Глава 2

– Мне яичницу с беконом, только пусть приготовят так, чтобы желток не растекался. Ненавижу, когда ешь, а изо рта все выливается, – мужчина с залысиной на голове засмеялся так, словно это и правда смешно, а я спокойно записала его заказ в блокнот, хотя некоторые пользуются телефоном в моем случае. Я не делала этого из-за того, что случайно могла разбить. – И кофе. Черный, чтобы я его выпил и сразу взбодрился, крошка.

Никак не отреагировала на то, как он обратился ко мне. В кафе называли и не так, но в любом случае лучше, чем в местах похуже, например, тех же барах, куда однажды меня угораздило устроиться на самую долгую ночь в моей жизни. Сколько раз меня тогда схватили за задницу? Столько, что я даже сбилась со счета, а после ушла и как только оказалась дома, то сразу же пошла в душ, чтобы отмыться, так как чувствовала себя грязной. Стоило уйти после первого раза, а не дожидаться конца смены, даже хорошие чаевые не изменили ситуации и моего мнения на счет того, что я туда никогда бы не вернулась.

– Что-нибудь ещё? – спокойно спросила я.

– Нет.

Я направилась прямиком на кухню, чтобы озвучить заказ, а сама оглянулась по сторонам.

Мне всегда нравилось здесь работать именно по утрам, потому что всё проходит предельно спокойно. Люди, даже с учетом подобного посетителя, адекватные, ещё полусонные. По утрам редко, кто ругается, в отличие от дневных или вечерних часов.

Я прошла мимо узких столиков, занятых парой постоянных посетителей.

Наше кафе было стареньким, типичным для канадского города. Деревянные панели на стенах, потемневшие от времени, красные сиденья с трещинами, квадратные столики, покрытые следами от чашек и тарелок. Даже воздух здесь был всегда одним и тем же, а именно… кофе и старого дерева. Воздух, к которому я привыкла и который порой вгонял меня в тоску.

Не так я представляла свою жизнь, но порой наши мечты отличаются от суровой реальности.

Открыла легкие двери с прозрачными круглыми окнами и оказалась на кухне, чтобы озвучить:

– Гарри, яичница с беконом. Желток прожаренный, не растекающийся.

– То есть, как подошва ботинка, – хмыкнул Гарри, широкоплечий повар лет сорока, с небрежно закатанными рукавами и вечной улыбкой, будто он знал какую-то одну только ему понятную шутку. – Ладно, сделаем, хоть грех так издеваться над яйцами.

Мои губы сами по себе растянулись в улыбке.

Мне нравился Гарри, да и в целом весь остальной коллектив здесь. Всё-таки именно от него многое зависит, в том числе и то, как ты будешь чувствовать себя.

Отойдя от стойки, я подошла к кофе-машине. Звук перемалывающихся зёрен, мягкое журчание горячей воды, данный процесс всегда действовал на меня успокаивающе. Взбодриться хотелось и самой, но пока я готовила чёрный кофе, лишь глубоко вдохнула терпкий аромат.

Поставив чашку на поднос, я также взяла чайник с горячей водой и принесла его мужчине вместе со стаканом. Поставила аккуратно на стол, после чего налила прозрачную струю, стараясь не смотреть прямо в глаза посетителю.

Он в это время был полностью погружён в газету, куда я тоже бросила быстрый взгляд и прочитала заголовок, в котором было сказано, что на днях пресекли очередную попытку провоза наркотиков через границу между США и Канадой.

Под заголовком была фотография полицейских машин у фургона, синий свет мигалок и лица людей, скрытых от камер. Мужчина, не замечая моего взгляда, шумно перевернул страницу и хмыкнул, будто статья его чем-то позабавила.

Я оставила кувшин на всякий случай рядом с ним и ушла обратно, зная, что яичница уже должна была приготовиться. Гарри лучший в готовке и не только в нашей закусочной, но и в городе. Конечно, я не была в каких-то дорогих ресторанах, но уверена, что он бы смог составить конкуренцию лучшим поварам.

