Цитаты из книг автора «Анастасия Шерр»

Теперь ты понимаешь, каково мне видеть это? – за спиной послышался смешок Вербина. – То, что ты меня не уважаешь, – поправился. – Ты что, ревнуешь? – не в бровь, а в глаз. И опять же при всём честном народе. Этого ему только не хватало. Хотя сейчас только и понял, что на самом деле выглядит, как обезумевший от ревности бабуин. До чего довела его, а? – Я ревную? Ну что ты, кукла! Мне просто не нравится, когда ты целуешься с другими мужиками! Забыла, чья ты невеста? – Кому принадлежишь – хотелось сказать. – Что за чушь?! – возмутилась она, но тут же во взгляде что-то поменялось. – Махмуд… – процедила тихо.

Пидор, значит? – с дурной, абсолютно неадекватной ухмылкой повернулся к Радугину и просчитался. Отдача от педика прилетела в одно мгновение и слегка даже выбила дурь. – Точно, пидор. Даже бьёшь как баба. – А ну иди сюда, щенок, я тебе покажу, кто тут баба! – Радугин выглядел комично с разбитой вдрызг физиономией, принимая стойку бойца. – Ты же не выживешь. – Так, ну всё! Хватит! Слав, ну ты-то куда?! – между ними встала Надя, протянув руки в стороны и удерживая мужчин на расстоянии. Вернее, удерживала только Саида. Пыталась. Оттолкнув её руку, перевёл взгляд на виновницу торжества. – Не бойся, я баб не избиваю. Сразу просто не признал, хотя хотелось и очень. Но как-то оно западло педика бить. О блюдце звякнула чашка, и три пары глаз устремились на Вербина. Тот поднял руки в защитном жесте. – Продолжайте, не обращайте на меня внимания, – этот ещё козёл издевается. Дурдом.

Почему-то именно сегодняшнее утреннее происшествие подтолкнуло меня подумать о нём не как о Хаджиеве, к которому привыкла – приставучему и нахальному мажору. Теперь я взглянула на него, как на серьёзного мужчину, за которым волочится вся женская половина города. А может, и не только города. – Нравлюсь, кукла Надя? – повернулся ко мне, подмигивая. – Нравишься, – ответила, не задумываясь. – Когда молчишь особенно.

Рану обрабатывала ловко, умело. Будто всю жизнь этим занималась. Промокнула стерильной салфеткой, подула, чуть склонившись. Он поначалу даже не понял, зачем она это делает, но когда увидел эти губы у своего живота, перехватило дыхание. Полотенце натянулось палаткой, а в висках пульс застучал. Может, сказать, что пониже тоже болит? Пусть там тоже подует.

Это я на тебя набросилась? Хамло дикое, – отвернулась от него, толкнула дверь ванной. – Сейчас аптечку найду и рот тебе зашью

Саид был настроен враждебно. Хмм… А вот это уже интересно. И настораживает. У него просто к тещё неприязнь, которая заложена в мужчинах на генном уровне? Или я чего-то не понимаю?

Было бы странно, если бы Саид родился таким у нормального отца без наполеоновских амбиций.

Принеси воды, – попросила тихо, и глаза защипало от слёз. Он повернулся, внимательно взглянул на меня. – Тебе плохо? – Нет, мне охренительно. Принеси воды! – повысила голос, но получилось как-то пискляво, истерично.

Меня берёт зло. Буквально трясёт от возмущения. Какого хрена эти двое решили, что имеют право обращаться со мной, как с какой-нибудь вещицей? Один браслет свой с маячком нацепил, второй бандитов с битами отправляет. Да какого, блин, хрена?! А дальше что? Устроят «сходку» и поделят меня? Один по чётным, второй по нечётным, так, что ли?

Три внутренних замка, мощная цепочка и домофон с экраном и сигнализацией. Кто-то радуется модным сапожкам или платью, а я вот улучшенной системе безопасности. Всё-таки хорошо, что я не выбросила последние два браслета. Они оказались действительно дорогими. Грела душу и мысль, что недешёвое удовольствие в виде новых замков и сигнализации мне оплатил Хаджиев.