Уточнения закона и правоприменения

Верховный суд РФ подтвердил уже высказанную¹⁶ им ранее позицию, что положения Закона о СМИ, в которых указывается на государственные органы, необходимо понимать как относящиеся не только к органам государственной власти и иным государственным органам, но и к органам местного самоуправления (п. 4). Чуть раньше подобный подход предложил и законодатель¹⁷, который – в части Закона о СМИ – учёл изменения, произошедшие в правовом устройстве страны с февраля 1992 года, момента вступления в силу Закона о СМИ. Постановление подошло к этому вопросу более последовательно, не оставляя возможностей для исключений: каждый раз, когда указанный Закон говорит о государственном органе или члене выборного органа государственной власти (Совета), речь идёт о современных органах государственной власти, органах местного самоуправления, в том числе выборных.

Суды в целом следуют этому указанию Постановления. В частности, на него сослался в 2013 году Арбитражный суд Архангельской области, когда отказал в иске о защите деловой репутации к учредителям информационного агентства «Эхо Севера» (echosevera.ru). Обслуживающая жителей Архангельска компания обратилась в суд в связи с публикацией на сайте агентства статьи, в которой указывалось на якобы неправомерный отказ с её стороны подключать к теплоснабжению новые дома. Суд установил, что опубликованные сведения являются перепечаткой статьи пресс-службы мэрии города с официального сайта этого органа самоуправления, и применил норму статьи 57 Закона о СМИ об освобождении от ответственности (см. ниже)¹⁸.

Аналогичным образом другой суд разрешил схожий спор по поводу распространения в СМИ сведений из выступления заместителя главы администрации города¹⁹.

Закон о СМИ говорит о том, что в случае ликвидации или реорганизации учредителя – объединения граждан, предприятия, учреждения, организации, государственного органа – его права и обязанности в полном объёме переходят к редакции, если иное не предусмотрено уставом редакции (ч. 4 ст. 18). Верховный суд РФ распространяет это положения и на ситуацию смерти учредителя, являющегося физическим лицом (п. 9). Исходя из пункта 1 статьи 6 ГК РФ, по аналогии закона, к участию в деле может быть привлечена редакция средства массовой информации, если в уставе редакции не указано лицо (лица), к которому в случае смерти учредителя переходят его права и обязанности в отношении данного средства массовой информации.

Верховный суд РФ рассмотрел ситуации, когда средство массовой информации не обязано проходить государственную регистрацию в силу статьи 12 («Освобождение от регистрации») Закона о СМИ (например, когда периодическое печатное издание имеет тираж менее одной тысячи экземпляров), но его учредитель выразил желание всё же получить такую регистрацию этого СМИ. Постановление говорит, что положения статьи 12 не позволяют отказать ему в регистрации (п.10). Это немаловажное заключение для укрепления свободы малых СМИ, ведь только с получением государственной регистрации у них возникает право распространять свою продукцию в телерадиоэфире (ч. 2 ст. 31 Закона о СМИ), а права журналистов фактически предусмотрены лишь для тех из них, кто работает для зарегистрированного СМИ²⁰. Последнее подтверждается и судебной практикой²¹.

Верховный суд РФ признал ситуацию, когда учредитель пропускает годичный срок со дня выдачи свидетельства о регистрации, в рамках которого он был вправе приступить к производству продукции СМИ (ч. 5 ст. 8 Закона о СМИ), частным случаем признания свидетельства о регистрации недействительным в смысле статьи 15 Закона о СМИ (п. 11). Это означает, что в подобных случаях свидетельство о регистрации СМИ может быть признано недействительным исключительно судом в порядке гражданского судопроизводства по заявлению регистрирующего органа.

Верховный суд РФ обратил внимание на то, что в соответствии со статьёй 23 ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации»²² споры, связанные с освещением деятельности судов в средствах массовой информации, разрешаются судом в установленном законом порядке, но могут также разрешаться во внесудебном порядке органами или организациями, к компетенции которых относится рассмотрение информационных споров. Что это за органы или организации, законодательство не поясняет. Верховный суд РФ деликатно указал, что за разрешением такого спора не исключается возможность обращения в Общественную коллегию по жалобам на прессу²³, которая рассматривает информационные споры прежде всего нравственно-этического характера, возникающие в сфере массовой информации, в том числе дела о нарушении принципов и норм профессиональной журналистской этики. К компетенции этой Коллегии, добавил Верховный суд РФ, относится также рассмотрение информационных споров, «затрагивающих права человека в сфере массовой информации» (п. 20).

Право на ответ

Верховный суд РФ произвёл важное уточнение смысла права на ответ для тех судей, которые разбирают споры о признании незаконным отказа в помещении ответа (комментария, реплики) в средстве массовой информации (п. 24). Для этого он сопоставил положения пунктов 3 и 7 действовавшей в 2010 году редакции статьи 152 («Защита чести, достоинства и деловой репутации») ГК РФ и статьи 46 («Право на ответ») Закона о СМИ, увязав эти два нормативных правовых акта следующим образом.

Норма Закона о СМИ устанавливает, что право на ответ в средстве массовой информации предоставляется гражданину или организации, в отношении которых распространены сведения, не только в случае, когда распространенные этим СМИ материалы (в том числе соответствующие действительности) ущемляют права и законные интересы гражданина, но и при распространении не соответствующих действительности сведений.

