– Мы сейчас здесь. – Ноготок, выкрашенный неоново-оранжевым лаком, коснулся красной точки в верхней трети карты. – Проходы в пятнадцатый… – Модель развернулась. – Здесь, здесь и здесь. Верхние уровни заминированы «Хирургами». Хорошая новость – литиане и шиссы туда не сунутся. Но, если честно, нам тоже не советую. Можно пройти через четвертый или пятый уровень, здесь… – Палец Никс обвел несколько выходов почти на противоположной стороне шахты. – Вот только…

– Шиссы, – закончил Кессель.

Темнота внизу откликнулась скрежещущим воем.

Их было пять или семь – а может, и больше – шевелящихся в тумане осклизлых тел, ощетинившихся подвижными шипастыми отростками. Шиссы беспокойно ворочались на дне ямы, словно спутанный клубок гигантских червей. Щелкали, изрыгая смрад, жадные белые пасти – как раз рядом с темными провалами тоннелей, ведущих в заветный пятнадцатый. Оттуда еще подавался мусор, и шиссы толкали друг друга в попытке присосаться к кормушке.

– Нужно их отвлечь. – Хавьер указал на ряд гермодверей прямо под нами. – Оттянуть к другим тоннелям, пока основная группа, – описал он рукой полукольцо, – проберется по стене к ближайшему входу в пятнадцатый. Никс, сделаешь?

К всеобщему удивлению, хакерша покачала головой.

– Прости, Хави, милый, но ничего не выйдет. Дистанционно открыть двери не получится – заглушки старые и требуют ручного поворота рычага. Ничего сложного, – показала Никс на запирающий механизм за нашими спинами, – если бы не одно но. Все двери автономны. Процедуру придется повторять для каждого тоннеля. – Никс обвела взглядом помрачневшие лица. – В отдельности.

– Шисс, – выругался кто-то.

Будто откликнувшись, один из копошащихся внизу червей встрепенулся, выпуская в нашу сторону несколько щупальцев.

Хавьер отмахнулся от них, как от надоедливых мелких грызов.

– Разделимся, – приказал он. – Часть группы спустится со мной вниз, чтобы открыть гермодвери, а остальные двинутся к пятнадцатому по техническим карнизам и лестницам.

В животе противно заныло дурное предчувствие. Да, все последние планы Хавьера отдавали легким сумасшествием, но этот переходил все границы разумного.

Вот только… выбирать не приходилось. Малейшая тень сомнения, и дисциплина, держащаяся на беспрекословном подчинении лидеру, отправится шиссу в пасть. А вслед за ней и мы.

Прямо туда же.

Шейдеры, три фигурки, почти неразличимые за белесыми клубами едкого тумана, неровными прыжками двигались почти параллельно друг другу на разных уровнях шиссовой ямы. Первым к гермодвери добрался Хавьер, взявший на себя седьмой, самый низкий и близкий к шиссам тоннель. На мгновение шипастая спина скрыла манна, и я затаила дыхание, ожидая, пока огромный червь пройдет стороной.

Секунда. Две. Три…

На шестой удар сердца раздалось шипение. Гермодверь отъехала в сторону. Мусор, успевший забить технический тоннель до самого потолка, хлынул вниз в распахнутые пасти.

Шиссы завозились, оттесняя друг друга. Самый шустрый с неожиданной для крупной твари ловкостью просунул зубастую голову за створки дверей. Длинное кольчатое тело втянулось в тоннель, оставив влажный след.

Минус один.

Дождавшись, пока шисс скроется из виду, Хавьер вспрыгнул на карниз следующей двери. Щупальца ударились в стену шахты там, где секунду назад был шейдер, но поймали лишь воздух и переключились на Шона, распечатавшего еще один темный проход. Я проследила взглядом за мускулистой фигурой Кесселя.

Выше, выше…

В плечо ткнулся край гравиносилок, зависших над пропастью между мной и державшимся позади шейдером. Я обернулась и коротко кивнула.

Кессель справится.

Я подтянулась на руках, перебираясь по технической лестнице с одной узкой металлической скобы на другую. Повернулась, чтобы взять управление гравиносилками, позволяя следующему за мной подняться. Впереди маячила спина Гаррета, еще дальше – плечи Ракель и зеленоволосая голова Анхеля. Младшего Кесселя руками и ногами обвивала Никс.

Низкорослая ловкая хакерша, конечно, могла передвигаться и сама – более того, узкие скобы, сделанные под маленькие ладони нор-ров, были для нее куда удобнее, чем для всех нас, – но вот защищать ее от шиссовых отростков тогда было бы просто некому. Анхель же без проблем ограждал подругу от ударов шипастых щупалец и, кажется, в целом был даже рад трущейся о широкую грудь фемме.

