Увидев состояние подруги, Багира врубила «тяжелую артиллерию». Она придиралась к каждой мелочи, она рассказывала владельцу мотоцикла, что с его аппаратом не так, и что выйдет из строя в ближайшие месяцы, сыпала такими заумными терминами и техническими подробностями, что тот просто ошалел от напора и недоуменно восклицал: «Девушка, откуда вы все это знаете???» через каждые 5 минут. Словом, в конце концов, он сдался. А Леночка, узнав НАСКОЛЬКО подруга «подвинула» его по цене – кинулась обнимать Багиру.

Назад они ехали медленно и осторожно, «тошнили» по 60 км\ч, Ольга нарочно не позволяла увлекающейся блондинке обгонять себя, уговаривая, что «вот приедем в город, разберем-соберем твой аппарат, тогда и будешь гонять, а пока терпи, привыкай, осваивай, притирайся…»

Уставшие и измученные они все-таки добрались до родных улиц. А еще через день Лисенок произвела фурор, приехав на нем на «аську». Байкеры офигели от такого зрелища.

Дурочкой-блондинкой ее больше никто не называл…

* * *

– Поехали со мной на рейв? Сегодня вечером? – с места в карьер предложила Леночка.

– Чччего??? Какой еще…? – поначалу даже не поняла Багира.

– Ну, ты же помнишь – фестиваль электронной музыки. Каждый год проводится. За городом. В области.

– Аааа, этот…

Багира, наконец, вспомнила. Километрах в 50 от города, подальше от людей и жилья, ежегодно выбирали большую уединенную поляну, на которой возводились огромные павильоны, ставились несколько сцен, приглашались всевозможные ди-джеи, музыканты и пиротехники, затем все это обрастало палатками, кемпингами и фудкортами – и на несколько дней уединенный уголок превращался в грохочущую и сверкающую вакханалию с многотысячными толпами народу; орущей музыкой, давящей на уши басами; искрящимися фейерверками и светомузыкой; а также атмосферой нескончаемого безумия. В общем, «мегаватты звука, тонны пиротехники, зоны танцевального (и не только) угара» – как любили рассказывать организаторы. Фестиваль электронной музыки носил какое-то пафосно-вычурное название, но местные называли его коротко – «рейв». Или добавляли более нецензурные эпитеты. Находились, правда, и те, кто с придыханием говорил о «русской Ибице», и стремился попасть туда за большие деньги. Вот только байкеры к последним не относились. Они предпочитали другую музыку и другой формат мероприятий.

– Чего там делать, Лисенок? Не музыку же слушать…, – Багира скривилась.

– Мне надо написать статью. А ты просто поедешь со мной за компанию. Вот, смотри – аккредитация для прессы на двух человек. Люди за это кучу денег платят, а мы пройдем бесплатно!

– Да мне такого счастья и даром не надо…

– Ну, Оль…

– Да в самом деле! Я-то тебе там зачем? Ну, езжай сама, раз по работе надо, а мне этот шабаш с объебосами как-то вот вообще не по нутру. Лучше бы ты предложила, где денег заработать по-быстрому… Мне надо Боцману долг за мотоцикл отдать, и вообще…зашиваюсь…

– Ну, за один сегодняшний вечер ты все равно ничего не заработаешь. А так – хоть отвлечешься ненадолго… А я потом с тобой гонораром за статью поделюсь! Ну, правда, Оль, давай съездим! А то я что-то боюсь туда одна соваться! Там, говорят, кого только нет! И кавказцы, и нарики, и просто мудаки-мажоры… С тобой как-то спокойнее!

– Ага, значит, кавказцев ты опасаешься, а с байкерами-отморозками водиться – не страшно?

– Ой, да я тебя умоляю! Байкеры – они же, как плюшевые мишки! Большие, неуклюжие, могут что-то сломать по неосторожности… но в глубине души – дружелюбные и веселые!

– На лицо ужасные, добрые внутри…

– Ну правда… Хоть они и грубоватые порой бывают, и выглядят грозно, но я ни разу не слышала, чтобы кто-нибудь из них девушку обидел. Хоть чем-то! Скорее, наоборот – рыцари дорог…

– Ага… романтики с большой дороги… Это ты просто с ними мало общалась, а вот как узнаешь поближе…

– Ты поедешь со мной или нет???

