Интерлюдия 1

Из Сказаний о Мире (потерянные отрывки)

Первое пришествие.

Вы спросите меня, что было в первое пришествие?

Я вам отвечу: за тысячу лет в мире проживало множество рас, и каждая из них была по-своему индивидуальна и прекрасна.

Человек не был единственным существом в мире, вот что я хочу вам сказать. Расы были разнообразны: они были ужасны и прекрасны, мудры и сильны, но человек среди них был не только самым слабым, но и самым верным существом. Остальные, те, что населяли мир, возгордились и отвернулись от своего Отца и Создателя, ибо он дал им возможность творить, как и он сам. Лишь человеческое племя сохранило верность Творцу и поклонялось ему.

Когда прочие расы объявили войну Создателю, поскольку хотели получить все знания, он исчез. Нечеловеческие народы потеряв Творца, не осознали своей ошибки и начали войну между собой. Они уничтожали друг друга, жажда власти наполнила их сердца и на Земле наступил Апокалипсис. Лишь человеческая раса молилась и взывала к своему Отцу, только люди просили прощения за грехи соседей и молили о пощаде.

Демиург услышал мольбы детей своих и сохранил людской род. Прочие расы уничтожили друг друга, а те, кто выжил, был заточен в пучине за девятью замками и получили название Нечисть, то есть нечестивые.

Упоминания о них стерты и уничтожены, ибо они предали Создателя нашего. Каждая печать пучины, склепа, где они погребены, охраняется животным, которого создал Творец и название этому животному – Аватар. Мы не знаем, как они выглядели, как назывались и что из себя представляли.

Создатель не уничтожил своё творение и позволил человеческому племени восстановить величие мира сего. Но чтобы сберечь народ людской от соблазна, гордыни и тщеславия Демиург забрал неугодные знания. Имя его нам не известно, ибо познавший имя Его, познает истину. Поэтому мы зовем его Создатель.

Мы проживаем жизнь, мы продолжаем род свой людской, творим благо в мире, как и наш Отец Творец. Когда жизнь в теле нашем заканчивается, мы становимся частью Создателя нашего, таким образом познавая истину. Ибо от него пришли мы в этот мир, к нему мы и вернемся, прожив нашу жизнь. Ибо, мы есть земля и вода мира сего, а души наши есть то, что даровал нам Создатель Наш.

Таким было первое явление Творца, после Его исчезновения. И были переданы людям знания угодные и огласил Создатель, что мир сей люди должны сохранить.

Книга сия написана свидетелем, имя мое за девятью печатями и тайной будет кто я и что я есть.

Второе пришествие.

Народ людской восстановил величие мира сего. Люди объединились, жили в мире и покое. Вся земля людская стала одной большой семьей. На троне восседал император, а правил он под покровительством девяти старейшин, которые были ушами, устами и руками его. Как и девять Аватаров Создателя, старцы оберегали империю людскую. Но, как и предки людские, человек жаждал знаний, а самое главное стремление – это вечная жизнь. Были найдены древние манускрипты Нечестивых.

Как? Это доколе неизвестно. Девять старцев, что достигли величия, пожелали жизни вечной. Использовав знания, они тайно начали уничтожать империю людскую. Предав идеалы Создателя, старцы подчинили себе волю императора. Деяния их были нечестивы: горели храмы, умерших вывозили и хоронили в зданиях, названия которым Мавзолеи.

Умерший не покидал мира сего, душа его оставалась взаперти тела и получили они жизнь вечную, но только нечестивую жизнь, ибо это не жизнь, а существование.

Люди, что умерли и были погребены в Мавзолеи, стали, как куклы безвольные и подчинялись они слову старцев. Люди эти, были более не людьми, тела их разлагались, воля их не подчинялась самим себе, а потребности иссякали. Название им было Нечисть, а старцы, которым они подчинялись, получили названия Личи.