Рывок. Еще рывок. Внизу снова заволновались шиссы – похоже, Кесселю удалось открыть еще одну дверь. Я мельком бросила взгляд на противоположную стену шахты, выискивая три темные точки.

И оттого первой в подробностях увидела все.

Гермодверью коридора на шестом уровне занимался Хорхе. Я повернулась ровно тогда, когда рычаг поддался давлению крепких рук инженера, проворачиваясь вниз. Металлические створки с шипением разъехались в стороны – вот только за дверью была не конвейерная лента и не мусор.

А литианские дроны.

Темнота тоннеля взорвалась шквальным огнем. Хорхе не успел ни трансформироваться, ни отскочить – лучи плазмы прошили его тело насквозь, сбрасывая обожженного манна прямо в жадные пасти шиссов. Хавьер и Шон дернулись было на помощь, но…

Поздно.

Расширенными от шока глазами – литиане спустили драгоценную технику аж на шесть уровней под землю, как такое вообще возможно? – я смотрела, как Хорхе срывается с карниза в туман, а шиссову яму наводняют дроны, палящие во всех направлениях.

Вверх.

Вперед.

Вниз.

Несколько выстрелов высекли бетонную крошку из стены меньше чем в метре от меня. Это все еще не был прицельный огонь – скорее, случайные сгустки плазмы, выпущенные наугад сквозь затянувший яму смрадный белесый пар. Но я понимала – не пройдет и нескольких секунд, как операторы дронов разберутся, что к чему.

Шиссы оказались быстрее.

В первое мгновение я даже не поняла, что произошло. Шахту сотряс яростный рев, пробирающий до костей. Туман вспороли сотни извивающихся щупалец. Дроны заметались, словно рой растревоженных крылатых тварей с пустошей, беспорядочно паля по противнику.

Но сделали только хуже.

Три червя взметнулись вверх, затягивая в распахнутые зубастые пасти замешкавшиеся дроны. Еще одна тварь на полной скорости ворвалась в тоннель, затыкая его своим мощным телом. Щупальца, агрессивные и верткие, были везде, хватая, срывая, вспарывая наискось острыми шипами.

Стоны, крики, грохот. Шейдеры заметались, выискивая укрытия на гладкой стене шахты. Часть стремительно редеющей группы попыталась повернуть назад, другая – рванула вперед, к спасительным тоннелям пятнадцатого. Кажется, в кого-то попали, кто-то сорвался вниз. Вопил от ужаса Гаррет. Анхель без устали размахивал когтистыми руками, неизвестно чем удерживаясь за скользкие узкие скобы.

Все это не имело значения.

Мой взгляд был прикован к двум крошечным точкам у самой границы тумана четырьмя уровнями ниже нашей группы. Там шиссы бесновались сильнее всего – я едва различала Хавьера и Шона за мешаниной извивающихся тел, охотящихся на оставшиеся дроны. Шейдеры, наполовину трансформировавшись, перескакивали с карниза на карниз мощными прыжками – буквально над самыми глотками шиссов. Щупальца тянулись к ним, но живая добыча, в отличие от механических дронов под дистанционным контролем операторов, была хитрее и проворнее, постоянно ускользая из-под удара.

Им оставалось совсем немного, всего парочка прыжков.

Но…

За мгновение до того, как я, перескочив вслед за Гарретом на шаткий уступ перед заклинившей гермодверью, отвела взгляд от Хавьера и Шона, оба шейдера держались рядом, успешно отбиваясь от озверевших шиссов. А секунду спустя Шон, крепко стиснутый в кольце щупалец, уже летел вниз, а Кессель, самоотверженный и бесстрашный, бросился следом, на лету полностью трансформируясь и расправляя кожистые крылья.

Время застыло.

Словно в медленно прокручивающейся голопроекции, я скорее увидела, чем услышала, как закричала Ракель. И как Анхель, уже покрытый алой чешуей шейда, оттолкнулся от карниза, бросаясь на помощь. И как шисс, почуявший добычу, вырвался из тумана навстречу трем шейдерам, несущимся прямо в зубастую пасть.

Только на этот раз увернуться и остановиться в самый последний момент уже не получится.

Не успеют.

Они не успеют!..

Дрожь трансформации пробежала вверх от пальцев, одевая руку в плотную броню, непроницаемую для едкой шиссовой слизи. Мышцы на ногах напряглись, готовые к прыжку. Я почти наяву слышала, как затрещала, растягиваясь, ткань шорт и топа под кожанкой Хавьера, уступая место серебристой чешуе.

