Шаг за горизонт

«Да сбудутся мечты Билли Бонса».

Р.Л. Стивенсон

Очнулся Олег от непонятного звука, напомнившего журчание ручья. Лицо овевал легкий прохладный ветерок, даже сквозь веки чувствовался струящийся с неба яркий солнечный свет. Свет? Ощущая себя полным дураком, Олег осторожно приоткрыл правый глаз, после чего оба его глаза открылись сильнее, чем можно было ожидать. Он настолько удивился, что на некоторое время словно выпал из реальности. Конечно, увидеть вместо темного закутка в подвале залитую солнечным светом лесную поляну и не удивиться способен был, наверное, только какой-нибудь суперкрутой попаданец, привыкший скакать по реальностям. «Это что, глюк? – поразился он и ущипнул себя изо всех сил. Ничего не изменилось, кроме появившейся в левой руке боли. – Эй, а почему не чувствуется рана?» – внезапно вспомнил Олег. Взглянув на ладонь, он удивился еще раз. На коже не было ни малейшей отметины. То есть не было даже какой-нибудь завалящей царапинки. Обычная ладонь, никаких следов пореза. Только обернутый вокруг нее окровавленный носовой платок доказывал, что все предыдущее не было сном.

«Стоп, стоп! Что-то я совсем не тем увлекся. Это все не столь важно. Важнее другое… Точно! Два важнейших вопроса пропустил. Извечно русских притом. Кто виноват и что делать? – Олег наконец решительно привстал с места. – А ведь я до этого стоял… Или нет? Чтоб меня черти съели, стоял точно. Ох, блииин. Выпить бы сейчас. Без пол-литры ничего не разберешь. Или разберешь… в смысле себя?» Он осмотрелся. Вокруг, насколько видел глаз, тянулся ничем не примечательный смешанный лес, с преобладанием берез, довольно редкий и перемежающийся островками какого-то колючего кустарника и полянками. Сам Олег и стоял на краю одной из таких полянок, на холме из рыхлой земли, без единой травинки, словно внезапно выросшем на этом месте. Обернувшись, он увидел лежащую на краю холмика сосну, с торчащими в стороны обломанными корнями, словно выдернутыми неведомой силой из земли. Причем сосна упала совсем недавно, смола на ободранной от коры части ствола еще не застыла. Тут под ногой что-то хрустнуло, и он моментально вспомнил про цилиндр и шкатулку. Удивительно, но хрустел, как оказалось, неведомо откуда взявшийся обломок стекла. А вот шкатулка, как и цилиндр, лежали чуть ниже по склону вместе с несколькими обломками кирпичей и придавленной куском водопроводной трубы бумажкой, слегка трепетавшей уголком на ветру. «Когда же я успел это все выронить?» – мысли в голове бродили куцые и какие-то приземленно-конкретные, ни о чем серьезном думать почему-то никак не получалось. Утопая в мягкой земле, Олег спустился с холма, по пути прихватив и непонятные артефакты, и кусок трубы, и даже бумажку. Обойдя холмик и еще раз внимательно осмотрев все, он присел на обнаруженный неподалеку подходящего размера пень, кстати, от спиленного дерева, и еще раз проверил, что же у него с собой. Шкатулка и цилиндр, довольно длинная металлическая труба, не слишком большого диаметра, вполне пригодная для дубинки, листок бумаги, в карманах – пусто.

«Здорово же меня стукнуло, – удивился он, внезапно припомнив, что именно этот кусок трубы он притащил и поставил в том, исчезнувшем неведомо куда подвале на случай прямого столкновения с бандитами. – Подведем итоги. Классическое попадание неизвестно куда. Сколько я про это перечитал. Точно сказано: «Бойся своих желаний, они могут исполниться». Вот и мои невысказанные желания исполнились. Как всегда неожиданно и не так, как планировалось. Ха, ха, ха! Представляю себе рожи этих «охотников», не нашедших меня в подвале… – Олег еще раз осмотрелся, надеясь обнаружить, что все окружающее ему привиделось, но пейзаж за это время нисколько не изменился. – Им-то, бандюганам, все равно легче. Ну не нашли меня, так побегают по окрестностям, пытаясь обнаружить, потом плюнут и поедут… домой, что характерно, поедут. В плакаты «Пропал человек», добавится еще один, с моей физиономией. И все. А мне-то что делать? Делать что? Вот мэй ай дуинг? Так, что ли, по-английски? Или нет… Ту би, ор нот ту би, вот в чем квесчен, то есть вопрос… Хорошо бы в Великую Отечественную попасть. Там алгоритм действий известен, главное, к товарищу Сталину пробиться. А если это какой-нибудь магический мир? Или того хуже – реальное Средневековье, где меня запросто могут принять за колдуна, а уровень жизни такой, что и врагу не пожелаешь? Хотя и эльфы сомнительной сексуальной ориентации вместе с гномами тоже не подарок. Но может быть, я зря себя накручиваю и меня просто перенесло куда-нибудь в другой район нашей Земли? И как это узнать, а?» – Олег снова осмотрел окрестности, естественно, не обнаружил ничего нового и продолжил анализ ситуации.

