Цитаты из книги «Дикарь»

То, что видишь, нравится? – шаловливо поиграл бровями, на что девушка закатила глаза. Нарцисс хренов. – Ну, вообще-то неплохо, но я никогда не забываю, что под каждым павлиньим хвостом скрывается обычная куриная жопа, – игриво подмигнула обалдевшему мужчине и ушла в душ, задрав нос и радуясь тому, как удачно вышла из, казалось бы, щекотливого положения.

– Дашка, борщ офигительный просто. Слушай, как я без тебя жил вообще? Всё, решено! Ты остаёшься жить со мной навсегда, – ввалился рядом с ней на диван и закинул руку девушке на плечи. – Какое-то хреновенькое предложение, даже на троечку не тянет, – попыталась отодвинуться, но ручища негодяя удержала её на месте. – Какое есть. Тебе всё равно деваться некуда. Ну, чего ты? Обиделась, что ли? Дай поцелую, – потянулся к ней, но Даша хохотнула и, всё-таки выскользнув из его объятий, бросилась бежать. – Дай поцелую по-хорошему! – рыкнул шутливо, настигая несчастную и подхватывая её на руки. – А будешь выпендриваться, ещё и детей заделаю, поняла?

Если всё началось с игры, то теперь уже таковой не являлось. Что-то изменилось. Не только в их отношениях, в них самих. В нём. И теперь не мог её отпустить. Не хотел. Забавно… Как же он собирался её бросать, если сам влип по уши? Савелий не мог сказать, влюбился ли он или, пока ещё, просто симпатизирует. Он никогда ранее не любил, не знал, как оно. Но знал точно – то, что испытывает к Даше, не испытывал до неё ни к одной игрушке, какой бы замечательной она не была.

Впопыхах одевалась и, стаскивая с полок шмотьё, бросала на кровать. Краем глаза заметила, как поднялся Савелий и, сняв со шкафа большой чемодан, начал молча в него складывать вещи.

– Дашка… Я тебя не оставлю, слышишь? Ты моей будешь. Никто больше тебя не обидит, а кто о таком только подумает, башку проломлю, – резкими толчками вырывал из неё стоны и вряд ли она слышала его сейчас… Но это и неважно. Для себя он уже всё решил.

– Ты что, пьяная?! Чем ты там занимаешься?! Я сегодня же куплю билеты и мы с отцом… – И вы с отцом пойдёте нахрен, – закончила твёрдым, уверенным и даже злым тоном. – Хватит лезть в мою жизнь. Я не позвонила, потому что не захотела, мама. Каждый раз, когда разговариваю с вами, слушаю ваши нотации и нравоучения, мне хочется помыть уши кислотой. Раз не звонила, значит, у меня были дела поважнее. Значит, мама, я позвоню в другой раз. Не когда будет удобно папе или тебе, а когда у меня будет время. И да, я пьяная. Потому что встретила в лесу Дикаря, несколько раз занималась с ним грязным, жарким сексом, а потом влюбилась. А он такой же, как тот из-за кого я вены вскрывала. Помнишь, мамочка? Когда вы с отцом обвинили меня в распущенности и сказали, что вам стыдно за меня? Кстати, я вчера уволилась с работы, потому что моим новым шефом стал Александр. Да-да, тот самый. Вот поэтому я пьяная! И буду пить, пока не затошнит, а как затошнит, проблююсь и снова выпью! И так, пока не решу, что достаточно. Сама пока не решу, мама!

Вроде правильно поступила. Дикаря отправила восвояси, осталась со своими тараканами наедине. Всё, как и должно было быть… Только отчего же так тошно? Почему кошки скребут на душе своими острыми безжалостными коготками? Даша понимала, что влюбилась, но принимать этот факт не хотела. Женщина в её возрасте уже должна думать головой, а не причинным местом. И чем раньше «отболит», тем ей же лучше. Это как больной зуб… Главное решиться и выдрать его с корнем.

То есть, он готовит обед, чтобы поднять ей настроение? Такого подвига не совершал ещё ни один мужчина в её жизни. Хотя стоп… А разве были они, мужчины? Едва ли тех, что были, можно назвать мужчинами. Так, шлак один.

Даша исподтишка наблюдала за мужчиной, что сосредоточенно нарезал салат. Наверное, она слишком часто видит его на своей кухне, раз это уже почти вошло в привычку. Так, глядишь, не сможет одна и позавтракать, заскучает… – Зачем? – Что «зачем»? – обернулся, вопросительно взирая на девушку. – Зачем ты готовишь? – Да так, руки чем-нибудь занять. Да и тебе надо настроение поднять. Не дело это, сопли на кулак наматывать. Обидчиков надо пиздить и желательно до кровавых ссадин, а реветь – последнее дело.

В свое время он немало повидал таких девчонок. Искалеченных не только физически, но и морально. Сломанных, уничтоженных. Словно из них душу вынули. Видел и тех ублюдков, что девочек насиловали, мучили, истязали. Савелия бы воля, всех в одну яму загрузил и живьем бы закопал. Чтобы больше не поганили белый свет, не портили хороших девочек. Взглянул на притихшую Дарью и как-то неспокойно стало. Не станет взрослая баба так убиваться только из-за того, что шефом бывший трахарь оказался. Не то там что-то…