Местность, по которой мы шли, была гористой и дикой. Везде, где мы проходили, первозданные леса вгрызались в каменистую местность всеми возможными способами с максимальной силой. Я видел и окаменевшие деревья, которые были чем-то средним между обычным деревом и камнем. Их необычные силуэты оживляли пейзаж, который, чем выше мы поднимались, становился все более причудливым и необычным.

«Инсхерм, – прозвучал в моей голове голос Роу. – Такого на Тиароне там, откуда мы прибыли, не наблюдается. Здесь вы увидите летающие камни с деревьями и кустарником на них, животных и растения, которые нигде больше, кроме здешних мест, не встречаются, а все благодаря элементу, действие которого под поверхностью планеты рождает такие аномалии».

«Мы скоро придем?» – мысленно спросил я.

«Быстрее, чем ты думаешь, – сразу же пришел мысленный ответ от Роу. – Мы уже на месте. Сейчас выйдем к озеру, а там мы дома».

Озеро Чинай (чистая вода), к которому группа под руководством Роу вышла через двадцать минут, поразило меня своим внешним видом. Я видел много озер и водоемов, но такой красоты и необычности я еще не наблюдал. Представьте себе сразу несколько углублений и впадин между горами заполненных водой, причем так, что единый водный массив разделен острыми зубцами и выступами скал, поднимающимися из-под воды. Причудливые каменные переходы спускаются с холмов и близлежащих утесов в воду, уходя на дно, а кое-где пересекают водоем, как мосты. Причем растения на них самых разнообразных видов и форм.

Окрестности озера являются привычной средой обитания для огромного количества животных, птиц и массы насекомых, встречающихся только в здешних местах, а по центру озера торчит утес-клык, с которого льется вниз вода. Все вокруг в какой-то туманной дымке, проходя через которую, лучи образуют нечто похожее на радугу, но более сложное сияние и соцветие, которое сразу трудно описать словами. В воздухе над озером, как будто в невесомости, летают водные шары. В них живут рыбы, которые, если им не нравится что-то, прикладывают усилия и выпрыгивают из воды, окунаясь в воды Чиная. И то, я всего лишь вскользь описываю происходящее, избегая излишних подробностей.

Роу, видя мое удивление, дал нам минуту на то, чтобы с высоты посмотреть на пейзаж, а потом повел нас на противоположный берег озера. Там было несколько впадин, залитых водой, которые не соединялись с озером. Мы могли бы совершить телепортацию и не нагружать ноги, но Роу был категорически против такого перемещения, поскольку мы могли выдать себя. Пришлось обходить. С грузом идти не очень-то приятно, особенно, когда его много, но ничего не поделаешь. Самое интересное началось тогда, когда группа подошла к впадине, залитой кристально чистой водой, по поверхности которой пробегала едва заметна зыбь. Роу разрешил нам снять поклажу и немного передохнуть. К нему сразу же подошел Уонис. Роу ему что-то быстро рассказал, после чего, обращаясь к нам, произнес:

– Вот мы и дома. Перед вами Эсинай, – указал он на озерцо, на берегу которого мы стояли.

Смысл сказанных Роу слов начал доходить до меня только тогда, когда уровень воды в водоеме резко понизился. Складывалось такое впечатление, что кто-то или что-то откачивает воду, причем так быстро, что на наших глазах камни, находившиеся под водой на расстоянии джаса от поверхности, теперь оказались над поверхностью воды, которая продолжала стремительно убывать. Только когда уровень воды снизился на три с половиной джаса, а под одной из скал проявился провал прохода, вода остановилась.

– Нам сюда, – указал Роу на открывшийся проход в одной из стен водоема.

– Ловко придумано, – отозвался Уонис. – Только чувствую я, что тебе кто-то помогает…

– Мы в здешних местах давно обосновались с моим старым другом, – усмехнувшись, произнес Роу. – Вот только я его покинул. Не знаю, узнает ли меня давний приятель.

– Что за приятель… – только и успел спросить Уонис, как замолчал, обернувшись к озеру Чинай.

Из него в это время торчала голова неизвестного животного. На нас, не мигая, смотрели два больших глаза.

