Глава 3
С добрым утром

Ко второй пересадке во Фьюмичино усталость берет свое. Аэропорт просто огромный, четырехтерминальный, названный в честь знаменитого итальянского живописца и изобретателя Леонардо да Винчи. Не зря его называют главными воротами Рима.

На город за окнами в пол плавно опускаются сумерки. Вроде и вздремнула в самолете, но к таким длительным путешествиям нужно иметь привычку. А я птица скорее домашняя, мне требуются уют и комфорт.

– Мы по магазинам! – объявляет Ждана, едва не выпрыгивая из своих коротких шортов от предвкушения. – Не Рим, конечно, но основные модные итальянские бренды и здесь представлены, пошопиться успеем.

– Я воздержусь, – удивляю своим отказом девчонок, ссылаясь на усталость. Да и не на что мне особо гулять по магазинам. Деньги еще могут пригодиться.

Услышав это, Марк с Саней тут же подхватывают меня под руки.

– Света с нами, мы за ней присмотрим, – заверяют они в один голос, и я не знаю, как на это реагировать. Может, все-таки с девочками пойти, пока не поздно?

Боря из Новосиба отрывает от смартфона свой уставший взгляд и смотрит на меня так, будто впервые увидел. Вроде во мне и не изменилось ничего с нашей последней встречи, только волосы распустила, неудобно было с хвостом спать в самолете. Светлыми волнами они рассыпались по плечам.

– Идемте. Я знаю здесь отличный итальянский ресторан, хоть поужинаем нормально, – предлагает он и почему-то сразу внушает мне доверие.

– Что за люди? Вам бы только пожрать, – усмехается Геля.

– Ну, извините, музеев в аэропорту не построили, – отбивает подачу Саня, просияв своей белозубой улыбкой.

Взрослым небритым шалопаям Геля показательно грозит кулаком.

– Смотрите у меня, головой за Свету отвечаете. И много не пейте! Нам от Кальяри еще до отеля добираться. Как в прошлый раз, вас на себе не потащим.

– Хорошо, мамочка, – язвит Марк, и не думая выпускать мою руку из своей.

Сперва мне неловко в окружении трех едва знакомых мужчин. Я ощущаю на себе их взгляды и внимание, будто они соревнуются за новую игрушку. Так всегда бывает, когда в слаженную компанию, где все друг друга знают как облупленные, вливается свежая кровь.

Чувствуя некоторую мою скованность, ребята не лезут в душу и не пристают с расспросами, больше рассказывая о себе. Саня травит анекдоты, Марк вспоминает в красках их прошлую совместную поездку на Кубу, кстати, так же проплаченную каким-то поставщиком. А Борис… он вроде с нами, но держится особняком, лишь изредка поддерживая беседу. При этом смотрит на меня так, что я с трудом выдерживаю его слишком внимательный взгляд.

– И давно вы вместе?

Марк и Саня беззастенчиво ржут.

– В смысле путешествуете, – краснею я, понимая, что ляпнула не то.

– Уже года три или даже четыре. Да, любимый? – подыгрывают ребята. – Как первый такой конкурс от поставщика выиграли, так и не расстаемся. Оказалось, это отличный стимул усердно работать весь год, чтобы каждый отпуск проводить в новом уголке планеты.

Напряжение спадает, когда коллеги узнают меня получше, их заигрывающие улыбки становятся более дружескими. А потом нам приносят заказ, и голодные мужчины переключаются на еду. Ресторан действительно отличный и компания тоже. Время бежит незаметно. Мы едва успеваем расправиться с ужином, чтобы встретиться с девчонками и пройти на посадку.

Ждана и Юля наперебой хвастаются покупками, а Геля передает меня в «самые надежные руки», с ее слов, конечно же. Оказывается, в этот раз она сидит в другом конце самолета, а мне, согласно билету, предстоит лететь до Сардинии рядом с Борисом.

– Давай помогу, – оказывается он прямо за моей спиной, как раз когда я пытаюсь запихнуть на верхнюю полку свой рюкзак. Чужое горячее дыхание обжигает макушку. Или мне это только кажется оттого, что он подошел слишком близко?

– Да, пожалуйста, – не сразу соображаю я и проскальзываю на свое место, уступая борьбу с отсеком для ручной клади этому серьезному мужчине.

С поставленной задачей Борис справляется за считанные секунды, и рюкзак у него сразу влезает, и отсек без проблем закрывается. Еще бы, с его-то ростом. Или у меня просто руки не оттуда растут?

Борис опускается в соседнее кресло.