Девять старцев – Личей получили бесконечное знание, но жизнь их была нечестива, ибо они навечно заперты в телах людских, а души их никогда не станут частью Создателя. О горе им, горе!

Так на земле наступил второй Апокалипсис. Личи дали себе название Культ Некромантов, но бесконечно порочной жизни им было мало. Они возжелали освободить Нечестивые народы, что за девятью печатями погребены, ибо жажда знаний поглотила души их. Мир сей они возжелали поглотить и поработить человека каждого. Но народ людской не сдался, люди начали бороться с нечистью.

К печали моей, верные Создателю и не покорившиеся нечисти, не имели сил тех, что имели старцы. Брат убивал брата своего, сын отца, дед внука и так до бесконечности. О горе им, горе!

Но Создатель не покинул народ свой, брат императорский не подчинился воле некромантов. Бежал он вместе с верными слугами своими в далекие земли и там получил благословение от Создателя. Дар его позволял исцелять тела нечестивых и позволить их душам стать свободными. И выбрал он девять верных поданных, что получили крупицу дара его.

И стали девять верных поданных воинами, что мечом святым исцеляли землю людскую. И каждый из поданных создал свой орден по названию каждого животного, что охраняет печати Создателя. И так появилось девять орденов, по названию каждого Аватара, что охраняют печати склепа нечестивых.

И пошло воинство людское на битву с нечистью. И сражалось племя людское сотню лет, дабы избавить мир Создателя от нечестивой ереси.

Девять Личей исчезли, тела умерших погребены были, души их освободились. Пала империя некромантов, сам император пал в ноги брата своего и получил прощение его. Так империя получила двух правителей, ибо прощение главное наше дарование от Создателя.

И явился глазу людскому – Создатель второй раз. И снова простил он расу людскую. Но предупредил Создатель народ людской, что девять печатей закрыты и охраняются животными – творениями Его. И что благословение, данное им, дано людскому племени для защиты, но не во зло друг другу.

Книга сия написана свидетелем, имя мое за девятью печатями и тайной будет кто я и что я есть.

Дорогой брат мой, я получил выжимки древних текстов, что ты мне прислал. Я досконально их изучил и вот, что я тебе могу сказать:

В Первом пришествии Создатель не оставлял наставлений, о том, что во главе сего государства должен стоять император, сколько бы я не перечитывал древние тексты, не нашёл об этом ни слова.

Снова сыграла человеческая жажда власти? Или желание подчиняться? Сложно сказать. Хотя нельзя забывать, что люди подобны стаду и им просто необходим пастух. Сложно понять человеческую натуру. Но в тех текстах, что читаем мы для прихожан, белым по-черному написано: «во главе народа людского, пусть лучший из Вас будет, а чтобы он не терял рассудок, пусть девять старцев будут опорой ему».

Что касается двоевластия, я вовсе не удивлен, что эти тексты были сокрыты от наших глаз, ибо влиять на одного императора намного проще, нежели на двух.

Представь себе на секунду, что один попадает под влияние Инквизиции, а другой под влияние церкви, так они загрызут друг друга. Вот тебе и баланс, который в любом случае соблюдается.

А вот про ордена очень интересная информация. Наши тексты гласили лишь о семи, а тут еще два. Я честно сказать и не думал, что создание орденов так связано с девятью печатями. Теперь мы можем с тобой порассуждать, что ордена и есть девять печатей.

И снова в этих текстах нет ничего о третьем пришествии. Никаких предсказаний нет. Да и оба отрывка заканчиваются одними словами. Хотя представь себе на секунду, разница между этими писаниями минимум тысяча лет. А он пишет, что является свидетелем, то есть он наблюдал это своими глазами.

Про Личей странно, в Сказании о Мире указано, что они были уничтожены и тела их разорваны на мелкие кусочки. А неверный император был казнен, в наказание за содеянное. Боюсь представить, что будет, если эти тексты дойдут до народа. Этого допустить нельзя, слишком много вопросов и совсем нет ответов на них.