– Мэолак – мой давний друг, – заметил Роу, взглядом показывая на существо, силуэт которого в это время бесшумно вырастал из воды. – Уберите оружие. Мэо не любит, когда его пугают. Он рассматривает подобное отношение, как объявление войны со всеми вытекающими последствиями.

– Надеюсь, вы с ним давние друзья и Мэо тебя помнит, – только и сказал Уонис, наблюдая, как над поверхностью появилось неизвестное существо – гибрид гигантской саламандры, чем-то отдаленно напоминающий прямоходящее существо.

Мэолак был в полтора раза больше самого крупного из нас, но хуже было то, что, по всей видимости, он в озере плавал не один. Тут существовала колония подобных существ. К моему удивлению в воздухе после того, как Мэолак, выбрался на берег, появились письмена и знаки, из которых следовало, что Мэолак и его сородичи идентифицировали нас, точнее Роу, как друзей и нападать не собирались. Роу мысленно поговорил с Мэолаком, сказав ему, кроме всего прочего, несколько то ли слов, то ли выражений, при этом подражая животным. Звуков, которые испускала при этом его глотка, я никогда ранее не слышал. Они завораживали и призывали к восприятию иного рода, главным из которого было единение и дружба.

Мэолак после мыслей и призывов Роу окончательно выбрался на берег и, встав на задние лапы, выровнялся на несколько секунд во весь свой рост, опираясь кроме двух лап еще и на хвост, помогавший ему держать равновесие, после чего издал дивный гортанный звук, переходящий в какой-то клекот и воркование. Постояв несколько секунд на задних конечностях и хвосте, Мэолак, аккуратно опустил передние конечности на почву и замер, внимательно разглядывая нас. Хвост его при этом совершал в воздухе какие-то странные движения. На его конце я увидел шарообразный нарост и шип.

– Мэолак приветствует нас, – пояснил Роу, – и говорит, что в мое отсутствие здесь проходили посторонние, которые не уважают законов.

– Я так понимаю, что посторонние после этого обратно домой не вернулись, – пошутил Уонис.

– Мэолак понапрасну не убивает, – сразу же отреагировал Роу. – Только в случае прямой угрозы себе и жизням сородичей. Он может передать информацию об опасности или о нарушителе, вторгшемся в его владения, животным, которые решительнее отнесутся к незваным гостям. Чаще Мэолак оглушает, испуская вибрации. После клича, который он испускает, тебя парализует на некоторое время. Если помощь вовремя не приходит, то другие, не столь дружественные обитатели, неизменно делают свое дело…

У меня после слов Роу пробежал холодок по спине. С Мэолаком я точно не хотел бы встретиться. Что-то в этом существе было опасное. Казалось, что он может внезапно напасть. Роу, уловив мои мысли, произнес:

– То, что ты чувствуешь, не более чем защита, окружающая Мэолака и исходящая из него. Мэо страх умеет нагонять. У нас нет времени. Спускайтесь за мной вниз, заходите в проем. Там ход, пройдя по которому, мы попадем в подземный зал.

Через десять минут мы находились в просторном зале, освещавшемся различной формы объектами, испускавшими свет. Было светло, как днем. С потолка капало. Чувствовались сырость и близость к воде. Роу, между тем, подошел к одной из стенок зала, после чего часть каменной стены, отойдя в сторону, открыла вход в еще одно помещение. Мы после жеста Роу проследовали внутрь.

По центру просторного помещения находился этварк – мобильный пункт управления, который позволял совершать действия из данной точки за сотни километров от нее, оставаясь незамеченным. В воздухе, как только мы вошли, появились различного рода изображения. Они становились все отчетливее по мере того, как в помещении стало светло, как при солнечной погоде снаружи. Только тут, присев в кресло, а нам предложив расположиться полукругом перед ним, Роу сказал следующие слова:

– Первая часть нашего путешествия прошла без приключений. Если честно, меня этот факт не обрадовал. Значит, нам дают возможность почувствовать себя свободными. Слежка за нами, скорее всего, идет косвенная. Здесь, в Аголи, мы постараемся ее прервать.