«Так куда я попал… как определить? Ну, пень, на котором сижу, вроде бы от довольно-таки толстого дерева, спиленного пилой. Дерево спилено, значит, это, скорее всего, люди. Эльфы, как я понимаю, деревья рубить не станут. Хотя, что мы знаем про эльфов?» – он вдруг вспомнил прочитанный анекдот про громилу двухметрового роста в черных доспехах на лошади-тяжеловозе, вооруженного палицей и называющего себя эльфом. На вопрос: «Почему?» Он вполне резонно отвечал: «А вы видели других эльфов?»

«Так что это могли быть кто угодно. Одно ясно – они пользуются пилами и топорами, и им нужно дерево для каких-то целей. И дерево они увезли… Что совсем не исключает Землю. Хотя чую, что выкинуло меня неизвестно куда. Но цивилизация здесь есть. А вот какая она, необходимо узнать. Значит, должна быть дорога и какое-то поселение. И надо попробовать до него добраться. Что-то ночевать в лесу, даже с учетом того, что вокруг лето, меня совсем не тянет. Не экстремал я, точно. Да и костер развести, и то нечем, не говоря уже о еде или охоте. Черт возьми, у меня даже воды нет. И набрать не во что. Разве что шкатулку использовать? Вот еще проблема – что со шкатулкой и этим «цилиндром» делать. С собой нести? А вдруг здесь на них такая же охота идет, как у нас. Попалиться с такими вещами – раз плюнуть. Получается, что шкатулку и цилиндр брать с собой опасно. А с бумагой делать что, а? Бумагу, мне кажется, можно оставить. Пусть я не понимаю, что там написано, как и какой письменностью, но, может, кто-нибудь из аборигенов мне прочтет. Позднее, конечно… Вот, «ЗИЛ» сто пятьдесят семь крестовину марать, даже ножик и тот в вагончике остался!» – расстроился Олег, вспоминая, как он тщательно готовился к приему «гостей», какие придумал ловушки, где расставил дубинки и даже припас газовый баллончик для полного счастья. В результате же совсем не готов, а все приготовления оказались напрасными. И все из-за того, что он неправильно просчитал возможные действия противника. Учил же его комбат, что главное – всегда правильно оценить обстановку. Но, видимо, мирная жизнь настолько его разнежила, что проваливаются даже самые простые его задумки. Посидев еще немного, Олег убрал в шкатулку цилиндр, а потом поднялся и неторопливо, по спирали, взобрался на холмик, осматривая каждый сантиметр поверхности. Вознаграждением ему стали два довольно больших гвоздя, кусок проволоки, обрывок провода и кусок стекла, очень напоминающий формой нож. Сложив все эти сокровища поближе к пню, Олег сбегал к ближайшим березам, с помощью стеклышка надрезал и надрал бересты. Вернувшись, он провозился где-то с полчаса, пытаясь с помощью всего этого сделать что-то вроде футляра на шкатулку и замазать этот «туесок» сверху сосновой смолой. Получился не очень красивый, но, на взгляд Олега, вполне функциональный кожух, защищающий шкатулку от внешних воздействий. На всякий случай, так сказать. Спрятав получившуюся коробку в выкопанную рядом со сваленной сосной ямку, замаскированную сверху снятым слоем дерна с травой, Олег немного расслабился. По крайней мере, от одной потенциальной опасности он избавился. Избавился, зато испачкал куртку и, самое неприятное, руки в смоле. Ругаясь на свою непредусмотрительность, он попытался оттереть смолу хотя бы с ладоней. Получилось не очень, а к испачканной куртке добавился еще и окончательно испорченный платок, а также несколько больших пятен на штанах.

«Вот, черт побери, за бродягу точно примут. Уж слишком я грязен», – посокрушался он, но способа исправить положение так и не нашел. Смирившись с действительностью, он принялся осматривать поляну, пытаясь определить направление, по которому вывозили срубленные деревья. Почти сразу ему удалось найти борозды, оставленные волочащимися стволами и место, где их загрузили на какой-то транспорт, скорее всего – на телегу. Подумав и немного поковырявшись в траве, он убедился, что это действительно был гужевой транспорт, который тянули какие-то животные вроде лошадей, если судить по оставшимся следам в земле, похоже, от копыт. Значит, дровосеки живут где-то не слишком далеко, понял он. Лошадь не машина, на большие расстояния на ней за деревьями не поедут. Странно, что вообще забирались в лес, как будто выискивали определенные виды деревьев, а то ведь могли бы и у самого поселения рубить…

Солнце уже перекатило за полдень и начало опускаться вниз, когда пробитая в траве колея привела Олега к большой дороге. Сторожко осматриваясь, он вышел на плотно утоптанную поверхность, напомнившую ему шоссированную дорогу в российской глубинке. Правда, колеи здесь были не так явно выраженные, или почва плотнее, или транспорт менее нагруженный, а может, и дождей меньше. Кое-где виднелись отпечатки копыт, возможно, конских. В этом Олег точно не разбирался, все-таки городской житель, а не какой-нибудь Дерсу Узала.

