Глава 1

Окрестности Озерска, июнь 1968 г.

Замначальника Озерского отделения милиции Игнат Ревякин взял на осмотр трупа вообще всех, кого смог: участкового уполномоченного Дорожкина, младшего опера Мезенцева, техника-криминалиста Теркина и даже по пути заехал в морг за судебно-медицинским экспертом Андреем Варфоломеевичем, вальяжным сухоньким старичком, бывшим акушером, – человеком довольно-таки ехидным и въедливым. Еще и в районную прокуратуру, конечно же, сообщил – телефонировал, как только узнал о трупе. А как же иначе! Коли б была простая утопленница, а тут звезду на спине вырезали! Это вам, знаете… Это политическим делом пахнет! Как бы КГБ привлекать не пришлось. Туда, кстати, тоже сообщили.

Был бы кинолог, прихватили бы и его, да вот только ни кинолога, ни служебно-разыскной собаки в Озерском отделении пока что, увы, не имелось. После проведенной в недавние хрущевские времена реорганизации, в связи со слиянием районов, в Озерске остались только участковые, два опера, вечно пьяный техник-криминалист да дежурка. Ну и начальник, само собою. Участковых потом вообще сократили до двух ставок, а фактически работал один Дорожкин, его явно не хватало на весь бывший район, особенно сейчас, летом, когда по окрестным деревням наезжали саранчой городские дачники, и не только из райцентра, а даже из Ленинграда и из самой Москвы!

Следователей тоже не было, те, при особой нужде, приезжали из нынешнего районного центра – соседнего Тянска. Правда, ездить в Озерск они не особо любили, предпочитая рассылать «отдельные поручения».

Но тут-то ясно было, что дело-то по подследственности – прокурорское… если не КГБ!

– А может, она сперва утонула, а потом кто-то звезду и вырезал, – выбираясь из коляски тяжелого милицейского «Урала М-62», предположил техник-криминалист. Матвей Африканыч Теркин был родом из дальних староверских деревень, которых в районе было что грязи, потому такое и отчество. Из староверов, а пил как лошадь! Худой, несколько суетливый, с большими залысинами и чуть оттопыренными ушами, Теркин дело свое знал туго, потому начальник, майор милиции Иван Дормидонтович (тоже из староверов) Верховцев, его и держал, почти не наказывая за частые пьянки! Уволишь – где потом криминалиста найдешь? Будет как с кинологом: ставку быстренько заберут в райцентр и скажут: если что – вызывайте из Тянска!

– Ага, кто-то… – хлопнув дверцей «газика», хмыкнул высокий темно-русый парень в летних парусиновых брюках и наброшенной поверх светлой рубашки курточке на застежке-молнии. – Морской царь!

– Тогда уж речной, – сказал выбравшийся из машины судебно-медицинский эксперт. – Тут же река все-таки. Кстати, а где труп-то?

Внимательно осматривая округу, Игнат покачал головой:

– Так Андрей Варфоломеевич сам же и сказал – в речке!

– Хоть дорога-то туда, я надеюсь, есть?

– Свидетель сказал – проедем. Он должен бы тут уже где-то ждать, с дежурным уговаривались… Ваня! А ну, посигналь-ка!

Водитель «газика», парнишка с погонами сержанта, послушно посигналил.

– Может, он нас не заметил? – снова высказался Теркин.

Игнат скептически хмыкнул:

– Ага, не заметил. Как же!

И мотоцикл, и «газик» были выкрашены в приятный глазу небесно-бирюзовый цвет, в который еще с 1962 года было рекомендовано окрашивать всю милицейскую технику. Вместо старого, темно-синего.

– Обождем чуток, – одернув модный, с накладными карманами пиджак, Ревякин вытащил пачку «Друга», протянул, предлагая, всем. – Курите!

Сигареты были довольно-таки неплохие, ароматные, с золотистым ободком, в красной пачке с изображением немецкой овчарки.

