Глава 7

Я попыталась узнать у Нэйги, где именно территориально мы находимся, но женщина описала всё в общих чертах, не вдаваясь в подробности. Вероятно, чтобы я не сбежала.

Всего насчитала двадцать три человека, но через два часа пути через лес мы неожиданно разделились. Ли ушел с пятнадцатью людьми в противоположную сторону, а мы с Нэйгой двинулись к машинам, ожидающим на дороге… поправка – заброшенной дороге, через неё уже даже трава начала расти.

– Почему мы разделились? – спросила, когда оказалась в минивэне.

– Большое количество людей всегда привлекает внимание, а оно сейчас нам ни к чему.

– Правительство выслеживает вас и захватывает?

– Нет. Они наблюдают, но ничего не предпринимают, если не видят угрозы. Таких, как этот отряд еще множество. Следить за каждым довольно проблематично.

Возможно, Нэйга думала, что на этом мои вопросы закончатся, но они только начались.

– Вэйл Барнет и Кайден Грин, их имена вам знакомы? Что с ними? Они живы?

– В списке мертвых их не было, поэтому да, живы, – еще один облегченный выдох. – Но где они находятся – мне неизвестно. Раз мы не знаем, значит, они играют малую роль, в отличие от твоего брата и Рована.

– Почему вы хотите убить Рована?

– Не только я, Леонора. Его смерть ждут многие, – женщина свернула на другую дорогу, где уже чуть позже я увидела первые автомобили, но только внешне выглядевшие, как и этот. Потрепанный, с решетками на боковых окнах, острыми штырями на бамперах и полностью выкрашенный в черный цвет.

– Что он сделал?

– Гарнет является главнокомандующим, и он приближен к президенту. На самом деле, именно он принимает многие решения, а не Янис. Четыре года назад именно Гарнеты ввели новую систему управления, именно они изначально поддержали идею с распыляющим газом и все больницы отныне принадлежат их семье.

Почему-то я не удивлена.

Помнится, я совсем недавно говорила, что не буду жить в мире, где Рован будет занимать руководствующую позицию… Неужели, это правда произошло и такой, как Рован стал настолько могущественным? Он же был не в себе, неуравновешенный, агрессивный, не испытывающий сочувствия… и я могу так продолжать очень долго. Как его вообще допустили к власти? Впрочем, мне и раньше не понятно было, как нас распределяли по тому же рейтингу.

– Вы хотите, чтобы я убила его, но с чего вы решили, что он вообще подпустит меня к себе?

– Вы бессмертные. Учились в одной школе, поэтому подпустит.

– Восемь лет прошло…

– Вот именно. Он, как и другие, будет заинтересован. Ты расскажешь чудесную историю спасения, как я помогла тебе и довезла в целости сохранности.

– Вы тоже пойдете туда?

– Конечно. И если ты хоть словом заикнешься, то словишь пулю. Я не отсиживаюсь в стороне. Мне неважно как, но у тебя будет месяц для этого. Не успеешь или не справишься, твой брат умрет.

– Я не убийца, – выдавила из себя эти слова, чувствуя отвращение.

Она засмеялась в очередной раз, как и другие в машине, и это только подтверждает, что они понимают.

– Каждый бессмертный убийца в той или иной степени. Вы стали ими еще детьми, когда до вас погибло множество подопытных, чтобы обезопасить вас.

– Но мы сами никого не убивали!

– Ты – нет. Но за других не ручайся. Например, по приказу Рована Гарнета было убито множество людей.

Я замолчала, потому что мне нечего сказать. Люди стали озлобленными.

Всё в итоге пошло не по плану. Люди возненавидели не только бессмертных, но и факт сокрытия множества информации, которая в свое время могла спасти жизни. Вся накопленная до этого злость прорвалась, и случилось то, что случилось.

Я же всё это пропустила.