Еще немного, еще чуть-чуть! Расправить крылья – и вниз, вниз, вниз.

«Ты шейдер, Солана Диаз. Шейдеры рождены летать…»

Но… Ничего не вышло.

Трансформация остановилась.

Когти беспомощно царапнули бетонную стену. Руки сжались в кулаки.

Дальше, дальше, дальше!

Любой шейдер способен к полной трансформации. Хавьер мог. Анхель мог. Рамон, Шон… Даже Саул, регулярно ставивший инъекции блокиратора, смог перекинуться, пока не получил второй отравленный дротик в шею. Но не я.

Почему?

Почему, почему, почему?..

В отчаянии я бросила взгляд на стремительно удалявшуюся красную точку. Потянулась к своему шейду, чувствуя, как разгоняется сердце и звенят от напряжения мышцы. Я готова была на все – абсолютно на все! – лишь бы вторая сущность смогла взять контроль над моим телом и, развернув кожистые крылья, броситься на помощь дуальному шейду. Но я…

«Жалкая, бесполезная, беспомощная Шей…»

Просто…

«Благодари за каждый урок, Солана. Громче. Громче!»

Не знала…

«Спасибо, что выбил из нее трущобную дурь, Ли Эббот…»

Как…

Память тела, искалеченная годами правильной литианской жизни, подвела меня. Уроки отца оказались забыты. Тяжелая рука Ли Эббота и бесконечные дозы блокиратора, которые я много лет упрямо вкалывала себе, подавляя инстинкты и способности шейда, что-то безвозвратно сломали во мне. Я умела лишь то, чем пользовалась вопреки запретам: усиливать мышцы рук и ног, чтобы поднимать коробки и переносить раненых, когда в клинике Михелей ломались гравиносилки. А остальное…

Для остального всегда был Хавьер Кессель. Хавьер Кессель, который всегда знал, что надо делать. Он и его дуальный шейд, способный одним поцелуем пробудить во мне спящие до поры способности. Починить меня.

Без него я ничего не могла.

А сейчас…

Я его теряла.

Анхель скрылся в едком тумане, где несколькими секундами ранее исчезли Хавьер и Шон.

Рука разжалась, выпуская ржавую скобу. Взглядом я наметила карниз на уровень ниже того, где находились мы с Гарретом. Если спрыгнуть туда, а потом еще ниже и как-нибудь увернуться от шиссов…

Я должна что-то сделать!

Что-нибудь!

Что угодно!

Толчок…

Пальцев, клещами стиснувших предплечье, я не почувствовала. Зато ощутила рывок, когда вместо прыжка впечаталась в гермодверь, пойманная и отброшенная Гарретом.

– Пусти! – Я дернулась, но наполовину трансформировавшийся манн держал неожиданно крепко. – Пусти! Им нужно помочь!

– Ты ничего не сможешь сделать! – Молодой шейдер тяжело дышал, его лицо искажала гримаса ярости. – Солана, пожалуйста! Твоя трансформация не завершена. Ты погибнешь! Кессель справится. Пожалуйста…

Туман разорвали мощные хлопки крыльев.

На мгновение я увидела Анхеля, медленно поднимавшегося вверх с тяжелой ношей. Красные чешуйчатые лапы держали под плечи брата, а тот, в свою очередь, крепко вцепился в загривок Шона. Еще немного – и манны окажутся в безопасности…

А потом зубастая пасть огромной твари поглотила их.

– Не-е-ет!

Я не услышала собственного крика. Не почувствовала, как забилась в руках Гаррета. Каждая клеточка моего тела рвалась на помощь Кесселям. Сердце колотилось в груди с отчаянной надеждой на то, что в следующую секунду Анхель и Хавьер сумеют вырваться из пасти смерти, и тогда я подхвачу их.

Тогда я помогу.

Но ничего не происходило.

И надежда таяла, выцветала, блекла, сменяясь беспробудным отчаянием.

И осознанием собственной беспомощности.

Никчемности.

Бесполезности.

«Жалкая, жалкая Шей…»

Абсолютной.

Всепоглощающей.

Я обмякла в железной хватке Гаррета, до рези в глазах вглядываясь в неподвижный туман. Перед глазами плясали кровавые всполохи.

Сколько раз в ночных кошмарах, вновь и вновь возвращающих меня в момент смерти отца, я представляла, что если бы я, такая, какой была сейчас, – взрослая и сильная, – оказалась среди защитников «Механического солнца», то не позволила бы Андресу Диазу погибнуть. Многократно прогоняя в голове смутные образы – взрыв, крики, пожар, – я думала, что будь я старше, быстрее, сильнее, я бы справилась. Я бы спасла его.