– Ладно уж, скатаюсь, раз такое дело… Не одну же тебя отпускать. Еще обидит кто… Когда выдвигаемся?

– Через час. Как раз успеем к началу. А пока… можно я тебя порасспрашиваю? – Леночка кокетливо улыбнулась.

Багира хмыкнула. Еще с прежних времен, когда ее подруга писала статью о байкерах, за ней сохранилась давняя журналистская привычка – при каждом удобном случае она доставала блокнот с ручкой или маленький диктофон и принималась расспрашивать любого из окружающих о мото-мире. Как устроена байкерская тусовка, как в нее попадают люди, какие тут обычаи и правила, какие забавные случаи бывают – ей все было интересно…

– Не угомонишься все никак? Зачем тебе это теперь-то? Ты ж свою статью давно написала.

– Просто для себя. Из любопытства. Я ужжжасненько любопытная! И вообще… может, когда-нибудь я напишу книгу про все это! И стану известна, как Джоан Роулинг!

– Скорей уж, как Хантер Томпсон…

– Кто это?

– Не важно. Так что ты хотела узнать? Спрашивай, пока время есть…

Леночка как-то замялась. Склонила голову на бок. Внимательно посмотрела на Ольгу.

– А почему байкеры так не любят автомобилистов?

– Ну дык… основная для них угроза на дорогах. Если не считать, конечно, собак, выскакивающих под колеса, и пешеходов, перебегающих дорогу в неположенном месте… Больше половины всех ДТП для мотоциклистов – это столкновения с машинами.

– Так они же тоже пострадавшие получаются…

– Ага, пострадавшие… Если какая-нибудь дура за рулем, которая права купила или водятел, которому плевать на все, въедут в байкера, то – для них, чаще всего, дело ограничится помятой машиной. А для байкера – травмы, переломы и смерть.

– А я слышала, что байкеры сами напрашиваются нередко… и зеркала сносят у машин, и стекла бьют…

– Зеркала никто просто так бить не станет. Только за дело. Если такой вот водятел по зеркалам не смотрит при перестроении, прыгает из ряда в ряд, не включая поворотник, разворачивается там, где нельзя или не предоставляет преимущество в движении байкеру (там, где должен), то – тогда да. Ему снесут зеркала. И хорошо еще, если только этим ограничатся…

– А сами байкеры не нарушают ПДД?

– Бывает и такое, чего уж там… Байкеры тоже разные бывают, есть и те, кто «без головы» ездят. Ракетчики, мать их… Но такие, как правило, долго не живут, и когда «долетаются», то – сами виноваты. А «коробочники»-то подставляют всех! Не только ракетчиков… Да зачастую еще и нарочно.

– Почему?

– Ну, бесит их то, что байкеры едут свободно, пока они в пробке стоят. Вот и начинают всякие пакости творить – то дверь откроют, то нарочно дорогу перегородят, то к бордюру прижмут… Не все, конечно. Есть и абсолютно адекватные водители. Но таким никто зеркала сносить и не станет.

– Я вот вообще когда вижу байкера (когда сама на машине еду) – всегда стараюсь прижаться куда-нибудь к краешку, чтобы ему не попадаться на дороге. Страшно, блин… Они так носятся!

– Да не обязательно никуда прижиматься. Просто едь, как ехала – прямо и спокойно. Без резких торможений, без непредсказуемых маневров. Поворотники включай, по зеркалам смотри, когда перестроиться решила. И не будет у тебя никаких проблем с байкерами.

– А ты сама тоже зеркала сбивала? – Леночка пристально посмотрела на подругу.

– Чаще всего, нет. Обычно мне достаточно подъехать к такому водятлу где-нибудь на светофоре и, ласково поглаживая перчаткой зеркало, дружелюбно поинтересоваться – что ж он ведет-то себя так невоспитанно? Религия запрещает поворотники включать и по зеркалам смотреть? Или половая ориентация? И обычно все резко становятся вежливыми и сознательными, извиняются, обещают исправиться и впредь так не поступать…

– Могу себе представить! – хмыкнула Леночка. – Это ты у своих друзей-байкеров набралась таких повадок?

– Типа того…

– Слушай, а вот вообще… почему байкеры? Как ты связалась с ними? Зачем? Для чего?

