Глава 2. Влад

– Владик, а где мои сережки с голубыми бриллиантами? – закричала Настя со второго этажа.

Через секунду и она сама появилась на лестнице. Руки в боки, в одном белье. Я залюбовался. Красивая стерва.

– Понятия не имею, Насть, – буркнул я, волнуюсь больше о том, что придется опоздать на покер, если она не оденется прямо сейчас.

– Знаешь, почему?

Настя спустилась по лестнице, покачивая бедрами и сразу уселась на меня верхом. Кажется, мы подумали об одном и том же.

– Знаешь? – повторил Настя мне в губы, поерзав на моем члене, который уже был готов к подвигам.

– Ммм, – протянул я нейтрально, уже забыв, о чем речь.

– Потому что они все еще в магазине. Я думала, ты привезешь из Лондона.

Настя прижалась ко мне грудью, и я невольно поморщился. На вид ее сиськи были потрясающими, но на ощупь… Не исключено, что я выдумывал, но все равно раньше было приятнее контактировать с ее бюстом. Пусть это была невразумительная единичка, но все же.

– Из Лондона? – эхом ответил я.

– Да, Лондон из зе кэпитал оф грейт Британ, – хохотнула она, укусив меня за губу.

– Если это все, что ты знаешь из инглиш, нам будет непросто на переговорах, – пошутил я в ответ.

– О, я знаю достаточно, милый.

Настя уже не говорила, а мурлыкала и опускалась ниже, сползая с меня. правильный маневр. Я тут же забыл о ее силиконе и вспомнил, каким может быть умелым рот.

– Черт, детка, да, – простонал я, благословляя ее идеальное решение.

Настя сосала как гребаная богиня минетов. Хотя взял я ее на работу до того, как узнал об этом таланте. Хватало в ней и других способностей. Эту я выявил чуть позже, но ценил едва ли не выше всех остальных.

Откинув голову на спинку кресла я позволил ей все сделать самой. Не нужно было направлять или подсказывать. Она все знала сама без подсказок и исполняла без проволочек. Мы будет у Сани без опоздания.

– Ох, черт, детка… Я скоро.

Единственное, что Настя не любила – это глотать. Я смирился с этим и даже пошел навстречу, предупреждая по-джентельменски о скорой эякуляции. Но сегодня на моей улице, похоже, праздник. Она втянула щеки и проглотила все.

Охренительно.

Немного испортило кайф ее кислое выражение лица, но ведь я не настаивал. Едва я открыл глаза и взглянул на нее, Настя смыла брезгливость и заулыбалась, заползая на меня снова, целуя в шею, за ухом, шепча:

– Так что там с сережками, Влад? Давай купим вместе.

– Может быть, – выдохнул я.

Дебильный старый фокус – попросить мужчину сразу после оргазма – но верный и беспроигрышный. Практически.

– Они будут идеально смотреться с моим платьем для приема у Смерфита.

Я провел ладонями по ее боками.

– Посмотрим. Думаю, да.

Хрен с ним. Первый раз что ли? К тому же моя женщина должна выглядеть дорого.

– Сладкий котик. Пойду одеваться.

– Мур, – буркнул я ей с спину. – Давай уже поторапливайся.

Настя подмигнула и убежала в спальню.

Мой телефон пиликнул сообщением. Я узнал почту по звуку. Скорее всего, опять работа. Чтоб ее. Даже в пятницу вечером достанут, хотя это время всегда оговаривалось, как неприкосновенное. Я мог выйти сверхурочно в субботу, даже в воскресенье, но пятничное расслабление отменить – это подобно преступлению.

Рано я завелся. Пока это всего лишь почта.

Открыв письмо, я прочитал его раз пять и столько же просмотрел, прикрепленные отчеты.

Нет, этого просто быть не может. Ошибка какая-то. Я набрал главбуха, чтобы все прояснить и уточнить.

Зинаида Петровна не расстроилась позднему пятничному звонку или не подала виду.

