– Невкусно и грустно, – вздохнула Купава, мечтательно представляя сочный кусок пиццы. Ей нужна Мавна. Просто необходима. Завалиться вместе на диван, включить глупую передачу, объедаться пиццей и суши. Но уже поздно, вряд ли подружка согласится приехать. Но попробовать стоило.

Она включила телефон – за пару минут заряда накопилось достаточно. На экране всплыли уведомления.

Мама прислала пару фото с отдыха. Они с отцом укатили на три недели в страну с шестичасовой разницей во времени и, судя по всему, наслаждались отпуском. Купава ответила стикером и хотела зайти в соцсеть, как вдруг пришло сообщение от Мавны:

«Прикрой меня. Скажи, что ночую у тебя».

Приятное предвкушение совместного вечера или хотя бы долгого разговора сменилось разочарованием. Ох, Мавна, Мавна. Её скромная подружка, которая всегда училась на тройки, не была особенно внимательной, особенно усидчивой и особенно умной, но умела нравиться людям. Вернее, даже не умела – не старалась понравиться специально, просто оставалась собой: немного неуклюжей, немного неловкой, но искренней и доброй. И люди к ней тянулись.

Купава их понимала. Не понимала только, почему друзей у Мавны особо не было. Наверное, многих со временем отпугивало излишнее дружелюбие? Или ей самой не хватало сил поддерживать отношения больше чем с пятью-шестью людьми, включая родителей и брата. Купава пыталась проанализировать, но каждый раз бросала это занятие: какая разница, когда ясно одно – её маленькая подружка Мавна невероятно очаровательная и чуткая девочка. Самая лучшая.

Но куда же её снова занесло?

Купава нахмурилась и поджала губы. Скомкала фантик от батончика и кинула в вазу с фруктами – потом уберётся… Ей не нравилось, что Мавна использовала её как прикрытие – и в последнее время всё чаще и чаще. Ложь всегда всплывает и причиняет боль, Мавна сама прекрасно это знает. А с этой невероятной открывшейся реальностью, в которой – подумать только! – существовали упыри и чародеи, ложь становилась не только неприятной, но ещё и смертельно опасной.

Купава нажала на кнопку вызова и встала из-за стола. Послышались гудки, и Купава считала их, встав напротив огромного окна с невесомыми светлыми шторами. Первый, второй. Но всего на третьем их прервал тихий и немного взволнованный голос Мавны:

– Алло?

Купава мысленно поставила галочку: быстро взяла трубку – значит, может сейчас говорить. Это уже хорошо. В пасти упыря особо не поговоришь.

– Что у тебя снова случилось? – спросила она, провожая взглядом проезжающие внизу машины.

В трубке послышалась какая-то возня, похожая на шуршание пакетов.

– Я… – Мавна замялась. Купава хорошо её знала и представила, что сейчас у неё краснеют уши и щёки. Покровители, не было во всех Уделах человека, который смущался бы милее Мавны!.. – Я хочу остаться на ночь у Смородника.

Купава чуть не выронила телефон. Ну ничего себе, как у неё всё быстро закрутилось! А ведь скромница скромницей. Никогда не подавала виду, что ей нравятся парни-бунтари. С лягушачьим принцем они рисовали в блокнотах и собирали жёлуди, а тут такая резкая смена предпочтений. Неожиданно.

– Ничего себе, ты даёшь. Не рановато? Ты уверена?

– Купава! – Мавна рассерженно шикнула. – Не в том смысле. Просто… Ох, как-то глупо это прозвучит, конечно. Просто, понимаешь, я не хочу уже куда-то ехать. А тут безопасно. Точно не подберётся никакой упырь. А Илару рассказывать стыдно. Пожалуйста!

Купава прислонилась лбом к окну. Да уж, ситуация в духе комедийного сериала.

– Слушай, я очень надеюсь, что ты знаешь, что делаешь. Ты точно ему доверяешь?

– Д-да…

– Как-то неуверенно это прозвучало. Ещё я надеюсь, что у тебя есть презервативы. Просто на всякий случай. Кто знает, к чему тебя приведут эти спонтанные ночёвки у мужчин.

– Купава! Ничего такого. Мы просто друзья. – По голосу было слышно, что Мавна готова провалиться сквозь землю от смущения.

