– А то что? – Он изогнул брови. – Поставишь меня в угол, как провинившегося мальчишку из своего приюта? – Во взгляде вспыхнула непокорность. – Ты можешь быть намного старше меня, но ты – никто. А я руковожу страной.

Он поднял руку и сжал пальцы в кулак, будто натягивал вожжи. Я сделал плавный шаг вперед, сокращая расстояние между нами. Его кулак уперся мне в грудь, а очередной вдох оттолкнул его.

– Знаешь, что меня отличает от тебя? – спросил я, смотря Емельяну прямо в глаза, не испытывая ничего кроме жгучего разочарования. – У меня есть терпение – я научился ждать и ударять противника в нужный момент. И холодный рассудок – мои решения никогда станут достоянием общественности. Все увидят только результат. А еще у меня есть Вера, которую ты сегодня потерял. И ради ее благополучия я уничтожу всех. И тебя в том числе.

Заметив панику во взгляде Емельяна, я развернулся и покинул проклятую комнату. Внутри меня клокотал гнев. В зале кто-то притушил свет и включил тихую музыку. Гости мило переговаривались и неспешно потягивали коктейли, будто десять минут назад на их глазах не начал рассыпаться мир. Как коротка человеческая память.

Задрожали руки. Дело не во мне – я в любой момент был готов вернуться в большую игру, – а в Вере, которая была сыта по горло закулисными играми, годами управлявшими ее жизнью. А без Веры… Нет, без нее я снова окажусь во тьме.

Я схватил еще одну стопку с зеленым ликером у проходившего мимо официанта и выпил залпом. Оглядываясь по сторонам, я принялся искать Веру. Я молился о том, чтобы она была в безопасности и ждала меня, как если бы я был единственным мужчиной на свете. Но ни перед лестницей, ни около бара ее не было. Куда она могла деться в своем прозрачном платье? Повернувшись кругом, я не заметил и Ярослава.

Черт!

Глава 4

Я пробежал вдоль и поперек зала, а затем влетел вверх по лестнице, чтобы с высокой платформы лучше видеть присутствующих. Веры словно след простыл. Чувствуя, как сердце колотится в груди, я запустил пальцы в волосы и несколько раз провел по ним, пытаясь успокоиться. Еще раз чертыхнувшись, я сообразил, что, может, она захотела подышать свежим воздухом. Большими шагами я отправился к высоким дверям и тут же застыл на пороге, когда мой взгляд выхватил Веру в медном свете улья на фоне черного неба. Она стояла перед эскалатором спиной ко мне и, склонив голову на бок, внимательно слушала Ярослава, что-то шепчущего ей на ухо. Я вырву его язык только за то, что он подумал заговорить с ней в такой интимной обстановке.

Тяжесть ощутилась в животе, словно я проглотил камни. Я направился к ним, слыша только шум крови в висках. С Ярославом не нужно драться, чтобы победить, или угрожать, как Емельяну. Достаточно показать, что Вера, о которой он мечтал последние пять лет, никогда не будет ему принадлежать. Оказавшись за ее спиной, я собрал и перекинул ее волосы через одно плечо и оставил поцелуй на другом.

– Не возражаете, если я присоединюсь к вам? – спросил я, наконец подняв на Ярослава глаза и одновременно опуская ладонь на Верин живот, чтобы притянуть ее к себе.

– Возражаем, – ответил Ярослав, растянув губы в улыбке, напоминающей оскал. Ярко-голубые глаза проследили за моей рукой и предательски сузились.

В начале вечера я ошибся. Да, он вымахал, но все еще оставался щенком, который не умел контролировать свои длинные лапы, спотыкаясь на каждом шагу.

– Ничего, со временем ты привыкнешь, что твои желания и возможности не всегда совпадают. – Я повернул голову к Вере и прикусил мочку ее уха, чувствуя, как ее кожа покрывается мурашками. – Как ты?

– Хорошо.

Вера выглядела смущенной, как будто я помешал им. Появилось желание забросить ее на плечо и унести отсюда, как настоящий пещерный человек. Но это было бы а) слишком театрально; и б) открыло бы Ярославу прекрасный вид на ее задницу.

– Вы ведете себя так, будто только вчера познакомились, – буркнул он.

