– Почему нельзя выращивать «Изабеллу», Кристиан? – Она обогнала его, теперь шла спиной назад и гордо смотрела на него в ожидании ответа. – Какой яд в ней содержится?

Он улыбнулся, ей даже показалось, что он начал придумывать новую игру. Например, вырыть бассейн, чтобы дать ей противоядие, которого на самом деле и нет.

– И не лги мне, мои родители не простят тебе мою смерть. А я буду являться к тебе каждую ночь в кошмарах.

Она тараторила без умолку, на его памяти было много женщин, но все они кричали во время секса. А эта… настоящая фурия.

Первая на его памяти, молчит и теряется, когда он приближается к ней, зато кричит все остальное время.

– Это долгая история, Элизабет, – уныло произнес он.

– Я же никуда не тороплюсь, – напомнила она, – мне тут жить, видимо.

– Тогда пойдем в пункт сортировки, я по дороге тебе все расскажу.

Она недовольно кивнула и поплелась за ним, ожидая услышать историю. Сейчас уже не так сильно припекало, солнце не очень мешало. Временами Элиза оборачивалась и смотрела, как работают другие люди. Прекрасное зрелище, когда ты можешь просто наблюдать со стороны. Она задумалась и вздрогнула, услышав тихий, но настойчивый голос Кристиана. Элизабет достала блокнот и ручку из заднего кармана: надо записывать все, что он говорит. Возможно, именно эта информация важна Кейт. Заодно она узнает про яд и противоядие.

– Считается, что в винах из сорта винограда «изабелла» повышенное содержание метанола^[1], поэтому он запрещен к использованию в коммерческом виноделии в странах Евросоюза.

Элиза застыла, карандаш завис в воздухе. Такой необыкновенный виноград, имеющий яркий и насыщенный вкус, – под запретом?

– От одной ягоды я умру?

– Нет, но если хочешь, то можешь съесть еще, я не против.

Крис продолжал идти по тропинке, и Элиза потрусила за ним. Грубиян! Она бы ответила ему, но интерес к рассказу про запретный виноград был выше.

– Почему ты его выращиваешь?

– Потому что повышенное содержание метанола – это миф. – Крис остановился, и Элиза наконец его догнала. – Запрет связан с протекционистской политикой Евросоюза, не более. Но я не экспортирую вино из «изабеллы», у меня его никто не купит, я останусь в убытке. Я произвожу его только для проверенных людей и для себя.

Элиза попыталась записать ценные сведения в блокнот, боковым зрением увидев, что Крис уже удаляется. Надо записывать на ходу. Хоть какую-то информацию она получила. Кейт будет рада.

Они шли долго, девушке показалось, что целую вечность. Ноги заныли, снова захотелось пить, она даже оглянулась на виноградные кусты в поисках пресловутой «изабеллы». Ведь если Кристиан выращивает этот сорт для себя, то он точно безопасен. А вкус ягоды такой насыщенный, что хочется есть его без остановки. Но, увы, повсюду был лишь белый виноград.

– Долго еще, – застонала она, – у тебя бесконечные плантации?

– Обычно я езжу на лошади, но сегодня решил прогуляться. И у меня не плантации, а плантация. Она – одна.

– Бесконечная.

Он обернулся.

– Мы почти пришли.

– На обратную дорогу вызови мне такси.

– Сядешь на лошадь.

– Сам садись на лошадь!

– Тогда будешь плестись рядом.

Она уже собралась топнуть ногой, но он внезапно схватил ее за плечи и быстро отвел в сторону. Это случилось молниеносно, и Элиза ничего не поняла. Его руки коснулись ее, но на долю секунды. Раз – и все. Теперь она наблюдала еще более необычную картину: Крис выругался, уставившись на зеленую траву на том месте, где она только что стояла. Он рывком поднял ком земли вместе с густой растительностью, и Элизабет ахнула, заметив маленькие серые шарики. Они пищали. И шевелились.

– Кролики, – недовольно буркнул он.

Казалось, он совсем не рад встрече со зверьками.

– Какие хорошенькие!

Для женщины любые дети будут милые и славные, а если это детеныши животных, то умиления прибавляется вдвойне. Кристиан даже не ожидал, что она кинется на колени, улыбаясь и протягивая руки. Жаль, что он не кролик, сейчас бы побывал в раю. Мотнул головой, отгоняя эти мысли, и сурово произнес:

– Сейчас я их застрелю, сильно не радуйся.

Элиза остолбенела, подняла на него взгляд, не веря в услышанное. Но он решительно направился к сараю, куда съезжались небольшие машины, наполненные грузом – виноградом.

То, что они пришли, уже не радовало ее.

Как он мог убить пушистых зверят? Она дотронулась до одного малыша, тот пискнул и носом уткнулся в ее палец. Кристиан – жестокий садист! Чтобы убить таких лапочек, надо не иметь никаких чувств. Она погладила второго, третий обнюхивал ее руку, и девушка засмеялась. Крольчат было трое, она погладила их, каждого почесала за ушком…

А ушки такие крошечные, кажется, что зверьки и не кролики вовсе. А какие глазки – черные бусинки.

Она не даст малышей в обиду!

Внезапный звук затвора ружья нарушил идиллию.

– Элизабет, отойти.

Она взглянула на Криса, на ружье в его руках, он кивнул и направил дуло на кроличью нору.

– Ты свихнулся?!

– Свихнусь, если не сделаю этого.

– Они же безобидные, – и она легла на землю, прикрывая собой крольчат, слыша их писк.

– Разве? – удивился он. – Они вырастут и сразу же сожрут виноградные лианы.

