Вся четвёрка продолжала и другие исследования. Например, благодаря их экспериментам научились правильно замораживать энергоны в различных состояниях (жидком, твёрдом и газообразном). Они смогли преобразовывать многие процессы в организме человека, чтобы тот научился безболезненно совершать вещи, которые ему были неподвластны ранее. И если раньше такое было доступно только людям с рождения (управлять огнём, водой, электричеством и так далее), то теперь появлялась возможность внедрить это в человека. Руководству всегда нравились новые открытия учёных. Но часто они их по многим вещам тормозили или даже в чём-то отказывали. Брали наработки лишь для того, чтобы вооружать свои отряды в борьбе с преступностью. Это было правильно, но при этом они не особо торопились использовать в мирных целях для помощи людям. Всё и шло таким путём долгие годы. Каждый занимался своим любимым делом, «Имир» процветала, в мире велась борьба с преступностью, организация вместе с верхушками власти всех стран успешно скрывали от большинства людей факт иных сверхъестественных вещей, которые не были нормой. Сначала у семьи Хосода родилась дочка, которую назвали Изуми. А потом уже появился долгожданный ребёнок и у Фишеров. Хотя Ханна рожала очень тяжело. Ещё в момент зачатия она была сильно больна, да и потом все остальные месяцы тоже. Правда девочка, которую назвали Грета, родилась здоровой, без каких-либо осложнений. Всё шло хорошо. Но, четыре года назад что-то резко поменялось.

В организации начались различные ужесточения для сотрудников, особенно для учёных. Некоторых стали увольнять под не самыми понятными предлогами. В тот момент вся четвёрка корпела над изучением системы клонирования. Но не простой (клонирования человека), а завязанной на энергонах. Это выглядело очень амбициозно. Причём выдвигались самые различные интерпретации. Просто клонирование энергонов, извлечённых из организма человека. Клонирование их внутри тела, а потом извлечение. Клонирование внутри только что умершего тела, которое заморозили в специальной камере. Торико даже выдвигал теорию о создании человека с нуля, начиная процесс с энергонов. Его версия была очень слаба и малопонятна (даже ему самому), но он не оставлял теоретических попыток. И именно в это время началось некое давление на всю четвёрку с самого верха «Имира». За учёными начали следить, часто просить доклады по их работам, вести диалоги на самые разные темы. Да, это место для многих казалось неидеальным, но по большей части огромное количество умных людей могло реализовать свои идеи. Причём, во благо человечества. А теперь это стало походить на нечто пугающее и странное. Многие отделы перестали быть общедоступными. Несколько этажей переоборудовали под иные лаборатории, куда никого не пускали кроме ответственных лаборантов и учёных, а также самой верхушки власти. Судя по всему, даже крупные акционеры, руководители иных филиалов, совет министров организации, никто их них ничего не знал. Даже больше, президенты и представители правительств стран ничего об этом не подозревали. Лишь глава всего «Имира» Норман Редклифф, а также самые приближённые к нему люди были в курсе всех дел, что проводились на территории главного штаба. Учёных стали реже приглашать на общие собрания, многие документы засекретили. Неожиданно резко увеличился состав специальной охраны, отвечавшей за опасные и сверхсложные операции. Почти в два раза. В определённый момент всю тематику с клонированием резко прикрыли без особого объяснения причины. Особенно сильно всем этим возмущался Торико. А в один день его вызвали к начальству. Причём, лично Норман Редклифф присутствовал там. Томас до сих пор помнит ту сцену, когда мужчина вернулся. На нём не было лица. Он так и не рассказал особо ничего про тот разговор. Куда его водили и что показывали так и осталось загадкой. Фишер лишь помнит, что Торико в один из дней у него дома отвёл друга в укромное место от чужих глаз. Он заявил, что в организации творятся какие-то страшные вещи. Видел списки учёных и иных лиц, даже не относящихся к «Имиру». Мужчина был уверен, что на нижних этажах проводят незаконные эксперименты над людьми. Именно тогда он сказал слова, которые до сих пор всплывают в сознании Томаса.

– Нужно быть осторожными. Нас могут убрать всех. Не просто сотрут память, а убьют.

– Что за глупости, Торико. С чего ты такое говоришь? Мы ничего плохого не сделали.

– Мы слишком много знаем, и никто из нас четверых не будет сотрудничать с ними. Думаешь, просто так наши работы в определённый момент закрывают? Думаешь, просто так нам стали затыкать рот на собраниях, когда начали задавать кучу вопросов? Думаешь, учёных просто так увольняют? Хотя, нет. Думаешь, их увольняют? Нет. Я видел несколько фамилий в списках. Нет. Я попытался пробить по этим людям. Они пропали. Их нет. Словно и не было. Никаких следов. Нас всех пасут, Томас. Не ровен час, что и мы будем там.

Фишер тогда не на шутку всполошился. Тот взгляд друга был ужасен.

– Скажи, что тебе говорил Редклифф? Вы же общались зачем-то. Что там у вас произошло? Почему ты ни с кем не делишься?

Хосода тогда совсем поменялся в лице. Ему было очень страшно. Никогда ещё Томас не видел его таким. Торико обнял Фишера и прошептал ему на ухо.

– Я не смогу сказать. У нас же дети. Но, поверь мне, всё очень плохо.