Но…

Вот я – взрослая и сильная – снова бессильна перед лицом смерти.

И все, что я могла, – беспомощно смотреть, как гибнет в пасти шисса дорогой мне манн. Как колышутся спины червей на краю белесой пелены, застилающей дно шиссовой ямы. И как все затихает…

Опять.

Снова.

«Не осталось никого, кого волновала бы твоя судьба, Солана Диаз. Только я. Только я…»

Серая мгла внизу зашевелилась.

Оттесненная от края не в меру заботливым Гарретом, я вытянула шею, привлеченная нервными движениями подземной твари. Темная спина, покрытая слизью, поднялась из едкого тумана. По чешуйчатой коже пробегали волны дрожи, кольчатое тело подергивалось, словно от разрядов тока. Казалось, будто что-то распирало его изнутри.

Шисс изогнулся, пасть, усеянная неровными зубами, раскрылась, извергая в фонтане полупереваренного мусора и зеленоватой слизи… трех шейдеров, крепко вцепившихся друг в друга.

Отчаянная радость, смешанная с невероятным облегчением, прокатилась по телу хмельной волной. Я отдалась этому чувству – всего на мгновение, – а потом закричала во всю силу легких, видя, что остальные, остолбенев, уставились на невиданное зрелище.

– Ловите их! Они почти под вами! Ракель, скорее сбрось носилки!

Пять крылатых фигур оторвались от стены, выполняя приказ.

Фонтан, исторгшийся из шисса, прибил маннов к карнизу недалеко от входа в пятнадцатый. Шейдеры, изрядно пожеванные, камнем обрушились вниз. На этот раз более удачно – бессознательного Шона поймали и водрузили на носилки, Хавьера подхватил незнакомый мне боец «Солнца», а Анхель, которому повезло пробыть внутри шисса меньше остальных, сам ухватился за ближайшую техническую скобу и помог удержать брата.

Шисс, обиженно рыгнув, уполз залечивать раны в темноту.

– Двигаемся! – Я обвела взглядом рассредоточившуюся группу. – Живо! Живо! Гаррет!

Трясущимися от напряжения руками я схватила носилки, не замечая, как когти трансформированных рук пропороли пластиковую обшивку. Гаррет взялся с другой стороны, помогая толкать раненого Рамона в сторону тоннеля, куда уже поднимались спасенные манны.

Мыслями я была рядом с Кесселем, повисшем на плече Анхеля, карабкавшегося по отвесной стене шиссовой ямы. Взгляд с невозможной зоркостью подмечал рваные перепонки крыльев, прожженные дыры в майке и следы от зарядов плазмы на плечах и боку, затянуть которые у темного шейда не хватало силы.

Мы справились – шиссы, осознавшие, что и так не слишком-то сытная добыча оказалась не в меру кусачей и прыткой, окончательно потеряли к нам интерес, затаившись в тумане.

Хавьер справился.

Но какой ценой?

Ракель, первой добравшаяся до намеченного тоннеля, забрала у меня носилки и подала руку Анхелю, помогая тому влезть на карниз, где уже собирались немногочисленные уцелевшие шейдеры. Оттолкнув Химика, замешкавшегося у гермодверей, я бросилась к краю шиссовой ямы.

Туда, где был Кессель.

Выглядел Хавьер ужасно. Помятый, изжеванный, покрытый едкой шиссовой слизью, способной прожечь любой незащищенный участок тела, и глубокими темными ожогами от плазменных выстрелов, он едва держался на ногах, но все равно нашел силы выпрямиться и обвести отряд твердым, пусть и немного помутневшим взглядом. Шейдеры оскалились в ответных ухмылках.

А я…

– Сола…

Губы Кесселя растянула кривая усмешка.

Я шагнула к нему, подставляя плечо для опоры. Мысленно приготовилась к спорам, возражениям и недовольству – разве мог грозный лидер проявить слабость перед подчиненными, приняв помощь медички? Но Хавьер глупыми предрассудками не страдал. Широкая ладонь опустилась на мое плечо, чуть сжав его в молчаливой благодарности.

Я почувствовала, как расслабляется в груди тугой нервный узел. Радость от близости дуального шейда – вопреки всему, живого и почти невредимого – заставляла быстрее биться сердце. Мой шейд ликовал. Хотелось прижаться к Хави, делясь текущей в крови силой, – плотнее, ближе.

Хотелось…

– Хави…

Я повернулась к нему.

Но не успела сделать и шага, как в спину недвусмысленно уперлось дуло плазменной пушки.