Эль-Пачито, ноябрь 1989 года

Осеннее солнце устало клонилось к горизонту, чтобы утонуть в зеленых верхушках холмов. Последние лучи света рассеялись на подоконнике, и только край солнца подмигивал на прощание из-за лохматого древнего дуба во дворе дома доктора Логана.

София со скучающим выражением на лице, подперев голову ладонью, глядела в окно и мысленно провожала солнце на другой край света. Голубой экран монитора на рабочем столе Бенджамина погас, и замигала заставка. Новые компьютерные программы, которые Брайан прислал Софии и которые крестный привозил из командировок, больше не привлекали внимания, так как были быстро изучены и разгаданы ею. С каждым разом София все глубже и серьезнее погружалась в мир информационных технологий и совершенно определенно понимала, что это именно та область, в которой она найдет себя и будет успешна, в которой ей не будет равных.

Софии оставался еще один год старшей школы, и она с нетерпением ожидала времени, когда отправится получать профессиональное образование в какой-нибудь далекий город, который примет ее с распростертыми объятиями, согреет своим гостеприимством, а может быть, и оставит навсегда.

Было пора возвращаться домой. Прощаясь с Беном, София тоскливым взглядом окинула его дом и вздохнула, всем своим видом выражая явное нежелание уходить.

Вечерняя прогулка среди дружественных дубов и можжевельника навеяла тоску и легкую грусть. Неприятными вспышками в сознании Софии возникли сцены из прошлого… Цветущий шиповник, раздражающий женский хохот и непристойная поза отца… На душе стало мерзко. Девушка остановилась и жалобно обняла себя за плечи, отчаянно нуждаясь в утешении и заботливом внимании кого-то близкого. Но зажмурилась и усилием воли запретила себе вспоминать о прошлом, чтобы окончательно не испортить настроения.

Однако на смену одним мыслям пришли другие. Шло время, и София с досадой замечала, что несмотря на то, как изменялось ее тело, менялись черты лица, приобретались новые привычки, – она все еще оставалась девочкой-невидимкой, дикой, непривлекательной. В школе ее отметки всегда были на несколько позиций выше, чем у других. Даже сестра была намного слабее в учебе. Но Софию по-прежнему игнорировали продвинутые одноклассники, подруги менялись одна за другой, не задерживаясь дольше месяца, а юноши, хоть больше и не кричали вслед обидные прозвища и насмешки, но отличались особым равнодушием.

Под влиянием среды ее задиристость и несговорчивость постепенно сменились неуверенностью, подавленностью. В ее поведении стало проявляться напускное безразличие, кажущееся непроницательному человеку высокомерием и гордыней, но это была всего лишь защитная реакция. Все реже София давала выход эмоциям, беспречинной раздражительности, она училась контролировать свои чувства, однако по-прежнему была несносна в общении с отцом.

Наступала юность, а сожаления о несбыточности желаний и упускаемом времени не отпускали Софию и замораживали волю. Ведь уже сейчас она могла жить по-другому. Но ничего в ее жизни не менялось.

Почти у ворот поместья Дьюго кто-то тихо окликнул девушку, и она мгновенно обернулась. Это был Крис Рискин. София мило улыбнулась. Его внешний вид напомнил ей о Брайане. Юноша выглядел бодрым, даже цветущим и был обворожителен. София мысленно гордилась знакомством с ним и радовалась их теплым отношениям, хотя надеялась совсем на другую симпатию с его стороны и одновременно стеснялась своих мыслей о нем. Тема женской привлекательности, как и мужская симпатия и внимание по отношению к Софии, была запрещена отцом. О признании дружбы между мужчиной и женщиной не могло быть и речи. И все же тайно ей удавалось красть минутки воображаемого счастья при встречах с Крисом.

Это чувство нельзя было назвать любовью или привязанностью, скорее, это было похоже на тоскливое сожаление по еще далекому женскому счастью, влюбленность в собственный вымысел, в мечту обладания чарующей властью над теми, чью любовь и внимание хотелось обрести. На сегодня все эти чувства выражались в восторженной симпатии к Рискину и в одержимости мыслью, во что бы то ни стало заполучить его внимание.

– Крис!– оживленно откликнулась София, продолжая нелепо улыбаться.– Где ты был утром? Я ждала тебя, чтобы выгулять Джинжер, а то папа загонял ее в своем диком табуне. Она выглядит такой изможденной. Твоя забота ей не помешала бы.

– Я встречался с братом. У него кое-какие проблемы. Надо было решить,– ответил Крис.– Завтра после школы я могу тебя встретить, и мы можем посвятить весь день твоей рыжей кобылке.

– Ура!– обрадованно выкрикнула София и тут же одумалась, что ведет себя слишком нескромно.– Наконец-то, моя Джинжер вздохнет спокойно.

София опустила глаза, чтобы не выдать своего истинного чувства от завтрашней встречи с Рискиным. Пристально разглядывая носы своих сандалий, она кивнула в сторону дома и сожалеющим тоном добавила:

– Мне пора. Я и так задержалась у крестного. А если еще отец узнает, – не избежать ссоры.

Крис понимающе пожал плечами.

– Завтра в 13:00 у школы?

– Окей.

София воодушевленно крутнулась на носочках и вбежала в ворота поместья.

На крыльце с сигарой в зубах хмуро стоял Ланц Дьюго. София сделала скучное выражение лица и пробежала мимо отца, скользнув в парадную дверь. Но за спиной послышался недовольный, требовательный тон отца:

– А уроки все выучены?

– Угу…– бросила в ответ девушка и взлетела вверх по лестнице в свою комнату, пропуская мимо ушей очередное ворчание.