– Скажи еще – «тыждевочка»! – фыркнула Багира. – А вообще, я думала, ты и сама это понимаешь, раз уж пошла на права учиться …

– Мне твою версию хочется послушать.

– Нууу… если разобраться – нас все время заставляют делать то, что «надо». Даже если не хочется. Работать на нелюбимой работе, влезать в ипотеку, выходить замуж, рожать детей… Никто не спрашивает тебя – нужно ли тебе это, хочешь ли ты этого? Просто – «так принято». А значит – надо! Кем и когда принято – непонятно. Я вот лично – не принимала…  И здесь я впервые встретила тех, кто имеет смелость жить для себя. Так, как им хочется, а не так, как принято. Тех, кто привык отвечать за свои слова и держать однажды данное обещание. Похоже, мне просто нужно было место, где можно было бы быть собой. Где не нужно никого из себя изображать. И где тебя такую – примут и не отвергнут. И даже если я им не нравлюсь – скажут это прямо в лицо, честно и открыто, а не будут шептаться за спиной. И ты еще спрашиваешь, почему я вожусь с ними, а не с кем-нибудь другим? А с кем, Лен?

– Ну, ладно-ладно, не заводись! Я поняла твою мысль. Кстати, я вот тут на днях… когда ждала тебя у Боцмана… Видела странного парня. Такой, знаешь… со шрамом через все лицо. На байкера, вроде, не похож… И взгляд такой… мертвый. Кто это вообще?

– Ах, этот…, – Багира поморщилась. – Найджел. Мутный тип. Появился не так давно. Никто про него толком ничего не знает. Каждый год в конце сезона пропадает куда-то, а как весна – снова объявляется. Ездит на стареньком «Урале» какого-то грязно-зеленого цвета. Хотя, вроде бы, деньги у него есть. Почему не возьмет себе чего-нить поприличней – я не знаю. Да и вообще про него мало знаю, он же из «северных». А я-то больше с «южными» общаюсь.

– А эти… «северные», «южные»… это мото-клубы, да? И почему такое название?

Багира кивнула на реку:

– Вон видишь… Почему правый берег реки всегда выше левого?

– Не знаю… А что – всегда?

– Ага. Мне объясняли, да я забыла. Что-то там с вращением Земли связано… Не суть. Главное, что город у нас стоит на реке, и одна его половина – на верхнем берегу, а вторая – на нижнем.

– Ага. Так и говорят – «верхняя часть города», «верхушка»… Или «нижняя»…

– А еще говорят – «северная» и «южная». В северной части с прежних времен еще осталось куча старых строений, каких-то исторических зданий и всего такого прочего. Ничего не меняется уже который год. А южная часть постоянно строилась, обновлялась… и до сих пор расширяется. Дома там новые, офисы, многоэтажки, новостройки… В общем, жизнь бурлит, и все по-новому. Наверное, отсюда-то оно и пошло…

– Что пошло? – не поняла Леночка.

– От этого-то все и берется! – уточнила Багира. – В северной части собираются, в основном, старые байкеры – взрослые дядьки, почитатели традиций, любители прежнего… Ну, знаешь, такой old-school, труъ-чопперисты, все такие из себя правильные и древние, все у них по понятиям и «как принято». Многие еще с советских мотоциклов начинали, стояли у истоков мото-движения… Ездят в основном на «чопперах» и «круизерах». «Спортоводов» недолюбливают – дескать, они «пластиковые» и вообще «несурьезный народ», мальчишки, «каждый год новые», и все такое…

– А на юге?

– На юге наоборот. Там как раз собираются те, кто из «новой волны». Гоняют преимущественно на «спортах» и ко всяким там «байкерским традициям» и обычаям – попроще относятся. Не то чтобы не соблюдают, но не так жестко. Над «северными» посмеиваются – дескать, вы, ребят, то ли в детстве в бандитов не наигрались, то ли книжек начитались и фильмов насмотрелись про мото-банды. Все-то у вас по понятиям и правилам…

– И что, прям враждуют они?

– Ну нет, конечно… Это больше негласное разделение, и не всегда оно соблюдается. И на севере тоже есть спорты, и на юге чопперы попадаются. Но все же по большому счету – примерно так… Эти – там, а те – здесь… И в каждой избушке – свои погремушки…

– А мото-клубы?

