3

Аня

Смотрю, как папа проводит полный осмотр пациента, и никак не могу сосредоточиться. Нелегко заставить себя думать о медицине, когда такой шикарный мужчина предстает перед тобой без рубашки. Столь потрясающих торсов я и на «Мамбе» не видела, хотя регулярно там регистрируюсь в надежде как-то наладить личную жизнь. Хватает меня, правда, на пару месяцев. Потом анкету удаляю – как правило, после общения с очередным озабоченным придурком. Но через полгодика или больше все снова повторяется. Но таких красавчиков не встречала даже там, хотя мужчины, ищущие приключений, и фотошопом не брезгуют…

Мама и сестры ушли сообразить что-нибудь съедобное для меня и нашего неожиданного гостя. Я же осталась ассистировать отцу, но быстро пожалела об этом. «Принц» сочтет меня идиоткой, а папа наверняка потом выскажется на тему непрофессионализма. И я даже спорить не буду – не слышу и не вижу ничего, кроме полуобнаженного мужчины в нашей гостиной. Не помню, чтобы меня когда-то так жестко клинило на представителях противоположного пола. Напротив, обычно я довольно безразлична – могу посмеяться, грубо отшить, просто отказать мимоходом. Совсем не привыкла вести себя, как некоторые кокетки. А сейчас будто сознание плывет – как сквозь вату слышу вопросы папы и ответы этого Корталиана. «Принц» на меня и не смотрит. Вообще не замечает.

– Аня, смажь ушибы, – кажется, отец закончил осмотр.

На непослушных ногах подошла к дивану, взяла баночку с нужным лекарством. Откручивая крышку, чуть не уронила. Выругалась себе поднос, чем тут же заработала замечание от родителя. Вежливо извинилась и повернулась к Корталиану. Или как его там?

Внезапно натолкнулась на внимательный пронзительный взгляд. Поежилась, словно от холодного воздуха. И чего так уставился? Наконец-то заметил, что я все еще в комнате?

– Не волнуйтесь, это не больно, – дежурно растянула губы в улыбке.

– Я и не боюсь, – чуть хрипло проговорил «принц» и откинулся назад, опершись на руки.

Чем предоставил мне возможность разглядеть еще больше. Хм, пояс у штанов сполз чрезвычайно низко. Прямо-таки недопустимо! Но я же будущий врач! Что я почти голых мужиков не видела?! Зло сжимаю зубы и начинаю обрабатывать кожу на груди пациента. Сильный ушиб, ссадины и небольшие царапины. Как умудрился? От удара об асфальт таких повреждений не бывает. Впрочем, если этот удар о дорогу и был, то не очень сильный. Иначе были бы и сломанные кости, и сотрясение вполне вероятно.

Каждое прикосновение к «принцу» дается тяжело – кончики пальцев покалывает как от ударов тока. Мужчина тяжело дышит, его грудь вздымается и опадает. Мои щеки горят, и это наверняка прекрасно видно. От того, что стыжусь собственной реакции, становится только хуже – душно и муторно. Вот же – привезла себе проблем! Не такого ожидала от встречи на ночной дороге – точно не разгула гормонов и жгучего стыда.

– Достаточно, Аня. Иди к девочкам, я сам закончу, – остановил пытку папа.

Он явно заметил мое странное поведение, и не оставит это без внимания. Впрочем, это потом. Поспешно завинчиваю крышку, со стуком ставлю баночку на тележку и бежать. Практически в буквальном смысле. Заперлась в ванной и принялась отмывать руки – не от безобидного лекарства. От самой памяти о прикосновениях к этому Корталиану. И зачем я вообще потащилась сюда?! Надо было на вечеринку идти с однокашниками!

В кухне мама сразу сунула мне в руки поднос и велела отнести в гостиную ужин для гостя. Не голодна ли я сама, никого, видимо, не интересует.