Взяла поднос с тарелкой, где аппетитно лежали полоски бекона и аккуратная яичница с плотными желтками.

– Всё, как он просил, – заметив мой взгляд, сказал Гарри и подмигнул.

– Спасибо, Гарри, – кивнула я и взяла поднос обеими руками.

В этот момент из подсобки выскользнула Роберта. Она высокая, почти на голову выше меня, светловолосая и с голубыми глазами, которые добавляют её внешности больше чего-то кукольного, всегда с идеально уложенным хвостом и цепким взглядом. Она как раз что-то диктовала Гарри на ходу:

– Овсянка без сахара, тосты поджаренные, но не до угля, и чай без кофеина.

Девушка учится на последнем курсе в университете, подрабатывает здесь только три раза в неделю.

– Принято, – лениво бросил ей Гарри, и я услышала, как за его спиной звякнула сковорода.

Роберта одарила меня короткой улыбкой, в которой сквозило больше усталости, чем приветливости, и прошла к своему столику.

Я тем временем направилась обратно в зал, лавируя между столиками. Поставила тарелку перед мужчиной с газетой.

– Ваша яичница с беконом, – спокойно сказала я, подвинув тарелку ближе к его руке.

Мужчина оторвал взгляд от газетной страницы, посмотрел на тарелку, потом на меня. Взгляд был долгим, чуть оценивающим, но я сделала вид, что не заметила и шагнула назад.

– Благодарю, крошка, – произнёс он тем самым насмешливым тоном, что и раньше, и снова уткнулся в газету, отрезав кусочек бекона ножом.

Развернулась, в очередной раз проигнорировав такое его обращение ко мне, и пошла к стойке, машинально поправив фартук.

Пока никого более нет, то я присела на один из стульев за стойкой, перед этим налила всё-таки кофе, который начала постепенно пить медленными глотками. Здесь меня не видели посетители, поэтому можно.

Вчера я отправила заполненную форму в страховую, поэтому вскоре мне должны прислать ответ. Насчет ранней выплаты зарплаты собиралась поговорить сегодня чуть позже с Бобом, менеджером или просто управляющим кафе. Хотя он был тем ещё мерзким типом, подкатывал ко всем новым официанткам, а после их отказа уходил в недельный запой.

Вчера я все посчитала, даже мысленно прикинула, что если всё-таки продать что-то из дома, то этих денег всё равно не хватило бы на увеличение страховки. Оставалось только одно. Просить в долг. Но у кого?

Роберта? Я мельком посмотрела в её сторону, девушка как раз ставила на поднос стаканы с апельсиновым соком и задумчиво листала свой телефон. У неё своя жизнь, учёба, за которую частично платят родители, и кредиты на жильё. Вечно жалуется, что даже на какую-нибудь технику для учебы не хватает. Её денег не хватит даже на треть нужной суммы.

Кэролайн? Она всегда рядом, пожалуй, она единственная, кого я могу по-настоящему назвать подругой. Мы познакомились с ней в старшей школе и сдружились. Даже вместе пошли в один университет, только выбрали разные направления. И сюда устроились тоже вместе, правда, получилось это чисто случайно. Мы пришли в разные дни устраиваться и спустя только неделю полноценной работы узнали друг про друга. Но Кэр и так уже мне помогла, чем смогла. Я не смогу попросить её о чем-то подобном ещё раз. Тем более, у неё также не нашлось бы такой суммы.

Получалось, что я осталась одна. У меня нет никого, кто смог бы… как-то помочь. Ни одного человека в моём окружении, кто мог бы просто взять и одолжить.

Если я не найду способа достать деньги, то дядя останется без страховки, без шансов.

Я медленно выдохнула, до дна осушив кружку, и вцепилась в край стойки так, будто это могло хоть немного придать сил.

Когда тот мужчина ушел, то я убрала за ним столик и забрала небольшую сумму чаевых, отправив их в нашу общую прозрачную банку.