– Ты полагаешь, что нас вели до начала зоны, но скрыто? – отреагировал на слова Роу Уонис.

– Я уверен в этом. Сомнений быть не может, поскольку в противном случае Мэолак не передал бы мне информации, из которой следует, что за зоной и ее обитателями следят.

– Тогда нам нужно срочно уходить, – предложил Илак.

– Ты знаешь куда? – остановил его вопросом Роу. – Наоборот, нам надо на время здесь затаиться и выждать. Наши враги ни при каких обстоятельствах штурмовать зону не будут. При серьезных затратах они не получат ожидаемых дивидендов.

– Почему? – поинтересовался Понад.

– Потому что отсюда есть несколько выходов. Перекрыть их всех возможно только теоретически. Война на уничтожение в отношении нас никому из наших врагов не нужна. Радо и Надэн нужны живыми, впрочем, как и остальные.

– Нас, если поймают, точно лишат жизни, – раздался в тишине голос Орфа.

– Хэабров убьют лишь в крайнем случае. Здесь тоже нужны проводники, а силф вы знаете лучше, чем кто-либо другой. Силф везде одинаков, что в этом времени, что тридцать или пятьдесят тысяч лет назад. Да, нужно уточнить некоторые местные особенности, но это мелочи…

– Рассуждаешь так, как будто хочешь нас продать в рабство каким-нибудь мармукам, нирам или кому-то еще, – заметил Понад, недобро усмехаясь.

– Так и сделаю, как только представится возможность, – неожиданно для всех огрызнулся Роу. – А ты не подумал, что, если бы я этого хотел, то вы все, придя сюда, уже оказались бы в плену?

– А действительно, зачем мы здесь? – спросил Уонис. – Что мы решаем, находясь в этом укромном месте? Что ты задумал, приведя нас сюда, если, как я вижу, у тебя нет очеров (аппараты, предназначенные для пространственно-временных перемещений на значительные расстояния)?

При этом блэт, оказавшийся в руках у Уониса, был наведен на Роу.

– Я уже говорил, что прежде чем возвращаться в будущее, нужно решить вопросы, которые остались в прошлом. Без этого нет смысла что-либо предпринимать для возвращения.

– Это еще почему? – не согласился с Роу Орф. – Только потому, что ты так считаешь? Ты хочешь решить свои проблемы. Мы для тебя – лишь средство для их решения. Говоришь о каком-то Эчикаде. Думаешь, тебе поверили?

– Ты Роу не трогай, – неожиданно вступилась за мужа Нифита. – Он ни Радо, ни тебе зла или увечья не желает. Самое лучшее после нашего появления в здешних местах после крушения может быть лишь то, что мы прибыли в Аголь. Здесь нас не так-то легко достать. Есть время, можно связаться с Созаром или Ифлом. Они помогут, но лишь в случае того, если получат свою долю. Авансом никто ничего делать не будет…

– Я что-то не понимаю, – вступил в беседу Уонис. – Причем тут Созар или Ифл? Мы что, сами не справимся? Какая еще доля? О чем ты?

Нифита усмехнулась и прикоснулась указательными пальцами с двух сторон к краешкам глаз, а потом к ушам.

– Кто не видит и не слышит, тот не может понять? – разгадал ее жест Уонис.

Нифита усмехнулась и слегка наклонила, соглашаясь с ним, вперед голову.

– Ты не знаешь то, что известно нам.

– Так расскажи, – предложил Орф. – Если все в игре, то несправедливо, что одни знают, а другие нет.

Нифита выразительно посмотрела на Роу. Эллосул усмехнулся, что было знаком, разрешающим Нифите озвучить информацию, которую я, Радосант, привожу, излагая предельно кратко.

– Эчикад был старшим эллосулом. Среди мастеров и учерков (совокупное название путешественников во времени) содружества он пользовался неизменным доверием и авторитетом. Врагов у Эчикада всегда хватало. Особенно их количество увеличилось в последнее тысячелетие жизни Эчикада, когда он был серьезно ранен в схватке, а все терапии, применявшиеся для восстановления, давали лишь временный эффект. Близилась смена тела. Эчикад, хоть и не хотел менять физическое тело, вынужден был пойти на процедуру, благодаря чему его сознание, ум, разум, подоснова подложки и подложка, тонкие тела подключились и заняли новый дом. Прошло семь лет, прежде чем Эчикад смог управлять новым организмом и проявлять на его базе свойственные ему способности, силу, ум, разум и сознательность.

