Отзывы на книгу «Рецепты сотворения мира»

В своём романе "Рецепты сотворения мира" автор восстанавливает генеалогическое древо семьи.
⠀
Реконструирует молодость своих бабушки с дедушкой по отцовской линии с четырёх разных сторон, по количеству разделов в книге: женский рецепт, мужской, магический, советский. И пятый раздел — личный.
⠀
В итоге, благодаря необычному повествованию, обыденный рассказ приобретает иную форму. Думаю, вы читали романы, где одно и то же действие показывают с противоположных сторон. Здесь похожий метод, только события описываются разные, чтобы не повторяться и показать историю как можно глубже.
⠀
Не могу не отметить, что язык повествования прекрасный — лёгкий, с юмором, местами с остринкой. Подача — интересная, живая. Событийные ветки — однозначно плюс. Личные переживания — тоже есть и они цепляют.
⠀
Но... Конец книги оставил разочарование и осадок. Не поняла я этого беспорядочного хаоса в завершении. Также как не поняла пятой части — личной.
⠀
История рассказана, поставлена точка, автор попрощался с читателем, а потом резко решил вернуться на сцену, неся с собой целый ворох психоделических рассуждений. Честно говоря, впечатление от такого появления осталось неоднозначное.
⠀
А ведь всё так красиво могло закончиться...

Книжка ждёт своей очереди, похоже, как раз с момента получения двух номинаций на премию "Большая книга-2018". Я тогда был охоч до семейных саг. А тут дополнительный бонус — компактность произведения.
История советской семьи современным языком. Подавая сочную фактуру, автор немного портит повествование жаргонными неологизмами: например, "баттл «Золушка демократии vs Тоталитарная Брунгильда»" — про соревнования немецких и американских киностудий; вау, рэп и другие словечки.
История бабушки, выбирающей жениха в СССР времён Великой Отечественной и дедушки, лётчика и архитектора;
Истории пронизаны чувственностью, яркими эмоциями, где-то ностальгией и умилением перед эпохой.
Молодость во время ВОВ, послевоенная зрелость, старость под Брежнева и смерть в миллениум. Несколько эпох.
ЛСД-эпилог — попытка примазаться к истории предков. Ненужная, но не разждражающая.
7(ХОРОШО)

«Рецепт сотворения мира» не столько даже биографический роман, сколько роман-путешествие. Только автор-рассказчик отправился не вдоль автомобильных дорог, а сменил ось координат, взяв за основу не пространство, а время. Может быть и вовсе никуда не поехал, а вскарабкался на ветви генеалогического древа, чтобы на них покачаться. Несколько неуклюже, точно так же, как я сейчас ввожу эти метафоры.

Делаем чек-лист. По отдельности всё прекрасно. Форма хорошая — плюс. Язык прекрасный, в некоторые моменты даже отменный — плюс. Событийные ветки — плюс. Личные переживания — плюс. Даже потоки сознания временами прорываются, тоже плюс. Вот только математика не работает, и целое лукошко плюсов в итоге не даёт один гигантский плюсище. Чего-то не хватает (лично мне, разумеется). Многособытийный роман с довольно внятным стержнем создаёт впечатление, что написан он вовсе не для нас с вами, читателей. Это какой-то твой знакомый с хорошо подвешенным языком усадил тебя на диван с чашкой чая, раскрыл семейный альбом и рассказывает о бабушках-дедушках. Не заботясь при этом даже, слушаешь ты вообще или нет.

Необычная форма повествования приправляет этот обыденный рассказ, но не более того. Есть четыре раздела — мужской рецепт, женский, магический, советский... И бонусный пятый, личный, краткий. Помните романы, где одно и то же событие показывается по главам с точки зрения разных персонажей? Тут такая же игра с прицелом и акцентами, только событие не одно и то же, а разные, чтобы не повторяться. Смотрим на события под разными углами, и это довольно любопытно, но если бы даже угол был нейтральный, классический, то это многого бы не изменило.