Следующие несколько часов слились в одно единственное монотонное действие. Посетители то приходили, то уходили, но столпотворения так и не было. Это хорошо отвлекало от плохих мыслей.

Уже к обеду на смену пришла Кэролайн, сменив Роберту. Когда девушка вошла, то тут же собрала свои светлые длинные волосы в высокий хвост.

Атмосфера изменилась в тот же миг, будто кто-то убрал серую плёнку, и всё вокруг заиграло новыми красками.

Кэролайн всегда приносила с собой это ощущение света.

– Хэй, Анни! – она широко улыбнулась, сразу обняв меня крепко, но по-дружески, будто мы не виделись не половину суток, а целый год. От её тепла мне стало легче дышать. – Ну как ты? Держишься?

Девушка в курсе того, что состояние дяди ухудшилось. Я сама ей об этом сообщила по смс.

Я лишь кивнула и позволила себе коротко прижаться, прежде чем отпустить.

Кэр тут же сняла сумку с плеча, закинула её в шкафчик, а сама быстрыми движениями надела фартук, поправив завязки на талии. В её жестах всегда была какая-то лёгкая спешка, как будто ей хотелось скорее влиться в процесс, помочь, стать частью всего, что здесь происходило.

– Всем привет! – бодро поздоровалась она со всеми остальными.

В ответ тут же раздались приветственные фразы, но именно её голос сделал кафе чуть теплее и уютнее, чем оно было минуту назад.

– У меня же день рождения через пару недель, – напомнила Кэролайн в перерывах между обслуживанием посетителей, хотя я и не забывала. – Хочу очень сходить в этот новый клуб. Ну, ты поняла, о каком я говорю, да?

– Конечно. Ты же только о нем и говоришь последние три месяца, Кэр, – чаще всего я именно так и называла ее, когда девушка обращалась ко мне просто «Анни».

– Да. Но туда попасть просто нереально! Если купить места, то они обойдутся в целое состояние! Но я тут на днях узнала, что они будут разыгрывать целых десять входных билетов, попробую поучаствовать. Я за тебя тоже заполню заявку, если ты не против. Так будет больше шансов.

– Хорошо.

– И если вдруг звезды сойдутся и я впервые в жизни что-нибудь выиграю, то ты пойдешь со мной, Анни!

– Кэр, ты знаешь, что я все это…

– Это даже не обсуждается. Ты моя лучшая подруга и обязана быть со мной в подобный день, тем более, у меня почти никого нет.

– А твой старший брат? – у неё есть Митч, который старше ее на год.

– Он стажируется в другом городе и его не отпустят с работы.

– Не отпустят с работы… Ваш отец?

Кэролайн выгнула бровь, когда забрала готовую еду одного из посетителей. Отнесла её и вернулась обратно со словами:

– Ты же знаешь и моего отца, Анни. Для него работа превыше всего, в том числе и дня рождения собственной дочери. Так что да. Он ни за что не даст отгул Митчу. Так что в этом году он не приедет.

Митч учился вместе с нами в старшей школе, которую закончил, соответственно, на год раньше. Тогда-то я и видела его в последний раз. Да, он приезжал на дни рождения своей сестры, но все время мы с ним не пересекались. Либо я уходила раньше, куда-то уезжала, а он приезжал позже. Он почти закончил учебу в университете, сейчас у него последний курс, поэтому брат Кэролайн совмещает учебу со стажировкой в больнице, где их отец занимает должность главного врача. Так что да, последний раз я видела Митча пять лет назад.

– Хорошо, я пойду, если тебе или мне повезет, – сдалась я, хотя сомнения всё равно остались. – Но я всё равно не понимаю, в чём смысл таких мест. Там ведь… только пьют и танцуют.

Кэролайн закатила глаза, поправляя фартук:

– Анни, ты понятия не имеешь, о чём говоришь. И ты меня, похоже, совершенно не слушала в тот раз. Но повторю ещё раз. Это не какой-нибудь захолустный бар, где музыку включают с телефона и наливают пиво в пластиковые стаканы. Это клуб совершенно другого уровня. Там и залы разные. Хочешь… танцуй, хочешь – играй в казино, хочешь – сиди в лаунже с коктейлем, где играет живая музыка. Это место создано не только для тусовки, а чтобы… ну, кайфовать по-настоящему.