– Я сама вам письмо отправляла, Владислав Сергеевич, – подтвердила она. – Обычно мы не уточняли у вас, но тут сумма очень большая, налоговая может придраться. Сами понимаете. Зачем эти проблемы?

– Обычно? – не поверил я своим ушам. – То есть это не разовая акция списания средств со счета компании?

Молчание на том конце провода сигналило, что мой бухгалтер озадачен и не решается сказать правду.

– Зинаида! Вы еще с моим отцом работали. Едва ли не единственная, кого я оставил из старой гвардии. Давайте без увиливаний и женской солидарности, – надавил я.

– Да какая тут солидарность, Владик? – перешла она на доверительные интонации. – Настя давно за счет компании одевается. Но я думала, ты в курсе. Все-таки она твоя ассистентка и вы общаетесь в таких кругах, что…

– Понятно, – перебил я. – Нет, Зинаида Петровна, я не поощряю такие траты за счет фирмы. Отмените, пожалуйста, оплату и проведите через мой личный счет.

– Конечно, Влад. Я завтра на работу заскочу и все сделаю.

– Большое спасибо. Не забудьте оформить сверхурочный выход.

– Ох, мелочи.

– Нет. Это правило. Вы же знаете.

– Ладно, напишу. Все-то ты по уму делаешь. Следующие Настины покупки тоже через твой личный проводить? – уточнила на осторожно.

– Очевидно, это были последние, – ответил я. – Доброй ночи.

– Доброй, Влад

Я повесил трубку и с минуту сидел без движения, переваривая все, что на меня сейчас свалилось. Вот так дела. Что за жадная стерва?

– Настя! – заорал я на весь дом, готовый объяснить подруге ее ошибку красочно и подробно.

– Да, дорогой? Что ты кричишь?

Она спускалась с лестницы, одетая в узкие брючки и мягкий кашемировый свитер, цокая шпильками и улыбаясь мне невозмутимо.

– Какого черта ты списываешь космические суммы как представительские расходы фирмы?

Ее лицо на мгновение омрачилось и мелькнула тень страха, но Настя тут же вздернула нос и нагло заявила:

– Вот старая метелка! Настучала. Она все врет, Влад. Неужели ты ей поверил?

Подойдя ко мне, эта бестия обвила руками мою шею и повисла, захлопав ресницами.

– Настя! Я верю своим глазам и документам, которые увидел. – Я взял ее за запястья и отодрал от себя. – Хотя количество нулей в счетах по началу, казалось, что двоится. Неужели, мало тех денег, которые я плачу и дополнительно тебе выделяю?

Она посмотрела на меня, как будто я сказал, что Земля имеет форму чемодана, а потом рассмеялась.

– Да ты шутишь, Владик? Что я куплю на эти копейки? Лифчик в секонд хенде? Кроссовки на рынке? Ты думаешь, выглядеть достойно дешево? Огорчу тебя, дорогой. Нихрена подобного! – она тоже в конце перешла на крик.

Меня это вывело еще сильнее. Лучшая защита – нападение? Блестяще. Только не на того напала.

– Ладно, допустим я не ориентируюсь в ценах, но какого черта ты проводишь платежи через компанию, не оповещая меня?!

– Я вообще много всего делаю, не оповещая тебя, Влад. Это моя работа, если что. Если я буду бегать к тебе за каждой мелочью, то…

– Мелочью?! Настя! Четыре миллиона на шмотки на этой неделе только – это мелочь? – заорал я так, что лампочки в светильниках зазвенели. – Квартиру можно купить.

– В Бирюлёво? – фыркнула девица.

– Нет, в той заднице, из которой ты приехала. Самара или Саратов? Я все время забываю.

– Да как ты смеешь меня попрекать, – вместо оправданий накинулась Настя, размахнулась и влепила мне пощечину.

Я так ошалел, что даже не сразу понял, как нужно реагировать на такую выходку. Только головой потряс и вздернул брови от изумления.

– Сволочь! – завизжала Настя, пихая меня в грудь. – Я хоть раз тебя подвела? Я же для тебя всегда с иголочки. Сам-то из жопы мира приперся в Москву под папочкой работать, еще и меня…

– Хватит! – рыкнул я, взяв ее за шею, сзади и повел к выходу.

