Клиф назвал про себя это событие «инцидентом в темной комнате». Сидя в кресле у себя дома и держа в руках Сферу, он не мог вспомнить, как попал в ту комнату и как из нее вышел. Кто-то вырезал эти фрагменты из его памяти. Клиф обладал рациональным складом ума, он был математиком, и поэтому первым делом, решил упорядочить и записать все свои воспоминания, касающиеся произошедшего «инцидента». Первая проблема, с которой столкнулся Клиффорд в своих рассуждениях, была связана с языками:

Черт возьми! Там ведь точно сидели люди разных национальностей, из разных стран. На каком же языке мы все говорили? Я помню смысл слов произносимых каждым, но совершенно не помню самого произношения. Может быть, тот ученый был на самом деле Богом, а мы все говорили на праязыке – том, что был до Вавилонской башни? Или, все-таки, разговор велся на английском… Это ведь широко всем известный, интернациональный язык… Если человек в белом халате действительно ученый, то на нас могли испытывать действие какого-нибудь препарата, или вообще вживить в голову нейрочипы, позволяющие понимать все языки мира или дающие возможность общаться каким-то цифровым способом…

Аккуратно записав все, что говорилось в комнате, Клиф перешел к следующему этапу анализа «инцидента»: составлению словесных портретов всех его участников. На листе белой бумаги Клиф нарисовал прямоугольник, символизировавший стол. У левой стороны он пририсовал треугольник, а по периметру остальных сторон расположил 12 кругов: пять сверху, два справа и еще пять снизу. Треугольником на его схеме обозначался человек в белом халате.

А может быть вовсе и не человек…

Все кружки Клиф пронумеровал, начиная с левого верхнего и далее по часовой стрелке, а ниже, под рисунком, составил таблицу, в которой постарался по памяти описать всех участников:

1) араб (северная Африка, Ю-З Азия); 40 лет; широкий зеленый халат; хитрый дерзкий взгляд; забрал себе Сферы 2 и 3 – возможно, знал о Сферах больше, чем остальные; возможно – связан с силовыми или правительственными структурами, т.к. не терял самообладания, уверенно действовал, быстро и точно типировал 3 и 7, общался в повелительном тоне.

2) индус (Азиатские страны Индийского океана?); 70-80 лет; длинная седая борода; седые волосы; умер в тот момент, когда разбилась Сфера 8 (или 7).

3) парень из Южной Америки (Мексика?); 16-20 лет; длинные волосы, наушники; по выражению 1 – «наркоман»; взгляд отсутствующий; вышел из комнаты до начала.

4) европейская внешность; 40-50 лет; костюм, галстук; назвался врачом.

5) восточноевропейская внешность; 50 лет; черный военный костюм, золотые погоны, нашивка на рукаве – двуглавый орел; строгий, четкий, правильный, решительный.

6) вероятно, скандинав; 30-40 лет; светлые волосы; мускулистый; синие шорты; наглый, самоуверенный; разбил свою Сферу и вышел.

7) европейская внешность («Ирландец»?); 40-50 лет; рыжая борода; красный свитер; крутой нрав; вышел из комнаты до начала.

8) негр; 25-30 лет; лысая голова; тупой, неуклюжий; разбил свою Сферу и Сферу 7.

9) раскосый азиат (восточная Азия); 40 лет; черная куртка; шрам на шее (якудза?); нервный, крикливый.

10) я

11) европейская внешность; 40 лет; очки, лысина; безвольный, глупый; слабак.

12) цыган (?); 30-40 лет; темная водолазка; все время молчал; пытался убить 8 за то, что он разбил Сферы.

Для начала постараемся разобраться с географией.

Клиффорд достал с книжкой полки старую карту мира и разложил ее на полу. Соотнося национальности участников «инцидента» с возможными их местами жительства, ему удалось выделить 12 регионов, практически равномерно покрывавших географическую карту. Для этого пришлось переселить доктора в Австралию, военного в Россию, цыгана в Испанию, а очкарика на север Канады. Европа при этом получалась немного перегруженной, но на карте такое расположение смотрелось более-менее гармонично. Клиф приколол булавки в центры выделенных карандашом регионов.

Хм… Попробуем соединить их в том порядке, в котором сидели участники.

Клиф нашел в доме моток красных ниток, привязал конец к булавке араба, воткнутой посереди Аравийского полуострова, и начал последовательно продвигаться по булавкам, накручивая на них петельки. Закончив работу, он встал и внимательно посмотрел на получившийся красный контур. Он ходил вокруг карты, смотрел на нее под разными углами, но никак не мог увидеть ни одного логичного символа или изображения. Булавки были соединены совершенно бессмысленно.

В таком случае, пойдем от противного – попытаемся насильно придать этим точкам смысл.

Клиф покоординатно перерисовал все выделенные точки с географической карты на бумагу, и попытался врисовать в них сначала еврейскую звезду, затем пентаграмму, христианский крест, полумесяц. Он перебирал буквы, символы, слова, но не мог получить ни одного удовлетворительного изображения. Когда фантазия его иссякла, Клиффорд смял разрисованный лист и выкинул в сторону.

Так. Вернемся к этому вопросу позже. Сейчас надо закончить с участниками. Последний, кого я еще не рассмотрел – это ученый.

Сперва Клиф думал, что очень неплохо сумел разглядеть человека в белом халате, но чем дольше он пытался вспомнить хоть одну деталь его внешности, тем больше понимал, что образ ученого исчез из его памяти. Сколько Клиф не старался – ему все равно не удалось записать ни возраста ученого, ни его национальности, ни даже цвета кожи.

