Цитаты из книги «Краткое содержание Эффект Люцифера. Как хорошие люди превращаются в исчадия ада»

Американский учитель Рон Джонс наглядно продемонстрировал школьникам, как появляются фашисты. Он создал вымышленное движение под названием «Третья волна» и набирал в него участников, которых называл лучшими и достойными. Вскоре движение превратилось в реальное. Ребята провозглашали лозунги, яростно отстаивали групповую идею, считали себя избранными и вступили в противостояние с теми, кто не участвовал в движении. Всего через пару недель те самые школьники, которые возмущались фашизмом и не верили в возможность его повторения в американском обществе, были готовы маршировать и убивать ради вымышленной идеи.

Войдя в роль «надзирателей», участники эксперимента быстро стали относиться к «заключенным» как к единой опасной группе. Такое восприятие толкало их на жестокое поведение. Позже они объясняли свои действия такими словами: «мы ждали от них любых пакостей» или «мы считали своим долгом предотвратить бунт». «Тюремщики» превентивно запугивали и унижали «заключенных» с целью установить порядок и предотвратить неправильное поведение. Они присвоили людям номера, не давали умываться, раздевали их догола. Из-за этих мер «заключенные» быстро превратились для них в людей второго сорта.Разделение на «своих» и «чужих» – это защитный эволюционный механизм, существующий у многих животных и обеспечивающий безопасность. Но человека на жестокое поведение толкает не только потребность в безопасности, но и социальные потребности: конформизм, желание занять свое место в группе, стремление повысить свой статус за счет чужаков.В поведении «надзирателей» действовали два основных фактора: коллективная ответственность и принадлежность «заключенных» к группе «чужих». Исполнить наказание гораздо проще, если его инициатором выступает вся группа, а не отдельный человек, а жертва относится к противостоящей группе «других». Те же факторы действовали на испытуемых в эксперименте Милгрэма. Им было проще нанести максимальный удар током, если решение принимал весь коллектив, а об «ученике» отзывались негативно. И наоборот, личная ответственность и хорошие отзывы заставляли участников прекратить опыт.Значительную роль в жестоком поведении играет не только конформизм, но и дегуманизация «чужих». Это распространенный прием, который используют во время войны или противостояния разных частей общества.Дегуманизация – это один из основных процессов, заставляющих обычных, нормальных людей спокойно или даже с энтузиазмом творить зло. Дегуманизация – нечто вроде «катаракты мозга», мешающей человеку ясно мыслить и заставляющей его считать, что другие люди – это не люди. В процессе дегуманизации врага сравнивают с неприятными животными – тараканами, крысами, свиньями. Люди начинают верить, что в отношении таких «животных» обычные гуманные правила не действуют. Дегуманизация – важная часть геноцида и государственного террора.

Результаты эксперимента позволили Зимбардо и другим ученым глубоко исследовать силу группового конформизма и проследить, как авторитет подавляет личную инициативу и вызывает чувство превосходства и презрения к другим. Исследователи выяснили, что главную роль в этом процессе играют два феномена – дегуманизация и деиндивидуация. Деиндивидуация делает преступника анонимным, тем самым снимая с него личную ответственность и ослабляя самоконтроль. Это позволяет ему забыть о своей совести. Дегуманизация лишает жертву человеческой сущности, превращает ее в животное или в «пустое место».

Две трети испытуемых дошли до максимального разряда, который, как они считали, опасен для жизни. Они были готовы убить человека под действием авторитета. Проанализировав результаты СТЭ и других экспериментов, Зимбардо понял, что причины жестокого поведения человека в системе – это конформизм, стремление «быть как все», склонность повиноваться авторитету.

За несколько лет до Стэнфордского тюремного эксперимента Стэнли Милгрэм провел похожий опыт, который доказал опасность конформизма.

В результате эксперимента Зимбардо сделал важный вывод: ситуация сильнее склонностей отдельных людей. Условия игры изменили участников: проявили их скрытые дурные наклонности и заглушили хорошие. Люди считали правила, авторитет власти и групповой пример важнее, чем здравый смысл и совесть. Они стали хорошими исполнителями, честно и послушно отрабатывая свои роли.

В ходе эксперимента он сделал несколько наблюдений: □ только один «надзиратель» поступал жестоко из садистских наклонностей; □ несколько «тюремщиков» издевались над «заключенными», чтобы преодолеть неуверенность в себе; □ большинство участников наказаний и издевательств не были склонны к садизму и не получали удовольствие от игры, но подчинялись большинству и отведенной им роли; □ жертвы тоже вжились в свою роль и в ходе эксперимента почти утратили ощущение личности. Зимбардо продолжал опыт по еще одной причине – тоже подчинился системе и не замечал возрастающей жестокости

По мере развития эксперимент все меньше напоминал игру и все больше походил на настоящую тюремную жизнь. «Заключенные» жаловались, плакали, устраивали бунты. «Тюремщики» следили за порядком, подавляли восстания и придумывали наказания. Один участник объявил голодовку, за что его посадили в карцер. «Надзиратели» стали делить «заключенных» на плохих и хороших.

Роли распределили по жребию, а не по желанию. Тем не менее уже в первый день «надзиратели» вошли во вкус власти и стали проявлять жестокие черты, изобретая унизительные наказания и неприятные ритуалы. А «заключенные» сразу превратились в загнанных и беспомощных существ. Вскоре психика некоторых участников оказалась в настоящей опасности, поэтому их освободили досрочно.

Все подобные ситуации сформированы системой – властью, государством, религией, общественным устройством. Именно система виновна в появлении банальности зла. Она делает из обычных хороших людей послушных и жестоких исполнителей.