Цитаты из книги «И.о. Бабы-яги»

Сработало подсознание. Или, возможно, память поколений. Сама я не успела ни о чем подумать, не говоря уже о том, чтобы как-то среагировать. А вот Моревна вдруг оказалась в клетке из голубых молний.

Витязи то ли благодаря моей поддержке, то ли тому, что количество нападающих резко поуменьшилось, оттеснили четвероруких уродцев к самой кромке прибоя. Кое-кто не выдерживал и сам прыгал в воду, других сбрасывали мощными ударами богатыри в сверкающей броне.

– Поговорить, Яга. – Странные у тебя разговоры, Марья, – огрызнулась я, отражая очередную грязно-зеленую молнию в один из кораблей.

– Последний раз спрашиваю, зачем явилась, Марья Моревна? – рявкнула я, поднимая здоровенную волну, которая отшвырнула корабли мамаши далеко в море.

А через миг грязно-зеленые молнии бессильно разбились об этот купол. Моревна разочарованно взвыла, увидев, как ошметки ее колдовства испепелили несколько десятков ее же воинов.

Тварей Моревны разметало в разные стороны, и тут же перед ним сдвинули щиты товарищи.

Стоило чуть прислушаться к себе, и я начинала ощущать каждого витязя, как собственный палец: кто устал, кто ранен, кто ослаб. Более того, я воспринимала частью себя каждый камень и каждую песчинку на пляже. И откуда-то знала, что они беспрекословно подчинятся моей воле. Что я не замедлила продемонстрировать, в долю секунды подняв песчаный смерч перед упавшим на одно колено раненым витязем.

Сучковатые ветки вдруг взметнулись вокруг, заключая меня в колючий кокон. Я еще успела увидеть ошарашенное лицо Ильи и буквально провалилась под землю.

Яга прибежала, всем помелом надавала – и правым, и виноватым. А на птичек своих чары наложила защитные.

За окном пошел дождь из недоваренной гречневой каши, и весело застучали по крыше избушки сырые картофелины.