Было начало лета, всюду летал тополиный пух. Полина и бабушка, предоставленные сами себе, днём гуляли, а по вечерам играли в «Монополию», детское лото или складывали «паззлы». Нина Викторовна обзвонила родственников, рассказала о договоре с внучкой и попросила их сочинить хотя бы по одной сказке и прислать ей.
Однажды, выйдя на улицу после дождя, они увидели ворону, которая важно вышагивала по мокрому асфальту, нисколько не обращая внимания на прохожих. Только что она стала обладательницей крупной добычи: возле открытого кафе птица подобрала засохшую корку хлеба, и её распирало от гордости. Ворона заметила лужу, по поверхности которой весело сновали солнечные зайчики, подошла к краю, столкнула хлеб в воду и стала терпеливо ждать, пока он намокнет.
Через несколько минут она достала корку из лужи и начала её клевать, но хлеб был все еще жестковат. Ворона снова бросила его в воду и огляделась по сторонам. Убедившись, что никто не покушается на её добычу, она успокоилась и продолжала ждать.
Нина Викторовна взяла газету и стала просматривать заголовки.
– Бабушка, смотри, ворона для себя еду готовит. Бабушка оторвалась от чтения и посмотрела на птицу, та занервничала. Она прикинула, что с человеком справиться будет не так просто.
– Вороны вообще очень умные, – сказала бабушка. – Я знаю, что говорю. Вот когда я жила в деревне, то видела, как галчонок бросал в банку с водой камешки.
– А при чем здесь галчонок?
– Галки же близкие родственники ворон! В твоём возрасте, Полина, надо бы это знать, – строго произнесла она. – Так вот, в банке было мало воды, и дотянуться до неё клювом он не мог, и тогда птенец додумался наполнить банку камнями, чтобы вода поднялась. А ещё там была одна ворона, которая подкатила к рельсам большой сухарь, который никак не могла поднять, и ждала поезда.
– Для того, чтобы он колесом раздавил сухарь?
– Видишь, ты сама догадалась.
– Я тоже умная! Как ворона.
В этот момент птица вытащила размоченную корку из воды, ухватила когтями и взлетела. Вместе с ней поднялись в воздух ещё несколько ворон, которые увидели, что их подружка держит в лапах добычу, и начали гоняться за ней, чтобы отнять хлеб. Они всё время каркали и налетали на обладательницу богатства, ворона отвечала им, не забывая на лету перехватывать лапами корку.
Бабушка и внучка ещё немного погуляли и пошли домой.
За ужином Полина с блеском в глазах рассказала маме с папой об умнице-вороне, которая готовила сама себе еду, и о том, как вороны-подружки пытались её отнять. Но родители были чем-то расстроены, слушали рассеянно и думали каждый о своем.
Пока Поля умывалась в ванной, мама с тревогой спросила:
– Кирилл, ты все деньги вложил в разработку игры, и конца-края этому не видно. Не лучше ли оставить это дело? Ведь невозможно все время вкладывать деньги и жить без зарплаты! – она заводилась все больше. Тут дверь на кухню захлопнулась. Полина попыталась напрячь слух и разобрать ещё хоть что-нибудь, но вместо слов до неё доносился лишь гулкий шёпот. Она знала, что так бывает всегда, когда родители ссорятся.
А в детской Полю ждала Нина Викторовна, в руках она держала листы бумаги и флешку.
– Сегодня я решила начать исполнение своих условий договора! – хитро улыбаясь, сказала она. – Попросила у твоего папы разрешение поработать за его ноутбуком и кое-что на него скопировать с флешки.
Лори, дремавший в клетке, встрепенулся от новых незнакомых ему слов, подскочил к закрытой дверце и постучал в неё клювом.
Нина Викторовна открыла дверцу, попугай вылетел из клетки и спланировал на её плечо. Полина внимательно смотрела, как бабушка что-то печатает на клавиатуре, и, удивлённая, воскликнула:
– Ты что же, не смотришь на клавиши, на которые надо нажимать?!
– Да вот, всю жизнь в издательстве проработала, там многое нужно было уметь.