– Так бывает, когда люди по-настоящему любят друг друга, – улыбнулся я.

Ярослав заскрежетал челюстями и выглядел так, будто мог сделать что-то непоправимое, поэтому я решил его опередить.

– Спокойной ночи, Ярик.

Я специально использовал сокращенную форму его имени, напоминая, что знал его еще ребенком на груди у матери. Я обнял Веру за талию и повел за собой вниз по эскалатору. Она то и дело кидала на меня вопросительные взгляды, но молчала до тех пор, пока я не усадил ее в винтокрыл.

– Ты что там устроил? – вспылила она, стоило мне сесть рядом и закрыть дверь.

– Показательное выступление, чтобы этот щенок наконец отстал от тебя.

– Я об этом не просила!

Я цокнул языком и завел мотор. Лопасти на крыше принялись рассекать воздух.

– Очевидно ты слепа, раз не видишь, как Ярик сохнет по тебе.

Мы поднялись в воздух, не заботясь о ремнях безопасности. Хотелось как можно быстрее убраться от этого проклятого улья.

– Мои глаза широко открыты, между прочим. – Вера села в пол-оборота ко мне и приложила указательные пальцы к глазам. – А еще я вижу то, как ты ревнуешь на пустом месте.

Введя координаты моих апартаментов, я шлепнул по кнопке автопилота и повернулся к Вере.

– Меня не было десять минут, а вы уже успели уединиться.

Глаза Веры округлились в негодовании.

– Мы стояли на улице у входа в здание, на виду у всех наших знакомых.

Мой мозг согласился с ее логикой, но язык решил стать моим врагом.

– Когда я впервые отвез тебя в ресторан, ты потянулась за поцелуем, хотя все еще встречалась с Максом.

Вера резко отпрянула.

Идиот. Я знал, что ошибся еще до того момента, как закончил говорить. Уверен, если бы она все еще обладала своей нечеловеческой регенерацией, выскочила бы из винтокрыла, не заботясь о том, что до земли две сотни метров. Поддавшись иррациональному импульсу, я заблокировал двери.

– Извини, – сказал я.

Думал, что в ответ полетят проклятия – и даже пара пощечин – но вместо этого Вера нахмурилась.

– Аарон, ты же понимаешь, что это совсем другое? У нас с Максом даже отношений толком не было.

Я отлично понимал это, но, похоже, где-то в глубине души притаился страх, что раз она отказалась от парня с блестящей карьерой ученого, то в какой-то момент она может бросить и меня. Когда мы познакомились, я был могущественным человеком. Мне досталась роль и ее проводника во всех сферах ее жизни. Но в кого я превратился? Мои угрозы Емельяну не были пустым звуком. У меня оставались связи, которых хватило бы, чтобы взорвать эту планету, но последние четыре года я бездействовал и стал бледной копией самого себя.

Вера нежно приложила ладонь к моей щеке.

– Аарон. – Она молчала до тех пор, пока я не посмотрел ей в глаза. – Прекрати бороться с признаками. Сконцентрируйся на реальных врагах.

– О чем ты?

– Я специально вывела Ярика на разговор, чтобы понять намерения его отца. Аарон, этот мальчишка мне не интересен ни в каком другом смысле. Мое тело и сердце отданы тебе без остатка. Поэтому прошу, забудь о нем и о своей беспочвенной ревности. Наша главная проблема – Емельян. Он собирается сосредоточить всю власть у себя в руках, чего бы ему это ни стоило. Ты обязан ему помешать.

– Мне его убить и скинуть останки в море?

– Если это наш единственный выход, то да, – отрезала Вера.

Ухмылка застыла на моих губах. Вера не шутила. Она и правда изменилась. Если раньше она была нежным котенком, то теперь превратилась в холоднокровную львицу.

– Ты серьезно?

– Абсолютно.

Я с трудом сглотнул, пораженный ее решительностью.

– И как ты себе это представляешь?

– Ты должен стать новым канцлером. Досрочно. Используй свои связи. Манипулируй, ври, делай, что хочешь. Но ты должен помешать Емельяну упразднить должность, которая сейчас удерживает баланс в мире.

– Я поклялся не возвращаться в политику! – без раздумий выпалил я.