– Спасибо, – не скрываю благодарной улыбки.

– Обращайся, – впервые улыбается он мне в ответ, устало, словно его что-то удручает, но вполне искренне.

Большую часть времени Борис молчит, только я не перестаю ощущать на себе его взгляды и косвенные жесты в мою сторону.

Со временем усталость берет свое, и благодаря уютному креслу я незаметно проваливаюсь в сон. Лишь услышав объявление о том, что самолет идет на посадку, я распахиваю глаза, к своему стыду, обнаружив, что спала все это время на крепком плече соседа.

Я смущенно поднимаю взгляд, встречаясь с серыми глазами Бориса, и он смотрит на меня с теплой улыбкой.

– С добрым утром.

– Прости, я не хотела…

– Не стоит извинений, ты выглядела уставшей.

Благодарность смешивается со смущением, и я чувствую, как от этого начинают гореть щеки.

– Надеюсь, я хотя бы не храпела и не напускала слюней на твою белоснежную рубашку? – пытаюсь перевести наш нелепый диалог в шутку, но в его глазах совсем мало смеха.

– Даже если и так… Мне понравилось просыпаться рядом с тобой.

Он смотрит мне в глаза, ожидая реакции, а я теряюсь, будто неопытная девчонка. Другая на моем месте обрадовалась бы такому признанию. Борис видный мужчина, этого у него не отнять. Вот только я слишком долго была скована обязанностями и рутиной семейной жизни. Я давно забыла, что такое легкость общения с мужчиной, флирт и влечение.

А еще я не знаю, что мне теперь делать с этой информацией и как выбросить ее из головы. Даже когда я спускаюсь по трапу следом за другими туристами, разыгравшаяся фантазия подкидывает в голову образ Бориса, манящего своей загадочной улыбкой с соседней подушки. От видения чужого мужика в собственной постели я едва не спотыкаюсь. Меня охватывают самые смешанные чувства, от приятного волнения до тревоги. Может, я еще просто не готова к такому повороту?

Первые лучи рассвета над Кальяри разукрашивают небо яркими красками, совсем рядом широким лазурным полотном до самого горизонта тянется залив. Я вдыхаю теплый соленый воздух, он наполняет легкие свежестью и невероятным ощущением свободы.

– Ребят, давайте поактивнее! – организует всех Геля. – Получаем багаж и на парковку, нас там уже автобус заждался.

Мой розовый чемодан выплывает на багажной ленте. Я подхватываю его и следом за Юлей и Жданой шагаю к выходу. Борис держится рядом. Мы встречаемся взглядами, но при остальных больше не заговариваем друг с другом. Также молча он перехватывает из моих рук чемодан, не позволяя сделать это подоспевшему Марку, когда дело доходит до погрузки нашего багажа в автобус.

Значительная часть пути до экоотеля проходит вдоль побережья. Пейзажи за окном открываются просто великолепные: пальмы, зеленые холмы, песчаные пляжи и величественные скалы, последние освещаются утренним солнцем. Красота неповторимая!

На входе в экоотель даже в такую рань нас радушно встречают. Я читала, что сардинцы очень гостеприимный народ, а теперь в полной мере ощущаю это на себе. Территория довольно большая и очень ухоженная. Вдоль береговой линии стройным рядом тянутся одинаковые аккуратные домики. Но имеются и административные здания покрупнее.

Нам с Гелей достается домик почти в самом конце, рядом с конюшней, и мы дольше остальных плетемся к нему, устало волоча за собой свои огромные чемоданы.

– Вот же черт! Кажется, нам дали не тот ключ, – ругается она и разворачивается к зданию администрации, оставляя на меня свой багаж.

Я жду, пока она вернется, и мое внимание привлекают гуляющие в загоне лошади, изящные и грациозные. Одно время, еще до рисования, мы с Даней посещали загородный конный клуб – психолог посоветовала. Сыну эти занятия очень нравились и мне тоже. Не удержавшись, я подхожу поближе к животным и оказываюсь за раскидистыми кустами, когда со стороны дороги к загону подъезжает красный пикап.

Едва выйдя из машины, водитель стягивает с себя майку и в одних джинсах принимается разгружать сено для лошадей. Он не замечает моего присутствия, а вот я, увидев его за работой, как завороженная уже не могу отвести взгляд. Ощущение, будто герой из сериала про викингов сошел с экрана. И дело не только в его светлых волосах, недельной щетине и рельефных мышцах, при каждом движении соблазнительно перекатывающихся под кожей. В нем присутствует та самая суровая северная красота, настоящая «порода», как сказала бы Иринка.

