© Шерр А., 2020

© ООО «ЛитРес», 2022

Глава 1

Девка обошла стол, склонилась так, что рассмотреть в глубоком вырезе блузки полные, раздутые силиконом сиськи не составило труда. Оскалилась в белозубой улыбке. Дура. Считает себя хищницей. Обычная давалка. Грязная подстилка, наивно полагающая, что нового шефа можно схватить за яйца и крутить им, как вздумается.

– Ваш кофе, Валид Саидович, – с придыханием, облизывая намазанные красной помадой губы. Шлюха.

– На колени, – взяв чашку, пригубил горький напиток и ухмыльнулся, когда шлюшка открыла рот в предвкушении.

– Простите?..

– Подошла и встала на колени. Я хочу, чтобы ты отсосала у меня.

Она вздёрнула подбородок, всем своим видом показывая, что «не такая». Да, блядь. Ты ещё скажи об этом. Неужели настолько тупая?

– Простите, Валид Саидович… Вы мой шеф, и я обязана выполнять все ваши указания, но это… Я не такая, – бинго!

– Тогда пошла на хуй отсюда, – одним глотком опустошил чашку, поставил её на стол и снова зарылся в бумаги. Ну и подарок же брат ему подогнал.

Валид привык решать вопросы силой, брать своё, выдирать зубами, поливая всё вокруг кровью врагов. А тут эти бумажки. С ума можно сойти от скуки. Хаджиев до сих пор не верил, что большие деньги делаются именно так. Скучно, пресно, сидя в душном офисе. Теперь он хорошо понимал, почему Марат предпочёл семейную жизнь. Утирать сопли детям и то веселее.

Но были в новой должности и плюсы. Теперь Валид обладал безграничной властью и мешками денег. Только какой в этом смысл, куда всё это девать?

– Простите, я вас расстроила? Валид Саидович, вы только скажите, что мне сделать и я… – Она ещё здесь?

Поднял взгляд на девку, откинулся на спинку кресла и оттолкнулся от стола.

– Я уже сказал, что тебе сделать. Либо вставай на колени и старательно отсасывай, либо проваливай. Уговаривать тебя здесь никто не будет, – грубо оборвал её блеяние, и девка прикусила губу. Уже течёт сука. Как же предсказуемо. – Ну? Что встала? Приступай! Если мне понравится, так и быть, трахну.

Девица медленно подошла, опустилась на колени. Затрещала её блузка – Валид дёрнул тряпку, освобождая её сиськи. Ничего особенного. Натуральная грудь выглядит куда лучше.

– Ох… Валид Саидович… Вы что? У меня же нет запасной одежды, – округлила глаза, а Валид схватил её за волосы, наматывая их на кулак. Расстегнул ширинку на своих штанах, вытащил член и сунул его в напомаженный рот.

– Давай, работай! – девке, похоже, понравился его приказной тон, и она тут же заглотила хер по самые яйца.

Таранил её рот, удерживая шлюху за волосы, а та сосала с чавкающими звуками и бесстыже мастурбировала, натирая себя между ног. Валид не удивился тому, что она без трусов. И так понятно, зачем такая тёлка устраивается работать секретаршей.

Кончил без удовольствия. Просто спустил ей в рот, и девка всё с удовольствием проглотила. Стало мерзко. Даже жаль своей спермы для такой шалавы.

– Пошла вон, – застегнув ширинку, оттолкнул её и придвинулся к столу.

– Простите…

– Чего ещё?! – рявкнул, не глядя на использованную шкуру, а та, присела на край стола.

– Вы обещали, что если вам понравится…

– Мне не понравилось. Свободна, – скривился, чувствуя, что пропитался её тошнотворно-сладкими духами.

– Но… Вы же берёте меня на работу? – пропела, наклоняясь к нему, и Валид поднял на неё свой взгляд.

Девка тут же соскочила со стола, попятилась.

– Пошла вон. Мне шлюхи не нужны. На трассу вали – там твоё место.