– Ну, а потом, соответственно, появился клуб «северных» на одной половине города, а на другой – «южные» У них, конечно, свое пафосное название имеется – у каждого… но чаще всего их просто так и называют – северные да южные. «Чопперастами» руководит Викинг, ты его, наверное, видела…

– Да уж… такого не спутаешь! Действительно на викинга похож…

– А у «южных» – Боярин за президента…

– Это который выглядит как русский богатырь? И говорит еще вечно, как в старинных былинах, да? Только он же, вроде, не «спортовод»? На «харлее» ездит?

– Я же говорила – не везде это правило соблюдается. А Боярин с Викингом вообще, говорят, раньше лучшими друзьями были. Потом поссорились отчего-то да разбежались. Теперь вот – у каждого свой клуб. Из-за чего? То дело давнее, никто уж и не помнит… Может, как раз из-за традиций этих…

– Так вот откуда вражда?

– Я ж говорю – особой вражды там нет. Так, некое соперничество… Желание доказать, кто круче… А вообще они нередко объединяются, общие дела какие-то делают. Все ж таки, мото-братство, все байкеры – друзья, и все такое… Мото-фест вон совместно проводят да кавказцев гоняют…

– А кавказцы тут причем?

– Они у нас в городе рынки держат. Оттуда вся наркота расползается. Из «братских южных республик». Привозят, потом распространяют… А байкеры этого сильно не любят.

– Почему? Ну, то есть, понятно, что ничего хорошего в этом, но чтобы прям так…

– Говорят, у кого-то из них девушка от передоза погибла. А у кого-то друг. Ну и вообще… Есть причины, короче. Поэтому к кавказцам у них давняя нелюбовь. И к наркоторговцам – тоже. В общем, однажды собрались все дружно, решили – наркоту в город не пускать. Ну и…совместными усилиями… начали выживать эту дрянь из города.

– Помогают полиции бороться с преступностью? – фыркнула Леночка.

– Да какое там… Полиция у нас давно «мышей не ловит». Так только, для видимости… Может, купленные они все, а, может, просто удобно им…

– Что удобно? – не поняла журналистка.

– Ну, вот смотри… Узнали они, допустим, что по такому-то адресу нарко-притон имеется. Казалось бы, надо туда поехать да всех накрыть, верно?

– Конечно!

– А вот и нет! Зачем им это надо? Один накроешь – завтра два других появится, и ищи их потом, бегай-старайся, начальство еще с тебя три шкуры сдерет, если не найдешь… У них ведь тоже план по раскрываемости имеется, и если всех наркош из города повывести, то – на чем тогда план делать? Кого ловить?

– А как же тогда…?

– А вот так! Возьмут они хозяина того притона за жопу и скажут – будешь работать на нас, а то посадим. И будет он торговать спокойно, время от времени сдавать кого-нибудь – чтобы отчетность не падала, информацию опять же поставлять – кто был, кто с чем приходил, кто что видел, что слышал… Это тоже очень ценно, потому что раскрываемость-то – с них, с информаторов, а вовсе не от размышлений с трубкой у камина, как в фильмах про Шерлока Холмса показывают. Опять же, если у начальства вдруг приступ служебного рвения проснется, и начнет оно требовать срочно «усилить меры по борьбе» и «немедленно раскрыть» – всегда можно придти в знакомый притон и взять там кого-нибудь «левого». Предъявить до кучи и премию получить. Хорошо, когда знаешь, куда идти – удобно, всем выгодно… Вот так и живем.

– Мда… А байкеры что?

– А с ними все по-другому. Во-первых, они сами выросли на улицах и прекрасно знают – как там и что. У кого какая «точка», где «толкают», кто именно. В каждом районе – есть байкеры. Везде у них «глаза» и «уши». Опять же – люди к ним идут, а не в полицию, потому что знают… Насмотрелись. И уж если байкерам станет известно про притон… Их не купишь взяткой и «по-хорошему» не договоришься. Они не придут вежливо с уговорами и задержаниями, не повезут тебя в камеру с адвокатами и аппеляциями, не станут тебе зачитывать права и выпускать под залог. Просто переломают руки-ноги, а «товар» спустят в унитаз.