Про исчезновение дара в мире, тоже ничего не сказано. Как сможешь, напиши мне, как проходят поиски носителей дара? Я помню, как ты горел этим в духовной семинарии, но сам знаешь, как я скептически отношусь к этому. Но могу тебя заверить мой дорогой друг, что ты меня удивил. Более того, то, что ты мне говорил, имеет смысл.

Вернусь к дару, ведь как написано в Книге пророка Иеремии, во благо использовать его, а не во зло. Вспомни, что до сих пор происходит с неверными? А если задуматься сколько людей проживает на другой стороне?

Во второй Апокалипсис утеряны карты мира, и я до сих пор не уверен, что все было очищено от ереси. Но мы пока можем лишь рассуждать, поскольку всему свое время…

Брат мой, ты дал мне почву для раздумий, последние недели, я только и думаю над прочитанным. О моих мыслях буду информировать, как смогу. Но будь аккуратней, инквизиция может обвинить нас в ереси. Тот, кто передаст тебе мое послание должен быть убит.

Помни, что мы должны заметать наши следы. Надеюсь, скоро ты посетишь меня…

Искренне твой Брат Дорий.

Глава 3

Город ловушка.

«Вокруг люди, светит яркое, теплое солнце. Я вижу эти улыбки, эти руки, что тянутся ко мне. Их белые одеяния, босые ноги, светлые и добрые глаза. Каждый взгляд направлен в мою сторону. А я иду среди этого человеческого леса, каждый освобождает мне дорогу, каждый с благовонием смотрит на меня. Дети, женщины, мужчины.

Я чувствую, что несу благо. А потом они начинают петь, все хором, эти голоса дают мне силы идти. Я поднимаюсь в гору, мои ноги тоже босы, я чувствую тепло земли, я чувствую всю силу этого мира. Смех, улыбки, пение, Создатель это же и есть истина, что ты несешь мне, я поднимаю руки к небу.

Я чувствую Твое прикосновение, я знаю, что истина уже совсем рядом…тьма! Кругом тьма, я оборачиваюсь и вижу мертвые глаза, иссохшие тела…я вижу глаза Сильфы, они совершенно безжизненные – пустые…»

Самаэль резко открыл глаза и перед ним снова возник этот бесконечный кошмар. Он не знал, что будет дальше, но с каждым разом кошмар становился всё длиннее. И каждый раз он видел продолжение.

Все тело болело, его трясло. Он лежал на кровати. Приподнялся, оглядел убранство комнаты: маленькое помещение, скорее всего комната в таверне. Одноместная кровать, на которой он лежал, деревянный столик у стены и хлипкий табурет. На полу прогнившие доски, обшарпанные стены с явными следами протечки. По виду из окна комната располагалась на первом этаже, за окном светило яркое солнце. Сколько он проспал?

Еще раз оглядев комнату, Самаэль увидел листок бумаги на столе. Надо подняться и прочитать, но тело не слушалось. После удара по голове, она раскалывалась. Надо же было ввязаться в эту заварушку!

Сколько времени он пробыл в пути? Они ехали всю ночь, он просыпался и снова уходил в беспамятство. Вспомнилась та девушка, которая спасла его. Хотя, можно ли было это назвать спасением?

Сначала ударила, а потом выкрала. Он хорошо помнил ее лицо. Помнил, как его везли на лошади, как он лежал на земле. Черные волосы, бледное лицо и глаза. Они были совершенно безразличны к нему и к этому миру.

Девушка точно была не местная. По тому что он знал из книг, такой внешностью обладали северные народы. Но чем он обязан этой девушке? И почему же ему так плохо? От удара по голове он не мог бы столько проспать.

Силой воли Самаэль заставил свою руку потрогать кулон на шее, он был на месте. Это самое дорогое, что у него осталось, воспоминание о матери. Малахитовый, треугольный кулон и он был всегда с ним.