– Вот здорово! – внучка посмотрела на бабушку с восхищением. В этот момент из принтера стали вылезать листы с текстом.
– А на этих листах что? – заинтересовалась девочка.
– Это истории, которые я сочиняла на досуге, когда ушла на пенсию. Много рукописей я прочитала за свою жизнь, вот захотелось и самой что-нибудь написать для внучки.
– Мне уже так хочется послушать! Читай, читай скорее!
«На городских задворках за домами был пустырь, там стояли мусорные баки, куда сваливали всякий хлам, и рядом что-то вроде футбольных ворот: две железные трубы и перекладина, на которой обычно выбивали ковры. Перекладину облюбовала Ворона, большая, чёрная, с проседью в перьях. Вороны вообще любознательные птицы, нравится им все блестящее и новое, то, чего они ещё не видели. Это место Ворона считала своей территорией и ревниво её охраняла. Бывало, залетят во двор певчие птички – она взъерошит перья, захлопает крыльями, закаркает:
– Улетайте скар-р-рее! Здесь моя кар-р-рмушка!
Однажды кто-то вынес на пустырь сломанное кресло, его водрузили прямо на мусорный бак. Обивка кресла была порвана, в нескольких местах из неё торчала рыжая стружка. Заметив этот диковинный предмет, Ворона немного покружила над ним и уселась на спинку. Она повернула голову вправо-влево и, довольная, прищёлкнула клювом:
– Кар-р-рошая обивочка!
Потом птица засунула голову под ткань и зацепила виток рыжей стружки, он так и остался в её перьях, будто корона.
А сломанное кресло – чем не трон для королевы задворок? Восседая на нем, Ворона восклицала:
– Кар-р-алева в своём кар-р-ралевстве!
Но какое же королевство без злата-серебра? Взгляд её упал на валявшийся в пыли старенький пиджак. Подцепила его Ворона и давай трясти – не выпадет ли из-под подкладки денежка? Трясла-трясла, и не напрасно: блеснула на солнце и покатилась по земле серебряная монетка.
– Кар-р-р-манные деньги, – каркнула Ворона и поскакала за своим богатством. Только она собралась схватить денежку, как та потонула в тополином пуху.
– Потеряла денежку, потеряла, – захихикали над ней воробьи.
– Оскар-р-р-бление кар-р-роны, – возмутилась королева и взлетела на перекладину для выбивания ковров.
Отряхнулась, огляделась и тут заметила Тополинку – это нежное создание в платье, сшитом без ниток и иглы, кружилось в воздухе июня. Подол пушистого наряда стелился по земле, а рукава доставали до крыш.
Белые пушинки залетали в окна, забивались под диваны, приставали к абажурам и коврам, цеплялись к игле радиолы, и, будто белые лебеди на чёрной воде, плыли по грампластинке, с которой слетали лёгкие звуки музыки.
– Я с ветром в содружестве с юности ранней,
Я чувствую в воздухе лета дыханье,
И кружится так голова.
И радостно людям со мною кружиться,
И шумных деревьев листва шевелится,
Летает со мною листва, – напевала Тополинка.
«В нашем дворе тополя не растут, – думала Ворона, – только липы, а эта какая-то залётная!
Чужая, чужая, явилась и ещё лишила меня казны!»
Она стала обдумывать план мщения.
Вдруг в листьях лопуха что-то блеснуло, Ворона немедленно бросилась туда посмотреть: это были очки со сломанной дужкой.
Шикар-р-рная штука! – обрадовалась Ворона и перенесла находку на обрывок газеты, валявшийся на самом солнцепёке. Она взлетела на спинку кресла и с высоты стала наблюдать, как солнечный свет, проходя сквозь линзы очков, превращался в ослепительно яркий луч.
Бумага задымилась и вспыхнула – зажглись язычки пламени, огонь перекинулся на тополиный пух и пошёл волной, как будто двинулись в атаку солдатики в красных мундирах с голубыми погонами. – Кар-р-ра, стр-р-рашная кар-р-ра! – закричала Ворона.
Вот огонь уже охватил почти весь двор подбираясь к дому, к кустам боярышника.