– И это всё? Выпивка, карты и танцы?

– Ну… там есть и такие залы, куда не каждый попадёт. Всё анонимно, закрыто, доступ только по отдельным пропускам. Места для тех, кто хочет попробовать что-то… новенькое, – Кэролайн специально понизила голос.

– Я сейчас, – сказала ей, заметив, что меня зовет посетительница.

Я налила ей свежего кофе и вернулась к Кэролайн, когда девушка закинула чаевые в банку, успев убрать столик.

– Новенькое? – переспросила, возвращаясь к нашему прежнему разговору.

– Ну, скажем так, – она хитро прищурилась, – бдсм, всякие фетиши, ролевые игры… Я слышала, что там целые этажи выделены под это. Никто имён не спрашивает, всё конфиденциально. За это люди готовы платить огромные деньги.

– Ты серьёзно? – спросила я, недоверчиво усмехнувшись и не совсем представляя себе что-то подобное.

– Абсолютно, – Кэр подмигнула. – Именно поэтому туда так сложно попасть, Анни. Даже если у тебя будет билет на вход в сам клуб, это ещё не значит, что ты сможешь увидеть… все «скрытые» места. Это уже совершенно другой уровень. Для тех, кто выше обычных смертных.

Я только покачала головой. Для меня всё это звучало слишком дико и неправдоподобно. Да, возможно, что-то действительно такое могло существовать, но… я не горела желанием посещать подобные места. В любом случае, не то, чтобы я не верила в удачу, но шансы выиграть у Кэр минимальные даже с учетом моего участия. Поэтому я не волновалась.

Кэролайн как раз собиралась добавить что-то ещё, но из кухни высунулся Гарри, в руках у него была огромная ложка, которой он помешивал суп.

– Девочки, – протянул он с лукавой улыбкой, – только не говорите, что вы обсуждаете новое меню. Хотя по вашим лицам точно такое не скажешь, особенно по твоему, Аника.

– А что, если мы обсуждали… твои кулинарные шедевры? – не растерялась подруга.

– В таком случае я бы услышал больше восторженных слов, – подколол Гарри и снова скрылся за дверью, оставив после себя запах обжаренного бекона и чеснока.

Покачала головой, но всё-таки невольно улыбнулась.

– Если мы туда попадём, Анни, ты поймёшь, что я была права, – произнесла Кэр, на что я лишь тяжело вздохнула, не желая спорить дальше.

Дверь кафе снова скрипнула, и на пороге появился мужчина лет сорока в длинном тёмном пальто. Он направился к столику у окна, за который отвечаю я, поэтому махнула Кэролайн рукой и направилась прямиком к нему, прихватив свой потрепанной блокнот.

– Добрый день. Добро пожаловать в Маунт Вью. Что будете заказывать? – спросила, когда он устроился, сняв перчатки и аккуратно положив их рядом с собой.

– Суп дня, если ещё остался, – ответил он спокойным голосом. – И чай, зелёный, без сахара.

– Конечно, – кивнула я и записала заказ. – Что-нибудь ещё?

– Нет.

Выдала второй кивок и только тогда направилась обратно.

Я продиктовала заказ Гарри, а пока он кивал, бурча что-то про суп, мои мысли снова ускользнули. Всё возвращалось к одному… где найти чертову сумму. Варианты перебирались в голове один за другим, и каждый обрывался тупиком.

Когда я вернулась к столику с чаем в руках, мужчина у окна уже смотрел в телефон, полностью погрузившись в экран. Я поставила чашку, произнесла вежливое «приятного аппетита» и отошла.

Две недели.

Две.

Как только я погружалась в себя, то это снова происходило.

Две недели, чтобы найти сумму, которую нормальный человек копил бы год или дольше.