Глава 5. Ревнивец

Приехав в отель, я сразу пошла в бар к Витьке. Оставаться сейчас наедине со своими мыслями не хотелось вообще.

Наверное, я плохо поступала с приятелем. Витя стабильно подавал мне знаки симпатии и регулярно намекал, что не против выйти из френдзоны. Но я игнорировала его комплименты и максимальную эмпатию, держала на расстоянии, но не отпускала. Витя был единственный из города, кроме мамы, с кем я сохраняла связь.

Мы переписывались часто. Я регулярно жаловалась ему на Тима. Он поддерживал меня, успокаивал.

Можно сказать, я по привычке решила уткнуться сопливым носом в дежурную жилетку.

Витька не сопротивлялся.

– Ева! – радостно закричал он на весь полупустой бар. – Круто, что ты пришла. Я уж думал, продинамишь.

Он вышел ко мне и помог снять пальто. Даже в полумраке вечернего бара Витя заметил, что я ревела.

– Все плохо? – сразу догадался он. – Расскажешь?

Я отрицательно покачала головой.

– Лучше ты мне расскажи что-нибудь. Я устала тебе жаловаться. Просто хочу отвлечься.

– Я коктейль обещал, – напомнил Витька и проводил меня к высокому стулу.

Сам он вернулся за стойку и поставил на нее высокий стакан для лонга. Витька приподнял бровь и щедро предложил:

– Побольше джина?

Я представила, как колючий алкоголь согревает желудок, и сразу почувствовала тошноту.

– Нет. Сделай просто на соке, пожалуйста. Если я сейчас выпью, то моментально захмелею.

– Ничего не имею против. Ты миленькая после двух коктейлей.

Я вымученно улыбнулась ему, но не передумала. Витька настаивать не стал и виртуозно смешал мне что-то с тоником и гранатом. Он щедро насыпал льда, и я с удовольствием втянула в рот холодный сладкий напиток.

– А помнишь, Анечку, горничную, – начал Витя исполнять мою просьбу.

Я кивнула.

– Конечно, помню. Она все время обещала уволиться.

– Да, точно. Так вот, на днях выяснилось, что она воровала из номеров. Представляешь?

– Да ты что?

– Ага, и админы, конечно, устроили разборки…

Витя рассказывал подробности, а я кивала и потягивала свой коктейль. Он быстро кончился и бармен сразу сделал мне второй. Я с сожалением проводила глазами оставшийся в стакане лед.

Витька вернул мне полный стакан и продолжил свой рассказ.

Я быстро потеряла интерес к жизни отеля, ресторана и бара. На меня накатили воспоминания. Я смотрела на соседний пустой стул и представляла там Тима.

Он приходил ко мне за эту стойку каждое утро. Я варила для него кофе с собой, но гость никуда не уходил. Он болтал со мной о погоде, новостях, немного жаловался на работу и занятость.

Вечером я обычно помогала Вите за стойкой, но, когда приходил Тим, бармен отпускал меня посидеть за столиком.

Когда второй стакан коктейля начал заканчиваться, я не сдержалась.

– Вить, а дай ложку, пожалуйста. Этот лед на вид, как мороженое.

Витька засмеялся, но орудие для добычи льда из стакана мне вручил. Я сразу раскусила кубик, который почти растаял. Простонала от наслаждения и сразу подцепила второй кусок. На нем еще остался кусочек мякоти апельсина. Божественно на вкус.

– Капец ты странная стала, Евка. Москва портит людей, я слышал. Ты видимо, немного сошла с ума. Лед трескаешь, как сухарики.

– Даааа, что-то я подсела на холодное. Вчера лопала мороженую клубнику. Ты ел когда-нибудь? Она такая вкусная.

Витька ржал, не пытаясь сдержаться.

– Клубника из заморозки? Из нее наш повар сорбет готовит. С бананом, – сообщил он.

У меня заурчало в животе.

– А можно сейчас заказать? – попросила я.

– Конечно. Один момент.

Пока Витя ходил на кухню, зашли двое мужчин в костюмах. Я таких помнила. Бизнесмены, постояльцы. Москва или Питер. Может Екат или Тюмень. Очень деловые.

Они заказали кальян и виски у официанта.

Когда Витя вернулся с мороженым для меня, деловые люди уже дымили.