Частенько романы биографического толка да и романы-путешествия начинаются с хаоса, а затем приходят к чему-то определённому. Да и в мифах о сотворении мира тоже почти всегда всё рождается из хаоса. Но это не тот рецепт, здесь хаосом всё заканчивается. Мы сплетены с поступками и жизнью наших предков плотной паутиной, но не всегда можем её разглядеть. Филимонов же честно старается.

Приятное, грамотное и в некоторых местах даже злобненько острое чтение, при этом совершенно необязательное. Впрочем, если уж брать совсем так широко, то любое чтение необязательно, кроме господа нашего, Розенталя.

Понравился слог, не понравилась желчь, конец в "никуда", разочаровало. Эмоции вызвало, буду следить за дальнейшим творчеством.

Кто сможет мне обьяснить отчего это я не шагнула, в данном конкретном случае, в ногу?
На честном голубом глазу решила поучаствовать в голосовании Национальной читательской премии, прочуствовала собственную "невинность", изучив имена современных авторов-претендентов, и не ткнула же наугад или в единственно знакомого ( ну совершенно "невинная") , а выбрала самого 4-х звездного незнакомца.

Блаженны, кто на первом свидании имеет план эвакуации из будущих отношений....ибо.

План эвакуации у меня не был в наличии - это точно. Не подготовилась к первому свиданию. Признаюсь, хотела я и ниже оценку выставить, но не смогла...неудобно - мне же её бесплатно дали почитать, а временно сданному в аренду имуществу неудобно в зубы заглядывать.

Как всегда аннотация не подкачала) выставила все возможные привлекательности в самом наивыгоднейшем свете. Семейная сага, непростое время родится при Ленине, выжить при Сталине...., рассказ о родных людях.

Речь в книге пойдёт о дедушке и бабушке Андрея Филимонова - Галине и Диме. О том как их роман с переменным успехом тянулся с довоенной поры и по весьма необычной причине закончился регистрацией в 43 году. О том, каковы были их самые ближайшие предки, кто выжил, а кто даже совсем и нет, оставив повод не посещать Большой театр. Много действительно забавного было рассказано мимоходом, многое было интересно и перекликалось с ранее прочитанным, мне даже иногда удавалось поймать то самое обещанное настроение , когда ты рассматриваешь старые пожелтевшие от времени фотографии, на которых вычурные шляпки, прически давно ушедших лет и застывшее время.
Приезд голых на тарелках в Киев и траги-комичная история еженочных спортивных занятий тетушки Галины, кулинарная победа над Ницше и французким языком, толпа поклонников и необычная прогулка по ночной Москве, тарелка мухоморов и мешочек риса, который помог преодолеть дорогу из Ташкента в Иваново. Каждая довоенная и военная история была услышана в пересказе любящего внука, который внимательно коллекционировал семейные рассказы с самого ползункового детства.
Период застоя для семьи был не менее богат на происшествия, но более безопасен и обеспечен. Болезни требующие круизов по Средиземному морю и прогулок по Елисейских полям, фаршированная рыба на "пирах", устраиваемых для самых близких, три тысячи любовно приобретенных книжных томиков. И обязательные прогулки по средам, КГБ тоже имеет право на комфортную вербовку.

Что же мне не понравилось?
Все эти интересные моменты истории нашей страны были приподнесены легковесно и совсем не изящно. Мне вспомнился Михаил Веллер позднего периода с его байками - занятными, но находящимися на грани приличия. Ирония вещь замечательная, но есть соблазн ей увлечься и потерять чувство уважение. Налет цинизма, который можно было простить Галине и Дмитрию , когда они излагали свои жизненные перепития, должен был бы перерасти в нечто большее под пером их внука. То что напишешь пером , не вырубишь топором. Утеряно было чувство благоговейной любви, которое подразумевалось при написании, но как песок сквозь пальцы утекло в попытках рассказать легко и непринужденно семейную многоступенчатую сагу.

Последняя глава, о которой совершенно честно сказано, что её могло бы и не быть, окончательно расстроило моё отношение к книге. Путешествие по местам, которые могли бы стать , при другом раскладе, иной жизнью для Галины не удалось - ни в плане физиологическом, ни в плане творческом. И все бы ничего, но...
Но тяжело простить, даже в случае приема внутрь нарисованного мухомора, сожжение Туманности Андромеды и Соляриса .