На местных он совсем не похож. Неужели кто-то из персонала отеля? Для рядового сотрудника викинг держится слишком уверенно, двигается неторопливо, будто все это ему в удовольствие, да и выглядит очень ухоженным.

Пока я мучаюсь этими вопросами, мужчина подходит к вороному коню и заботливо гладит его, общаясь со зверем почти как с давним другом. Он говорит ему что-то на незнакомом языке, а я ловлю себя на том, что мне приятен его голос. Эта демонстрация нежности и понимания между ними трогает мое сердце. С одной стороны, я чувствую себя вовлеченной в эту идиллию, а с другой, замираю, будто воришка, и почти не дышу в своих кустах. Как-то уже неловко выдавать себя, если не сделала этого с самого начала.

Только у судьбы на меня свои планы, и со стороны домика доносится громкое:

– Свет, ты долго еще будешь видами любоваться? Я-то тебя понимаю, там есть на что посмотреть, – посмеивается моя соседка, намекая на полуобнаженного мужчину, и тот, естественно, меня замечает. – Нам вещи пора разбирать. После обеда уже первая экскурсия.

Сквозь ажурную листву пронзительный взгляд светлых голубых глаз встречается с моим, и меня будто разрядом электричества прошибает. Обезумевшее сердце колотится о грудную клетку так, что едва ноги не подкашиваются, щеки неумолимо заливает краской. Мне бы сказать хоть что-то, поздороваться, английский у меня неплохой, его он наверняка знает, но вместо этого я позорно сбегаю, пугаясь даже собственной реакции.

– Свет, ты чего? – удивляется Геля. А заметив мое состояние, добавляет: – Да расслабься ты. Он все равно ничего не понял, здесь на русском никто, кроме нас, не говорит. Вы хоть познакомились? – с любопытством приподнимается идеальная темная бровь на ее симпатичном лице, пока я пытаюсь отдышаться, будто кросс с препятствиями пробежала.

– В другой раз, – отрезаю я и топаю осматривать свою комнату с индивидуальной ванной. Прохладный душ мне сейчас точно не повредит.

Застыв перед зеркалом в одном полотенце, я рассматриваю собственное отражение и едва себя узнаю. Нет, вроде все как обычно, это все та же я: стройная, подтянутая, со светлой кожей, забывшей про южный загар, и светло-русыми от природы волосами, после душа до самых лопаток спадающими мокрыми сосульками по плечам. Вот только мои зеленоватые глаза лихорадочно сияют, и вся я будто свечусь изнутри каким-то давно забытым детским восторгом или предвкушением чего-то волшебного, кто ж его разберет.

Когда со мной последний раз такое было? Может, лет десять назад, когда я только встретила Влада. Тогда, в свои девятнадцать, я была совсем другой: веселой, заводной, бесстрашной, легкой на подъем. Я любила петь и танцевать, что и делала при любой удобной возможности от души и с удовольствием. С моего лица, казалось, не сходила улыбка.

Куда же сейчас все это делось? До чего я довела себя этим неудачным браком и десятилетним заточением под тотальным контролем ревнивого мужа? Да я собственный смех стала слышать только по праздникам или, как вчера, в ресторане, когда меня наперебой развлекали Марк с Саней.

Продолжая думать обо всем этом, я открываю чемодан. Вот сейчас разложу вещи на полки, немного отдохну и…

Все мои мысли резко обрываются, стоит увидеть его содержимое: яркие цветастые платья, босоножки на каблуках, сексуальное полупрозрачное белье, широкополая шляпа. Поверх всего этого добра, подобно Библии, с которой нельзя расставаться, лежит бережно обернутое в обложку пособие от Марафона Счастья.

– Вот тебе и два по цене одного! – тяжело вздыхаю я, хватаясь за голову.

Естественно, сразу вспоминается та злополучная тетка с тележкой и мое падение на чемоданы. В тот момент, мы их, должно быть, и перепутали. Вопрос, что мне теперь с этим делать и в чем ходить, стоит остро, но не настолько. Гораздо больше я переживаю за Любашу, она ведь полгода к этому отпуску готовилась и все продумала до мелочей.

– Мирохина меня проклянет! Нет, уже прокляла, – в ужасе шепчут разом пересохшие губы.

Рука тянется к смартфону. В дороге он успел разрядиться и теперь стоял подключенным к зарядке. Ну, конечно, Любаша тоже обнаружила, что улетела с моими вещами, о чем свидетельствуют десять пропущенных вызовов на ожившем экране.