– Да уж…

– И при таких раскладах – мало кто хочет торговать. Связываться с байкерами – себе дороже. Поэтому наркоты в городе и нет.

– И что, кавказцы смирились?

– Куда им деваться… Хотя… Правильней сказать – договорились. Приспособились. Сейчас у них с байкерами что-то вроде перемирия. Эдакое джентльменское соглашение. Которое никто не подписывал, но про него все знают. Кавказцы не торгуют наркотой здесь, а байкеры не мешают им за пределами города. В области, например, можно купить все, что угодно. Цены только задирают… Но уж если кого-то заметят в городе – считай, сам виноват. Пусть пеняет на себя.

– Сурово все тут у вас…

– А ты как хотела?

– Ладно, насчет «северных» и «южных» – я поняла. А «восточные» тогда кто такие?

– Эти-то…, – скривилась Багира. – Так, отщепенцы всякие…

– А поподробнее?

– Понимаешь, мото-сообщество все-таки строится на обычаях и традициях. Нет, не на тех обязанностях, которые пытаются всем навязать «северные» – их как раз соблюдают далеко не все, это, можно сказать, всего лишь рекомендации. И каждый сам решает… Но есть и незыблемые правила, которые существуют с незапамятных времен. Ну там – помочь байкеру на дороге, выручить друга в беде, отвечать за свои слова… Ну и просто – не быть мудаком, не делать подлостей «своим» и проч. Это то, что считается само собой разумеющимся в мото-братстве, и если ты не будешь их соблюдать, если покажешь себя не с лучшей стороны – скорей всего, байкеры не захотят тебя видеть в своих рядах. А поскольку байкеров в принципе не так много – все друг друга знают, всё на виду. И если что – весть о твоем «косяке» быстро разойдется по городу. А тогда уже всё – никто не захочет иметь с тобой дело. Стая назад не примет! – Багира усмехнулась, вспоминая свой любимый мультик.

– И что после?

– А ничего. «Изгнанный из тусовки» становится отверженным. Никто ему руки не подаст. А байкеру в одиночку, без друзей – ох, как плохо живется на свете! Вот, например, сломался ты где-нибудь за городом, на трассе… поздно вечером или ночью… и что ты будешь делать?

– Эвакуатор вызывать?

– Ага… Ночью-то да еще в незнакомом городе! – хмыкнула Багира. – Так он к тебе и приедет… Опять же, оставить мотоцикл на обочине и уйти – тоже нельзя… В общем, без друзей – никак. На том мото-братство и стоит… На помощи и взаимовыручке. Сегодня ты, завтра тебе.

– И что же делать таким изгоям?

– Тут всего два пути. Либо продавать мотоцикл и становиться обычным пешеходом или «коробочником»… Либо искать себе компанию таких же «отверженных». Из числа накосячивших.

– И эти самые «восточные» – они и есть…?

– Ага! Это компашка изгнанных за всякие косяки. В городе их не любят, поэтому они тусуются в основном на Восточной окраине. Там промзона, одни пустыри да заводы, никто туда без нужды не суется, делать там нечего. Вот они и повадились…

– И что, у них тоже свой мото-клуб?

– Да какое там… Собрали свою компашку, повесили какие-то эмблемки, типа «цвета»… Издалека похоже, но на самом деле – никакая это не клубная символика, нижних рокеров нет, вместо верхних – просто надпись… На территорию не претендуют, да никто их всерьез и не воспринимает. Сами себя они называют «вольными» – ну, типа, мы без правил и законов живем, никому не подчиняемся… Но все их кличут просто «восточными». Главный у них – Мазарини, тоже мутный тип. Хотя я про него мало что знаю… А ты где их видела?

– Да, вроде, они тоже на рейв собирались… По дороге туда какие-то мотоциклисты мелькали… Не они?

– Вряд ли. Что им там делать? Не музыку же слушать…

– Ну, может, показалось… Ладно, давай уже двигать. А то опоздаем.

– Сейчас, только захвачу кое-что…, – Багира поморщилась, потянувшись к рюкзаку. Что-то слишком болезненно протекали у нее в последнее время «эти дни»…

* * *

Звуки музыки с разных площадок перекрывали друг друга, превращаясь в какую-то нестройную какофонию. Мощные басы давили по ушам. Где-то гремели фейерверки. В глазах рябило от светомузыки.