Валид ненавидел шлюх. Не тех, что продают себя за деньги и не скрывают этого. А тех, которые пытаются казаться лучше, чем есть на самом деле. Нет ничего отвратительнее дешёвки, пытающейся залезть в карман того, кто её ебёт.

Тёлка убежала, обливаясь крокодильими слезами, а он достал мобильник.

– Ну что там, Шамиль?

– Валид, мне жаль. Но девушка исчезла без следа. Как будто её никогда не было. Последние сведения о ней – регистрация в аэропорту Грозного и здесь. Всё. Больше никаких зацепок. С тех пор, как она сбежала, её имя нигде не засветилось.

– Дрянь! – рыкнул, стискивая челюсти до крошева зубов. – Не прекращай поиски, Шамиль! И не возвращайся, пока не найдёшь её! Слышишь? Я хочу, чтобы ты нашёл Шахидат!

Зарычав, смахнул со стола всё содержимое и саданул кулаком по дубовой столешнице так, что та завибрировала.

Валид не мог понять себя. Не мог объяснить, что происходило с ним с тех пор, как увидел невесту брата впервые. Её взгляд, тот самый, дерзкий, раскрошил его разум в пыль. В тот день, когда должна была состояться помолвка Марата и Шахидат, с Валидом что-то произошло. Что-то, что сводило его с ума уже третий месяц. Он не мог есть. Не мог пить. Не мог нормально трахаться, хотя раньше секс был главной составляющей жизни Хаджиева. Ему нужно найти ту сучку, что лишила покоя, и вернуть её с позором на родину. Чтобы все, кто когда-либо знал её семью, отворачивались от гулящей девки, как от прокажённой. Но сначала он её попользует. Как дешёвую шлюху. Как она того заслуживает.

Никто не смеет отвергать Хаджиевых. Это их прерогатива. Они – закон. Они – власть. Они – несокрушимая сила. А женщина – всего лишь женщина. Каких много. Каких просто до хрена, и всем им одна цена.

Но её взгляд… Дерзкий, ненавидящий. Она бросила Валиду вызов, и он его принял.

* * *

– Ну как, Владлен Маркович? Не молчите, прошу вас! – сжав пальцы в кулаки, я нервно топталась напротив преподавателя, а он задумчиво наблюдал за мной, потирая гладко выбритый подбородок.

– Знаешь, Танечка, в целом неплохо, неплохо… Да! Но чего-то не хватает! Ты как будто о чём-то другом постоянно думаешь. Читаешь монолог, а сама витаешь в облаках. Ты не на сцене, ты где-то очень далеко! Так не пойдёт, милая. Ты должна вживаться в роль, жить ею, понимаешь? А у нас что? Я смотрю на тебя: играешь ты талантливо, правильно выдерживаешь паузу, взгляд такой… Но не верю, Танечка! Не верю! Ты не со мной даже сейчас! Вот о чём ты думаешь?

– Да что-то не выспалась сегодня, – вздохнула и, поджав губы, виновато опустила взгляд в пол. Не скажу же я правду. Что меня преследует один из самых могущественных кланов, и, возможно, уже завтра я буду отправлена туда, где оказаться хотелось бы меньше всего… Домой.

Иногда мне хотелось поделиться своими страхами и переживаниями хоть с кем-нибудь, но какой в том смысл? Всё равно никто не поможет, только беду на себя накликаю. Ведь тогда мне придётся объяснять, кто я, почему ношу чужую одежду и чужое имя, живу в чужом доме и пользуюсь фальшивыми документами. Чем меньше обо мне знают, тем мне же лучше.

Я панически боялась гнева отца, но ещё больше опасалась Валида. Он рыскал, как дикий зверь, искал меня, выслеживал. То и дело мне приходилось запутывать следы, и с каждым разом это удавалось всё труднее. Потому что от Хаджиевых не скрыться, не спрятаться. Это страшные люди. Особенно он… Тот, кто хочет мести.

