающей легкостью сшибающие пущенные в них ракеты. А рядом безостановочно вращали локаторами знаменитые «Тунгуски», которым и пострелять толком не позволили. Едва дождавшись своей очереди, жутковатые машины на пределе дальности первым же залпом в щепки разнесли последние из полигонных макетов. И почти незаметно на общем громыхающем фоне прошел отстрел по высотным зондам скромных ракетных снарядов «Стратос-1» и «Стратос-2» – близких родственников ПЗРК «Стрела», способных поражать мишени на высотах до пятнадцати километров. На них-то и прицелился Павел Викторович, ради этих стальных красавцев послал Дмитрия на астраханский полигон.

– Стреляли вы когда-нибудь из лука по летящим в небе птицам?

– Был грех, – признался Дмитрий. – Только не из лука, а из катушки.

– Из катушки?

– Ну да. К обычной деревянной катушке приматывается докторская резина, отверстие чуть рассверливается, – и готова стрелялка.

Инженер кивнул.

– И как? Попадали?

– Слава Богу, нет.

– Я тоже не попадал, но когда мы занялись «Стратосом», тут же припомнил детские шалости. Если бы стрела, добравшись до нужной высоты, могла корректировать курс и «самостоятельно» поворачивала к птице, то и не летать бы стрижам над нашим садом. – Разработчик кивнул в сторону сверкающих стеклом стеллажей. – «Стратос» именно так и действует. Кстати, первый проект предлагал еще Курчевский. Да, да! Тот самый, что создал безоткатные орудия реактивно-динамического принципа. Как знать, не было бы этой светлой головушки, возможно, не появилось бы и нашей знаменитой «Катюши». Сергею Королеву пришлось бы начинать с нуля…

Дмитрий приблизился к стенду, демонстрирующему высотного убийцу, с любопытством прищурился. От обычных артиллерийских снарядов «Стратос» отличался разве что более удлиненной формой и замысловатой конструкцией наконечника. Собственно, основная хитрость в том и заключалась, что «Стратос» выстреливали в небо из стандартных орудий и минометов. Если те же «Иглы» и «Стрелы» не пробивали высоты более четырех километров, то «Стратосы» благодаря артиллерийскому посылу разом взмывали на высоту восьми-двенадцати километров. Далее срабатывал реактивный движок, и снаряд, превращаясь в ракету, входил в систему поиска, штопором вворачиваясь в небо, с легкостью настигая самые скоростные самолеты. При этом посылать снаряды можно было практически вслепую – из любого замаскированного убежища, – лазерную наводку осуществляли совсем из иных мест. Двухканальная головка самонаведения обеспечивала достаточно высокую точность поражения, малые размеры не позволяли расстрелять ее на подлете. Если ракета ПЗРК «Игла» весила чуть более десяти килограммов, масса отдельных разновидностей «Стратоса» колебалась от восьми до двадцати килограммов. Мелочь, если припомнить, что тот же «Москит» переваливал за четыре тонны. Иными словами, подобные снаряды легко перевозились на всех видах транспорта. В крайнем случае их можно было даже навьючить на лошадь или мула. Не требовалось ни специального грузоподъемника, ни других премудрых устройств. В отличие от старенького «Квадрата», система не была привязана к дорогостоящим стартовым установкам и радиолокационным пультам управления. Ствольный миномет нужного калибра, лазерный прицел – и все! При этом стоимостью реактивные снаряды обладали в тысячи раз меньшей, нежели тот же С-300, и, уступая в эффективности, выигрывали в мобильности и скрытности.

Так или иначе, но были люди и были обстоятельства, способствующие приобретению небольших партий воздушных хищников. По словам того же разработчика, который успел получить первый гонорар и в сущности работал уже на Павла Викторовича, проект «Стратоса» по сию пору пребывал в стадии заморозки. Комплектующие, наштампованные в изрядном количестве, лежали на складах без дела. И причиной тому было не только бедственное положение России. Просто-напросто в один прекрасный день достаточно авторитетные люди рассудили, что реактивные снаряды морально устарели, и оборонный комплекс страны в них не нуждается. Вероятно, в чем-то эти ученые мужи были правы. Идеальные в партизанских условиях, на территориях Колумбии, Гватемалы и Афганистана, – в реалиях Российской державы снаряды «Стратос» действительно не играли главенствующей роли. Будущее принадлежало всемогущим монстрам вроде С-400 и того же «Аркана»…

Утро полоснуло по глазам косой бритвой. Словно некто большой и сильный одним движением сделал кесарево сечение, помогая Дмитрию выпростаться на свет. На секунду он снова прикрыл глаза, но полигон, грохочущие выстрелы – все осталось уже по ту сторону реалий.

Стараясь, не разбудить спящую рядом Диану, Дмитрий сел на кровати, торопливо стал одеваться.