– Хороший секс по дружбе никто не отменял, – хмыкнула Купава. – Да я и не осуждаю. Просто напоминаю. Делай что хочешь, главное – будь осторожна.

– Так ты прикроешь? Я скажу Илару, что я у тебя.

Купава тяжело вздохнула. Ей не нравилось быть звеном в цепочке вранья. Но отказать Мавне, да ещё и сейчас, среди ночи, тоже казалось неправильным. Они разберутся завтра, а если подружка хочет переночевать у своего нового парня, то в чём, собственно, проблема?..

– Ладно уж. Развлекайся со своим чародеем. Расскажешь потом, какие татуировки у него под одеждой.

– Да ничего я не расскажу! – Мавна хихикнула. – Спасибо тебе, подруженька. Люблю-люблю! Спокойной ночи.

– И тебе спокойной.

Судя по голосу, Мавна заметно повеселела. Купава крутанула в пальцах телефон с погасшим экраном. На душе стало теплее от того, что она согласилась помочь Мавне и подняла её настроение. Но, с другой стороны, тревога за подругу не успокаивалась. Да, у чародеев она спасётся от упырей. Да, этот странный дёрганый парень почему-то вызывал больше доверия, чем лягушачий принц. Наверное, потому что он хотя бы был человеком. Но всё же…

Купава отошла от окна и плюхнулась на диван. Растеклась полулёжа, совсем не грациозно, но в пустой квартире не перед кем было держать лицо. Свет по-прежнему горел только в прихожей: холодный, чтобы не превращать белый интерьер в желтоватый. Пахло лилиями и свежестью, стояла оглушительная тишина, и в воздухе витало одиночество.

Купава прерывисто вздохнула.

А раньше Мавна и правда часто ночевала у неё. Они смотрели глупые фильмы, ели вредную еду, которую в течение дня Купава старательно избегала. Но теперь… Теперь ночёвки у Купавы стали лишь прикрытием. Деталькой в витраже вранья.

Из-за учёбы ей почти некогда было об этом думать, но сейчас папка с запоротой курсовой валялась на полу, ненужная и растратившая всю свою важность. Это ради пятидесяти исчёрканных листов Купава сидела ночами напролёт над книгами и чужими научными работами? Ради этих жалких бумажек допивала вторую пачку успокоительных за месяц? Да пошло оно всё… И отношения с подругой тоже, кажется, умудрилась упустить из виду.

Хотя Мавна, конечно, имеет право строить личную жизнь и поступать так, как считает нужным. Но всё-таки было горько осознавать, что у подруги настолько сместились приоритеты.

Тишина всё сильнее давила на уши. Нервы были взвинчены, а на плечи давила усталость, накопившаяся как снежная лавина. Да и что будет дальше? Ляжет, поспит, проснётся – и всё сначала. Молодец Мавна, не тратит жизнь на то, чтобы угождать старым профессорам с сальными глазками. А в жизни Купавы будто всё замкнулось и ходит по кругу.

Может, поехать в бар? Выпить пару коктейлей, познакомиться с красавчиком и пригласить к себе.

Покровители, и кому она врёт? Никакой красавчик ей не нужен. Вернее, нужен, но всего один конкретный двухметровый красавчик с плечами шириной с её дверной проём.

Купава так и не понимала, есть ли между ними с Иларом что-то или нет. Они мило общались, и она знала, что нравится ему. А он давно нравился ей. Они будто заигрались в глупую игру, в которой проигравший напишет первым. Иногда казалось, что они почти пара: Купава подшучивала над ним, прикасалась, если это было уместно. А Илар слал ей реакции на истории. Но на этом всё и стопорилось. Никаких отношений. Да они даже в шутку не целовались, о чём тут вообще говорить. Илар смущался, как подросток, когда она оказывала ему знаки внимания. А ей очень хотелось бы, чтобы он уже начал вести себя как взрослый мужчина и хотя бы не бегал от неё.

Наверное, иногда стоит брать пример со «скромницы» Мавны.

Купава подумала ещё полминуты и решилась набрать номер Илара. Он сбросил после первого же гудка, будто держал телефон в руках и испугался, увидев вызов. Может, уже спал? Купава упрямо набрала снова. На этот раз ему пришлось ответить.