Осмотревшись, он опять вернулся в лес и, стараясь придерживаться дороги, пошел, пробираясь между деревьев, в сторону солнца, то есть на запад. Шел он достаточно быстро, в то же время пытаясь идти так, чтобы быть незаметным для наблюдателей с дороги. Так прошло почти два часа, солнце уже начало закатываться за горизонт, когда до него донесся восхитительный запах жареного мяса.

Олегу сразу привиделся шашлык. Не такой, какой подают в обычной забегаловке, по недоразумению называющейся шашлычной. Настоящий, приготовленный из молодого барашка, только недавно бегавшего по лугу. Замаринованный в винном уксусе, тоже натуральном. Приготовленный на свежих угольках и политый вином для вкуса и запаха. Кусочки мяса, перемежающиеся помидорами и луком, слегка пережаренными, пока мясо доходило до кондиции над угольками. Жар, самое важное жар, достаточное количество угольков нужной температуры. И терпение. Смотришь и вовремя поворачиваешь, бдишь каждую секунду, не забывая вовремя побрызгать и снять. А потом… Берешь с мангала такую, пахнущую жареным мясом и вином, палочку, впиваешься зубами в брызжущий соком кусок…

Олег так увлекся воспоминаниями, а в желудке урчало так громко, что подкравшегося сзади человека вообще не заметил. Спасла его внезапно выскользнувшая из-под груды опавших листьев змея. От неожиданности Гордеев отпрыгнул в сторону… и с удивлением увидел, как тяжелая, даже на вид страшноватая дубина врезалась в землю, разметая листья в стороны. – Ууупс! – вырвалось у удивленного не менее Олега своим промахом аборигена. Растерянность последнего была недолгой. Он резко замахнулся дубиной и скользящим, практически бесшумным движением подскочил к огорошенному Олегу. Дубина уже начала опускаться, а заросший по самые брови бородатый абориген выкрикнул в лицо Гордееву. – Эс’сикум… – когда сработали закаленные дворовыми и армейскими драками инстинкты, навстречу опускающейся деревяшке взлетела обманчиво тонкая, но не менее тяжелая металлическая труба. Конечно, Олег уступал своему противнику в опыте боев на дубинах и в других условиях, скорее всего, проиграл бы. Но сейчас нападавший не ждал от явного неумехи с тонкой тростью в руках никакого сопротивления. Поэтому Гордеев ударом трубы не только отбил дубину в сторону, но и заставил противника пошатнуться и замереть. Второй удар рассердившийся Олег нанес по плечу, точнее, как он вспомнил про себя, по надплечью и, очевидно, сломал противнику ключицу. Громко заорав, тот, выпустив дубину из рук, упал на спину и застыл. Олег, опомнившись, хотел уже броситься к пострадавшему на помощь, но раздавшиеся неподалеку громкие крики заставили его отказаться от этого намерения. Не раздумывая, он развернулся и бросился бежать куда-то, не разбирая дороги.

Бежать по лесу довольно-таки утомительное занятие, особенно для непривычного к таким делам человека. Под ноги неизвестно откуда вдруг бросаются корни, которых здесь только что не было, ветки так и норовят хлестнуть по лицу или зацепиться за одежду, редколесье вдруг сменяется такими густыми зарослями, что приходится поворачивать в сторону, а то и назад, чтобы выбрать более удобную дорогу. Тут и там натыкаешься на змей, которые с шипеньем обороняют нарушенный покой или испуганно ускользают в траву.

Сначала лес был таким же, как и у дороги, затем березы стали все более и более вытесняться соснами. Вот тут, огибая заросли неизвестного, но очень колючего кустарника, Олег заметил одного из преследователей, такого же волосатого и низкорослого, в потрепанной одежде, как и пытавшийся его убить разбойник. Тот не сразу заметил Гордеева, но увидев, заорал что-то явно недружелюбное, заставив Олега поднажать. За кустарником пошла полоса открытой песчаной равнины длиной километра в полтора, поросшей редкими соснами и какими-то странными невысокими деревьями, похожими, на взгляд Олега, на дубы, но со странно светлой, почти белой корой и ярко-зеленой листвой. Воспользовавшись удобной для бега местностью, Гордеев припустил, как на сдаче нормативов в армии, тем более что тамошняя закалка еще не успела пропасть окончательно. Он бежал, словно лось, подпрыгивая, ломая мелкие кусты и ныряя в траве, пока не достиг следующей опушки. Олег чувствовал, что выбился из сил, но, оглянувшись и увидев мелькавшие на том конце поляны фигурки, поднажал. Ворвавшись в гущу, он резко сменил направление, стараясь сбить противников со следа.