– Давно тут кальян? – спросила я у бармена.

– Не очень. Такие вот ребята часто днем бывают. Один в один – твой скотина-муженек.

Витя сам посмеялся над своим удачным сравнением.

Я больше не могла нюхать дым и соскользнула со стула, чтобы выбежать на улицу. Меня мутило. О сорбете из клубники я и думать забыла. Все силы уходили на то, чтобы удержать внутри коктейли и лед.

Витя выбежал за мной через минуту. Он накинул мне на плечи пальто и обнял.

– Ева, ты обиделась? – я не хотел. – Но твой Тимур реально козел. Ты же сама говорила.

– Говорила, – покаркала я, сдерживая тошноту и слезы.

Свежий воздух действовал целительно. Мне сразу стало лучше физически, но упоминание Тима вернуло меня в переживания. Слезы снова подкатили к глазам.

Я всхлипнула, и Витя сжал меня крепче.

– Прости меня, Евик. Прости, пожалуйста, – уговаривал он, искренне переживая. – Я не хотел обидеть. Наоборот. Ну не плачь, прошу тебя.

От его доброты меня размотало окончательно. Слезы полились рекой.

Витя повернул меня к себе лицом и стал стирать их, ласково гладя.

Я прекрасно считала его нежность и заботу. Это были не дружеские прикосновения. Точно – нет. Обычно я пресекала Витины попытки сближения на корню. Но сегодня мне было так плохо. Ко мне так давно никто не был добр и внимателен. Я размякла и позволила Вите продолжать.

Разумеется, он почувствовал, что я не против, и усугубил…

Можно сказать, я не удивилась, когда он прикоснулся губами к моей щеке. Вроде бы внезапно, но одновременно ожидаемо.

Я отстранилась и замотала головой.

– Вить, не надо. – Я шмыгнула носом и выставила руку вперед, чтобы обозначить дистанцию.

Никому кроме мужа я не позволяла близости. К сожалению, даже сейчас я желала объятий Тима, а не добряка Витьки.

– Черт! Я дал маху, Ев. Не злись. – Витя сделал шаг, снова собираясь меня хотя бы обнять.

Я не успела сказать, что не стоит меня трогать, как из-под земли за Витиной спиной вырос мой муж.

От удивления я вскрикнула и подпрыгнула на месте.

– Тим, – взвизгнула я пронзительно и противно.

Собственный голос резал уши. Тимур не обратил на меня внимания. Он взял Витю за воротник и буквально отшвырнул в сторону. Бедный парень с трудом устоял на ногах.

– Тебе девушка сказала – не надо. Ты глухой? – гавкнул на него мой муж.

– Витя, ты в порядке? – вклинилась я и попыталась подойти к нему.

Но Тимур мгновенно развернулся и встал между нами.

– Не нужно трогать чужую жену, – продолжал рычать Тим.

– Не нужно издеваться над женой, – смело заявил Витя, выпрямившись.

Я увидела, как Тимур сжал кулаки. Еще слово, и он ударит Витьку. Схватив мужа за запястья, я собрала все оставшиеся силы и потребовала:

– Не смей трогать его. Прекрати.

Мне он ничего не ответил, а перед Витей продолжал метить территорию.

– Ты не имеешь права к ней прикасаться. Еще раз я увижу…

– Ты не имеешь права ее обижать, – не струсил Витька. – Увидишь дофига всего. Обещаю.

– Витя, прошу тебя, – простонала я. – Давайте вы оба прекратите.

Невероятно, но ко мне прислушался Тимур. Наверное, впервые в жизни.

Он аккуратно освободил свои руки от моего захвата, и сам взял меня за локоть. Второй рукой он залез в карман моей куртки и достал ключ-карту.

– Уже прекратили, – сообщил он и повел меня обратно в помещение.

Могу поклясться, я слышала утробное рычание, пока мы буквально бежали к лифту.

– Откуда ты тут взялся? – успела спросить я.

– Приехал, – сообщил Тимур.

Он вызвал лифт, и я заметила, что Тима буквально трясет от сдерживаемой злости. Я молилась, чтобы он не задумал какую-то пакость для Вити, и рассматривала тайком.

Тимур кусал губы и сосредоточенно следил за мигающими цифрами этажа. Под глазом у него все еще оставался синяк.