Некурящий Макс отошел в сторону, Теркин вытащил свой «Беломор», а вот Дорожкин не отказался, задымил, хотя давно уже собирался бросить. Да, бросишь тут, как же!

Капитан милиции Игнат Ревякин, старший оперативный уполномоченный и уже почти год как замначальника отделения (а сейчас, в связи с отпуском последнего, и вообще – врио), выглядел несколько старше своих тридцати пяти лет. Здоровяк с круглым упрямым лицом и короткой, ежиком, стрижкой, он был парнем добросовестным и честным, хоть и немножко грубоватым. За словом в карман не лез и к начальству особого пиетета не испытывал, за что и был когда-то сослан из райцентра в Озерск, так сказать, от начальственных глаз подальше. Об этом, кстати, Ревякин ничуть не жалел. В отделении он быстро прижился, да и природа вокруг замечательная! Охота, рыбалка, ягоды-грибы… В Озерске у Игната имелась родственница, тетка Глаша, так что первое время Ревякин жил у нее, пока не получил комнату в бараке. Ну а с год назад переехал – женился на заместителе главного врача местной больницы Валентине Кирилловне, у которой уже имелся сын-школьник. И вот недавно появилась дочка…

Кстати, пиджак – это Валентина ему прикупила, старалась, чтобы он выглядел модным…

– О, бежит, похоже! – Тряхнув светлой челкой, участковый уполномоченный Дорожкин указал рукой: – Вон, в ивняке…

И правда, из кустов показалась нескладная фигура запыхавшегося подростка.

– Ху-у… – подбежав, тяжело выдохнул парень. – Здрасте, дядя Игнат! Здрасте… А я думал, вы с другой стороны подъедете, от выгона. Там и ждал…

– Здорово, Михаил, – кивнул Ревякин. – Ну, показывай – где тут да как? Проедем?

– Проедем, дядя Игнат! Ну, может, не до самой реки. Я покажу, за мной давайте!

Все вновь уселись – кто в машину, кто на мотоцикл. Поехали.

Парня этого, Мишку Сорокина из восьмого «Б», Ревякин неплохо знал – тот учился в одном классе с его пасынком, Колей Ващенковым, почти что отличником…

– Да, – вдруг вспомнив, Игнат глянул на прихваченного с собою сержанта из дежурного наряда, – Коля, на платформе побудь. Кто-то из прокуратуры должен подъехать – встретишь. Дорогу к речке найдешь?

– Да уж! Найду, товарищ капитан! Чай не городской!

– Ну вот и славненько.

К месту обнаружения трупа от станции вела запущенная лесная дорожка – на «Урале» и «газике» вполне проехать можно, а вот на легковой – вряд ли.

– Ничего, пешком дойдут, недалече, – сидя рядом с водителем, себе под нос буркнул Ревякин. – Это я про прокурорских, ежели что. «Волга»-то их сюда не пройдет! А, Максим? Ты ж у нас на шофера учился?

– Ну-у, при умелом-то водителе можно и пробраться, – усмехнулся Мезенцев. – Осторожненько так, чтоб машину не поцарапать. «Волга» – это ж вам не наш «козлик»!

– Ну да, ну да…

На задних сиденьях «газика» кроме молодого опера еще уместился судмедэксперт со своим чемоданчиком и юный проводник, он же свидетель, Мишка Сорокин. Техник-криминалист Теркин ехал позади вместе с Дорожкиным, на мотоцикле.

– Вон туда теперь, левее, – указал Мишка.

– Да вижу уж! – Хмыкнув, шофер повернул руль.

Взвыв двигателем, милицейский «козлик» выкатился на берег и, чуть свернув в сторону, остановился почти у самой реки, напротив старых мостков.

Там уже дожидался второй рыбачок – Васька Нефедов.

– Здрасте, дядя Игнат!

– Здорово, Василий! – Милиционер хлопнул дверцей. – Что тут у вас?

– Да вот… На рыбалку пошли… а тут – это! – мальчишка кивнул на видневшееся в камышах тело.

– Трогали?