– Да, я знаю, Мавна у тебя… – забормотал Илар в трубку вместо приветствия. – Но что-то мне кажется, она… – Илар замялся, подбирая слова. – Ну… Она правда у тебя?

Купава закатила глаза. Мавна доигралась, даже увалень Илар начал подозревать, что она врёт. Так, может, помочь сразу и ей, и себе? Избавить подругу от тяжести лжи. И себя заодно.

– Я хотела попросить тебя приехать. У меня… – Она обвела взглядом квартиру, думая, что бы такое выбрать поводом. – У меня кухонный шкафчик не закрывается. Нужно отрегулировать доводчик. Поможешь?

В трубке послышалось непонятливое сопение:

– Прямо сейчас?

Купава вздохнула:

– Да, Илар. Прямо сейчас. Сможешь?

Он помолчал ещё немного, прежде чем согласиться.

– Ага. Смогу. Сейчас приеду.

Отлично. Купава нажала «отбой», посидела ещё немного и пошла в душ. Нужно ещё выбрать красивое бельё – чёрное и кружевное. Её любимое.

* * *

Проснувшись, Мавна не сразу поняла, где находится. Через полуопущенные веки казалось, что вокруг как-то слишком светло. В её комнате никогда не было столько света осенним утром.

Открыв глаза, она уставилась на белые стены и серый кухонный гарнитур. Кухня? В спальне? Она бредит? Ещё и лежит слишком низко. Будто бы на полу…

Она перевела взгляд на одеяло. Постельное бельё было гладким и очень приятным на ощупь. Асфальтово-серым. Но у неё в комнате был постелен комплект с вишенками. А Варде предпочитал зелёное бельё. Тогда, выходит…

– Да чтоб вас! – тихо простонала Мавна и ударила себя по лбу. – Да ладно! Не-ет… Быть того не может!

Она судорожно повернула голову, осматривая вторую половину матраса, и выдохнула, обнаружив, что лежит одна. Судя по тишине, одна во всей квартире. А вот на балконе за «изголовьем» курлыкали голуби.

Мавна несколько раз глубоко вздохнула. Отлично. Она переночевала у Смородника. Он теперь обязан на ней жениться? Ну нет, второе пластиковое кольцо она не выдержит. Или он предложит ей колечко от банки энергетика? Хорошо бы вообще без этого.

Дура, что за глупые мысли? Она с утра совсем ничего не соображает? Что ещё за бредни? Они едва знакомы, и Смородник из вежливости уступил свой драгоценный матрас, чтобы не везти её ночью через половину города.

Мавна потянулась. Покровители, как же хорошо она выспалась! Даже и не скажешь, что в незнакомом месте и на чужой постели. Это всё чудесный матрас, не иначе.

Откинув одеяло, она вспомнила, что на ночь надела футболку Смородника – огромную, чёрную, с логотипом какой-то метал-группы. Мавну это немного смутило, но она не могла не отметить, что ткань очень мягкая, а размера футболки вполне достаточно, чтобы сойти за ночную рубашку – подол доходил ей почти до колен, а рукава прикрывали локти. Покровители, он что, и правда настолько больше её? Хотя действительно длинный, что уж там говорить.

Хорошо, что отсюда до кофейни примерно столько же, как и от дома. Иначе Илар бы её отчитал за опоздание на работу.

Мавна быстро написала Смороднику, чтобы пришёл и открыл квартиру. Мелькнула мысль: а вдруг он спит и не увидит сообщение? Позвонить? Как-то неудобно… Но опоздать на работу было бы куда хуже.

Она подумала, что решит после душа.

Телефон Мавна взяла с собой: аккуратно устроила на краешке раковины. Прошлым вечером она приняла душ наспех, стесняясь рассматривать всё и хозяйничать. Но сейчас захотелось получше тут осмотреться. В конце концов, она уже примяла своими пухлыми боками его величество матрас, так что сложно ещё больше вторгнуться в личное пространство.

Зеркало было идеально начищенным, плитка на стенах и на полу – тоже. Понятно, что это не новый ремонт, но порядок в ванной был безукоризненный. А ещё – Мавна отметила отдельно – в углу виднелись явно недешёвые швабры, вертикальный пылесос и набор серых вёдер разных размеров. В пластиковом контейнере у душевой кабины – дорогие чистящие средства, порошки и кондиционер для чёрных вещей. Да уж, похоже на жилище старой девы.