К нам подошел милый дяденька, улыбнулся. Тимур кивнул ему в ответ. Я с трудом дернула уголками губ.

Слава богу, в нашей стране не принято болтать о погоде. Поэтому мы все втроем просто молча зашли в лифт и поехали. Тимур не отпускал меня ни на секунду. Я чувствовала его хватку на своем локте и закипала от возмущения.

Когда мы вышли из лифта в коридор, я уже забыла о слезах и снова желала нанести мужу особо тяжкие. Первым делом я выдрала у него локоть и начала метать свой бисер.

– Как ты смеешь забирать мой ключ, тащить меня через весь отель, держать как какую-то преступницу? – шипела я на него, семеня по ковролину.

– Ты же сбежала, как преступница, – резонно заметил Тимур. – Не предупредила меня.

– Я и не обязана тебя предупреждать. Ты кто такой?

Тимур открыл дверь номера и толкнул меня внутрь. Пальто упало на пол, но оно меня волновало сейчас меньше всего.

– Я твой муж, Ева! Забыла? Очевидно, да, раз стоишь на крыльце и целуешься со своим бывшим.

– Он не мой бывший, – выпалила я возмущенно. – И ты прекрасно это знаешь. Или забыл, как Витка прикрывал меня, пока я бегала к тебе на свидания?

– Я все прекрасно помню. И то, как он жрал тебя глазами и как пытался сломать мне пальцы при рукопожатии.

Яростно сбросив тесные туфли, я напомнила Тимуру:

– Слушай, тебе ли упрекать меня? Сам вчера только трахал свою помощницу…

– Никого я не трахал, Ева! – заорал Тим. – Сколько можно повторять? И она уже не моя помощница.

– Так и Витька – не мой бывший. Ты как будто не знаешь, что я спала с одним единственным мужчиной. – Чтобы сделать ему больно, я лживо добавила: – И ужасно жалею о этом. Наверное, стоило переспать…

Тимур не дослушал. Он схватил меня за плечи и прижал к стене.

– Замолчи! – зашипел на меня муж. – Даже думать не смей о другом. Поняла? Ты моя, Ева!

Я беспомощно дернула руками, но Тимур прижимал меня крепко, и я не могла ударить его или хотя бы оттолкнуть.

– Не твоя! – взбунтовалась я. – Больше не твоя. Я устала до одури быть выставочной домашней собачкой. Пошел к черту!

Я выплёвывала эти слова ему в лицо, не заботясь о слюнях, который летели от злости у меня изо рта.

Мне надоело потакать ему, быть удобной, заботливой, покладистой, вечно виноватой во всем женой.

Что бы там мать ни устроила, я точно не заслужила такого обращения.

– Отвали, – закричала я на весь отель.

Не знаю, на что я надеялась, но точно не ожидала, что Тим рявкнет:

– Нет! – А потом накроет мой рот своими губами.

Муж редко целовал меня. И, кажется, лишь в начале отношений целовал так страстно, как сейчас. Его губы были жадными, требовательными. Щетина колола мне лицо, но я чувствовала не боль, а желание.

Безумное, мощное, обжигающее желание принадлежать Тимуру.

Моя бравада о свободе и независимости развеялась в пыль. Я дёрнулась лишь раз, а потом просто отдалась его неистовому напору. Тимур почувствовал, что я больше не сопротивляюсь, и ослабил хватку. Я подняла руки и обняла его за шею, стала отвечать с той же страстью, не скрывая желания.

Мой муж был прав, когда насмехался и уверял, что не сможет меня изнасиловать. Я не могла сопротивляться тем чувствам, что он пробуждал в моем теле. Да и в сердце.

Ладони Тимура нырнули под мой свитшот. Он погладил мой живот и сжал грудь через лифчик. Я застонала ему в рот.

Тим оторвался от моих губ, чтобы заскользить языком по шее до уха.

– Хочу тебя, – шепнул он и куснул мочку. – До одури тебя хочу, зараза.

Он куснул еще раз и чуть больнее. Я вскрикнула:

– Чтоб тебя черти в аду драли, Салихов.

Обычно я не болтала во время секса, наслаждаясь, но сегодня не отказала себе в удовольствии сказать все, что думаю.

Тимур рассмеялся, хотя я думала, он рассвирепеет окончательно.