Дворничиха тётя Люба шуршала метлой, сметая с асфальта кружащиеся пушинки. Увидев огонь, она закричала на мальчишек, сидевших на лавочке:
– Ах, сорванцы! Кто из вас пух поджёг? А ну, быстро несите воду! Вот вашим родителям расскажу, как вы во дворе пожар устроили!
– Это не мы! – закричали ребята. – Это Ворона!
Но хитрая птица отвернулась, всем своим видом показывая, что не имеет к этим событиям никакого отношения, ведь тётя Люба давала ей хлебные корки, не хватало ещё лишиться угощения из-за сгоревшего пуха.
– Так вы ещё и врёте! – дворничиха угрожающе взмахнула метлой. Мальчишки бросились врассыпную.
Но тут хлынул дождь, который при ярком солнце называется грибным, он погасил пламя, но Тополинка промокла насквозь. Тяжёлые капли прибивали её к земле, её пушинки набухли и потемнели. Что ж, кто не сгорел в огне, может запросто пропасть от дождя…
Спасаясь от ливня, Ворона метнулась под карниз дома, и корона слетела с её головы.
«Как же я теперь буду править королевством, без короны?» – с досадой думала птица. И как только дождь прошёл, она удалилась в добровольное изгнание.
– Кр-р-рах, полный кр-р-рах! – каркала она, улетая.
Жить ей теперь пришлось за два квартала от своего королевства. До захода солнца она частенько сидела в чердачном окне, нацепив на клюв очки со сломанной дужкой. Перед нею лежала потрёпанная книга, которую Ворона нашла на чердаке, и ветер листал её страницы. Если бы королева задворок умела читать, то узнала бы, что не в деньгах счастье, что никому нельзя желать зла, а месть – дурное чувство. Об этом написано во всех хороших книгах.
Как-то раз, через много лет, Ворона залетела в свой старый двор и увидела, что многое в нем изменилось: там, где в тёплую землю упали семена, хранившиеся в белых
пушинках, поднялись высокие тополя, мусорной свалки как не бывало, те, кто прежде был молод и бегал вприпрыжку, теперь любят посидеть на скамейке под сенью листвы. – А помнишь, как Ворона в нашем дворе пух подожгла? – вспоминал один немолодой дяденька.
– И на нас все свалила, – подхватил другой.
– Меня за это отец два дня на улицу не выпускал, – сказал третий. «Столько лет прошло, а о моем поступке люди до сих пор помнят», – подумала тогда Ворона, и пожалела о том, что была такой злой. Только над Тополинкой время не властно, она снова кружится в голубом небе:
«Я с ветром в содружестве с юности ранней,
Я чувствую в воздухе лета дыханье,
И кружится так голова…»
Лето было в разгаре. Едва утреннее солнце касалось крыш домов, город нагревался и тёплыми потоками воздуха обволакивал прохожих. На кухне спорили родители Полины.
– Как же ты говоришь, что у нас трудно с деньгами, а сам покупаешь такой дорогой смартфон?!
– Он нужен мне для работы. Мы же разрабатываем игру как раз для планшетов и смартфонов! – убежденно отвечал Кирилл.
– Но вы её уже три года разрабатываете… вместо того чтобы зарабатывать! – с досадой продолжила Инна.
– Я работаю, чтобы обеспечить наше будущее, – его голос звучал негромко, но внятно.
– Знаешь, иногда лучше синица в руках, чем журавль в небе!
– И все же, то, что начато – должно быть закончено, – твердо сказал Кирилл, и было слышно, как хлопнула дверь.
– Я устала… – вслед тихо сказала Инна.
Поля проснулась и стала одеваться, чтобы быстро умыться и пойти на кухню завтракать. Мама с бабушкой в этот момент обсуждали семейные дела.
– Мы с Кириллом больше не можем жить вместе.
– Что ты говоришь! Инночка, не руби сгоряча, Кирилл ведь любит вас с Полиной, – ответила бабушка и, немного подумав, добавила: – Вам нужно помогать друг другу.
В эту секунду из Полининой комнаты раздались переливы знакомой мелодии, её всегда напевал папа, когда был в хорошем настроении.
– Папа! – Полина тут же побежала из ванной на звук. Лори сорвался за ней.