Спустил ноги с кровати, сполз на пол. Головокружение и слабость не позволили сразу встать на ноги. Собрав в кулак всю силу воли, Самаэль все-таки смог подняться. Доски под его телом заскрипели. Он присел на табурет и взял в руки листок, лежавший на столе. Текст был размашистым, буквы кривоватые: «Никуда не выходи, я скоро буду».

Самаэль понимал, что обязан этой девушке и должен поблагодарить ее за спасение жизни. Должен ли? Если бы она не пришла, то они с дочкой Освина возможно отсиделись бы в погребе…

На Самаэля нахлынули воспоминания. Перед глазами встала картинка, как его спасительница хладнокровно перерезала горло официантки. Сработал рвотный рефлекс, но он удержался. Разум переключился на другой образ.

Сильфе нужна его помощь, он это чувствовал и видел в своем бреду. Надо найти свою дорожную сумку, там были травы, которые позволят ему прийти в себя.

Самаэль в очередной раз оглядел комнату. Увидел сумку, но до нее ещё надо было добраться. Резким движением он поднялся с табурета и упал. Лежа на деревянном полу Самаэль, боролся с собой, стараясь не потерять сознание. Но сил не было, все вдруг померкло и исчезло.

«Сын мой! То, что с тобой произошло, это только начало! Помни, что кошки и луна наши союзники, остерегайся птиц и солнца». – Самаэль резко открыл глаза. По ноге что-то ползло, какое-то насекомое.

Собрав оставшиеся силы, юноша ползком направился к своей сумке. Этот голос разрывал его сознание, но при этом давал ему силы. Открыл сумку, нашел нужные травы. Конечно, желательно заварить их в воде, но в таком состоянии, он точно не доберется до двери, и тем более не сможет выйти в зал.

Поэтому Самаэль растер в руках пучок травы и засунул его в рот. Он ощутил кислый вкус, который слегка обжёг небо и язык. Минут через пять должен был наступить эффект. Он перевернулся с живота на спину, на большее не хватило сил. Взглянул на потрескавшийся потолок, на нём были следы грибка.

Он вспомнил, как у старого дровосека в его деревне обрушился потолок. Староста не раз предлагал ему починить крышу и стены, но тот всегда отнекивался и находил отговорки. За что и поплатился, заживо был погребен в своей лачуге.

Снадобье начало действовать. Самаэль почувствовал, как к голове приливает кровь, по коже поползли мурашки. Еще чуть-чуть и появятся силы. У него еще оставалось в запасе три, четыре пучка травы.

Времени было мало, надо найти отца Дория, взять у него лекарство и сразу ехать в деревню к сестре. Главное, чтобы травы держали его в тонусе. Если их действие закончится раньше времени, то Самаэля ждало два пути. Либо он умрет от передозировки, либо потеряет сознание.

Главное было добраться до деревни, а там он отлежится. Последний раз он принимал эти травы года два назад, когда в деревню пришла эпидемия непонятной болезни. Тогда он помогал местному знахарю. Времени на сон не хватало и старый Избут заварил снадобье.

Самаэль работал три дня, но потом силы покинули его. Приходил в себя он около недели, но тех трех дней работы хватило, чтобы спасти большую часть населения деревни.

Самаэль поднялся на ноги, жизнь снова кипела, и энергия била через край. Он открыл сумку, проверил её содержимое: походный нож, три пучка травы праведника, которую он жевал пять минут назад. Бинты, о которых он забыл в таверне. У него же были бинты, а он перемотал обрубок руки рубахой. Хотя, скорее всего, тот бедолага так и остался в таверне.

Мешок с парой монет, несколько бутылочек с жидкостями разных цветов. Ничего не потерялось, а самое главное не разбилось. Одежда была на нем. Он накинул сумку на плечо и вышел из комнаты.

Зал таверны почти ничем не отличался от комнаты. Такие же облупившиеся стены и потолок, скрипучий деревянный пол. В зале стояло несколько столов и барная стойка. Народу было не много, человека три, четыре. Официанток он не увидел. Подошел к стойке, за которой стоял невысокий полный мужчина с длинной бородой.

