Цитаты из книги «Тысячелетняя любовь Рашингавы»

– И что, думаете, надо позволить ему продолжать глумиться над ней? – Может, пару дней?

– Тебе зачем такая гигантская свита? – Всего лишь нормальное сопровождение плюс одна из дочерей. – Я и говорю – гигантская.

Но когда ты придёшь к ним, то все они будут без конца рассказывать про свои ограничители. Это стены, которые их, якобы, сдерживают. Бич всех фитов – это их гон. Крылатые, конечно, с ума сходят от того, что называют грехом. Люди, пожалуй, чаще всего ссылаются на отсутствие денег. Это их типичные стены, высота которых не покажется тебе стоящей какого-либо внимания. Впрочем, любой перевёртыш так же может разбить всё сокровенное обо что-то ещё, кроме элементарного долга перед своим родителем. И ты тоже. А ведь всё зависит от того, свободна ли ты вот здесь, – Рашингава положил ладонь на голову дочери.

– Я хочу! – вызвалась Луна. – Ты не хочешь. – А чего тогда моя рука поднята и в ней белый платок? Я что, вытираю лицо невидимке? – Кто тебя знает, – пожал плечами Рашингава.

– Хочу, чтобы ты перестал называть меня тупицей. – Я уже давно тебя так не называю. – Ты уже давно вообще никак меня не называешь.

– То есть вы сказали, что красное – чёрное, и в вашем пределе все теперь так и думают? Рашингава испытал лёгкое чувство благодарности к ней – она не только действительно слушала, но ещё и поняла о чём речь. – Я довольно долго повторял, – мягко пояснил он.

Спортивное запускание предметов в угол из-за того, что невеста всё-таки предпочла другого, естественно, нельзя счесть за дурную привычку.