Пыльные сандалии отлетели в угол комнаты. От переизбытка чувств и прилива энергии София порхала по комнате, одновременно переодеваясь и причесываясь, легкими движениями бросая в школьный рюкзак учебники и тетрадки и запихивая в рот кусок недоеденного утром пирога, при этом напевая что-то из собственного сочинения.

***

Первые лучи солнца не разбудили Софию. Она почти не спала всю ночь. Несмотря на это, на ее личике не отражались сонливость и усталость. Девушка была бодра, в приподнятом настроении. Такой ее застала Хелен, войдя в комнату, чтобы разбудить к завтраку и в школу заботливым поцелуем.

– Ты рано поднялась!– удивилась мать и ласково погладила ее по голове.

София приникла к плечу матери и, как беззащитный маленький котенок, потерлась щекой об руку.

– Мяу…

Губы Хелен расплылись в умильной улыбке.

– Моя девочка! Я так тебя люблю!

– А как я тебя!

– Тогда поспеши, тебе – еще в школу. Завтрак уже на столе.

– Я мигом…

– Сегодня я не буду готовить обед. Иду к отцу на пастбище, погляжу, как будут метить жеребцов. Давно там не бывала, посмотрю, как дела, да и, вообще, прогуляюсь.

– Хорошо, мам. А я тогда пойду после школы выгуливать Джинжер?

– Иди.

– Ура…

***

После школьных занятий София и Милинда ожидали Криса у ворот школы. Завидев парня издалека, София деловито окинула сестру взглядом и проговорила:

– Я пойду с Крисом на речку… прогулять Джинжер, а ты останься дома, сделаешь домашние задания, тогда прибегай к нам.

– Хорошо,– послушно ответила Милинда.

– А вот и Крис. Мы проводим тебя домой и заберем Джинжер. Только не задавай глупых вопросов, как в прошлый раз: «Что вы там будете делать» и тому подобные…

– Ладно. И все равно мне он не нравится…– искренне, но осторожно высказалась сестра.– Ему двадцать лет, а тебе всего пятнадцать. Не понимаю, как он может тебе нравиться?

– А он мне и не нравится!– стала оправдываться София.– Просто он единственный, кто не обижает меня.

Милинда недоверчиво покосилась в сторону приближающегося юноши.

– А вдруг у него дурные мысли в голове?

– Ну что ты такое говоришь? Глупости! Тише… он близко… Крис, привет!

– Привет, девчонки! Я освободился, пойдемте к речке? Денек сегодня выдался – просто класс!

Втроем они вышли на центральную дорогу и медленно направились к поместью Дьюго. Всю дорогу Милинда подозрительно поглядывала в сторону Рискина и думала о чем-то своем. София же весело щебетала ни о чем и все пыталась взглядом выдавить на лице сестры приветливость и дружелюбие, что у последней получалось с трудом.

Джинжер была обуздана, но не оседлана, чтобы не сковывать свободу движений животного. Милинда проводила сестру и Криса за ворота и, неодобрительно поворчав, пошла домой.

На лужайке у речки сегодня было особенно пахло свежескошенной травой и полевыми цветами. Солнце припекало, лицо обдувал теплый ветер. Крис весело улыбался, Джинжер резвилась. Софии иногда было даже трудно дышать, и она изредка замирала, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Только наедине с природой и с Крисом она могла чувствовать себя такой свободной, легкой и живой.

Парень почти сразу занялся чисткой шерстки Джинжер, совсем отвлекшись от девушки. Заведя лошадь в воду, он стал бродить вокруг нее, брызгая водой на ее морду и туловище, отчего та радостно фыркала и звонко ржала. София присела в тени деревьев и, собирая вокруг себя полевые цветы и травинки, стала плести венок.

Венок был готов, а Крис все еще был увлечен лошадью и собой. София нетерпеливо поднялась, размялась и вышла на берег реки. Обмочив ноги у кромки воды, она воскликнула:

– Эй, вы… Что, без меня развлекаетесь?

Джинжер оглянулась на хозяйку, довольно потрясла гривой, мотнула хвостом и бросилась к берегу порезвиться в траве. От смешных переворотов и кувырков Джинжер София засмеялась. Крис заразился смехом девушки и тоже улыбнулся.

– Хочешь, я покатаю тебя на ней по воде?– предложил он девушке, расстегивая рубашку и обмывая голый торс.

София прищурилась от отражения солнечных лучей в брызгах воды, но любующимся взглядом наблюдала за юношей.

– Конечно, хочу!

Она подбежала к Крису и протянула парню венок.

– Это тебе.

Тот украдкой усмехнулся наивному жесту девушки, но благодарно принял венок и надел его на голову. Венок пошел к его густым черным волосам. А потом свистнул. Джинжер тут же поднялась над травой и через несколько секунд стояла уже около хозяйки и ее друга. Крис подсадил девушку на лошадь, та послушно приняла ее. Юноша взял уздечку в руку и, черпая босыми ногами мелкие камешки по дну, повел лошадь по кромке воды.

Софии было невыразимо приятно присутствие Криса рядом. Она гордо выпрямилась и оглянулась по сторонам. Ей безумно захотелось, чтобы кто-нибудь увидел, как она счастлива. Она ощущала себя красивой, жизнерадостной и, бесспорно, победительницей. Но через некоторое время, опустив глаза на Криса, она заметила, что мыслями он где-то далеко, а вовсе не с ней. Парень задумчиво шел вперед, заводя Джинжер то в глубину, то выводя на отмель, и не реагировал на слабые сигналы Софии, намекающие взглянуть на нее.