Акценты сместились. Ругань превратилась в эротическую игру. От нас буквально искры летели.

Я позабыла обо всем на свете, когда муж отодвинул чашечку бюстгальтера и сдавил губами мой сосок.

Он прервал ласки груди, чтобы стащить штаны вместе с трусиками по моим ногам. Я вышла из них, и Тим отбросил джинсы в сторону.

Он выпрямился, подхватил меня под попку и прижал к стене. Я снова не сдержала крика. Тим вошел быстро и мощно. Одним движением заполнил меня. Я сжалась и протяжно простонала.

Боже, как же это было хорошо.

Я обхватила его плечи и держалась, пока муж толкался бедрами вперед, вколачивался в меня и без остановки целовал плечи, шею, губы.

Когда мне стало нестерпимо хорошо, я зажмурилась. Но Тимура это не устроило.

– Посмотри на меня, – потребовал он.

Я открыла глаза, не смея ослушаться. Господи, почему он такой красивый? За что мне эти дикие черные глаза? Зачем я обожаю его плотно сжатые губы и острые скулы.

– Ты моя… Ева! Моя. Поняла?

Я закусила губу и старалась изо всех сил отменить кульминацию, чтобы не подтвердить его слова.

Но ощущения сегодня были особенно острые и яркие. Я не продержалась долго и отпустила.

Тим одарил меня немного сумасшедшей улыбкой победителя.

«Люблю тебя. Я люблю тебя», – хотелось прокричать мне. Я любила его вопреки всему и ужасно злилась на себя за это.

Чтобы стереть с его красивого лица эту самодовольную ухмылку, я прошептала:

– Ненавижу тебя. Ненавижу.

Тима мое признание не смутило. Он сделал еще пару толчков и тоже кончил.

Несколько минут Тимур стоял, продолжая прижимать меня к стене. Он тяжело дышал мне в ухо, целовал чувствительное местечко за ним.

Именно в такие моменты я испытывала пьянящую эйфорию. Казалось, что этот человек любит меня. А все остальное придумала моя неугомонная мать. Нет у Тима других женщин. Откуда они возьмутся, если он трахает меня почти каждый день. А в выходные и не один раз.

Я усмехнулась своим мыслям.

– Что? – спросил Тим. – Я сделал нечто забавное?

– Угу. Примчался, чтобы поиметь меня. Весьма забавно.

Он игнорировал издевательства, понес меня куда-то. Спасибо, что не бросил у стены.

Я думала, Тимур оставит меня в покое и пойдет в душ. Он и пошел. Вместе со мной.

Не говоря ни слова, он включил воду и избавил меня от остатков одежды, сбросил свою.

Между нами что-то неуловимо изменилось. Я старалась не обращать внимания, но неугомонное сердце снова пело и надеялось.

В душе меня ждал второй раунд. Муж гладил меня мыльными руками, и я снова плавилась от его прикосновений. Он развернул меня к себе спиной и надавил на поясницу, заставляя прогнуться.

Тимур взял меня сзади, и на этот раз никто не торопился. Он двигался неспешно, не прекращая ласкать меня.

Второй оргазм я смогла прочувствовать, отсмаковать.

Удивительно, что муж снова развернул меня к себе лицом и кончал, глядя мне в глаза. Я упивалась эмоциями, которые читала в его взгляде.

Я все ждала, что Тим уйдет, оставит меня, как обычно. Но и после финала он остался со мной в душе, смыл с нас обоих пену, выключил воду, подал мне руку и полотенце.

Вполне банальные, но столь непривычные для меня знаки внимания. Я онемела и не пыталась выяснить, какая муху укусила моего нордического супруга.

– Ты уехала из дома на поезде, – сказал он, когда я затягивала пояс на халате. – Почти не взяла вещей с собой.

– И что с того? – не поняла я претензии.

– Я думал, мы договорились, Ева. Никакого разрыва…

Покачав головой, я вышла из ванной.

– Ты сам с собой договорился, Тимур. Но я не ушла от тебя. Пока.

– В смысле? – не понял он.

В отличие от меня Тим не спешил одеваться. Абсолютно голый, он вышел за мной в комнату. Его нагота ужасно отвлекала, но я собралась.

– Я не ушла из дома, – повторила для особо непонятливых. – Я поехала, чтобы поговорить с матерью.