К моему огромному удивлению Вера перебралась через разделяющую нас центральную панель и села мне на колени. Ее платье собралось на талии, и я положил ладони на ее бедра. Нежная кожа и возбуждающая близость сильно контрастировали с темой разговора. Вера запустила пальцы в мои волосы и приподняла голову, чтобы я посмотрел ей в глаза.

– Неужели ты не видишь опасности, которая нависла над нами?

– Конечно, вижу. И я в ужасе от планов Емельяна.

– Тогда в чем дело?

– В тебе! Я люблю тебя больше жизни, Вера! Больше всего мира. Для меня нет ничего важнее тебя. Пусть все полыхает адским огнем, но я ни за что не повторю путь первого Канцлера. Я не потеряю тебя, как он потерял жену.

Вера впилась требовательным поцелуем в мои губы. Ее пальцы сильнее сжали мои волосы, зубы укусили нижнюю губу. Это не было обычным поцелуем – это было наказанием, которое так же быстро закончилось, как и началось.

– Хватит сравнивать меня с Надеждой, – жестко потребовала Вера. – Я – не она. И я никогда тебя не оставлю. Слышишь?

Она начала медленно двигаться на мне, покачивая бедрами вверх-вниз. Сквозь ткань брюк я чувствовал ее жар, а от возбуждающего трения стало тяжело соображать.

– Вера… – простонал я.

– Я никогда не брошу тебя.

Впервые я возненавидел свои костюмы. Мне стоило носить римскую тогу.

– Мы вместе однажды изменили ход истории и сделаем это снова, Аарон. Мы не позволим Емельяну вернуть нас в темные времена. Мы выполним долг перед людьми, которых поклялись защищать.

– Я бы хотел это сделать, но я не могу. Я боюсь, что с тобой что-то случится, а меня не будет рядом. Ночами мне снятся кошмары, Вера. Очень часто. Я просыпаюсь в холодном поту и вижу тебя, запертую в комнате без окон, напуганную, на грани помешательства. Я виню себя, что улетел, что не был с тобой в тот ужасный день.

Вера стянула бретельки платья с плеч. Оно соскользнуло вниз и собралось невесомым обручем вокруг талии. Ее грудь оказался у меня перед глазами. Я не мог противиться, наклонил голову и вобрал одну вершину в рот, лаская ее языком и дразня зубами.

– Этот день снова настанет, если мы ничего не предпримем, – прошептала Вера. – Аарон, ты должен стать тем, кто менял мир, даже если для этого нужно будет принести жертвы. Это важно. Теперь я это понимаю.

Она расстегнула ширинку на брюках и плотно обхватила меня. У меня сбилось дыхание. То, что Вера со мной делала, было бессердечной манипуляцией. И это действовало. Черт побери, я оказался хорошим учителем.

Она приподнялась на коленях, сдвинула свои трусики в сторону и снова опустилась. Я оказался глубоко внутри нее. В четырехстах метрах над землей, когда весь мир лежал у наших ног, я мог думать только о том, как крепко она меня сжимает. Я обхватил ладонями ее бедра и ускорил темп, доставлял нам двоим еще больше удовольствия.

– Стань собой, – застонала Вера. – Я хочу настоящего Аарона. Хочу того Аарона, который боролся за свою страну и видел в этом смысл своей жизни. Хочу Аарона, в которого влюбилась с первого взгляда, потому что он был лучшим мужчиной, который мне когда-либо встречался. Хочу Аарона, который покорил верой в справедливость. Вернись ко мне. Умоляю… Аарон…

Она откинула голову и закрыла глаза. Ее голос срывался, но каждое слово отпечатывалось на моем сердце.

– Скажи… – выдохнула она.

– Все, что хочешь.

– Скажи это сам…

Движения стали резкими и быстрыми. Мы сталкивались бедрами и подводили друг друга к заветному наслаждению укусами, поцелуями и любовью. Вера любила меня таким, каким я был на самом деле, а не таким, каким я пытался стать ради нее. Эта мысль оказалась решающей. По нашим телам одновременно пробежала судорога, сумасшедшее напряжение взорвалось, оставляя после себя удовлетворение. Я крепко сжал Веру в объятиях, чтобы никогда не отпускать.

– Я стану канцлером.