– Я что-то должен за комнату? – робко спросил Самаэль.

– О ты проснулся? Когда тебя занесли позавчера ночью на тебе не было лица. Я думал, что принесли труп… Особа, что за тебя заплатила, попросила меня проследить за тем, чтобы ты не покидал помещения до ее возвращения! – Мужчина внимательно посмотрел на Самаэля, голос у него был сиплый и низкий.

– Мне нужно подышать свежим воздухом и помолиться. Вы не подскажете, как добраться до храма Создателя? – Самаэль понял, что действовать надо быстро.

– Юноша, я не могу эээ… – Самаэль положил на стойку несколько монет, глаза мужчины блеснули. Он молча убрал монеты и отвернулся от Самаэля. Скорее всего это был бармен. С хозяином таверны договориться таким образом вряд ли бы получилось. Очень уж скудная была сумма.

Самаэль вышел на улицу, в этом месте он никогда не был. На улице было достаточно людно, день был в самом разгаре. Солнце стояло в зените.

Под ногами была земля, хотя храмовая площадь была в брусчатке. С другой стороны, Самаэль всегда заходил в город через южные ворота, а брусчатка была именно в центре Креда.

«Значит я не в центре города. Надо найти название улицы, тогда я точно смогу добраться до храма. Но кто же эта девушка? Я должен понять, что ей нужно от меня, но у меня нет времени ждать.

Отец Дорий говорил мне, чтобы я избегал общества подозрительных людей, ведь наша семья проклята. Всему виной поступок отца… Нет, я должен добраться до Дория и все ему рассказать. Это действительно может быть, как-то связано с отцом. Ведь могли снова начаться чистки!

Так! Название улицы. В первую очередь мне надо найти название улицы. Вот оно! Улица Восхода солнца!».

Пока юноша задумчиво оглядывался, его толкнул в плечо какой-то мужчина.

– Отойди с дороги! – Закричал он.

– Извините. – Удар пришелся по грудной клетке, что немного сбило дыхание Самаэля. Потерев шею, юноша понял, что кулона нет.

«Ах я деревянная башка! Я же всегда прячу кулон под рубаху, черт…»

– Стойте! – Самаэль побежал вслед за вором.

***

– Я спрашиваю, куда ушел юноша, черт возьми! – за барной стойкой лежал бармен. Дара сидела на нем верхом. К его горлу был приставлен кинжал.

– …оспожа…я… – бармен покраснел, какая-либо надежда на помощь пропала сразу, когда Дара вышла из пустующей комнаты. Она перепрыгнула через барную стойку и в несколько движений повалила его на пол. И это с учетом того, что Бром, – так звали бармена, был в два раза шире девушки. Кроме того, помимо функции бармена он иногда выполнял обязанности вышибалы.

В таверне были посетители. Наиболее любопытные из них стали подходить к барной стойке. Постоянные посетители хорошо знали Брома, с ним старались не связываться, а тут его одним движением повалили на спину. Да и кто? Девушка!

– Беги за стражей болван, похоже, что у нас ограбление!

– Эй цыпочка, может ты слезешь со старины Брома?

– Так это девица. Давайте поможем старине Брому!

Гул продолжался, в таверне находилось около десяти человек. Одна влюбленная парочка сразу покинула заведение. У барной стойки стояло несколько студентов из низшей академии, учебного заведения для зажиточных крестьян и ремесленников. Да несколько постоянных клиентов – рабочие с цеха и пекарни. Цеховые мужики, были достаточно крепкими, вот как раз они и собирались помочь Брому. Один из юношей крикнул товарищу, чтобы он бежал за стражей.

За дальним столом сидел неприметный юноша – послушник инквизиции. У инквизиции всегда и везде есть свои глаза и уши. Послушник внимательно наблюдал за происходящим, но не покидал своего места.