– Пусти, придурок! Я на тебя заявлю. Это насилие, – вопила она, трепыхаясь в бессильном сопротивлении.

Я затолкал ее в лифт, скрутил и ждал, когда мы приедем на парковочный этаж.

– Влад, прекрати. Что ты делаешь? – стала взывать Настя к моему здравому смыслу уже чуть сдержаннее, смягчаясь с каждым этажом. – Владик, пожалуйста. Отпусти. Ну я же не знала… Не думала…

Она уже скулила, почти ласково меня умоляла.

– Надо было думать, Настя. Хорошо, что мы выяснили все на этой стадии и можем распрощаться.

Двери лифта открылись, и я вытолкал ее на парковку.

– На какой стадии? Что выяснили? – расплакалась она.

– Что ты жадная стерва и нам не по пути. Заявление занеси в понедельник. Отпуск с последующим увольнением.

Настя застыла с открытым ром.

– Да ты сдурел, Усманов. – И слезы сразу высохли. – Что ты будешь без меня делать в Лондоне?

– Разберусь, – бросил я, разворачиваясь обратно к лифту.

Настя драматично бросилась в закрывающиеся двери, но не успела. Пока я ехал наверх, остыл. На диване в гостиной нашлась ее сумочка. Я дернул молнию и проверил содержимое. Ключи от машины и квартиры. Последние ей больше не понадобятся. Я вынул их и бросил на тумбу. Карта на месте. Вряд ли пустая. Наличных тысяч десять, мобильный. Не пропадет. Все остальное потом.

Я снова спустился вниз. Настя сидела на бетонном полу, подтянув колени у груди и плакала, растирая черные от туши слезы по щекам. Очень мило, детка, но – нет. Больше я не куплюсь на твои представления.

– Чтоб ноги твоей здесь не было, – бросил я спокойно и швырнул ей в ноги сумку.

– Ты пожалеешь, Усманов, – орала она мне вслед, заходясь уже видимо в настоящих рыданиях. – Ты ничто без меня! Увидишь сам. Вот увидишь!

Я спокойно прошел к своей машине, сел за руль, завел мотор и поехал. Настя продолжала лупить ладонями по стеклу и что-то кричать. Хорошо, что я не слышал, мог и погорячиться. Женщин я не бью, но макнуть ее головой в фонтан посреди фойе жилого комплекса очень хотелось.

Ненавижу воровство и любые махинации с финансами фирмы. У меня выработалась стойкая неприязнь к людям, которые пытаются обобрать лично меня и нажиться на прибыли компании сверх дозволенного. Я научился прощаться с такими индивидами сразу и быстро, отдирая от себя как присохший пластырь даже старых сотрудников и, казалось бы, надежных людей, почти друзей, почти родных. Думал, уже прошло время беспощадной чистки, а вот ведь. Собственная ассистентка и любовница пригрелась змеей на шее.

Ведь знала стерва, что я не выношу таких фокусов. Очевидно, жадность и жажда красивой жизни были сильнее здравого смысла. Думала, я шучу и за умелый минет не замечу шесть нулей в конце счета?

Нет-нет. Не со мной такое проворачивать.

Лишь в одном Настя была права. Я не очень представлял, как справлюсь без нее в грядущей командировке. Вроде бы ничего сложного, но мне абсолютно некогда заниматься организацией. Нужно будет завтра вытащить кадровика, чтобы подобрал мне кого-нибудь. Конечно, меня ждут с подругой, но разу уж все так поменялось в одночасье, придется импровизировать. хотя по репутации расставание с невестой ударит неслабо.

Я чуть поморщился, понимаю ,что мне это не на руку, но и жалеть пока ни о чем не собирался. Подъехав к дому начальника отдела маркетинга, я запретил себе думать о работе. Пятничный вечер для отдыха, иначе можно поехать головой.

Немного покера сейчас – лучшее лекарство.