Не представляю, что было с Доусоном и родителями. Они поверили в мою смерть? А Кайден? Он тоже раньше был в начале рейтинга, почему тогда насчет него Нэйги ничего неизвестно? Где он и что с ним? А моя подруга Вэйл? И Рэйвен? Что сделали с ней после того её выступления?

Меня замутило из-за мыслей и позже начались рвотные позывы, поэтому пришлось остановиться и дать время прийти в себя.

Оказавшись за пределами салона автомобиля, я вдохнула воздух и на небе увидела пролетающих дронов, зависающих над нами.

– Что они делают?

– Сканируют и пытаются распознать наши лица, но это им не удастся.

Если бы не шарф на лице то, что? Кто-то бы по ту сторона экрана смог узнать юную Леонору Эсмонд, не изменившуюся ни на грамм?

Вернувшись, мы поехали дальше.

В следующую остановку мне пришла мысль попытаться сбежать, как только пойму, где территориально нахожусь, потому что я не собираюсь делать то, что задумала Нэйга. Нужно как-то предупредить брата… и даже не представляю, как это будет выглядеть. Я позвоню ему и скажу по типу:

Привет, это Нора, твоя якобы умершая сестра, Доусон. Слушай, я знаю, что ты встречаешься с девчонкой, так она является дочкой женщины, которая нашла и вызволила меня из восьмилетнего заточения? И да, Агнес убьет тебя, как только получит приказ Нэйги.

Даже если мне и удастся раздобыть телефон, который я еще ни у кого не видела, что странно, и дозвониться, то он сбросит, подумав, что это розыгрыш или нечто хуже. Плохой план, плохая идея.

– Почему вы пользуетесь рациями? И я ни у кого не увидела телефонов.

– Ты и правда была восемь лет в той капсуле, – будто еще раз убедившись после моего вопроса, сказала Нэйга. – Мобильная связь есть только в столице и то не везде, а в центре. В остальных местах сигналы давно уже глушат, чтобы избежать дистанционных взрывов и это мешает летать дронам, осматривая территорию.

– Города и то, что находится за их пределами в корне отличается от того, что было раньше, – вдруг раздалось неподалеку с легким южным акцентом.

Мне не видно лицо, но по голосу это молодой человек. Я маску в машине сняла, в отличие от большинства.

– Меня зовут Ирай, – представился он, а я кивнула, потому что он и так знает моё имя.

– Ирай пойдет с нами в город, – сказала Нэйга, – вход туда свободный даже тем, кто не зарегистрирован, потому что так пересекают местность быстрее. Мы не сможем ничего купить, а соответственно задержаться тоже не сможем. Нужно преодолеть три города прежде, чем доберемся до столицы.

– А остальные?

– Неважно. Тебя это волновать, Леонора, не должно.

Меньше знаю – лучше для них.

Через некоторое время я увидела первые изменения за последние восемь лет.

Мы стали проезжать сквозь руины небольшого города, который уничтожили. Не знаю, что тут происходило, но его будто разбомбили.

На каждой стороне дороги виднеются остатки былого: обгоревшие автомобили, ржавые детали, которые когда-то служили счастью местных жителей, оставшимися на потом лишь для того, чтобы напоминать о трагедии. Словно природа пыталась вернуть всё на свои места, между камнями пробивается трава, но эту попытку затмили темные силуэты, напоминающие о горечи и страданиях.

Предполагаю, что обломки были и на дороге, но их специально убрали в стороны, чтобы расчистить путь.

В груди всё сжалось от картины перед глазами. Я покачала головой, словно мне это мерещится.

– Что здесь было?

– Война, – ответил тихо Ирай.

Я поджала губы, не понимая, как всё дошло до этого. Похоже, в погоне за властью и правдой случается много плохих вещей.

– Почему мы едем именно в столицу? Я хочу сначала встретиться с братом, убедиться, что с ним действительно всё хорошо.