Я знаю, что поступила нехорошо и своим побегом унизила несостоявшегося жениха. Но почему тогда меня искал не Марат Хаджиев – тот, кому меня обещали, а его брат – этот сумасшедший, злой, дикий неандерталец?

Хотя, если честно, мне не хотелось знать ответ на этот вопрос. Совершенно.

Я слышала о клане Хаджиевых с детства. Они всегда держали в страхе всех, с кем имели дело. Даже моего несгибаемого отца. Он боялся и люто ненавидел Саида – отца Марата, Валида и Саида-младшего. Я никогда не встречалась с этими людьми, и страшные истории, рассказанные мамой, оставались чем-то вроде мифов о чудовищах, которых на самом деле не существует. Я никогда о них не задумывалась и ничего не боялась.

Это не сложно, когда твоя жизнь безоблачна и всё плохое остаётся за пределами уютного дома. У тебя есть всё, что только можно пожелать и никаких бед на горизонте. Ты решаешь посвятить свою жизнь искусству и учёбе, путешествиям и интересным знакомствам. Собираешься стать известной актрисой с миллионной армией поклонников. Отец, конечно, будет против. Он рассвирепеет и сделает всё, чтобы дочь не стала такой. Женщиной, на которую все смотрят, вожделеют. Это грешно и стыдно. Но ведь мама обещала помочь с учёбой в Москве. Она обязательно что-нибудь придумает.

А потом всё переворачивается с ног на голову. Резко. В один момент. Ты лишаешься всего. Дома, покоя, улыбок мамы. Отца ежедневно трясут за долги, и однажды совершенно неизвестные люди пытаются забрать юную дочь за долги.

И ты вдруг уже не беззаботная мамина девочка, а обручённая невеста. Твоего согласия никто не спрашивает, твоим причитаниям никто не внимает, и слёзы твои всем безразличны.

Вот тогда-то я и решила бежать. Моя мама собрала наши украшения, которые удалось спрятать, и сложила их в мою сумку. На немой вопрос ответила, что я должна быть смелой и сильной. И жить так, как не смогла она. Так, как захочу я, а не кто-то другой. И даже если это будет значить, что мы больше не увидимся… Я не должна отступать от своих целей.

В Москве было сыро и холодно. Мне хотелось вернуться домой, спрятаться ото всех в своей комнате и больше никогда не покидать свою дорогую мамочку. Я всё ещё надеялась, что Марат Хаджиев откажется на мне жениться. Тогда бы мне не пришлось убегать и позорить свою семью. Почти так и случилось. В последний момент оказалось, что он женат и на встречу пришёл со своей женой. Я тогда вздохнула с облегчением. Казалось, отец не потерпит такого унижения и тут же увезёт меня обратно. Но этого не случилось. Отец согласился на то, чтобы я стала второй женой Марата и тогда я, глядя, как рушится моя жизнь, решила, во что бы то ни стало, сбегу.

Во время нашей первой и единственной встречи с Маратом, я увидела его брата. Он смотрел на меня с кривой, гадкой усмешкой. Так нахально и бесцеремонно, что захотелось влепить ему пощёчину. Он смотрел на меня не так, как смотрят на будущую сноху. В его страшном взгляде я увидела порок и грязь, которыми он хотел меня испачкать. Он плохой. Я чувствовала это даже на расстоянии.

И я не отвела свой взгляд, как полагается скромной девушке. В тот момент я уже настолько разозлилась, что совершенно не заботилась о том, как буду выглядеть в глазах этих людей, выторговывающих меня, как кусок мяса. В тёмных глазах Валида я увидела огонь. Казалось, он вот-вот испепелит меня. Сожжёт дотла, и от меня не останется ничего, кроме кучки золы. Мы долго смотрели друг другу в глаза. Не знаю, что в моих увидел Валид, я же тогда поняла, что значит выражение «посмотреть в пропасть».