– Что-то ты слишком долго повествуешь. Нельзя ли короче? – отозвался Илак.

Уонис несколько недовольно посмотрел на него, а Нифита, вскользь посмотрев на Илака, в том же темпе и с той же интонацией продолжила рассказ.

– Будучи прирожденным лидером, Эчикад сохранил свой пост, но семь лет после смены тела главой эллосулов и учерков на Тиароне и других планетах был Созар. Когда Эчикад на Совете заявил о том, что он снова берет на себя роль ведущего, многие мастера не захотели его ведения. Созар, который к тому времени начал обретать силу и влияние, также высказался за то, чтобы, прежде чем Эчикада в новом обличье допустили к власти, он прошел некоторые испытания. Эчикад, узнав, что ему предстоит делать, отказался.

На Совете, когда встал вопрос о том, чтобы он вступил в должность без прохождения испытаний, мнения разделились. Партия под руководством Созара и Инкафа выступила против этого, настаивая на проверке. Роу, Ифл, Улай и другие, наоборот, считали, что Эчикад вполне первое время, пока пообвыкнет, может осуществлять ведение, как и раньше, без каких-либо ограничений, но они оказались в меньшинстве.

Эчикад на Совете заявил о том, что законы, установленные один раз в среде эллосулов, учителей и учерков нарушены и попраны, после чего, пожелав Совету под руководством Созара править долго и справедливо, покинул его вместе с помощниками. Через несколько дней Эчикад покинул и Тиарон, отбыв в неизвестном направлении. Одни говорили, что он отправился на Роан – планету, недавно вошедшую в состав содружества, другие – что Эчикад подался еще дальше, зайдя далеко за границы содружества, и обосновался на планете Акой.

Толком никто ничего не знал. Даже Роу, считавшийся одним из самых близких друзей Эчикада, только усмехался или хмурился, когда его спрашивали о местонахождении Эчикада. «У вас есть глаза, чтобы увидеть и уши, чтобы услышать. Смотрите и слушайте. Вдруг кто-то из вас заметит Эчикада», – вот и все, что от него добились желающие узнать об Эчикаде.

Время шло. Миновал царис (сто двенадцать лет). Все забыли об Эчикаде. В содружестве началась война. Созар был ранен. Вместо него на пост ведущего мастера содружества вступил Ойтыл. Он, не разобравшись, совершил ряд ошибок, которые привели к потере им власти и доверия со стороны ряда правителей и Председателей Советов сразу пяти планет. Ко всему прочему Ойтыл еще и перешел на сторону наших врагов. Началось вторжение наонов (название одной из рас) и ниров. Содружество медленно, но неуклонно погружалось во все большее противостояние, рознь, вражду и междоусобицу.

Разорение и опустение планет, резкое изменение в худшую сторону прошлого, следовательно, и будущего, стало уделом содружества двадцати одной расы. И тогда на поле сражения появился Эчикад. Флот, руководимый им, состоящий всего из двух десятков фооталов, нанес в пяти сражениях, следующих одно за другим, поражения врагам. Вскоре под руководством Эчикада было уже двести фооталов, не считая маневренных орнов (мелкогабаритные космические корабли).

– Мы это знаем, – прервал Нифиту Орф.

– Но вы не знаете, почему Эчикад одерживал победы. Как ему удалось уничтожить Зартал – планету, на которой укрепились наоны и чарзы. Энергия, которую он использовал в войне, была недоступна для выработки и производства остальными. Откуда Эчикад ее брал, привлекал или генерировал, не знал никто. Поговаривали, что он вышел на уфилов, цивилизации которых погибли еще двенадцать миллиардов лет назад и получил от них доступ к знаниям, но, главное, к энергиям, которые, проявляясь, творили чудеса.