Девочка примчалась в комнату и огляделась. Потом встала на цыпочки и увидела, что мелодия доносится из серебристого корпуса мобильного телефона, который притаился между книг.
– Ой! – обрадовалась она. – Это мне подарок?
Мама с бабушкой уже были в комнате.
– Да, Поля, тебе. А себе папа купил для работы новый телефон.
Полина поднесла к уху трубку.
– Папуля, это ты? – она сразу узнала его голос на том конце.
Когда девочка закончила разговор, Инна поинтересовалась:
– Что сказал папа?
– Что он уехал в командировку, по работе.
– Зато у тебя теперь телефон есть! И сможешь ты, когда захочешь, с папой разговаривать, – попыталась успокоить внучку бабушка.
– Мне без него скучно будет…
– За это не переживай! Мы с Лори тебе скучать не дадим!
Полина улыбнулась.
– Вот и отлично, – подвела итог мама и со словами: «Слушайся бабушку!» ушла на дежурство.
Съев на завтрак овсяную кашу с фруктами и выпив чаю, бабушка и Полина вышли во двор. Они сели на скамейку рядом со спортивной площадкой, где мальчишки играли в футбол.
– А как делаются изобретения? – спросила Полина. В это время вратарь не рассчитал и так ударил по мячу, что тот вылетел за пределы поля. Полина посмотрела на бабушку и зажмурила глаза: мяч летел прямо на неё. Нина Викторовна привстала и ловко отбила его рукой, мяч резко поменял траекторию и влетел в ворота.
– Ур-р-ра! – закричал Лори и звонко прищёлкнул клювом.
– Во бабуся даёт! – обрадовался игрок противников и показал бабушке поднятый вверх большой палец.
Внучка с восторгом смотрела на бабушку, а та начала свой рассказ:
– Однажды сама природа подарила испанским мореходам материал, о котором они прежде не знали. Это случилось, когда Христофор Колумб открыл новую землю.
– Я знаю, Америку! – Полина подняла прутик, присела возле скамейки на корточки и стала водить им по земле.
– Он увидел, как индейцы играют в мяч, который прыгал гораздо выше, чем другие. Колумб спросил игроков, из чего он сделан, и его повели в рощу, где росли высокие деревья с пятнистой корой. Когда индеец надрезал кору, по стволу потекла смола, похожая на молоко, на воздухе она потемнела и затвердела. «Кау-чу», – назвал эту смолу индеец. Так открыли каучук – резину.
– Можно мне попить? – попросила внучка.
Нина Викторовна протянула Полине бутылочку с компотом, которую захватила из дома. Девочка задумчиво отпила и спросила:
– А стекло, его тоже открыли? – В давние времена к песчаному берегу пристал корабль, на нем плыли купцы, которые торговали природной содой. Они развели костёр и решили приготовить еду. Обычно котлы ставили на камни, но на этом острове не было камней, и их поставили на куски соды. Сода под котлом расплавилась, перемешалась с песком и превратилась в прозрачные ручейки, которые потом застыли.
– И это и было стекло?
– Да, из него сегодня делают много красивых вещей.
– А ту технику, которая у нас дома, тоже кто-то случайно изобрел?
– Может быть, все началось со случайности, но потом в каждом из этих приборов и механизмов поселилась своя душа, – загадочно улыбнулась Поле бабушка.
После ужина она посидела немного за компьютером, выбирая для внучки новую сказку, распечатала её и принялась читать.
«Поля стояла перед зеркалом в черном платье с хризантемой. Вдруг рядом с собой в зеркале она увидела раскрасневшуюся даму, на голове у дамы почему-то были бигуди.
«Как она может являться в гости в таком виде?» – подумала Поля.
– Да я не гостья, я здесь живу! – будто прочитав её мысли, откликнулась дама. – И он тоже.
Поля оглянулась и увидела прямо под абажуром коротышку с пропеллером вместо носа.
– А ещё они, – сказал коротышка и указал на дверь.
В дверях топтался тощий верзила в непромокаемом плаще и в шляпе с дырочками, а за ним – плотный мужчина с белой бородой и в шубе до пят.
