Цитаты из книги «Развитие личности. Психология и психотерапия»

неотождествленных, равно как и я-отождествленных ролей самих по себе, не так уж велика. А потребность человека в индивидуальных отношениях, а главное, тот эффект, который эти отношения могут с собой принести, не идет с ними ни в какое сравнение. Поскольку индивидуальные отношения даруют человеку радость, взаимность и свободу от страха, а это является неоценимым достоинством, не нуждающимся в рекламе. Индивидуальные отношения являются, может быть, наиболее важным потенциальным обретением человеческого существа, качество жизни которого определяется отнюдь не по формальным критериям «успешности» и «состоятельности», а тем ощущением жизни (жизненности), что делает его жизнь не столько полной неких экзистенциальных смыслов, сколько осмысленной и созидающей в области далеко не меркантильной, но сущностной.

Иными словами, К. Юнг фактически разводит два процесса, которые соответствуют нашим понятиям «самореализации» (как реализации потенциальных возможностей личности, без структурной перестройки) и «самоактуализации» (когда речь идет об уникальной индивидуальности (сущности, самости) человека и, соответственно, о специфических трансформациях структуры личности, соответствующих процессу ее развития).

И все это лишь с большей отчетливостью подчеркивает зависимость субъекта. Более того, становится понятно, что сама эта зависимость его и образует, его и конституирует, с ней он отождествляет себя, без нее он не способен жить и действовать.

Однако же именно эта свобода для личности после всех четырех этапов ее формирования и невозможна. Что же такое этот пресловутый «контроль», как не тождественность человека своим ролям, с одной стороны, и своим осмысляемым целям (я-неотождествленные роли), с другой?

независим от того, с чем он себя отождествляет (поскольку это бы стало освобождением от иррациональных страхов).

Сформировавшись как личность, человек утрачивает способность ощущать самого себя в своей самостийности, инаковости, он теряет способность опираться на самого себя, он нуждается во внешних атрибутах власти, которые бы продолжали играть с ним в ту игру, без которой он себя не мыслит.

переживаться ими как утрата, потеря самих себя.

Но для человека утрата его субъективности (хотя бы лишь содержательной ее части) означает утрату себя как субъекта и переживается именно как такого рода драма. Свобода, таким образом, была бы свободой только в том случае, если бы человек был

Эта субъективность является для человека структурным эквивалентом его самого, не являясь при этом им самим. Нарушение этой субъективности, которую мы, например, можем наблюдать у граждан нашей страны (в связи со спецификой «переходного периода»), может пе

Логически понятно, что потерять самого себя нельзя, кроме как через физическую смерть. Но психологически эта потеря возможна, поскольку человек отождествляет (в большей или в меньшей степени) себя со своей субъективностью, с содержательностью, которая эту субъективность насыщает и конституирует. Ю.А. Александровский описывает такое состояние как «социально-стрессовое расстройство», рассматривая его в структуре «пограничной психиатрии».[106] С серьезностью этой проблемы не поспоришь, хотя по сути дела – она плод досадной логической ошибки.