– Ну что, Ань? – поинтересовалась Вероника. – И правда, принц? Когда свадьба?

– Иди ты, – беззлобно ругнулась на сестру.

– Анетта! – о воспитании мамочка не забывает в любых обстоятельствах.

– Прости, – покорно извинилась. – Ну а чего они?

– Девочки, прекратите! – досталось и сестрам. – С человеком неприятность случилась, ничего смешного. А Анечка наша обязательно замуж выйдет. Все выйдете.

Вера на это смущенно хихикнула, а Марианка презрительно хмыкнула. Старшенькая наша замуж совсем не торопится. Говорит, что сначала карьера, а там видно будет. И ведь не кривит душой – кавалеры у нее закачаешься. И предложения уже были, а она никак. Чем очень родителей огорчает. Но дело ее – не силком же тащить? Хотя за ее давнего поклонника, главврача одной из столичных клиник, я бы без всяких раздумий пошла. Ах, красавец мужчина…

– Аня, – мама прервала мои мечтания. – Ну чего замерла? Иди уже.

Сестры снова захихикали. Я же злобно глянула на них и пошла обратно в гостиную. К счастью, Корталиан уже оделся. Частично. Папа сидел рядом в кресле и о чем-то напряженно думал. Когда он трет подбородок, это всегда значит, что проблема не тривиальна.

– Мама для вас ужин собрала, Корталиан, – поставила поднос на журнальный столик. – Надеюсь, у вас нет ни на что аллергии?

Особенности жизни в семье врачей. Про аллергию мы всегда у всех спрашиваем по привычке.

– Вроде бы нет, – как-то не слишком уверенно ответил гость.

Такое чувство, что он вообще не понял вопроса, а просто повторил за мной отрицание.

– Аня, у нас тут небольшая проблема, – задумчиво проговорил отец. – Корталиан, оказывается, ничего не помнит, кроме своего имени и того, что он прилетел на самолете. Никаких сумок рядом с ним не было?

– Нет, – попыталась припомнить. – Возможно, где-то на обочине или в кустах. Надо вернуться и поискать.

– Надо, – согласился со мной папа. – Нет ни вещей, ни документов. А должны быть.

– Утром?

– Конечно. Сейчас надо подкрепиться и ложиться отдыхать. Завтра вместе съездим и посмотрим.

Скосила глаза на «принца» – без особого энтузиазма ковыряет ложкой гречку. Кружку с чаем взял, поднес к лицу и зачем-то понюхал.

– Не нравится? – поинтересовалась участливо.

– Незнакомая еда, – объяснил он свое поведение. – Это вкусно?

– Съедобно, – ответила чуть грубее, чем следовало. – Попробуйте и узнаете.

– Аня, – вполголоса одернул меня папа.

– Если не хотите, можете не есть, – предложила другой вариант.

Мама вошла в комнату с чистым постельным бельем в руках. Положила все в кресло и удалилась, пожелав всем спокойной ночи. Понятное дело, и кормить, и стелить мне – я же его привезла. Но в отличие от бездомных котят и щенков, наедине с этим мужчиной без памяти мне оставаться совсем не хотелось. Как-то неуютно рядом с ним, тревожно и муторно.

– Я тоже пойду, Аня. Устрой гостя и постарайся сама отдохнуть. Завтра встанем рано.

– Хорошо, папа.

Проводив родителя взглядом, посмотрела на Корталиана. Рискнул попробовать гречку, и теперь уплетает за обе щеки с довольным видом.

– Вкусно, – улыбнулся мне.

– Я рада. Пойду тоже перекушу. Потом вернусь и застелю диван. Если что, туалет направо.