– Он находится там же, – сказала Нэйга, – если ты доберешься до Рована, то и до остальных не составит труда, кто тебя интересует, потому что нам известно местоположение только его и твоего брата.

***

Через несколько часов, когда уже стало темнеть, то мы стали подъезжать к первому городу.

– На въезде нас попросят снять шарфы, чтобы наши лица отсканировали и внесли в систему до тех пор, пока мы не покинем город. – Нэйга покосилась в мою сторону. – Это небольшая проблема, но не думаю, что тебя узнают, Леонора.

– А если узнают?

– Тогда ты попадешь в столицу значительно быстрее, но, вероятно, без нас. Мы в любом случае встретимся позже там. Просто будь готова.

Я выдала кивок, хотя, как к такому можно подготовиться?

Этот город окружен бетонным забором, где, как объяснил Ирай, только два выхода. Один – где мы заезжаем, другой – где будем выезжать.

На подъезде к городу собралась небольшая пробка, потому что мы не единственные, кто въезжает.

– Если попросят отсканировать твой отпечаток, то имеешь полное право отказаться, – продолжила Нэйга, – так ты ничего не сможешь купить, но это и не требуется. Ты не внесена в базу, но всё же рисковать не станем.

Через пятнадцать минут мы подъехали ко входу, и я увидела вооруженных людей. Неужели, теперь у каждого в мире есть оружие?

Они рукой показали нам, где останавливаться, а после один из них подошел и обратился к Нэйге:

– Глушите двигатель, выходите из машины и выстраивайтесь все в ряд, сняв ваши шарфы. Если есть оружие, то подготовьте документы.

Мужчина отошел, а Нэйга посмотрела на всех и кивнула.

Она вышла, и все следом за ней.

Я тут же услышала голоса людей, их крики, разговоры и звуки машин, означающих, что мы действительно подъехали к тому месту, где кипит жизнь.

Выстроились в один ряд, встав между Нэйгой и Ираем.

Пока один из вооруженных мужчин начал проверять минивэн и оружие в нем вместе с документами, то другой стал подходить к каждому по очереди и сканировать его лицо.

Итак. Какова вероятность того, что меня узнают? Для этого кто-то хоть раз должен был видеть моё лицо и знать, кто я такая. Шанс минимальный, но он есть. Даже если меня и узнают, то так быстрее… Но мне всё равно не удастся добраться до Доусона быстрее Нэйги.

Я сняла с себя шарф и посмотрела в глаза прямо мужчине, когда он, как мне показалось, чуть дольше задержался на мне взглядом, нежели на других.

Он молча навел на меня камеру, которая отсканировала лицо.

– Отпечаток, – протянул планшет, предлагая тоже самое, что и другим.

– Нет.

Я покачала головой и задержала дыхание, а он лишь кивнул и двинулся к Ираю.

Когда закончил, то сообщил:

– Заезжая в город, вы должны понимать, что случись что с одним из вас, то никто из странников не сможет получить нужную помощь. Так же вы не сможете купить еды и переночевать. Когда покинете город, то ваши лица удалят из системы до тех пор, пока не решите вернуться. Всё понятно?

Я выдала, как и остальные, кивок, вспоминая прошлое, где свободно посещала любой город без какой-либо процедуры идентификации.

Странно понимать, что мир успел так сильно измениться.

Не знаю, настоящие ли документы у них на оружие или поддельные, но никаких вопросов они не вызвали, поэтому нас пропустили, и мы въехали в город.

Я не была здесь прежде, но он не сильно отличается от моих воспоминаний касаемо других городов.

Всё такие же стеклянные высотки, множество людей и машин, светофоры на каждой улице и… шум.

Единственное, что бросилось в глаза – электронные планшеты возле каждого входа куда-либо.

– Что это? – спросила я, указывая на один такой планшет.