Мавна разделась, сложила одежду и осторожно, немного стесняясь, зашла в душ. Хорошо, что Смородник не знает, что в его идеально вычищенной ванной моется кто-то посторонний. Наверняка ему бы это не понравилось. Да Мавна и сама чувствовала себя так, будто пробралась без спроса в святая святых. Или самым священным местом был дорогущий ортопедический матрас? На котором она так отрубилась, что, казалось, даже не пошевелилась ни разу за ночь, хотя дома обычно постоянно ворочалась.

Она повернула вентиль с горячей водой и с визгом отскочила, ударившись о стенку, когда из «тропической» лейки потёк практически кипяток. Кабина тут же наполнилась густым паром, даже дышать стало тяжелее. Пришлось крутить краны, подбирая идеальную температуру. После неизменно прохладной воды в ванной Варде чародейский кипяток казался чем-то удивительным и непривычным.

Пока Мавна настраивала воду, взгляд зацепился за угловую решетчатую полку с шампунями и гелями для душа.

– Эх, Смо, что же ты за человек-противоречие такой? – вздохнула она, разглядывая явно люксовые баночки.

Если она возьмёт немножко геля, он заметит?.. Что-то подсказывало, что да. Голову помыть бы тоже не мешало, но Мавна не была уверена, что у Смородника есть фен, а ехать на работу с мокрыми волосами не хотелось. Ну ничего, перебьётся.

Гель для душа тонко пах лавандой. Вчера вечером Мавна постеснялась его брать, но теперь поняла, что зря: наверняка этот запах отлично расслаблял перед сном. А среди кондиционеров для белья тоже было, кажется, что-то лавандовое и мятное.

– Эх, Смо, лапшичный ты эстет, – фыркнула она, смахивая капли с ресниц. – Не устаёшь удивлять.

Почему-то все противоречия казались милыми и трогательными. Совсем не бесили. Но хотелось бы, чтобы к остальным составляющим своей жизни он относился так же внимательно, как к чистящим и гигиеническим средствам.

Мавна влезла в свою одежду и ещё раз стеснительно осмотрела все принадлежности, заметив даже пенку для умывания. Хмыкнула себе под нос. Да уж, Купаве рассказать, так не поверит.

В квартире неожиданно пахло… едой. Мавна осторожно выглянула из ванной и с удивлением обнаружила Смородника, стоящего у плиты.

– Ты пришёл? – спросила она недоверчиво. – Я не слышала, как открывалась дверь.

– Нет, я материализовался, – буркнул он, не оборачиваясь. – Чародеи такое тоже умеют.

– Оу!.. – Мавна робко вышла, держа в руках свёрнутую футболку, в которой спала. – Даже не решаюсь спросить, шутишь ты или нет.

Смородник повернулся всем телом, и Мавна едва сдержала смешок: на нём был надет серый фартук, а в руках зажата лопатка. На сковородке весело шкварчала яичница с сыром.

– Шучу. – Он кривовато улыбнулся одним уголком рта. – Как… как спалось?

Вопрос прозвучал скованно. Мавну вдруг тоже окатило волной стыда: почему-то захотелось оправдываться и за поход в ванную, и за его футболку в своих руках. Она засуетилась, подскочила к комоду и попыталась так же идеально ровно сложить футболку, как были сложены остальные вещи.

– Хорошо, – пискнула она. – У тебя очень удобный матрас. И вообще уютно. Спасибо. Извини, я воспользовалась ванной комнатой. Я ничего не трогала, честно. У тебя такие дорогие шампуни, просто ого, обалдеть можно. Я такие только в рекламной рассылке «Платиновой груши» видела. Никогда бы не подумала, что ты такими пользуешься.

– Всё нормально. – Смородник прервал её поток несвязной болтовни про шампуни. – Люди пользуются ванными. Так и должно быть.

– О… Ого… Ага… – Мавна почесала нос, хотя он совсем у неё не чесался. Проклятая футболка никак не хотела складываться ровно, да и после сна стала немного мятой. Может, просто отдать в стирку? Или забрать и постирать самой? Но, наверное, это будет выглядеть странно и неловко. Или можно так сделать? Покровители, почему так сложно?! Вот Варде ничего не гладил и складывал половину вещей на стул. Почему Смородник так не умеет? Либо он псих, либо маньяк, либо у него нервный срыв длиной в жизнь. А может, всё сразу.