– Да почти что и нет, – выскочив из машины, пояснил Сорокин. – Так, чуток в камыши затащили. Ну, чтоб не унесло. Течение-то здесь сильное – стремнина!

– Молодцы!

Одобрительно кивнув, Ревякин уселся на мостки и, сняв ботинки, закатал брюки. То же самое проделал и Мезенцев, а вот Варфоломеич достал из чемоданчика резиновые сапоги. В сапогах был и участковый, только в яловых, а Теркин – в обычной кирзе.

– Ну что, следователя ждать будем? – натянув перчатки, буднично поинтересовался эксперт.

– До морковкина заговенья? – Игнат покачал головой. – Протокол осмотра мы и без него можем составить, согласно УПК. Так что зря время терять не будем… Игорь, приступай… А ты, Макс, прошвырнись-ка по бережку, глянь… Потом на станцию сбегай… Знаешь что искать? Учить не надо?

– Не надо, – усмехнулся Максим. – Посмотрю, поспрошаю… На утопленницу только гляну…

– Да, да…

Полуголая девушка с вырезанной на спине звездой!

Даже Ревякин невольно вздрогнул, как подошел ближе.

– Эх, милая… Да кто ж тебя так? Какой же изверг, фашист?

Совсем еще молодая… Мезенцев покусал губу – в милиции он работал уже почти год, сразу после армии, а к трупам так еще и не привык. Да не так уж и много их случалось, трупов. За этот вот год, к примеру, ни одного. Зато в позапрошлом уж да, были!

Молодая, да… Красивая такая шатенка или брюнетка, не разобрать, волосы-то мокрые.

– Шатенка, на вид лет восемнадцать-двадцать, – вполголоса комментируя увиденное, привычно записывал участковый. – Кожные покровы… Андрей Варфоломеич! Не нарушены?

– Да вроде как синяк на скуле, слева… – пробравшись в камыши, судмедэксперт уже склонился над телом. – Ударили, да. И вон на затылке гематома… От этого, вероятно, и летальный исход. Ну, вскрытие покажет… Пока примерно так!

– А звезда? – вскинул глаза Ревякин. – Ее что, пытали?

– Точно пока не скажу. Но, судя по всему, вырезали уже после смерти… Хотя… Труп-то в воде был!

– И давно?

– Сутки, максимум чуть больше полутора. Эпидермис еще не отслоился. Даже лицо не слишком опухло – узнать можно…

– Африканыч, сфоткай!

– Уже!

Техник-криминалист сделал несколько снимков своим стареньким «ФЭДом». Общий план – для схемы места происшествия, и несколько снимков трупа, и – крупно – лицо.

Кивнув, Игнат повернул голову:

– Макс! Свидетели опознать не смогут?

– Сейчас позову.

Мальчишки и так уж рассказали все, что увидели, – не так и много – и теперь сидели чуть поодаль, на бережку, наблюдали, вполголоса переговариваясь.

– Узнать? Не, мы в лицо-то не всматривались, – признался Мишка. – Я, как звезду увидал, так чуть не вырвало!

– Все ж, ребята, нужно бы еще разок взглянуть. Вдруг да припомните?

– Нужно так нужно, – первым поднялся Василий, отряхнул треники от травы. – Мне вот показалось – знакомая…

– Ну вот и глянешь!

Ну не могли парни не узнать! Узнали, конечно, оправившись от стресса. Озерск – городок небольшой.

– В клубе ее видал, на танцах, – глянув, припомнил Василий.

Мишка тут же поддакнул:

– Ну да! Только она не из нашей школы, из второй, наверное… Или, может, к кому-то на каникулы приезжала.

– Нет, не на каникулы. – Нефедов упрямо мотнул головой. – Почти каждую субботу приходила. Выбражала еще!

– В смысле – выбражала? – переспросил Максим. – Воображала?

– Короче, выпендривалась! – подсказал Сорокин, тряхнув челкой. – Со старшими парнями водилась, на нас и не смотрела. И это, в мини-юбке как-то была!