На момент принятия Постановления, в третьем пункте статьи 152 ГК РФ речь шла о праве на опубликование ответа лишь в случае распространения сведений, которые ущемляют любые законные права и интересы гражданина, а пункт 7 переносил это правило и на юридических лиц. Распространение тех или иных сведений может не составлять правонарушения, за которым следует публикация опровержения, но при этом незаслуженно вредить гражданину, в силу этого и предусмотрено право на ответ.

В результате объединения норм ГК РФ и Закона о СМИ Верховный суд РФ пришёл к мнению, что право на ответ возникает в одном из двух нижеперечисленных случаев, когда происходит:

1) распространение фактических ошибок и неточностей, даже описок (в названии должности интервьюируемого, его имени, годе рождения и т.п.), которые будут признаваться несоответствующими действительности сведениями в смысле статьи 46 Закона о СМИ, но только при условии, что эти неточности привели к утверждению о фактах, событиях, которые не имели места в тот период времени, к которому относятся распространённые сведения – даже если их распространение не нарушает прав и законных интересов лица, требующего ответа;

2) распространение неполно или односторонне представленных, хотя формально и соответствующих действительности сведений (тенденциозно подобранных фактов, одностороннего освещения события и т.п.), которое ведёт к искажению восприятия реально произошедшего события, факта или последовательности событий – но только если распространение этих сведений нарушает права, свободы или охраняемые законом интересы гражданина (или организации), требующего ответа.

Действующая редакция статьи 152 ГК РФ (второй пункт) говорит о праве на ответ, как существующем наряду с правом на опровержение в той же ситуации распространения сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию. При этом десятый пункт статьи указывает на возможность использования этого права в случае «распространения любых не соответствующих действительности сведений о гражданине, если такой гражданин докажет несоответствие указанных сведений действительности».

Именно в таких случаях пострадавший вправе по норме Гражданского кодекса РФ обратиться в суд, либо – по Закону о СМИ (ст. 46) – в редакцию с требованием бесплатной публикации его ответа. Порядок его распространения установлен в том же законе и идентичен порядку публикации опровержения.

Существование двух схожих прав защиты репутации – на опровержение и на ответ – вносит сумятицу: в чём между ними различия? Почему недостаточно одного из них, ведь ответ опровергает, а опровержение отвечает на уже распространённые сведения? Действительно, в большинстве европейских стран действует лишь право на ответ (right of reply), которое включает в себя и право на опровержение. Право на опровержение впервые появилось в начале XIX века во Франции как право государства, потерявшего в результате Великой французской революции власть над прессой, бесплатно публиковать сообщения о своей версии общественно важных событий, критически освещавшихся журналистами. Право государства на опровержение было дополнено в 1822 году правом каждого в срочном порядке, в определённом объёме и также бесплатно сообщить через то же издание об ошибке или искажении в опубликованном о нём материале, то есть правом на ответ. Реализация этого права не мешала требовать законной компенсации в денежном выражении.

Перейдя в отечественное законодательство о СМИ и в гражданский закон, эти два права получили свою специфику, заключающуюся прежде всего в том, что право на опровержение возникает при распространении недостоверных сведений, прямо наносящих вред репутации лица, а право на ответ возникает в ряде других случаев. Так обстояло дело до 2013 года.

Новая формулировка статьи 152 ГК РФ о праве на ответ принципиально отличается от норм закона о СМИ о праве на ответ, практика пока не показывает, как суды будут применять их.

Возможно, что в своём новом виде право на ответ будет действовать только в отношении выражения мнения, распространяемого в комментариях, и не будет распространяться на порочащие утверждения о фактах. В постановлении «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» пленум Верховного суда РФ указал, что лица, которые полагают, что высказанное оценочное суждение или мнение в СМИ затрагивает их права и законные интересы, могут использовать право на ответ «в целях обоснования несостоятельности распространённых суждений, предложив их иную оценку»²⁴. Это не противоречило бы и нормам статьи 46 Закона о СМИ («Право на ответ»).

Одно из немногих дел о признании права на ответ подтверждает эту гипотезу. В нём речь шла об иске о защите чести и достоинства в связи с публикацией материала о фашистско-бендеровской «пятой колонне» в пос. Михнево, сопровождаемой иллюстрациями с изображением истицы. Придя к выводу о том, что из опубликованной статьи не усматривается связь порочащей информации с истицей, так как её фамилия, имя и отчество в публикации не упоминались, суд исковые требования об опровержении отклонил. Сославшись на международные и национальные нормы о свободе мнения, суд полагал, что изложенные в статье сведения являются оценочными суждениями, которые не являются предметом судебной защиты в порядке ст. 152 ГК РФ. В тоже время он указал на положения пункта 24 Постановления и на то, что истец при изложенных обстоятельствах, имеет право на ответ, закрепленный положениями статьи 46 Закона о СМИ.²⁵

В этом контексте стоит обратить внимание на определение апелляционной инстанции по судебному решению в споре депутата районного Собрания и муниципальных изданий в связи с публикацией ими критических статей в его адрес. Судебная коллегия областного суда пришла к выводу о том, что в статьях содержатся не соответствующие действительности сведения, допущено неполное и одностороннее предоставление информации, которая ведёт к искажению восприятия произошедшего события и негативно характеризует действия истца, поскольку приписывает ему совершение действий, вызывающих явное осуждение окружающих. Решение суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении требований о признании права на ответ, обязании опубликовать ответ было отменено, а от ответчиков Судебная коллегия потребовала в десятидневный срок опубликовать подготовленные истцом ответы²⁶.