Либо я действительно виделся и говорил с Богом, либо… это все научный эксперимент. Вряд ли какой-то газ или препарат способен так четко и выборочно контролировать память. Здесь должно осуществляться непосредственное влияние на определенный участок головного мозга. Современный уровень технологий, возможно, позволил бы создать подобный нейроконтроллер. Все участники были разной национальности, но это же не мешает всем им быть жителями одного города Сан-Францциско. У нас живет много эмигрантов, да и Калифорнийский биотехнологический университет неподалеку – эксперимент с нейроконтроллерами вполне мог проводиться на его базе. Проблему с языками, в таком случае, легко можно объяснить: мы все говорили по-английски, а микроконтроллеры просто стерли это из памяти.

Такой вариант произошедшего вполне удовлетворял требованиям рационализма Клиффорда. Все представлялось весьма логичным: выданные подопытным Сферы, например, могли служить для отвлечения их внимания, чтобы они думали не о чипе в их голове, а о том, как не разбить стеклянный шар.

Хотя нет… Есть вариант получше. Нейроконтроллер вряд ли способен долгое время работать автономно без питания. Если эта Сфера создает определенное поле, то она может подзаряжать чип на расстоянии. Это же гениально! Люди будут беречь эти Сферы и, наверняка, станут хранить где-то рядом с собой, тем самым продлевая жизнь встроенным в их голову устройствам.

Фантазия Клиффорда пошла далеко вперед, украшая «инцидент» все более впечатляющими техническими подробностями, раскрывая мировые заговоры и делая его самоотверженным борцом с тоталитарным всеконтролирующим режимом. Он даже на первых порах хотел разбить валявшуюся в кресле Сферу, но, замахнувшись, плавно и аккуратно вернул ее на место.

Нет. Не смотря на кажущуюся стройность моей теории – сначала необходимо найти доказательства. Если все же тот человек в белом не врал, то я не хочу оказаться повинным в чьей-либо смерти. Ведь умер же тот индус! Кто знает – почему? Какова вероятность того, что два независимых события: смерть старика и разбившаяся Сфера – произошли в один и тот же момент? Хотя… Если старый индус испугался, когда увидел падающего негра, то его сердце просто-напросто могло не выдержать. Тромб и мгновенная смерть. В таком случае, это не одновременные события, а одно явилось следствием другого.

Но тут Клиффорда пробил холодный пот.

А что если… что если… в Сфере негра хранилась жизнь индуса? Или в Сфере ирландца – негр ведь разбил обе. 12 Сфер, 12 человек… А что если в Сфере каждого хранителя, находится жизнь его соседа справа?

Мысли Клифа пустились в беспорядочный хоровод. Он всеми силами пытался сосредоточиться и быть последовательным.

Ирландец и наркоман вышли из комнаты. Скандинав разбил свою Сферу, но никто не умер – это может означать, что умер кто-то из тех, кого на тот момент уже не было в комнате. Мы просто не увидели его смерти. Далее, после того, как скандинав вышел из комнаты, негр разбил свою Сферу и Сферу ирландца, в результате чего погиб индус и кто-то из тех, кого уже не было с нами, т.е. ирландец, наркоман или скандинав.

Сознание Клиффорда уже не могло удержать все перипетии судеб и Сфер, и он снова нарисовал на бумаге 12 кружков, сидящих за прямоугольным столом. Кружками теперь обозначались одновременно и человеческие жизни, и стеклянные шары. Стрелками Клиф стал обозначать соответствующие зависимости.

Скандинав убил либо ирландца (сосед слева), либо наркомана (сосед справа через двух). Сфера негра разбилась, но, однако и азиат (сосед слева), и военный (сосед справа через двух) остались в живых. Сфера ирландца тоже, выходит, убила не левого и не правого соседей. Черт! Значит, никакой закономерности здесь нет. Значит, все Сферы случайно перепутаны между хранителями.

Какова вероятность того, что две разбитые подряд Сферы хранили жизни уже отсутствовавших на тот момент людей? Две двенадцатых на две одиннадцатых будет примерно… три процента. Три процента… Достаточно ли этого, для того чтобы считать такое событие невозможным?.. Помню, что в своей бакалаврской работе трехпроцентной погрешностью я пренебрег.

Клиффорд еще какое-то время пытался придать своей схеме со стрелками хоть немного смысла, но данных для этого не хватало. Никакой закономерности в расположении хранителей за столом не прослеживалось.

Получается, что этот тупой африканец мог разбить Сферу со своей собственной жизнью. Да ему просто повезло.

Клиф был ужасно нетерпим к людям других национальностей. Он прекрасно понимал, что Америку с ее 200-летней историей едва ли можно было считать страной с чистой нацией, но ничего поделать с собой он не мог. Расистская ярость не давала ему спокойно жить в Сан-Франциско, переполненном эмигрантами. Клифа раздражали наглые русские, грязные чернокожие. Внешняя политика США рождала в нем бурю негатива к алчным арабам, но нельзя, однако же, сказать, что душа Клиффорда была настолько черна, что он жаждал истребления всех НЕамериканцев на земле, и что не чувствовал он ни капли сострадания к ним – нет. Клиф всегда уважал и признавал их право на жизнь, но при этом страстно желал, чтобы это право осуществлялось ими где-нибудь подальше от берегов Америки – на территории их родных стран: чтобы негры жили в Африке, раскосые – в Азии и т.д.