– А как звать-то, не помните?

– Кажется, Таня… или Тая.

– Да что ты, Вась! Не Таня, а Катя! Точно – Катя…

– Нет, не Катя! Совсем не так!

– Ладно, с этим вопросом разберемся, – оперативник задумчиво покусал губу. – И в клуб зайдем, и во вторую школу.

Между тем осмотр места происшествия подходил к концу.

– В ушах серьги из желтого металла. Нет, не золото, точно. Дешевенькие. В универмаге такие рубля по два… Белье – ну, трусики – тоже не ах. Обычные, новые, правда… Под купальные пошиты.

– То есть девушка из простой семьи? – быстро уточнил Игнат.

Эксперт улыбнулся:

– Из очень простой. Я бы даже сказал – из бедной. Хотя у нас ведь ни бедных, ни богатых нет!

– Значит, на дешевые серьги убийца не позарился… – вполголоса рассуждал Ревякин. – А часики, интересно, были?

– Могли и в реке остаться.

– Могли… Ну, давайте по бережку… Максим! Ты еще здесь? Давай на станцию, живо!

– Слушаюсь, товарищ капитан!

Следователь районной прокуратуры явился примерно через час. Давно всем знакомый Сергей Петрович Пенкин… или просто – Сергей. Двадцать три года, юрист третьего класса. Или, если смотреть по звездочкам, лейтенант, но у прокурорских свои звания – классные чины. Кремовый пиджак поверх модной светлой водолазки, такого же цвета узенькие брючки. Раньше про таких говорили – стиляга, а нынче – пижон. Впрочем, нет, не пижон. Пенкин, несмотря на молодость и неопытность, был человеком въедливым, хватким.

– Владимир Андреевич передал – дело тут у вас какое-то странное!

– О! Сергей Петрович, добрый день! – Увидев подошедшего следователя, Игнат протянул руку. – Что Владимир Андреевич? Не утвердили еще?

– Да все и. о. Говорят, обком тормозит. Сплошное беззаконие! Товарищ Левкин борется, но… Ну, что тут у вас?

– Да вон, в камышах… Мы пока тело не трогали, вас ждали.

– Это правильно… Протокол уже составили? Давайте! Хотя… Сперва сам посмотрю…

Узенькие брючки закатать было трудно, и Пенкин, ничуть не стесняясь, – а некого! – просто снял их, заодно с пиджаком и водолазкой. Даже пошутил, входя в воду:

– Заодно искупаюсь! А то в электричке такая духота.

– В электричке? – хлопнул глазами Игнат. – А где ваша «Волга»?

– Так уже неделю в ремонте! По графику…

Пригладив светлую челку, следователь добрался до трупа.

– Ага, ага… вот, значит, как… А что, звезда эта…

– После смерти или до – покуда неясно.

– Ясненько… Личность уже установили?

– Установим. Пока ясно, что местная. Свидетели говорят.

– Свидетели… ага, ага… А где они?

– Да вон, под березой.

– А, пареньки эти… Ладно, поговорю… А платье, вещи?

– Не нашли пока.

– Ага, ага…

На том берегу из зарослей показался участковый Дорожкин. Сняв фуражку, замахал рукой – река в этом месте была узкая, метров пятнадцать-двадцать в ширину.

– Игнат, тут плот! И пятна на нем подозрительные…

– Плот?

Следователь тоже заинтересовался:

– Плот? Что за плот? Ладно, поглядим… А что, думаете, ее тут и притопили?

– Могло и течением принести. – Ревякин указал рукой. – Во-он оттуда. Где участковый стоит.

– И где плот! – потер руки Пенкин. – Надо бы взглянуть на этот плотик.

– Так я скажу Дорожкину…

– Нет-нет, я там посмотрю, на месте… Вплавь!

– Не надо вплавь, Сергей Петрович! – сказал участковый. – Тут, чуть выше, – брод.

– Ну, брод так брод – еще лучше. Показывай где…