Показала рукой направление. Как известно, потребность в пище у человека не единственная. Проходя мимо дивана, увидела у подушки корону. И в очередной раз поразилась – такая красивая! И камни переливаются в свете лам как настоящие…

Возвращение в гостиную оттягивала, как могла. И чашки помыла, и холодильник проинспектировала. Даже полчашки чая в себя впихнула. А пошла только тогда, когда показалось, что уж больно тихо там. Надеюсь, уснул. Хотя есть вариант, что в обмороке. Мало ли что? В конце концов, МРТ не делали…

Но нет, принц так и сидел на диване. И с интересом разглядывал комнату.

– Поели? – посуда была пуста, но не молчать же.

– Да, – кивнул мужчина и переключил все свое внимание на меня.

Странно, что поблагодарить он и не подумал.

– Давайте я диван застелю. Помочь подняться?

«Принц» на несколько секунд задумался, будто прислушивался к себе.

– Да, пожалуй,– наконец, решил.

Подошла к нему и подставила плечо. Он оперся на меня, и я сразу же пожалела. О многом. Снова этот разряд, будто ток по телу прошел. Аж пот на лбу выступил. Сжала зубы – ничего, нам только до кресла. Главное, не думать, что со мной происходит и почему именно сейчас и с ним… Вот не с Пашкой, который на свидание позавчера приглашал. И явно намекал, что хочет не просто меня кофе и пироженкой угостить. И даже не с лучшим ухажером сестры. А вот с этим непонятным субъектом! Впрочем, сама виновата. Сколько раз зарекалась еще кого-нибудь домой тащить, и на тебе! Целого мужчину привезла! Ох, Аня, поплатишься за свою жалостливость…

Усадила гостя в кресло и принялась воевать с постельным. Роста я небольшого, поэтому борьба с простынями и пододеяльниками чаще всего заканчивается не в мою пользу. И пока я возилась с метрами ткани, «принц» явно следил за моими действиями. Иначе с чего бы ему смеяться?

Свирепо оглянулась на звук обидного смешка. Сидит, улыбается во все тридцать два. Нет, чтобы помочь девушке. А, он же болен. Знать бы еще чем…

– Я вас насмешила? – поинтересовалась учтиво.

– Никогда не видел, чтобы слуги так весело меняли постель, – ответил на полном серьезе.

Слуги?! Тут же отметила про себя слово, абсолютно не часто встречающееся в обиходе у среднестатистического жителя нашей страны. Да что там, даже планеты.

– Может, поможете? – решила напомнить наглецу о его не лучшем самочувствии.

Но мужчина неожиданно легко поднялся и подошел ко мне. Пара движений не без сжатых зубов, но диван моментально оказался готов к ночлегу. Так он только вид делал, что совсем без сил??? Чтобы поприжиматься ко мне?! Вот, извращенец!

– Болит? – почему-то жалостливо спросила вместо того, чтобы выдать гневную отповедь.

– Да, вот здесь, – показал место на груди, которое я недавно намазала мазью.

Ее терпкий запах до сих пор чувствуется, а синяки, кажется, стали только больше и страшней. Они прекрасно видны через тонкую ткань белоснежной рубахи. Местами она заляпана кровью, где-то просто грязью. Захотелось стащить с него одежду и закинуть в машинку. Наверное, еще и предложить помыться стоит.

– Хотите в ванную? – смущенно поинтересовалась, опустив глаза.

– Не сегодня, – мотнул головой.

– Тогда спокойной ночи,– пролепетала, схватила грязную посуду со столика и бежать.

Уже в кухне выдохнула. В доме тишина, все разошлись по спальням. Только я, похоже, сегодня не смогу уснуть… Не представляю, что завтра с нашим гостем делать. В полицию везти? В больницу? Надеюсь, он сам что-нибудь вспомнит о себе.

Что я сделала первым делом, когда заперлась в спальне? Открыла ноутбук и полезла смотреть расписание аэропорта. Если он прилетел на самолете, то можно предположить, откуда примерно. Выписала на листочек все дневные и вечерние рейсы. Хотя он мог и утром прилететь, и вообще вчера. Мало ли чем он занимался, прежде чем на нашей дороге очутиться?