– Надо же, – удивилась Поля. – А я и не знала, что здесь ещё кто-то есть. Вы кто такие? – строго спросила она.
– Не чужие мы, – ответила хором парочка, входя в комнату. – Свои.
– Я – холодильник, – представился бородач.
– «Север»? – сообразила девочка. – Ты стоишь на кухне рядом с фикусом в кадке.
– Угадала! – обрадовался хранитель холода. – А я душ Гор-Хол, – представился верзила.
– Душ горячий и холодный! – догадалась Поля. – Ты из ванной!
– Ну да.
– А я вентилятор, который мама купила на случай жары, – представился коротышка с носом-пропеллером.
– А ты… – Поля повернулась к даме в бигуди. – Нет, подожди, я сама догадаюсь! Батарея центрального отопления, вот! От тебя так жаром и пышет.
– К объятьям приготовься, И я тебя согрею.
Хоть я не фея вовсе,
А Душка-Батарея, – дамочка в бигуди рассыпала кудри, обняла Полину и, будто пуховым платком, окутала девочку волной тепла.
– С теплом не очень я дружу,
Я холод сам в себе держу.
Ещё посмотрим, кто кого,
Когда я выпущу его,
– холодильник распахнул шубу, и в комнату повалили клубы морозного воздуха.
– А мне совсем не холодно! – обрадовалась Поля. Тут вперёд выступил Гор-Хол:
– Я вовсе не любитель стуж,
Иным владею чудом.
Я перед Поленькою – Душ,
С душою литься буду.
Он приподнял свою шляпу с дырочками, и из них с напором хлынули струи воды.
– Начинается потоп! – ахнула Полина.
– Могу на цыпочки я встать,
И всем сказать: «Ребята,
Умеет вихри завивать
Трудяга-Вентилятор», – коротышка вскочил на стул.
Пропеллер завертелся: у-у-у, у-у-у! В морозных вихрях извивались
водяные струи, они замерзали на лету, превращаясь в лёд. Девочка будто оказалась в ледяном саду, а по саду шёл дядя, Полин дядя, Дорофей, в таком знакомом ей черно-белом свитере в клеточку. – И ты здесь, дядюшка, – обрадовалась она.
– Но я совершенно другой человек, – дядя странно улыбнулся и продолжал: – Сейчас сама узнаешь, кто, – и стал превращаться в маленькую тучку, как бы состоящую из черных квадратиков. Они мгновенно перестроились, и перед Поленькой возник господин в элегантном костюме, вокруг шеи у него был шарф, точь-в-точь под цвет его пепельно-серых усов. – Ой! – вскрикнула от неожиданности Поля. Стальными глазами незнакомец окинул сад и произнёс совсем не дядиным голосом:
– Куда ни посмотрю, всюду вижу пыль, пыль, пыль!
Под его неумолимым взглядом цветы изо льда и снега потемнели, и оказалось, что пыль толстым слоем покрывает стены и бахромой висит на потолке.
– Какой у вас взгляд нехороший, – сказала девочка. – Если вы не дядя Дорофей, то кто же вы тогда?
– Что за вопрос? Я – Пылесос! – вскричал господин.
Поля засмеялась.
– Да, Пылесос, – гордо сказал он. – А что в этом смешного?
– Я и представить себе не могла, что буду разговаривать с Пылесосом.
– И даже танцевать! – его глаза азартно сверкнули.
– Среди такой пылищи?!
Послышалось шипение старой грампластинки, одной из тех, что слушали наши бабушки и прабабушки, и полились звуки музыки.
– «Запылённое танго»! – объявил Пылесос, подхватил Полину и повёл её в танце.
– Вы так легко двигаетесь, – удивилась девочка.
– Году эдак в тысяча девятьсот
первом, во времена, когда появилось танго, меня только-только изобрели, и я был таким толстым, таким тяжёлым… Меня подвозили к дому на двух телегах, – говорил Пылесос, кружа свою партнершу в танце. – Но с тех пор я очень изменился, похудел и стал стройным, а все потому, что много танцую.
«Забудем о пыли
Теперь навсегда.
Я вмиг от неё
Не оставлю следа.
О проекте
О подписке
Другие проекты