– Если ты захочешь попасть в ресторан, отель или туда, где придется платить, то должен будешь прислонить руку. Так поймут, кто ты. Для тех, у кого ДНК зарегистрирована, то загорится зеленым и вход будет разрешен. Для таких, как мы – красный, и нас просто не пустят туда. Есть еще бессмертные, то есть такие, как ты, у них должен высветится голубой цвет. Стоит говорить, что им вход разрешен везде? – Нэйга свернула на другую улицу. – Вход в больницу и полицию разрешен всем, поэтому там нет таких планшетов, но они есть внутри. Чтобы получить медицинскую помощь – нужно сразу заплатить, для этого следует уколоть палец и оставить частичку крови, по которой сразу же определится, кто ты. Красный, которые находятся не в системе, или зеленый, работающий и подчиняющийся на благо общества. Также и в полиции. Если красный оставит заявление о преступлении или нападении на него, то никто его даже рассматривать не будет, в отличие от зеленых.

– Вас назвали странниками. Почему? – задала очередной вопрос.

– Так зовут всех, кто отказывается проходить регистрацию и кого нет в общей базе.

– Но почему вы отказываетесь? Я не вижу пока в этом ничего плохого…

– Тебя будут контролировать. Подчиниться системе – значит сдаться, – отозвался вместо Нэйги Ирай.

Я промолчала.

Мы еще несколько раз сворачивали, пока не оказались в районе, где люди выглядят несколько иначе. Вместо чистой одежды – поношенная и местами рваная. Также тут полно и вооруженных людей, их форма напоминает полицейскую, но только вся черного цвета, и они ходят с электрическими палками. Как я поняла, что они электрические? То, что один из них включил её и направил в сторону одного из обычных людей.

– Что тут происходит? – вырвался из меня очередной вопрос, когда мы просто проехали мимо, пока те двое полицейских начали пускать заряды в бедного пожилого мужчину! – Зачем они это делают?!

Я взглянула на Нэйгу в надежде получить ответ, но женщина лишь посмотрела через зеркало заднего вида, переглянувшись с другими.

– Потому что могут, Леонора.

– Что значат "могут"? За что они его ударили?

– То, что он просто есть и то, что живет здесь. Он из бедных, практически отбросов общества, которые зарегистрированы в системе, но даже не могут позволить себе кров над головой, поэтому часто ночуют на улице. Он один из попрошаек, а их полиция не любит почти также сильно, как и нас.

– Попрошаек?

– Это те, кто просит еду и иногда даже лекарство, – ответила другая женщина, имя которой мне неизвестно, – так как денег больше нет, то только так они могут это получить. Но тебе этого не понять, ты ведь всегда была из богатеньких, да?

Я почувствовала неприязнь в её голосе.

– Мои родители часто жертвовали крупные суммы на благотворительность.

– Ты думаешь, это что-то меняет? – она усмехнулась. – Сколько на самом деле из пожертвований доходило до нуждающихся? Набралось хотя бы десять процентов от всей суммы?

– На что ты намекаешь? – спросила я, начав раздражаться. – Да, мои родители были богатыми, но и честными тоже.

– Конечно.

Я сжала кулаки, чувствуя, как закипаю изнутри.

– Попрошайничество, как и воровство карается законом, – отвлекла от дальнейшего спора Нэйга, – но полиция не считает нужным регистрировать их и сажать за решетку, поэтому наказывает иным путем. Физической болью.

– Это незаконно. Они вправе тогда обратиться в суд или… что-то похожее, – не знаю, что сейчас осталось. – Суд ведь остался?

– Да, но более такими мелкими делами они не занимаются. Только более крупными, например, если кто-то готовит восстание, продает оружие незаконным путем или взламывает систему, незаконно внося туда данные… Все эти дела заносятся в общую систему и назначается суд, который, кстати говоря, проводится в открытом, но защищенном месте. Именно туда мы и держим путь. – Я нахмурилась, а женщина пояснила. – Мелкие дела решаются в мелких городах, как этот. Более крупные – только в столице, где сам главнокомандующий выносит решение.