А через несколько дней, неожиданно, на общем собрании сообщили, что часть учёных отправят на международный форум для представления своих работ. Естественно это должно подаваться в адекватном виде, чтобы люди ничего не заподозрили. Такие вещи очень важны для коммуникации с другими учёными (не из «Имира»), показу вещей, которые в будущем будут применяться везде для помощи людям. И всю четвёрку тоже решили туда отправить. Им даже разрешили кратко поговорить о теме клонирования под иным углом, не сильно вдаваясь в подробности. Казалось, обычное дело. Но в нынешних реалиях это смотрелось очень странно. Как назло, перед самой поездкой Томас заболел. В итоге в город Берн поехало трое человек на автомобиле. Фишер до сих пор винит именно себя, что он не находился с ними в тот момент. Ханна, будучи за рулём, не справилась с управлением, и машина выехала на встречную полосу, отчего произошло столкновение с фурой. Никто из учёных не выжил. Все погибли на месте. Это стало невероятным ударом для Томаса. Он просто не верил словам, которые ему говорили, пока сам не увидел тела. При этом прошло уже четыре года, но он так в глубине души и не согласился с официальной версией. Мужчина прекрасно знал, что его жена великолепно водит автомобиль. У него было чувство, будто их специально убили. Словно руководство «Имира» считало опасными, а самому Томасу просто повезло, что тот не поехал с ними. Ещё чаще стал прокручивать в голове последний разговор с Торико. «Неужели организация вот так скрывает следы своих незаконных действий, просто убивая сотрудников? Как такое вообще возможно?» Так в одночасье Фишер потерял своих лучших друзей и любимую женщину.

А затем самым сложным было сказать Изуми, что её родители погибли. Это был тяжелейший разговор в его жизни. Но девочка стойко перенесла боль утраты. В тот день пролилось много слёз. Томас сразу же решил предложить ей жить с ним и Гретой вместе. Он чувствовал ответственность за произошедшее. Изуми согласилась, тем более близких родственников у неё не было, а дальние не горели желанием заботиться о девушке. Томасу удалось спокойно стать опекуном. В этом организация сильно помогла (уже тогда мужчина почувствовал некую иронию). Так началась совсем иная жизнь.

Тогда-то Фишер сильно сблизился с Адамом Дрозго. Они и до этого хорошо общались, но теперь стали очень близкими друзьями. Именно его товарищ стал ещё сильнее налегать на версию того, что учёных убили, а всё подстроили под несчастный случай. В тот момент они начали сильнее углубляться в подноготную организации, пытаясь найти хоть какие-нибудь улики. Хоть им иногда и удавалось узнать о не самых хороших вещах, творившихся в стенах «Имира», особых продвижений не было. Некоторые пропажи учёных казались очень странными и непонятными. Появилась некая информация о незаконных экспериментах на нижних этажах. Но всё без особой конкретики. А уж про смерть жены и друзей Томас так ничего и не узнал. И вот, последнее время он уже сам стал сомневаться во всём. Что все его попытки были зря. И нужно просто продолжать жить настоящим, а не пытаться утянуть с собой прошлое.

***

– Я так понимаю, сейчас ты мне ничего не скажешь? Только в нашем месте?

Адам осторожно поглядел по сторонам. Толпы студентов ходили то тут, то там. Ничего не выглядело подозрительным.

– Здесь опасно. Могу сейчас сказать, что у меня появился человек, который тоже копает под «Имир». Более того, он знает некоторые его секреты. Я хочу тебя с ним познакомить. Его информация достоверная.

– А вдруг это просто уловка? И на самом деле с тобой общается сотрудник «Имира», который…

– Я тоже так думал. Но, вещи, о которых тот говорит уж слишком дискредитируют организацию. Более того, я пробил через своих знакомых этого человека. Он вообще не имеет никакого отношения к «Имиру». Я более чем уверен, что он тот, кто поможет докопаться до правды. Поэтому он и предложил объединить силы.

Томас задумался.

– Слушай, пока выглядит сомнительно, но…

– И ещё. Он заявил, что здесь работает сотрудник, который внедрён его нанимателем, чтобы копать под руководство и его тёмные делишки. И мы даже его знаем. Имя правда не говорил. А также этот парень показывал мне некоторые документы с именами учёных и иных бывших сотрудников. У большинства из них найдены места захоронения. Тайные. Их не просто уволили, и те уехали в далёкие края. Нет. Их уже нет на этом свете.

Адам снова осторожно поглядел по сторонам.

– Там даже есть люди, которые не имеют отношения к организации, но узнав слишком много, словно испарились… Вот помнишь Дина Легина?

– Дин Легин? Вроде знакомая фамилия.

– Раньше он был Дмитрий Легков. Простой учёный. Не знал ничего о другой стороне этого мира.

Томас на секунду ушёл в себя, а потом вспомнил.

– Да. Вспомнил. Он неожиданно исчез со всех радаров. Прекрасно знал своё дело. Я с ним пару раз даже общался. Он…

– Ему удалось самому узнать многое по теме энергонов. Без знаний «Имира». Он стал выдвигать теории на всеобщее обозрение.

– Слушай. Ну такое мало кому понравится. Представь под какую опасность попал «Имир». Организация оказалась под угрозой раскрытия. Такие случаи бывали и раньше. Его могли просто напугать. В худшем случае стереть память. Я не говорю, что это хорошо. Это аморально и незаконно, но…

– С ним точно что-то случилось. Как и с другими. Власть «Имира» решает всё кардинально. В тех документах, что я видел, слишком много правды. Это не может быть выдумкой. Организации есть что скрывать. Причём что-то страшное и опасное. Поэтому предлагаю тебе сегодня вечером в нашем месте собраться. Представлю этому человеку. Тогда ты всё поймёшь.

– Ладно, хорошо. Ты меня заинтересовал.

Адам улыбнулся и похлопал друга по плечу. Их настроение чуть улучшилось. Оба, закончив говорить на опасную тему, спокойно направились по коридору корпуса дальше, болтая уже на совсем отвлечённые темы.