– Просто брось на пол, – вздохнул Смородник, устав наблюдать за её безуспешными попытками.

– Н-на пол?

Мавна даже испугалась такого радикального предложения.

– Угу. Отнесу в постирочную. Я не надеваю одну и ту же вещь дважды.

– Куртку постоянно носишь.

– Она не контактирует с телом.

– А… То есть с твоим телом контактирует только то, что идеально чистое?

Мавна пожалела, что не откусила себе язык лет так двадцать назад. Была бы милой немой девчонкой и никогда не позорилась бы, говоря глупости прежде, чем включит мозги.

Смородник разложил яичницу по тарелкам и посмотрел на Мавну, подняв одну бровь – ту, что была обезображена старым шрамом.

– Именно так. – Он кивнул на тарелки: – Давай завтракай. Тебе на работу? Подвезти?

Мавна замерла у комода, глядя на тарелки. Пульс учащённо стучал в висках. На неё вдруг навалилось чувство нереальности происходящего. Что это, если не горячечный бред? Может, она сошла с ума из-за всех этих упырей, пропажи Лекеша и предательства Варде? Как иначе это всё объяснить?

Она ночевала у Смородника, на его постели, в его футболке. Украдкой стащила немного дорогого геля для душа. Чуть не ошпарилась водой, подогреваемой чародейской искрой. И он назвал ей своё имя – Мирча. Красивое, райхианское. А теперь он приготовил ей завтрак и спрашивает, подвезти ли её на работу… Сюрреализм какой-то.

– Ты в порядке? – спросил он напряжённым голосом.

Мавна сглотнула и заправила волосы за уши. Пора, наверное, вспоминать, как ведут себя нормальные люди. Покровители, да что с ней такое? Надо возобновить сессии с психологом. Похоже на нервный срыв.

– Да. Всё хорошо, спасибо. – Она с трудом доковыляла до стола и села на стул, поджав под себя одну ногу. – А ты? Как спалось?

Смородник передёрнул плечами, накалывая яичницу на вилку.

– Да так. Бывало хуже. – Он красноречиво хрустнул шеей и потёр затылок.

– Ох. – Мавна всплеснула руками. – Прости, пожалуйста, что я так нагло напросилась. Не знаю, что на меня нашло. Это больше не повторится.

Смородник перестал жевать, уставившись на неё непроницаемым взглядом. Мавна почувствовала себя словно под прицелом и уткнулась в тарелку, сосредоточившись на завтраке.

– Не знала, что ты умеешь готовить, – пробормотала она.

– Умею. Просто для себя как-то нет мотивации.

Настала очередь Мавны уставиться неодобрительным взглядом. Теперь Смородник смутился – она была готова поклясться, что бледные впалые щёки стали розовее. Мавну кольнуло что-то, очень похожее на нежность. Протянув длинную руку, Смородник взял со столешницы чайник, вскипятил искрой и залил горячей водой высыпанный в кружки кофе три-в-одном. Запахло бодряще-сладко, совсем не так, как в кофейне, но тоже приятно и как-то по-домашнему.

– Смо, ты не прав, – сказала Мавна мягко. – Я видела твою ванную. Ты умеешь о себе заботиться. – Она поёрзала, удобнее устраиваясь на стуле. Небо за окном светлело, надо было поторапливаться, иначе не успеет к открытию кофейни. – У тебя дорогая машина, дорогой матрас и… твои татуировки. – Мавна стрельнула взглядом по рукам, которые почти до локтей открывали закатанные рукава. – Но ты питаешься лапшой из лотков, растворимым кофе и пьёшь из уродских кружек с логотипами. Будто бы хочешь, но не разрешаешь себе любить себя. Это как-то…

– Собирайся, – отрезал он и быстро встал. По тому, как стиснулись его челюсти, Мавна поняла, что невольно перегнула. Да, он впустил её в свою квартиру и был с ней честен, но в душу всё-таки не впускал. Лишь приоткрыл дверь, позволяя смотреть издалека. Но не входить и не пытаться навести там порядок.