Теперь он понял, что целится в нее. Отличная картина! Держать ее на прицеле – мечта. Но если это увидит кто-нибудь из работников, его осудят. Он опустил ружье.

– Застрелю потом.

– Малыши ждут маму. – Элиза стиснула зубы. – Похоже, ты не имеешь представления о том, кто такая мать и что значит для нее прийти туда, где она не найдет своих детей.

– Уже поздно, я застрелил ее вчера.

Девушка открыла рот, ее брови выгнулись дугой, глаза округлились.

– Ну… или это был их отец, – продолжил задумчиво Крис, желая продолжить путь, но мысленно он запомнил это место.

Позже он обязательно вернется сюда и закончит начатое.

– Если ты до них дотронешься, я напишу на тебя жалобу в Общество защиты животных. – Элизабет поднялась на ноги и нахмурилась.

Она не забудет этот участок. Завтра она проверит крольчат. Или сегодня… Когда ее отпустят? Утром, судя по тому, что Кристиан настроен что-то там праздновать.

Девушка пошла вперед, явно пытаясь увести изумленного Криса подальше. Вдруг он забудет о кроликах? Хотя такие фанаты своей работы ничего не забывают.

Он удивился ее словам. Эта бестия имела человеческую душу, раз пожалела животных. Может, у нее даже есть сердце… холодное, покрытое коркой льда с сосульками. Кристиан улыбнулся, следуя за ней, в мыслях рисуя ее сердце – снежный комок. Недаром она блондинка, иной цвет не соответствовал бы ее натуре.

Они добрались до сарая слишком быстро, Элизабет хотелось идти подольше. Идти – это не работать, хотя тоже ничего хорошего. Запах винограда ударил в нос, и перед ней предстала картина, которая ей не понравилась: небольшая машина высыпала темные ягоды в специальный бак, а оттуда они выезжали на ленте в руки пятерых женщин. Они убирали ветки, листья и плохие ягоды. Женщины! Элиза перевела взгляд на Кристиана: он улыбался, любуясь их работой. Садист! Родился не в то время! Ему надо было появиться на свет несколько веков назад в Америке, где он смог бы разъезжать на лошади и бить кнутом рабов.

– Я не буду этого делать! – выпалила она, он перевел на нее взгляд, а улыбка погасла.

– Пойду застрелю кроликов!

– Гад! – топнула она ногой. – Давай перчатки!

– Зачем? Виноград не кусается.

– Я могу испортить маникюр. – Она вытянула руку, и Крис скривился.

Но потом ухмыльнулся и хитро посмотрел на нее. Под конец работы она будет без пальцев! О каком маникюре идет речь?

– Элизабет! Я могу решить твою проблему, у меня есть специальное приспособление, которое тебе поможет. Специально разработано для дам с длинными ногтями.

Она убрала руки за спину и посмотрела на работниц. В пышных юбках, черные волосы убраны столь неумело, что пряди выпадали из подобия прически. Но их пальцы просто порхали над виноградом, и взгляд Элизабет не поспевал за ними. Среди них она будет белой вороной. И она точно не собиралась здесь батрачить.

Что там этот рабовладелец говорил насчет специального приспособления?

– Мне ничего не надо, потому что я не встану за ленту.

– Хорошо, – кивнул Крис, чем напугал Элизу.

Так быстро сдался?

– В таком случае я пойду домой, а ты сама ищи ответы на свои вопросы.

Он развернулся и пошел прочь. И почему-то в другую сторону от дома. Он думает, что она побежит за ним? Нет! Она никогда этого не сделает!

Не родился такой мужчина, за которым было бы приятно пробежаться. Ну и пусть! Она прекрасно справится и без него.

Она приблизилась к женщинам, достала блокнот и ручку, надеясь, что ей расскажут все секреты. Хотя что здесь рассказывать? Убирай листья, ветки и все! Ерунда. Но, к сожалению, они не говорили на английском. Они не понимали ее вопросы, лишь пожимали плечами и пытались не отвлекаться. Элизабет пометила в блокноте, что скучнее работы, чем перебирать ягоды, – нет! Да и в целом – какая тоска!

Виноград скучен от первой лозы до последней капли терпкого вина. Хотя вино – повеселее, но не для нее, дегустировать его она не собиралась.

Не найдя себе занятие, девушка приуныла. Шум от вибрации ленты нервировал, и она вышла на улицу. Все было по-прежнему: виноград, корзины, техника, которая высыпала урожай на ленту, и люди. Людей прибавилось: они занимались отгрузкой, что-то друг другу кричали. Странно.

Вначале Элиза думала, что Кристиан здесь работает один. Ах да! Еще есть бездельник Диего! Но наверняка он сейчас занят Хейли… И немудрено, что происходит все где-то в кустах виноградника.

Элиза пожала плечами. Хейли, конечно, рядом нет. Плантация громадная. Ее взгляд задержался на полноватой женщине в многослойной длинной черной юбке с красными вставками. Она неспешно шла, и при каждом ее шаге можно было увидеть подол нижней белой юбки. Похоже, цыганка! Кристиан Фернандес собрал отличную команду: цыгане и один друг-бездельник.

А вот и парочка испанских водителей: они сигналили ей, подъезжая к сараю.

– Простите. – Элизабет не хотела разговаривать с женщиной, но выбора не было. – Мне бы найти Кристиана.

Та остановилась перед девушкой и внимательно ее изучала. С ног до головы. Вытирая руки о серый передник. Элиза уже пожалела, что спросила, надо было идти обратно, минуя кроликов, и она бы добралась до дома Криса.

Но на кой черт ей Кристиан!

– Наконец-то! – воскликнула женщина, чем привела Элизу в замешательство. – Я уже думала, ты никогда не придешь!